14 февраля: Нетерпение (2/2)
Однако чем дольше — тем больше Маринетт сгорала в собственном огне нетерпения. Как же тут оставаться спокойной, когда на её парне даже рубашки сидят очень сексуально. А чёрные — в особенности.
— Адриан, — негромко позвала она спустя минут десять рассматривания его профиля на фоне космического купола. Зрелище поистине прекрасное.
Он тут же повернулся к ней, обеспокоенно глядя на Маринетт.
— Всё хорошо?
Маринетт кивнула. Потянувшись к нему из своего кресла, она оставила на его подбородке ласковый поцелуй. Лёгкий, еле различимый стон, сорвался с губ Маринетт.
— Я бы хотела… — негромко проговорила она, чувствуя, как во рту всё пересохло. — Давай уйдём отсюда? Поехали домой.
Адриан мгновенно забыл про картинки космоса над головой и повернулся к ней; в его глазах плескались волнение пополам со страхом.
— Тебе… не нравится тут? Если ты хочешь, я…
Прижав пальцы к его губам, Маринетт покачала головой. Её голос упал до еле слышимого шёпота:
— Всё прекрасно. Просто… я очень хочу… Давай поедем к тебе домой.
Она замерла, стараясь не дышать. Секунда, другая — и в глазах Адриана мелькнуло понимание. Он прижал к губам её ладонь, а потом встал и осторожно, но уверенно потянул Маринетт за собой.
***</p>
Целоваться они начали ещё в прихожей первого этажа, как только добрались до особняка — дома всё равно никого не было, отец с Натали заняты допоздна на работе. Плагг с громким «мр-р-вяу» умчался прочь, когда парочка чуть ли не ввалилась в комнату Адриана.
— Кажется, мы ему помешали, — хихикнув, произнесла Маринетт.
Адриан приглушённо фыркнул ей в шею, а потом обернулся назад, словно рассчитывал найти убежавшего Плагга. Но его и след простыл.
— Главное, что он нам не помешает, — заверил он Маринетт и закрыл за ними дверь.
Она обвила его шею руками и стала покрывать лицо Адриана невесомыми поцелуями, дразня то ли себя, то ли его. Адриан негромко зарычал и прижал Маринетт ближе к себе.
— До греха доводишь? — усмехнулся он, целуя её в ушко.
— Нет, — скромно улыбнулась Маринетт, скользя ладонями по торсу Адриана, подбираясь всё ближе и ближе к пряжке ремня. — Подарить хочу кое-что.
На мгновение Адриан замер, размышляя, потом оторвался от поцелуев и недоумённо посмотрел на Маринетт. Но она продолжала молчать, только хитро улыбалась. Разумеется, они подарили подарки друг другу ещё с утра, в классе, поэтому…
— Оу, — наконец выдохнул Адриан; глаза его загорелись. — Это то, о чём я думаю?
Ощущая внутреннюю дрожь от того, насколько сильно его хриплый голос заводил её, Маринетт вывернулась из объятий и, повернувшись к Адриану спиной, ловко расстегнула молнию. Платье с тихим шуршанием упало на пол. Послышался судорожный вздох, и через миг горячие ладони Адриана уже прижимали Маринетт к его телу.
— «Лучший мой подарочек — это ты», — проворковал он и принялся покрывать поцелуями нежную шею.
Как Маринетт и думала, Адриану очень понравился комплект: чёрный, с кружевами, скрывающий то, что нужно скрыть, и будоражащий воображение узорными вставками. Впрочем, он отдал ему должное лишь чуть больше, чем другим. Потому что наиболее приятным, как для него, так и для неё было в основном освобождение от всяких лишних тряпок и долгожданное удовольствие, которое в этот вечер затянулось у них надолго.
Сгорая в медленном танце их страсти, Маринетт ни о чём не думала. Разве что только о том, как сильно притягивали её зелёные изумруды и как сильно она зависима от пожара, бурлящего в них. И она надеялась, что это — никогда не закончится.