Часть 7 (1/2)

7

Элиос создавал только мужчин, поэтому на Элиотиде не было женщин. Элийцы не могли размножаться, но так, как они были практически бессмертными, то это было и не нужно, иначе бы на планете началось перенаселение. Титан создавал новые творения по мере надобности. Если с элийцами не происходило ничего непредсказуемого, они могли жить вечно, но стопроцентной гарантии все равно не было. Пока, за все существование Элии после взрыва, на планете ещё никто не умер, Элиос гордился собой. Никто не болел смертельными болезнями, не страдал. На Элиотиде не ели мясо и рыбу, и даже не представляли себе, что где-то такое в порядке вещей. Ветки деревьев в садах ломились от огромных спелых фруктов, а поля — от сочных овощей.

Титан сделал все, чтобы не повторять плохой опыт других планет. На Элии не было денег, все, что было у жителей — это их таланты. Чем больше талантов и выше их навыки, тем выше положение в обществе. Чтобы элийцы не спивались, как инопланетные жители, амброзия была разрешена только на праздники. Амброзия — божественный алкоголь.

Любые личные, интимные связи между элиотидами были запрещены и это было выбито прямо на каменных скрижалях.

— Анрэй? — Эиринн заглянул в комнату. Парень поднял на него глаза. Он с увлечением рисовал. Одним из его талантов было рисование. Длинные волосы он собрал в пучок на затылке и заколол длинной деревянной шпилькой, чтобы они не мешали.

— Заходи.

Эиринн встал позади него.

— Покажи картину.

— Ещё не готово.

Анрэй был перепачкан красками всех цветов и пошел, чтобы вымыть руки. Эиринн в это время приподнял ткань, которая скрывала полотно. На полотне был изображён невиданной красоты элиотид, в котором парень сразу же узнал Микэля.

— Я же сказал, что ещё не готово, — вошёл Анрэй, снова завесив полотно.

— Портрет божественен, у тебя настоящий талант.

— Я повысил свой талант ещё на сто баллов. Кстати, ты что, завел роман с Дорисом?

Эиринн покраснел.

— Да нет. Он меня поцеловал почему-то, я так ничего и не понял и чуть с ума не сошел, когда он сделал это.

— Гм, а я-то уже подумал, что у нас теперь две пары.

— Две пары? Ты считаешь, сто тот элиотид — твоя пара? — спросил Эиринн.

— Да, он и есть моя пара.

— Ты слишком самоуверен, Анрэй.

Микэль кружился под цветущими деревьями в глуби дворцового сада. Запрокинув голову и смотря в небо, он смеялся.

— Ты окончательно сошел с ума, — сказал Дорис.

— Я парю, как на крыльях! — воздел руки к небу Микэль, продолжая кружиться. — Я окрылён, кажется, я влюбился!

— Ты сумасшедший, — ответил элиотид.

— Тут все скучны, все, что им интересно — власть, положение. А он любит меня и ему от меня ничего не надо. ”Мне все равно, кто ты, я люблю тебя”, — сказал он мне. Этот парень — мой герой. Он смелый и целеустремлённый, и он добьется своего. А тут лишь одни слизняки с лицами, перекошенными завистью.

— Будь потише, у этих стен есть уши и они имеют хороший слух, — сказал Дорис. Словно услышав его слова, в саду появился Зэн.