18 февраля: Кофе (1/2)
***</p>
Весь день Маринетт дулась на Алью и не разговаривала с ней на переменах. Даже после занятий она как можно быстрее сложила учебники и поспешила домой: всё равно Адриан уехал на очередную фотосессию, а у неё в придачу разболелся живот, да и платье нужно было доделать к конкурсу. Входящие сообщения от Сезер Маринетт тоже прицельно игнорировала.
— Как ты, милая? — с беспокойством поинтересовалась Сабин, когда Маринетт ворвалась в пекарню разгневанным ураганом.
— Если Алья захочет меня навестить — не пускай её, — гневно сверкнула глазами Маринетт, протискиваясь к лестнице. — Я на неё в обиде.
Сабин растерянно кивнула, но вмешиваться не стала: взрослые девочки, сами разберутся.
Маринетт с трудом поднялась по лестнице и, оказавшись на кухне, мысленно поблагодарила маму: на видном месте лежала коробочка обезболивающего. Она быстро выпила две таблетки и поплелась в комнату. Тикки, громко мяукая, последовала за ней.
Кинув сумку на стул, Маринетт со стоном опустилась на кушетку и прижала подушку к животу. Она внимательно смотрела на платье, висевшее на манекене, но понимала, что не в состоянии сейчас что-то делать.
Послышалось жалобное мяуканье. Маринетт опустила взгляд и увидела Тикки, которая сидела на полу перед ней и протяжно мяукала. Заметив, что хозяйка наконец обратила на неё внимание, Тикки громко заурчала и принялась обтираться о лежащую рядом груду ткани.
— Ну, иди сюда, бедовая моя, — усмехнулась Маринетт и подхватила кошечку на руки. — Соскучилась, да?
Ответом ей послужило усилившееся раз в десять мурлыканье.
Почёсывая Тикки за ухом, Маринетт снова унеслась мыслями к платью. А вот Тикки, зря времени не теряя, выпихала подушку из рук Маринетт и сама забралась к ней на живот, не забывая при этом громко мурлыкать.
— Лечишь меня, да, милая? — наконец обратила на неё внимание Маринетт. — Спасибо, моя сладкая.
Тикки довольно зажмурилась.
Спустя минут двадцать боль в самом деле утихла: то ли таблетки уже подействовали, то ли пресловутое кошачье лечение. Но так или иначе, Маринетт была в состоянии поработать.
Она осторожно переложила задремавшую кошечку на кушетку, а сама направилась к манекену с самым решительным видом. Ей только что пришла на ум отличная идея, как украсить лиф платья.
За тщательным пришиванием мелких бусин к вырезу её и застал Адриан, заглянувший в гости после фотосессии.
— Туки-тук, — послышалось снизу, когда Маринетт потянулась за следующей порцией бусин. — Дракон хочет прорваться в крепость Принцессы, Принцесса позволит ему это сделать? У Дракона просто заняты лапы кое-чем, самому не прорваться.
Маринетт фыркнула и поспешила открыть ему люк.
Адриан прошёл внутрь комнаты с самым важным видом: в руках он нёс поднос с ужином и дымящимися стаканами. Пахло свежими булочками, сладким кофе и спагетти.
— Твои родители попросили тебя покормить, — важно объявил он, осторожно устанавливая поднос на стол. — Надеюсь, тебе уже получше? — Адриан повернулся к Мари с самым обеспокоенным видом. — Мадам Чен сказала, что ты пришла домой такая бледная…
— Всё в порядке, — улыбнулась Маринетт и покачала головой. — Я скорее из-за Альи была такая.
— Оу, — вспомнил Адриан. — Нам однозначно нужно проучить её.
Они придвинули стулья к столу и принялись за ужин. Проглотив спагетти, парочка возобновила прерванный разговор.
— Я тоже так подумала, — протянула Маринетт, постучав себя вилкой по подбородку. — В этот раз она зашла слишком далеко в своём желании помочь. Иногда мне кажется, что годы не идут ей на пользу. Или она просто отчаялась. Я действительно могу быть иногда проблемой, — вздохнула она.
Адриан покачал головой и, протянув руку, погладил её по щеке.
— Ты не проблема, — уверенно заявил он и мягко улыбнулся ей той самой улыбкой, от которой внутренности Маринетт всегда превращались в желе. — А ещё — я всегда буду на твоей стороне. Даже если нужно будет всего лишь отомстить твоей подруге.
Маринетт фыркнула, стараясь за иронией скрыть своё смущение.