Часть 3. Душевное возгорание (1/2)

Хёнджин сидел в огромном кресле напротив панорамного окна в своем дорогущем пентхаусе на шестидесятом этаже и смотрел вниз, на город, что казался нереалистично крошечным, будто снятый в стиле «тилт-шифт». Проезжающие по дорогам машины, яркие вывески горящих ночных заведений, уличные фонари – издалека все это было лишь светящимися разноцветными точками, тонущими в темноте. Все с такой высоты обесценивалось и приравнивалось друг к другу, теряя свои индивидуальные особенности и детали. Прямо как в жизни.

Он многого достиг, многим пожертвовал, чтобы обрести то, что уже имел, не раз отмечая про себя очередную победу и новую ступень своего развития. Он попробовал все, о чем когда-либо мечтал, как нищий мальчишка, сбежавший из сексуального рабства, без фанатизма и жадности, просто методом подбора исследуя все сферы жизни, доступные любому обеспеченному человеку. Наркотики, алкоголь, азартные игры, экстремальные виды спорта, все виды нарушения закона в его собственно установленных этических пределах. Даже секс, который ввиду особенности его связи с соулмейтом, приносил ему больше боли чем удовольствия, он исследовал вдоль и поперек. Все приелось и осточертело. Трахаться порой хотелось до безумия, но Хван все чаще пренебрегал физической разрядкой, ибо с каждым разом это становилось все больнее, пока боль не вытеснила все то приятное, ради чего это действо обычно и затевается.

Изредка брюнет мог почувствовать обрывки чувств своего меченого, жадно упиваясь ими, потому что они были единственными неподконтрольными ему вещами. Чувства злости, обреченности, радости, такой светлой, что Хёнджин не испытывал за всю свою жизнь, какой-то заботы, или наоборот слез в приступе, говорили о том, что его соулмейт с годами становился все более эмоционально насыщенной личностью, раскрываясь с новой стороны с каждым прожитым годом. Нет, ему все еще не хотелось пересекаться с меченым, но его эмоции определенно были крайне интересными и необычными для Хёнджина, что только и чувствовал бесконечную скуку, раздражение и может немного одиночество.

Да и о том можно было забывать, ведь надоедливый Аякс прочно поселился в его жизни, приклеив на себя клеймо «лучший друг того самого Кайдена», которым кичился везде. Кайден же эту дружбу всеми правдами и неправдами отрицал. Аякс его все еще бесил, раздражал и вызывал приступы прибить улыбающегося белкоподобного шулера при любой возможности. Несмотря на обширные связи с крупными шишками, попадая в неприятности, шатен все же всегда обращался за помощью именно к Хвану, который, закатывая глаза и матерясь на чем свет стоит, бросал все свои дела и летел спасать заклятого друга в любую точку города из очередной переделки. Сам порой поражался как так вышло.

Сегодня Хан звал его поехать в клуб, но не в уже привычную и ставшую родной «Вегу», а в «Домино», где они бывали раз в пятилетку. Клуб «Домино» был, в общем-то отличным заведением, но не нравился брюнету наличием в нем Волка и ребят из его стаи. Бан Чан был последним человеком, что застал Хёнджина до его полноценного превращения в Кайдена, и хоть никогда не акцентировал на этом внимание, это было неприятным фактом, обезоруживающим перед ним. А состояние обезоруженности Хван ненавидел больше всего. Да и «Волчья стая» были слишком благородных кровей бандой, совсем не ровня большим криминальным авторитетам, но все же составляющая конкуренцию и во многом выигрывающая. Иногда морально тяжело было наблюдать за их теплыми братскими отношениями, даже если они просто общаются за барной стойкой, мешая коктейли и перебрасываясь безобидными подколами, шуточно дерутся за диджейский пульт или устраивают крутые вечеринки без наркотиков и элитных тайских проституток.

И все же ему отчаянно чего-то не хватало. Чего именно? О, если бы он был в состоянии ответить на этот вопрос, то уже давно сделал бы все возможное, чтобы… Чтобы что? Хван не знал. Иногда отчаянно хотелось изменить что-нибудь. Иногда думалось, что изменить нельзя ровным счетом ничего кроме статуса «жив» на «мертв». Мысли о смерти от чего-то казались заманчивыми, хоть он и не собирался их реализовывать.

Кайден успел выпить примерно треть бутылки, случайно схваченной из мини-бара наобум, даже не удосужившись посмотреть на этикетку, когда лежащий где-то на безразмерной кровати телефон начал неистово привлекать к себе внимание раздражающей вибрацией. Кто-то беспрерывно звонил уже в третий раз, так что пришлось подняться с насиженного места, бросить свои экзистенциальные мысли и взять наконец трубку.

– Слушаю. – с плохо скрываемым раздражением ответил Хван, увидев знакомое имя на дисплее и уже предвкушая проблемы.

– Амиго, не хотелось бы тебя отвлекать от сеанса самокопания или какой хренью ты там страдаешь вечерами, – голос Аякса звучал с неловкой обеспокоенностью и вещал почему-то прямо по факту, скотина эдакая. – Но у меня тут нарисовалась небольшая проблема и было бы неплохо почтить ее твоим присутствием.

Хёнджин потер переносицу и устало провел ладонью по лицу.

– Что, снова тебя откуда-то вытаскивать? Куда ты опять вляпался?

– Это кстати не я, это кто-то левый, а я видимо под горячую руку и по накатанной... Я все еще в клубе. – послышались звуки стрельбы и громких разборок.

– Там должен быть Волк со стаей, они могут тебя прикрыть в случае чего, если будешь вести себя спокойно.

– Так в том то и дело! Нет его! И из стаи одни щенки. – Хёнджин зажмурился, делая глубокий вдох. – Я сегодня без охраны, мои все на объектах. Выручай, друг.

«Друг, блядь».

– Скоро буду. Не высовывайся и не нарывайся, я тебя умоляю. – прошипел Хван в трубку.

- Я постараюсь. – ответил Хан уже тише и отключился.

Хёнджин был в крайней степени зол.

***</p>

Белокурого танцора с самым томным взглядом и самым привлекательным личиком в «Домино» прозвали Энджелом, строго по-английски, чему он был несказанно рад. Ёнбок не использовал свое настоящее имя, а Феликсом предпочитал называться только в кругу тех, кому можно доверять или с кем был хотя бы мало-мальски знаком. Кличка же приклеилась к нему намертво и расползлась по городу, так что даже новые посетители знали, как он выглядит и что из себя представляет. Вопреки ангельской внешности, у парня был далеко не такой уж покладистый и трепетный характер, который с ней жестко контрастировал, делая его фигуру еще более привлекательной и запоминающейся. В какой-то степени Энджел стал визитной карточкой клуба, местной достопримечательностью на обратной стороне ночного Сеула.

Но танцы были далеко не единственной его деятельностью. Настолько располагающая к себе харизматичная личность просто не могла остаться без пристального внимания окружающих. Совершенно случайно в какой-то момент Феликс обнаружил занятную особенность, происходившую с завидной регулярностью – ему без труда удавалось раскалывать людей, как орешки. Ему выдавали секреты, раскрывали тайны, пересказывали сплетни и сливали еще множество других интересных вещей. Грех было не воспользоваться такой возможностью. По воле случая через какое-то время к нему стали обращаться за информацией, предлагая такие заманчивые суммы, что фокус деятельности постепенно сместился в эту сторону. Все больше людей посещало «Домино» под покровом ночи с одной единственной целью – перекинуться парой слов с блондинистым инфо-дилером.

Разумеется, нашлось приличное количество народа, которому такой расклад категорически не нравился. Парой к месту ввернутых слов можно было запросто сломать чей-нибудь бизнес, очернить репутацию или сдать кому надо. Феликса мало волновали этические вопросы, по большей части ему было плевать на то, что происходит с информацией после того, как он получает за нее солидные денежные пачки. Не слишком много, но ведь и не пыльно, а главное совсем не энергозатратно. Шевелилась ли при его этом совесть? О, изредка. В основном, Энджел предпочитал хранить самую важную информацию при себе, чтобы без крайней надобности не переходить дорогу кому-либо совсем уж влиятельному. Во всем важно чувство меры.

Однако, были случаи, когда в клуб заваливались посторонние, недружелюбно настроенные люди, что искали ту самую мразь, что продает кому попало грязные подробности жизни очередных богатых папиков, чьи шлюхи не умеют держать язык за зубами. Этот вечер, к сожалению, был одним из таких…

Бан Чану пришлось уехать в другую часть города на урегулирование очередных территориальных разборок. Вместо себя он за старшего оставил Лино, который как самый ответственный, перемещался по клубу, занимаясь организацией и администрированием, мелькая то тут, то там. Феликс подменял его на посту бармена, как обычно и делал, пока Айен и без него с другими парнями и девушками справлялся с развлечением гостей плавными танцами в неоновом свете. Свободных рук отчаянно не хватало, все были заняты, поэтому никто особо не замечал никаких изменений в привычном течении ночи, пока из комнаты охраны на улицу не выбежал Сынмин, который вернулся оттуда слишком быстро.

– Ликс, куда подевался Крис? Он мне нужен срочно! – подбежал к стойке встревоженный парень.

– Чан уехал куда-то под Итевон. Опять что-то не поделили с местными утырками. – спокойно бросил светловолосый, пожимая плечами.

– Твою мать! Тогда где Лино? Кто-нибудь из старших нужен!

– Да что случилось то? – Феликс с интересом навалился на стойку. Ким придвинулся к нему поближе, чтобы не перекрикивать громкую музыку. Он говорил с явным нервозом, оглядываясь в сторону главного входа.

– Чанбин сейчас пытается спровадить компашку какую-то и у него нихрена не выходит, а целью визита у них является битье лиц и прочее членовредительство. Я подозреваю, что они скоро повалят внутрь и лучше найди пока Лино и выведите всех, кого можно, через задний ход, ибо пахнет жареным. Последствия будем потом разгребать.

В подтверждение его слов с улицы забежал еще один вышибала, что замотал руками, привлекая внимание Сынмина. Тот нервно сжал губы в тонкую полоску и сорвался с места.

– Найди пока кого-нибудь! – крикнул он не оборачиваясь.

Феликс запаниковал. Без Чана они мало что могли сделать, потому что любые шишки охотно шли на контакт с Волком, которого уважали, но совсем не горели желанием относиться подобным образом ко всей его стае без его непосредственного присутствия. Он выбежал из-за стойки, ища глазами Минхо или хотя бы Айена, думая, что сделать в первую очередь, как Лис сам в него врезался.

Он стоял совершенно ошарашенный, в синем свете и отбрасываемых на полуголое тело в сценическом костюме бликах, что никак друг с другом не вязалось.

– Йени, ты брата не видел?

– Он где-то в зале, я тоже его ищу, я слышал вас с Сынмо. У нас проблемы? – его покрытое блестками лицо, переливалось, когда он вертел головой, пытаясь высмотреть брата в толпе.

– Пока не знаю. Скорее всего. Давай-ка ты пока что попробуй спровадить гостей, которые на верхних этажах в ВИПе, а я займусь его поисками.

Лис коротко кивнул, сразу же смотавшись на левые верхние секции, пока Феликс продолжил осматривать помещение и показывать на выход всем, кто попадался на его пути. Одна компания прилично выпивших девушек ни в какую не поддавалась на уговоры.

– Милые дамы, прошу вас, вам необходимо покинуть заведение, – глубоким низким голосом с приветливой улыбкой вещал Феликс. – У нас форс-мажорная ситуация, каждому, кто сейчас находится внутри вполне возможно грозит смертельная опасность. – он очень проникновенно посмотрел в лицо каждой из них. Девушки только захихикали, расценив подобное поведение как заигрывание.

– Такой симпатичный молодой человек пытается найти причины чтобы заговорить с нами. – Пьяно улыбаясь подмигнула подругам самая старшая шатенка в коротком платье с дурацкими узорами, сжимая наманикюренными пальчиками бокал с шампанским. – Вы очень нестандартно флиртуете, вам говорили? – от количества, выпитого у нее заплетался язык.

«Так, ладно, они все равно в стельку…»

– А вам говорили, что есть такая штука как инстинкт самосохранения, нет? Это рефлекс, отвечающий за выживание. – Феликс плавно начинал переходить в наступление, понимая, что теряет драгоценное время. Лица девушек были в крайней степени равнодушны к его меняющемуся тону, однако вытянулись и приобрели озадаченное выражение, как только со стороны входа послышались звуки невнятной возни, перекрикивания музыки и один предупредительный выстрел в воздух.

«Приехали, конечная»

– А ну быстро подняли свои задницы и свалили нахрен, если жизнь дорога! – наорал на них Феликс. Девушки спешно похватали сумочки и без лишних слов ретировались в сторону аварийного выхода, даже не обидевшись.

– Вот дерьмо… - прошипел он себе под нос, выглядывая из секции на танцпол, где уже все разбежались и вошла группа крайне заинтересованных в окружающей обстановке головорезов, с которыми все еще пытались договориться Чанбин и Сынмин. Музыку уже кто-то вырубил. Подняв глаза на противоположную секцию, он встретился глазами с Айеном, что точно также, как и он, присел и спрятался за перегородкой, выглядывая из-за нее вниз.

– «У тебя есть телефон с собой?» – беззвучно по буквам произнес Энджел, чтобы Лису было понятно и видно издалека.

– «Нет, конечно! У меня костюм без карманов» – ответил тот, хлопая себя по бедрам. Феликс и сам оставил свой мобильник где-то под стойкой.

– «Твою мать… Надо как-то связаться с Чаном!» – он хотел добавить что-то еще, когда заметил, что парень ему активно жестикулирует, все больше прячась за ширму. Когда он понял, что это значило «обернись» – было уже поздно и его одним ударом приклада об голову отправили в непродолжительный нокаут.

Аякс не успел вовремя вместе со всеми покинуть клуб, заигравшись в покер. Соперник напоследок успел бросить ему, что он больной на всю голову, потому что Джисон удерживал его в игре до последнего, сорвав фулл хаус и подвергая их смертельной опасности из-за своей неосмотрительной и неосторожной азартной мании. Собранная комбинация заставила его чуть ли не растечься под игровым столом, пока оппонент бежал на выход сломя голову. Когда Джисон наконец оклемался, в здание уже ворвались и валить было некуда, только прятаться и надеяться, что бандиты, кажущиеся ему очень знакомыми, его не заметят. Он только успел позвонить своему верному другу и приятелю Кайдену, как один лысый мордоворот разглядел его среди бархатных кресел, сощурившись, а затем ткнув в бок своего дружка с куцым хвостиком и дурацкой татуировкой в форме какой-то хищной птицы на выбритом виске.

– Да это ж Аякс, смотрите-ка, какая встреча! – протянул хвостатый. – Эй, сука, ты нам денег должен!

Вообще-то было наоборот, ибо, поиграв в прошлый раз с несколькими ребятами из шайки Ромеро, он нагнул буквально каждого из них, вогнав их в такие долги, которые они оплачивать не собирались. Много кто подозревал, что Аякс либо шулер, либо в задницу поцелованный удачей, что было маловероятно, так что сходились во мнении, что где-то их по-крупному нае… обвели вокруг пальца. Естественно, никому в подобном положении находиться не нравилось.

Чутье подсказывало Хану, что они здесь не по его душу, но как же неудачно им удалось его здесь выцепить…

***</p>

Бан Чан, заканчивая переговоры, чуть было не окончившиеся поножовщиной, вдруг почувствовал себя странным образом нервным и обеспокоенным, однако сразу понял, что эти эмоции к нынешней непосредственной ситуации никак не относятся. Он знал, что, покидая клуб и оставляя его без присмотра, даже на непродолжительное время, подвергает множество людей опасности, в особенности младших из стаи, за которых он всегда переживал больше всего, поэтому списал все на внутреннее предчувствие. Ему пришлось забрать большинство своих крепких ребят, и он чувствовал себя виноватым, когда Сынмо позвонил ему, коротко и быстро поведав о том, что на «Домино» налетели стервятники.

Так быстро, как только мог, он урегулировал конфликт, обойдясь малой кровью – просто мастерский переговорщик. Именно поэтому на все стычки с другими бандами он всегда ездил собственной персоной, завоевывая уважение и авторитет из раза в раз. Разойдясь в разные стороны с бандой, что теперь не имела к Волку практически никаких претензий, он согнал всех своих, объяснив, что они нужны стае в «Домино». Ребята оседлали байки и рванули к клубу, по пути причитая о том, что давно пора на все важные разборки ездить на тачках.

Хёнджин ехал в машине с личным водителем, напряженно вглядываясь в пролетающие за окном огни ночного города. В какой-то момент затылок пронзила резкая боль, а в глазах до тошноты потемнело. Все это длилось лишь пару секунд и поначалу он даже нихрена не понял. Когда до него дошло, он внутренне зашипел, обращаясь к меченому:

«Давай ты не будешь биться головой, когда у меня и без тебя проблем хватает, а?»

Ему пришлось призвать большинство своих людей, оторвав их от повседневных дел, зная, что скорее всего придется расхлебывать что-то серьезное, ибо обычно на «Домино» не нападают, особенно в отсутствие лидера стаи. Без него там все безоружные и совсем не приспособленные к общению с криминальными ублюдками танцоры, бармены, официанты и прочий обыкновенный персонал. Хёнджин подумал, что Волку следовало бы получше заботиться о своих подчиненных, каждого из них обучив стрельбе, навыкам переговоров, психологическим манипуляциям и прочим трюкам, на которых он со своими старшими уже собаку съел. Нет, он не сомневался в лидерских качествах Чана, удостоверившись в них еще с их самой первой встречи, просто понимал насколько все серьезно.

К клубу подъехал длинный кортеж из дорогих тонированных черных иномарок, из которых во главе с Кайденом вышла целая толпа вооруженных обезличенных наёмников, всех как на подбор одинаковых, с равнодушными серьезными лицами и припрятанными за пазухой пушками. Вход клуба, оставшийся без охраны, сиротливо пустовал, мигая светодиодной вывеской. Людей не было и поблизости - на ближайшие несколько кварталов протянулась гнетущая тишина, в которой напряжение ощущалось кожей.

Хёнджину грешной мыслью снова подумалось о смерти. Вдруг это ее дыхание он сейчас ощущает на затылке? Он не раз выезжал на вооруженные стычки, из некоторых даже не выходя победителем, его подбивали и подстреливали, но всякий раз серьезных угроз жизни он не ощущал. В этот раз все было как-то по-другому. Ощущение неотвратимости, но отчего? От того, что жизнь напоминает плохо срежиссированный нео-нуарный фильм? От того, что смертельная скука оказалась сильнее всех развлечений, что он мог себе позволить?

Вдруг, совершенно из ниоткуда возникло странное чувство непреодолимой злости. Если бы жизнь имела физическое воплощение, он бы очень хотел иметь возможность высказать ей все, что он о ней думает и пригрозить расправой, заставляя извиняться за все неоправданные ожидания и перенесенные травматические опыты. Хёнджин порой слишком сильно себя жалел, упиваясь этой всепоглощающей печалью на ровном месте. Аякс как-то рискнул ему это высказать, тут же чуть не получив кулаком по лицу. Ну что ж… В ужасающе тягучей скуке он мог себе позволить упиваться околосуицидальными мыслями, рефлексируя, пока не надоест. Сейчас он, например, думал о том, что было бы, если бы он внезапно схватил пулю в лоб. Эта мысль отрезвляла и заставляла чувствовать себя более живым чем обычно.

Он вошел в клуб следом за телохранителями, что обступили его и спереди, и сзади, держа оружие наготове и передвигаясь с предельной осторожностью. К удивлению вошедших, основной зал с танцполом в клубе пустовал, вокруг не было видно буквально никого. Местами виднелись следы борьбы и брошенные личные вещи впопыхах сбежавших посетителей.

– Найдите Аякса, посадите в машину и отвезите домой в целости и сохранности. Проследите, чтобы он не пострадал. Доложите мне сразу же, если найдете его раньше меня. – отдал приказ брюнет трем группам одновременно, веля рассыпаться по зданию.