Часть 10 (1/2)

Баджи периодически навещал Казутору в исправительном учреждении, приносил некоторые продукты, что было не достать в неволе, а также приносил ему письма, что писала Алфи.

Сама же девушка не спешила навещать когда-то своего друга, у нашей девочки были более важные дела, которые нужно было решать с каждым новым поступлением.

Так как охрана всегда осматривали содержимое посылки, в письмах не было ничего запрещённого или из ряда вон выходящего.

Письма были примерно подобного содержания:

« Здравствуй. Кадзи, как твои дела?.

От Алфи ;) »

На ответные письма, что Казутора писал в довольно больших абзацах, со всей эмоциональностью, горечью и тоской, она отвечать не спешила.

Будто просто проверяя жив ли он..

Майки постепенно начал оправляться после случившегося кошмара, что внезапно на всех свалился болью в сердце каждого.

По началу мальчик не выходил из своей маленькой каморки, не ел, лишь выпивал содержимое стакана из всего приготовленного Эммой. Девочка ставив поднос у двери брата, убегала и с волнением ждала, когда он её откроет.

К нему приходили друзья, чаще всего это был Дракен, Мицуя, Пачин. Трое мальчиков всячески пытались достучаться до Майки, делали попытки вызволить того их своей же построенной «крепости».

Но мальчик открыл лишь после единственного прихода Алфи, что будто единичный раз в жизни, мимолётный, испытала чувство похожее на жалость.

Ей не пришлось долго упрашивать того, чтоб он впустил её.

***</p>

Чёрные глаза, изредка моргая не сводили свой взгляд с пола.

Казалось что доски из которых был сделан пол под взглядом мальчика начинали искривляться.

Живот впал, было трудно дышать, руки подрагивали.

Мальчик сидя на полу, склонился к двери и чувствовал как соленные слезы уже третий раз за день льётся из его глаз попадая на губы и смешиваясь со слюной.

Он так долго думал, размышлял что же будет дальше, размышлял о том как всё привело к этому, думал над своей зародившейся ненависти к Казуторе.

Было очень больно, невероятно.

Горечь утраты щипала глаза, закладывала уши, и будто давила на грудь.

Что же я упустил в его смерти? Какую деталь..

Три приглушённых стука были для него ответом, от неожиданности он поджал ноги и напрягся. Он был уже готов услышать голос парней или Эммы, но услышал лишь такой знакомый, безразличный, одновременно любимый для мальчика голос, который он с трепетом готов слушать в любое время, хоть на рингтон поставить, если бы была возможность.

Ведь Алфи редко говорит с ним первая, лишь ограничиваясь в «ага», «хорошо», «не знаю».