105. Прощай, Харренхолл! (2/2)

— Что значит, зачем? Я что, не король? Вот прилетят Таргариены, а у меня в замке бардак, и что они обо мне подумают? Что я дикий железянский пират. А я — культурный король, я архитектор и строитель! — он особо ретиво взмахнул метлой. — Значит, надо прибраться. А потом можно и в озеро со стены. Я стены удобно построил, прыгать самое то будет. Я и соль с собой взял, — похвастался он.

— Зачем? — только и мог повторить Визерис.

— Ну ты глупый! Утону при брошенном в воду якоре, в солёной воде! — гордо сказал он. — Прямой путь на пир к Утонувшему, я не дурак, никто не скажет, что я дурак!

— Хитро, — с уважением ответил Визерис и открыл глаз.

Мужчина исчез, только лунные лучи падали сквозь дыру в стене.

Паланкин был готов и укреплён между двумя лошадьми, а по сторонам заняли свои места Джон, Терранс и Мия. В окно Визерис видел, как радостно бежит по двору наряженный в розово-золотое платьице Жойен. Время ещё оставалось — на прощание с женой, на дописывание завещания...

Завещанием он, впрочем, не заморачивался.

— Моя леди жена, — он склонился перед Винафрид в глубоком поклоне.

— Уезжаете? — спросила она.

— Как я и говорил.

— Так уезжайте, — ответила она. — И возвращайтесь живым. Я надеюсь, всё это не затея Его Величества по устранению вас, лорд муж.

— Не сомневайтесь. Это я предложил.

Немое «ну и болван же ты» было в её взоре.

— Я за вас помолюсь, — леди Винафрид склонилась над пяльцами, показывая, что разговор окончен. Зато сидевшая рядом Санса выбежала за ним следом в коридор, поймала за руку, прошептала горячо:

— Принц, не погибни! Ты не моя любовь, но я простила тебя, ты мой друг!

Он проглотил вопросы относительно того, кому кого пристало прощать, и пообещал не погибнуть.

— Позаботьтесь о младших, княжна. Мне пришлось разлучить Брана с Шиповником, ваш брат опять будет грустить, — добавил он.

Времени оставалось в обрез, только добежать до комнаты, надеть платье и завернуться в плащ с капюшоном.

Его паланкин покидал Харренхолл первым. Лошади неторопливо процокали мимо рядов ополченцев, мимо конных рыцарей, мимо самого короля и его королевы в сияющих доспехах. «Воин, пошли им победу!» — подумал Визерис и вспомнил, как давно не молился как следует.

Надо было это исправить. Скоро он будет в столице — он всегда любил Септу Бейлора.

В мелкой раздражающей тряске тянулись лига за лигой. Что-то шебуршало в одном из сундуков — том, что с платьями, и это было подозрительно.

Он откинул крышку, и навстречу ему робко улыбнулась Розамунда Ланнистер.

— Я... я просто укладывала ваши платья и задремала... — прошептала она неуверенно.