Глава 21, часть 2. Море волнуется два... (2/2)

- Да глава позвонил, сказал, что тут небольшая деловая задержка. Так что мы пока ждём. Хаккай с Па-Чином едят так, что скоро лопнут, а вы тут как птички клюёте. Смотрите, раки остынут, они будут потом уже не такими вкусными. Кстати, о птичках… - Альба подняла глаза с тарелки на мужчину, что сел на свободный стул по её левую руку.

Теперь она могла рассмотреть его вблизи, пока он прожигал её взглядом сощуренных в бессменной широкой улыбке глаз. И теперь она видела, что радужка у него настолько насыщенного карего цвета, что напоминало крепкий кофе, да и пах он кофейными зёрнами, видимо, от выпитого ранее напитка. Морщины у глаз и рта, щербатый клык в улыбке, волосы блестели от лака для укладки, но упрямо крутились на концах в бараньи кудряшки – Нахоя весь был внешне приторно-сладким и радостным, как клоун на детской ярмарке. Но, если бы Альба и назвала его клоуном, то определённо Пеннивайзом. Один его вид притворного счастья напрягал каждый мускул, натягивал каждый нерв. По его лицу невозможно было прочитать, что он задумал и что выкинет в следующую минуту. Мужчина поставил локоть на стол и прижался щекой к ладони, наклонив в заинтересованности голову. Не стесняясь, закинул лодыжку на колено, нервно дёргая ступнёй, будто не в силах усидеть на одном месте. И Альба решила его не томить.

Её губы растянулись в широкой улыбке, едва ли не дотягиваясь до ушей, обаятельная и добродушная, но насквозь фальшивая, совсем как у Нахои. Она переплела пальцы между собой и положила на них подбородок, приблизившись к ожидающему мужчине, и тот на этот жест лишь шире усмехнулся.

- Как тебя зовут, симпатичная пичуга?

- Альба Араи. А вы, я так понимаю, Нахоя Кавата?

- Я самый, красавица. А ведь и правда, не зря в тебя Ханма вгрызся, как голодный пёс в сахарную кость, есть, за что глазу зацепится.

- А вы не цепляйтесь, не ваше. А то, как кость, поперёк горла и встану. – Рейчел справа от неё поперхнулась и закашляла, не ожидавшая такой резкости от девушки.

Улыбка старшего Каваты чуть померкла, но тут же растянулась шире, превратившись в хищный оскал. Альба чувствовала, как накаляется атмосфера, от которой нервно заерзали девушки рядом с ней, и переступал с ноги на ногу кто-то у двери. По спине пробежали мурашки, а ступни в лодочках холодели, будто в снег окунули. Пойти первой в атаку она планировала изначально, чтобы не вставать в позицию обороны, не в её это правилах, не в её стиле. А Нахоя был и рад подхватить её игру.

- У-у-у, как грозно прозвучало. А у этой птички есть острый клювик, - старший Кавата коротко рассмеялся, - что, Ханма не надрессировал, как надо отвечать главам?

- Я не комнатная собачонка, чтобы меня дрессировать гавкать по команде. И вы определитесь уже, кто я, кость, птичка или собака.

- От этого будет что-то зависеть?

- Да, моё отношение к вам, - молодой человек расхохотался, откинувшись на спинку стула. Его явно веселила эта ситуация и эта новенькая девушка.

Юми переглянулась с Цубаки и Рейчел, удивлённая, и едва сдерживающая смех. На их памяти мало кто огрызался на Нахою, но сидящие за столом понимали – Альба просто о нём ничего не знает. Каким бы весельчаком он не был внешне, в делах синдиката и ресторана он беспощадный `они, что готов был пожирать людей живьём. А Араи играется с ним, как с пушистым котёнком, и казалось, совершенно не боялась, хотя нервно подёргивающееся колено под столом показывало обратно. Юми отхлебнула сакэ с соком, и усмехнулась, ещё раз обведя глазами двух подкалывающих друг друга людей.

«Чему я удивляюсь? Эта девица умудряется на Ханму огрызаться, а он будет поопаснее, чем братья Кавата».

- Как вам наша кухня, пичужка? – Проговорил Кавата, его басистый голос отражался от стен и ударял по барабанным перепонкам эхом, отчего Альба едва сдерживалась, чтобы не морщить нос. – Вы же в первый раз у нас, может, чего-то хотите попробовать? Остальные наши красавицы сюда регулярно приходят, я подбирал всё по их вкусам.

- О, всё прекрасно, господин Кавата, ваши повара просто на высоте, - едва не промурлыкала Альба, всё так же широко улыбаясь. – Видимо, у вас хороший вкус по подбору, как людей, так и блюд.

Но ни для кого не было секретом, что их улыбки, девушки и Нахои, были просто фарсом. Их диалог переходил со взаимных комплиментов на завуалированные подколы, но так искусно прикрытые, что не сразу был понятен скрытый смысл. Рейчел невольно отодвинулась чуть в сторону от Альбы, почти не обращая внимания на еду, наблюдая за словесным боем.

- Конечно! Но только персонал подбирал мой брат, можете обернуться и воздать похвалы ему лично, - Нахоя с леньцой махнул ладонью в сторону двери, и Альба поспешно обернулась, чтобы столкнуться взглядом с ослепительно лазурными глазами.

Соя Кавата отличался от брата, как две снежинки отличаются друг от друга. Было в них что-то схожее, что указывало на кровное родство, но различий больше. Окрашенные в ярко-голубой цвет волосы были так же тщательно выпрямлены и ложились на плечи угольно-чёрного пиджака, лазурные глаза широко распахнуты, а челюсти сжаты с такой силой, что желваки танцевали под кожей от каждого движения. Хмурый, напряженный, как бык перед рывком, он пугал внешне, но не зря дед когда-то говорил маленькой Альбе, что глаза – это отражение души, и что по ним легче прочитать человека, чем по его внешнему виду. Взгляд младшего брата был спокойный, как море в штиль, и парень тщательно отводил глаза в сторону, скрываясь от внимания Альбы. С девичьего лица сползла фальшивая улыбка, чтобы расцвела уже добрая усмешка. Братья Кавата ей нравились своей разницей. И на ум всплыло, как Ханма говорил ей, что не может их понять, и теперь она поняла, почему.

- Вы же Соя Кавата, я права? – Сухой кивок в ответ, и Альба скрестила ладони на спинке стула, продолжая: - У вас просто настоящий талант!

- Благодарю, - буркнул неловко младший Кавата, нервно переминаясь с ноги на ногу. Взгляд Альбы напоминал ему взгляд брата, такой же прямой и пронзительный, от этого по спине пробегали мурашки.

Братья слышали о ней от Хаяшиды. Что в лапах Ханмы Шуджи оказалось самое настоящее золото, а не женщина. Умна, хороша собой, и с характером, боевым и резким. Иностранка, что смогла покорить одну из вершин токийского преступного мира всего лишь за какие-то несколько месяцев. Соя и Нахоя знали, что даже Кисаки-сама выделил её среди других, хотя и с неохотой. Слышали они и о том, что девушка нашла крысу в их рядах меньше, чем за сутки. Что она знает нюансы преступной жизни, что не лезет, куда не просят, и что дерзко отвечает всем, кто посмеет на неё даже просто посмотреть. И Соя знал, что его брат ни за что не упустит возможность встретиться с этой любовницей правой руки «Токийской Свастики».

В комнате атмосфера накалена, а о взгляды его брата и этой «пичуги» можно порезаться физически. Младший Кавата видел, что эта Альба понравилась Нахое, да и сам он был приятно удивлен, что она не побоялась первой пойти в атаку. Приятно было осознавать, что всё, что о ней слышали, оказалось правдой. И это объясняло, почему Ханма так тщательно прятал её от чужих глаз.

- Мой брат немного стеснительный, а от такой красоты вообще дар речи потерял, так что не обращайте внимание на его нелюдимость, - протараторил Нахоя, привлекая внимание Араи обратно к себе.

Девушка выгнула бровь на это заявление, и, ухмыльнувшись, ответила:

- Мне говорили, что, чем меньше слов – тем больше дела. Не трудно догадаться, кто в вашем дуэте больше занимается делами ресторана. – Нахоя рассмеялся, но смех был грубый, а в глазах льдинки льда. Альба поняла, что игру пора прекращать, чтобы не дойти до той пора, когда мужчина понимает, что всухую проигрывает в словесной перепалке с женщиной. И это превращает игривое настроение в гневное, что в её случае могло быть травмоопасным.

- Какая же языкастая женщина, - проговорил Нахоя, вновь прижавшись щекой к тыльной стороне ладони. За спиной Альбы раздался тихий шелест ширмы, но она не обратила на него внимания, подумав, что это Соя вышел из комнаты. Кавата бросил короткий взгляд за её плечо, усмехнувшись шире, и продолжил: - Скажи, пташка, а что ты скажешь на то, чтобы мы пообщались в меня официальной обстановке, м? Раз так понравилась местная кухня, готов тебя провести в ещё парочку заведений нашего с братом бизнеса.

Альба бросила короткий игривый смешок, отведя взгляд в сторону, судорожно думая, что ответить. Прямой отказ мог понести за собой непоправимые последствия, а согласие – ещё более тяжёлую участь. Соглашаться не хотелось, а в голову не приходила ни одна адекватная мысль, как вдруг стрельнула сумасбродная мысль, которую поначалу девушке тоже хотелось скинуть со счетов. Но алкоголь смело вытолкнул её вперёд, внутренняя интуиция шептала, что этот вариант точно будет беспроигрышным, и Альба заговорила вкрадчивым голосом:

- Знаете, господин Кавата, я была бы рада, если вы будете моим солнцем. Вы такой яркий и интересный человек… - Рейчел судорожно захлопала по её плечу, с ужасом смотря куда-то за спину, но взгляд Альбы не отрывался от Нахои, чьи пушистые персикового цвета брови в удивлении поползли вверх, а улыбка расплывалась всё шире и шире. – Так что, я буду рада, если вы будете светить где-то за хуллион километров подальше от меня. Хорошего вам вечера, спасибо, что почтили нас своим присутствием.

- Слышал, Нахоя. Тебя по-красивому послали нахуй. Так что ноги в руки, и пиздуй, - Альба почувствовала, как кровь отхлынула от лица, когда она услышала прямо над ухом насмешливый голос Ханмы.

Стул девушки просел от веса опершейся на его спинку руки, в нос ударил незамеченный ранее знакомый запах терпкого табака. Рейчел прижала ладонь к губам, судорожно сжав другой рукой плечо Альбы, не отпуская, будто пытаясь защитить от гнева администратора «Свастонов». Но сама девушка лишь ласково огладила побелевшие костяшки соседки и подняла весёлый взгляд на нависшего над ней Ханму. И хотя голос его звучал с насмешкой, по одному виду можно было понять, как он зол: каменный двухметровый истукан с нахмуренными бровями и сжатыми до побеления губами. Черты лица заострились, а хищный жёлтый цвет глаз готов был прожечь дыру. Шуджи даже не посмотрел на девушку, впившись глазами в Нахою, который поспешно вскочил со стула и бочком начал отступать к выходу из комнаты.

- Ах, Шуджи, ты, хитрый пень, скрывал от нас такую сладкоголосую пташку, - со смехом в голосе проговорил мужчина, останавливаясь около напряженного Сои, что ожидал его в проёме. Ханма следил за ним, почти не моргая, и молчал, лишь дым сигареты периодически вырывался из его рта. – Приятно было познакомиться, Альба Араи. Надеюсь, это будет не последняя наша встреча, я буду продолжать сиять для вас.

- Приятно слышать, господин Кавата, - пропела девушка, и над головой судорожно затянулись, выдавая титанические усилия владельца сдержать себя в руках.

- Марш в переговорную! – Рыкнул Ханма, и братьев и след простыл в коридоре, будто и не заходили к дамам, однако легче обстановка в комнате от этого не стала.

Цубаки с Юми пытались притвориться предметами интерьера, особо не шевелясь, Рейчел же рядом с Альбой вообще едва дышала, пытаясь не смотреть на Ханму, но рук так и не отпустила. Араи мягко обхватила её ладонь и почти содрала со своего плеча, сжав напоследок, успокаивая.

- Что-то случилось, Ханма? Зачем пришёл? – Проворковала она, поднимая голову к мужчине и откидываясь на спинку стула, чувствуя острые косточки костяшек судорожно сжатой ладони.

Мужчина медленно перевёл на неё взгляд, всё такой же острый и холодный, и медлил с ответом, уже спокойно докуривая сигарету. Как только Нахоя пропал из виду, Альба заметила, как опустились его напряжённые плечи, и как едва заметно выдохнул мужчина. Девушка улыбнулась ему искренне, хотя внутри орала сиреной, понимая, по какому тонкому льду она сейчас ходила. Давно она не чувствовала этой устрашающей ауры от Шуджи, от которой нервы натягивались в струну, сердце мчалось в бешеном галопе, а мышцы напрягались сами по себе, готовые в любой момент придти в движение. Он был тем, кем она его видела несколько месяцев назад – устрашающий администратор преступного синдиката, садист и убийца, авангард боевых сил банды. Альба сглотнула вязку слюну, но продолжала выглядеть непринужденно, будто не у неё подрагивают колени, и сердце бьется в грудную клетку, норовя разломать рёбра. Она никогда не боялась Ханмы, но всё произошедшее ранее и сейчас заставило её волноваться за собственную жизнь. Мужчина выдохнул струю дыма и усмешка, плотоядная и опасная, растянула его губы:

- Решил узнать, как у тебя тут дела, мышонок, а ты тут, оказывается, уже флиртуешь со всеми подряд за моей спиной, - голос всё так же с насмешкой, но вот весёлости от него не было совсем.

Альба рассмеялась от его слов, и смех этот вышел неровный и нервный. Мужчина явно не шутил, и ревность грызла его мозг с остервенением голодной собаки. Девушка понимала, что Ханма – просто собственник, и пока какая-либо вещь принадлежит ему, то она будет его до того самого момента, пока самому Шуджи не надоест. И к людям это относилось в той же мере.

- Флиртом это назвать тяжело, сам видел. Во-первых, не могла же я одного из глав послать сразу нахуй, ты меня сам предупреждал, что из любой проблемы вытянуть не сможешь. А во-вторых, оправдываться я перед тобой не буду, Ханма Шуджи. Не мои проблемы, что ты там себе что-то надумал. – Слова чеканились металлом, и голос был твёрд, как гранит, а в мыслях Альба уже писала себе завещание, и наказывала, чтобы на похоронах её обязательно было фисташковое мороженое.

И в повисшей тишине, где слышался только шум с нижних этажей, раздалось насмешливое фырканье, переросшее в тихий гортанный смех Ханмы. Мужчина смеялся, давясь дымом сигареты, и Альба расслабленно выдохнула. Но тут смех резко прервался, и сердце девушки пропустило один удар, рухнув куда-то в пятки. Шипение сигареты над ухом напомнил ей шипение гадюки, но мужчина без слов смял бычок во встроенную в край стола пепельницу, и наклонился, шепнув Альбе на ухо:

- Умница, мышонок. – Горячее дыхание опалило нежную кожу, вызвав мурашки где-то на загривке, а дым защекотал нос, заставив Альбу сморщится, чтобы не чихнуть. – Собрание будет дольше по времени, чем планировалось изначально, - Сказал уже громче Ханма, выпрямляясь и окидывая взглядом остальных девушек. – Наш бессменный глава немного задержался в дороге. Так что, дамы, поболтаете тут подольше. Приятного вечера.

Ханма убрал руку со спинки стула, как бы невзначай проведя кончиками пальцев по задней части обнаженной шеи, заставив Альбу вздрогнуть. И, чеканя шаг, вышел из комнаты, оставив позади притихших девушек. Едва ширма за ним закрылась, как над столом раздался общий облегчённый вздох. Альба быстро налила себе полный бокал сливового вина и залпом выпила его, пытаясь успокоить разбушевавшуюся после ухода мужчины бурю чувств.

- О, святой Будда, Альба, как ты всё ещё жива… - Голос Юки был сиплым от долгого молчания. Она округлившимися глазами следила за стремительно исчезающим в бокале вином.

- А я говорила, что наша иностранка – та ещё штучка, - проговорила под нос Цубаки, наблюдая, как Альба подливает себе ещё вина.

- Я сама не ебу, как до сих пор жива с этим ебалаем, - едва не прорычала Альба, понимая, что успокоится она ещё не скоро.