Часть 13 (1/2)

</p>

— Моя мама рассказывала, что вы с отцом живодёры!

— У них в доме чучела зверят!

— Что это на твоей шее, кроличья лапа?!

Трое мальчиков из младшей школы окружили десятилетнюю девочку, что училась с ними в одном классе. После уроков Алфи часто задерживалась в школе, дорисовать школьную стен газету, помочь учителю с проверкой письменных тетрадей. Алфи делала это не по своей доброй натуре, а дабы дослужиться в средней школе до участника студсовета. Это давала некие привилегии.

Как и сегодня, алфи осталась в классе одна, решая задачу по арифметике. Но видимо её спокойствие и безмятежную тишину решили нарушить трое мальчиков из её класса. Кэтсу, Рио, Нори.

С её приходом в школу, слухи распустились быстро о хобби её отца и её невзлюбили, но более настойчивыми оказались эти трое. У Алфи есть силы хорошенько им навалять, но понимая, что и её могут ждать последствия этого поступка.

Поэтому самый рациональный план по её мнению «безразличие», если не обращать на них внимание они постепенно отстанут, так всегда происходит.

Из всего класса она общалась лишь с Руру, она познакомилась с ним на секции, по началу он относился к ней враждебно, но в скором времени не отходил от неё. Алфи никогда не задавала мальчику вопросы о том, откуда у него новые синяки появляются каждый день. Ей было плевать. Но иногда интерес брал верх и она могла подслушивать его разговоры с матерью по телефону.

— Вы просто семейка мучителей! — один из мальчиков по имени Рио, взвизгнул и потянулся за обычным тряпичным пеналом, что лежал на парте по правую руку Алфи. Поднимая его в вверх, он был в ожидании реакции.

На подобный жест девочка лишь безразлично окинула рядом стоящую компанию.

В классе показалась ещё одна фигура, чёрный, спортивный костюм, и леденец во рту.

Увидев его Алфи закатила глаза, вот его она видеть хотела в последнюю очередь. В её планах было зайти в другой класс, дабы оставить работу, но как пробраться через это «полчище» австралопитеков заставляло задуматься.

— Ей, пацаны, пойдёмте поговорим.

— М..Майки..

Он скучающе вынул леденец и выбросил в ближайшую урну. Засунув руки в карманы, он в ожидании смотрел на трёх мальчиков, что испуганно дрожали при виде него. Хоть Майки и часто прогуливал школу, но уже в младших классах у него был некий «авторитет», он мог легко побить любого старшеклассника. Из-за подобного факта другие дети его опасались.

— Что застыли?

Трое переглянулись и поспешили на выход из класса.

Скучающий раннее Манджиро завидев Алфи, широко улыбнулся и вышел из класса, а в след за нарушителями покоя.

Взглянув на тетрадь, что лежала прямо перед глазами, на ней была одинокая среди множества клеток задача, которую Алфи так и не смогла решить. Усталость брала своё, взгляд мутнел и был неястным, а капли крови капая на тетрадь смешивались с чернилами.

”Снова?”

Поднявшись с стула, что неприятно заскрипел. Сложив потрёпанный жизнью пенал в портфель и перекинув через плечо, она направилась в другой, рядом находящийся класс.

На белоснежной, утром поглаженной рубашке образовались кровавые разводы.

”По приходу домой стоит

замочить в холодной воде”

Тело Алфи реагирует на стресс или любое недомогание хозяйки довольно «красочно». Боль в голове, дрожь в коленях, и даже кровь, что иной раз выступает из носа совсем неожиданно, сигнализируя о том, что стоит отдохнуть. В принципе она уже привыкла к подобным проявлениям и не обращает на это особого внимания. Но вот окружающие пугаются, боятся, что девочка вот вот и упадёт в обморок. Отец водил её по врачам, но те отмахиваются и говорят, что с особенностью организма нужно свыкнуться и жить дальше.

Ярче всех реакция была у Манджиро , что заметив любое недомогание своего предмета «воздыхания» прибывал в панике, но после короткого и холодного объяснения Алфи стал носить лишь одноразовые платки и таблетки от мигрени.

«Убийца мигрени» - примерно так назывался препарат если переводить с английского. Он покупал их в ближайшей аптеке, показывая продавцу криво написанную записку, что Шиничиро написал на коленке.

Зайдя в класс, Алфи слегка удивилась, ей казалось, что кроме неё и несколько ребят что писали олимпиаду на первом этаже, в школе больше никого нет. Но как доказательство, что она была неправа, на первом ряду, первой парты сидел мальчик. На вид младше неё на год, чёрные растрёпанные волосы, смуглая кожа и очки.

Казалось его образ был достаточно клишированный. Брюнет устало разглядывал тест по теме ”Модернизации Японии на рубеже XIX-XX: индустриальная революция”.

Он изрядно уставший после олимпиады, пришёл дописывать тест, который не успел написать в месте с классом. В последних вопросах, он обвёл в бланке абсолютно рандомные ответы.

— Идиот. Во первых - после реставрации Мэйдзи в 1868 году строились новые пути коммуникации и создавалась новая индустрия лёгкой промышленности, а ты вообще двадцатый век обвёл. Во вторых - новая инфраструктура включала первую телеграфную линию между Токио и Йокогамой в 1869 году, а ты обвёл 1789, — холодный и безжизненный голос прозвучал прямо над головой брюнета, заставив боязливо сжаться и резко поднять голову к источнику опасности он от удивления обомлел.

Темная аура предвещающая угрозу, металлический запах крови и ледяной голос исходил от маленькой девочки десяти лет. Её белая рубашка была в кровавых пятнах. На лице красные разводы. Но вот глаза, именно те глаза, бордовые с глубиной тьмой навсегда врежутся в память маленького мальчика. Он не мог оторвать взгляд от подобного зрелища. Перед ним был настоящий зверь в обличии маленькой девочки, он не мог описать те эмоции, что испытывал при виде неё. Но испробовал впервые новое чувство.

Это было чистое восхищение.

Положив свой листочек в стопку, что лежала на парте рядом с брюнетом, она намеревалась уходить. Но дрожащий голос заставил обернётся.

— Я.. Т..Тетта Кисаки.

— И что мне это даёт?

Дверь глухо закрылась, оставляя маленького и удивлённого Кисаки наедине с собой.