Глава 26 (2/2)

— Ну а ты, похоже, предпочитаешь давиться слюной в одиночку?

— Именно так, Поттер, — пафосно ответил Малфой с лёгкой улыбкой на губах и, опустившись рядом с омегой на траву, стал пристально наблюдать.

Поттер фыркнул и снова вернулся к растяжке, после чего стандартно переключился на пресс. А Драко всё смотрел и смотрел: десять повторений, двадцать, сорок. Малфой чувствовал, как в его груди уверенно поднимается жар, и не только в груди вообще-то.

— Может наконец перестанешь так пялиться? Это неприлично, — буркнул Поттер, глубоко дыша, и переключился на скручивающие движения.

— Как ”так”? — насмешливо приподнял бровь Драко. Вообще-то он был дико рад, что удалось вытянуть из Поттера хоть пару фраз. Прогресс, ей Богу.

— Так… так, как ты пялишься! — слегка запнувшись, объяснил брюнет.

Его щёки стали ещё краснее, чем были, и блондин был уверен, что это никак не было связано с тренировкой.

— Ты такой гибкий, Львёночек, такой красивый, — промурлыкал Драко, сверкнув серыми глазами, — что от тебя глаз не оторвать. Поэтому, нет, я буду и дальше тобой любоваться.

Поттер покраснел ещё сильнее, а Малфой, заметив это, улыбнулся краешком губ. Если честно, он ещё со школьных времён просто обожал смущать Героя, ведь Поттер так мило краснел, что было невозможно оторвать взгляд.

Гарри поднялся на ноги с начал отрабатывать выпады вперёд и приседания. А Драко почувствовал, что он снова рискует потерять самообладание и наброситься на это стройное тело как дикий зверь. Поэтому Малфой поспешно отвёл взгляд и снова уставился на газон.

Наконец после хреновой тучи повторений Избранный закончил приседать. Кажется, он бросил в сторону блондина взгляд, потому что Драко чётко услышал фырканье, но, когда поднял голову, омега уже покинул защитный купол, молча пошёл к лавке, достал из коробочки свои наушники и, запрыгнув на метлу, оттолкнутся от земли.

А Драко, тяжело вздохнув. поднялся с травы и, уже привычно бросив на своё немалое возбуждение Отводящие чары, снял Дезиллюминационный купол.

Всё-таки хорошо, что он принёс в свой кабинет один из журналов ”GQ Alfa”, потому что ему будет точно необходимо сбросить напряжение пару раз.

Первый час тренировки подходил к концу. Драко наблюдал за полётами Избранного и параллельно прокручивал в голове план, который заключался в следующем: сегодня на вечеринке в честь Нового года он устроит своему Львёнку романтический сюрприз, раз уж тот отказывается от приглашений на свидания, и признается в своих чувствах.

Лучший номер-люкс на третьем этаже элитного клуба ”Змеиное Древо” был уже забронирован, впрочем, как и любимые блюда Национального Героя, бутылочка Шато Шеваль Блан 1957 года и даже персональный скрипач.

Как же всё-таки хорошо быть соучредителем элитного частного клуба.

«Нужно будет поблагодарить Флинта за помощь» — подумал Драко и, хмыкнув себе под нос, мысленно уточнил: — «Оливера Флинта»

Хотя лучше это сделать уже после Нового года, поскольку раз они с Маркусом проводят романтический уикенд в Альпах, то им сейчас точно не до благодарностей Драко.

Заиграла громкая мелодия, и Малфой, подпрыгнув от неожиданности, бросил быстрый взгляд на лежащую на лавке маггловскую штуку.

На экране светилась надпись: ”Рик” и фото, увидев которое Драко буквально перекосило от злости. Американский утырок, стоя слегка позади и прижимая омегу спиной к своему торсу, положил свой уродский подбородок на плечо Поттера, и оба корчили игривые гримасы с экрана.

Стало настолько неприятно и даже больно видеть это, что Малфой вцепился в лавку до побелевших костяшек, с трудом сдерживая грозный рык бушевавшей внутри сущности.

Вдруг маггловская штука сама собой перестала играть, надпись на экране сменилась со слова ”Звонок” на слово ”Разговор” и цифры, кажется, отчитывающие секунды, стали бежать на экране.

Драко нахмурился: он помнил, как на Рождество Поттер и Грейнджер показывали, как работает эта штука. Но ведь сейчас Поттер её не касался, её вообще никто не касался. Тогда каким образом может идти разговор?

Малфой бросил взгляд вверх и крепко сцепил челюсти. Похоже разговор всё же имел место быть, поскольку Поттер, зависнув под куполом, остановился и, что-то говоря, ярко улыбался. Что именно говорил омега слышно не было, но Драко хватило и этой чёртовой улыбки, чтобы выйти из себя.

Он взял в руки серую штуковину и слегка потрусил её, надеясь таким образом вывести устройство из строя. Но ничего не произошло – мерзкое лицо американца так и продолжало корчить игривую рожу с экрана, будто специально издеваясь над Драко, а цифры продолжали вести отсчёт разговора. Блондин поднёс телефон к уху, но ничего не было слышно – вообще, полная тишина.

— Моргана разорви этих магглов, как работает эта дьявольская вещь?

Чертыхнувшись себе под нос, Драко решил, что сегодня же заставит Тео научить его обращаться с этой штуковиной.

Откуда-то сверху послышался мелодичный смех Поттера – альфа в груди снова раскатисто зарычал, требуя просто разбить эту маггловскую вещицу.

А Драко сделал глубокий вдох и постарался вспомнить, как на Рождество Грейнджер и Поттер управлялись с ней. Он внимательно посмотрел на экран, на котором было изображена куча непонятных символов.

«Сам гиппогриф ногу сломит. На кой хрен магглы напридумывали столько всего?» — мысленно возмутился Драко, а затем тыкнул пальцем наугад.

Надпись на экране сменилась с ”Разговор” на ”Удержание”. Драко не совсем понимал, что это значит, но, похоже, он нажал, куда нужно. Потому что, бросив быстрый взгляд на высоко парящего Поттера, он заметил, что теперь тот не смеётся и не разговаривает, а зачем-то с озабоченным видом трогает свои уши, поправляя те пластиковые штуковины.

Блондин быстро положил устройство обратно на лавку и улыбнулся краешком губ, заметив, как надпись ”Удержание” изменилась на ”Звонок завершён” и мерзкое фото американца наконец исчезло.

Драко расслабленно вытянул длинные ноги. Он был очень доволен собой. Всё-таки Малфои идеальны во всём: даже с такой запутанной маггловской штуковиной и то смог разобраться.

Однако радовался блондин недолго, потому что через полминуты мелодия снова заиграла, а на экране снова появилось треклятое фото. А затем надпись снова сменилась и опять побежали цифры, обозначающие, как Драко уже успел понять, время разговора.

Малфой, недолго думая, снова ткнул на первый попавшийся значок и снова дёрнулся от неожиданности, потому что теперь из штуковины громко звучал голос американца.

— И мы с Итаном чуть со смеху не упали, представляешь, малыш? — весело сказал альфа.

Драко крепко сцепил челюсти, надеясь испепелить взглядом эту адскую штуковину. И чем, скажите на милость, магглов совы не устроили?

— Алло, малыш, ты меня слышишь? — послышался новый вопрос.

Малфой громко рыкнул, а затем, схватив телефон с лавки, снова тыкнул на значок, что и в первый раз.

Опять появилась надпись ”Удержание”, а через пару секунд, фото снова исчезло. Но тут же появилось вновь и опять заиграла мелодия.

Малфой чертыхнулся сквозь зубы. Чёртов американец никак не уймется, Моргана его раздери!

На экране было два больших значка.

«Ответить», «Отклонить» — прочитал Драко надписи под значками, а затем с самодовольным видом ткнул на большой красный значок, и всё снова оборвалось.

Малфой ярко улыбнулся.

— Иди нахеееер, — проговорил он нараспев и пристально посмотрел на экран, на котором теперь были цифры и надпись: ”Введите пароль”.

«Может если их нажать, то этот утырок вообще больше не сможет связываться с Поттером по этой штуке?» — подумал Драко. Но не успел он даже коснуться экрана, как фото ублюдского американца, обнимающего его омегу, снова появилось вместе с громко играющей мелодией.

Драко с большим злорадством, уверенно ткнул в красный значок ”Отклонить” и ярко улыбнулся, когда мелодия затихла, а затем снова появился циферблат.

Очень сосредоточенно, будто боясь, что маггловская штуковина взорвётся, он ткнул в несколько цифр – ничего не произошло. Драко ткнул ещё разок.

— Нужен код, — послышался бархатный голос.

Малфой почувствовал, что его бросило в жар и в холод одновременно, и медленно поднял глаза вверх. Скрестив руки на груди недалеко стоял Поттер, прожигая его взглядом своих лазурных глаз.

Драко почувствовал, как жар прилил к щекам: будто ему снова восемь и отец застукал его играющего с артефактами в кабинете.

— А? — невинно захлопал ресницами альфа.

Треклятая штуковина в руках снова заиграла, и Малфой, уже привычно ткнув пальцем на отбой, ангельски улыбнулся.

Поттер медленно двинулся к нему навстречу, продолжая сверлить его взглядом лазурных глаз, а затем присел перед Малфоем на корточки спускаясь на один уровень с блондином.

Драко продолжал строить из себя невинность. Он никак не мог понять выражение лица Поттера: будто омега хотел выглядеть злым, но при этом с трудом сдерживал улыбку.

— Я говорю, на телефонах магглы устанавливают специальный код, — пояснил брюнет спокойно.

— Что? — растерянно переспросил Драко. Когда лицо Избранного находилось от него в такой близости, он с трудом мог чётко мыслить.

— Видишь экран с цифрами? — спросил Поттер, наклонившись слегка вперёд.

Драко лишь гулко сглотнул, потому что сейчас он мог поклясться, что Львёнок тоже хотел его поцеловать.

— Так вот, это система безопасности, — пояснил Поттер. — Она разработана специально для защиты от воров и идиотов, вроде тебя, — почти ласково сказал омега, а затем резко выдернул из рук Малфоя свой телефон и, быстро нажав какие-то цифры, снова показал всё ещё растерянному альфе светящийся экран.

— Мне вот интересно, что ты собирался делать дальше? — задумчиво спросил брюнет, продолжая сидеть перед Малфоем на корточках. — Ну ты бы его разблокировал и что потом?

Хотите узнать прописную истину, известную всем слизеринцам?

Если тебя застукали с поличным, действуй спонтанно.

Поэтому Драко не придумал ничего лучше, кроме как резко качнуться вперёд и впечататься Избранному в губы.

И это действительно сработало как хороший отвлекающий манёвр, поскольку по телам обоих тут же прошёл электрический разряд и глаза омеги широко распахнулись. Секунда… две… три… Драко осторожно прихватил нижнюю губу омеги зубами и втянул в рот, углубляя поцелуй. С трибун послышались возгласы, полные недовольства и разочарования, и Поттер, быстро взяв себя в руки, тут же отстранился.

— Малфой! — закричал он.

— Да, сокровище моё, — невинно ответил Драко.

— Какого дьявола ты себе позволяешь?! Совсем… — закончить Поттер не успел, так как снова позвонил треклятый американец.

Гарри быстро поднялся на ноги, вытащил из ушей наушники и ответил на звонок.

— Да, Рик, — проговорил он так спокойно, будто только что не орал на Драко с пеной у рта. — Нет, всё в порядке, просто телефон заглючило.

С той стороны послышались какие-то слова, и омега, складывая наушники в пластиковую коробочку, нежно улыбнулся:

— Нет, долго объяснять.

Сердце Драко пропустило удар и болезненно сжалось, а Поттер, явно не замечая с каким видом за ним следит пара серых глаз, продолжал весело болтать.

— Да, купил бордовую, — улыбнулся омега, видимо, отвечая на какой-то вопрос. — Мы будем отмечать с Роном, Гермионой и ещё парой ребят… Мне тоже жаль, что не получится отметить вместе, — грустно сказал Поттер и поправил свободной рукой свои слегка растрепавшиеся волосы. — И я соскучился…

Сердце Малфоя болезненно сжалось.

Поттер соскучился… Поттеру жаль…

Ему жаль, что рядом с ним не будет сегодня этого ублюдского американца.

Ему жаль, что он в Лондоне, а не в Нью-Йорке…

Жаль, что он тут вместе с Драко…

Жаль… Надо же, какое маленькое слово и сколько боли оно может принести. И Поттер в открытую заявляет, что соскучился по этому уёбку... Неужели ему действительно так нравится этот американский кретин?

Сердце болезненно кровоточило.

Было такое чувство, будто Драко проглотил тонну битого стекла. Но он, сцепив челюсти, продолжал слушать поттеровский лепет, адресованный другому альфе, пока его альфа-сущность в груди ревниво рычала.

На глаза Драко попался браслет с эмблемой Дракона, что болтался у Поттера на запястье, и почему-то это стало последней каплей. Пожалуй, он даже услышал, как ниточка его самообладания оборвалась с громким треском.

Малфой нахмурился, а затем резко поднялся с лавки и, в три шага подойдя к омеге, выхватил из рук брюнета проклятую штуковину, и снова нажал на красную кнопку, завершая разговор.

— Осатанел? — возмущённо спросил Поттер и попытался забрать свой телефон обратно. Но Малфой демонстративно спрятал его в карман брюк, а затем, кажется, слишком резко сказал:

— У тебя тренировка, если ты не забыл, так что потом будешь ворковать со всякими вонючими американцами, а сейчас живо на поле!

Кажется, на секунду Гарри даже растерялся от такой наглости, а затем нахмурился и, сложив руки на груди, так же резко ответил:

— Ты, придурок, возомнил, что можешь мне указывать?

— У тебя ещё сорок минут тренировки! — сказал Драко чеканя каждое слово. — И если ты настолько непрофессионален, что позволяешь себе вместо того, чтобы тренироваться, флиртовать и смеяться без умолку, то мне жаль твою команду, потому что победы на Чемпионате вам не видать как своих ушей.

Поттер пошёл от злости красными пятнами и практически прорычал сквозь зубы:

— Я тренируюсь каждый день как проклятый. Из-за тебя, кретина, я здесь застрял! Я разговаривал с капитаном своей команды, потому что из-за тебя я не могу быть с ним рядом и тренироваться нормально. Поэтому просто заткнись, верни мой телефон и свали нахуй!

Драко получил тычок в грудь и, раздражённо рыкнув, едко ответил:

— А ты, как я посмотрю, просто мечтаешь оказаться с ним рядом, чтобы он прокатил тебя на свой метле, прижимая к себе за талию и нежно что-то шепча в ухо, не так ли? Очень профессиональный подход, браво!

— Что ты несёшь? — раздражённо рыкнул Поттер.

— Что видел, то и несу! — закричал Драко.

Толпящиеся на трибунах зрители с интересом наблюдали за развитием событий, но сейчас Малфою было плевать.

— Разве он не катал тебя на метле на последнем матче? Не прижимал к себе и не нашёптывал тебе что-то в ухо? Да вся магическая Британия видела, как он практически засосал тебя, обнимая за талию! — к концу фразы Драко уже тяжело дышал.

Ревность и боль сжимали в стальных тисках грудную клетку.

Малфой понимал, что его несёт, но не мог остановиться:

— Не удивлюсь, если в следующий раз он натянет тебя прямо на этой долбанной метле, а ты и рад будешь, идиот!

— Да пошёл ты! Это только ты кроме секса ни о чём думать не можешь! Так что не равняй всех по себе, кретин! Рику, в отличие от некоторых, действительно интересен я настоящий!

— Интересен ты настоящий?! — опять закричал Драко. — Ты мне интересен любой. Я знаю тебя наизусть Поттер, слепой ты крот! На завтрак ты предпочитаешь круассаны с джемом и белый сыр, — начал перечислять Драко, демонстративно загибая пальцы. — Ешь в хлебе только корочку, а мякушку потом скармливаешь птицам. Когда пишешь букву ”P”, делаешь хвостик. Терпеть не можешь колючие свитера и зелёный перец. Твой любимый цвет – белый. Любимый праздник – Рождество. Любимая книга – ”Великий Гетсби” маггловского автора Скотта Фицджеральда, кажется? — слегка задумался Драко. — Кофе пьёшь только Латте с карамельным сиропом, потому-то другой горький или, наоборот, слишком сладкий. Ты любишь плавать, но не умеешь кататься на коньках. У тебя аллергия на грецкие орехи и на пыльцу одуванчиков. Ты заботишься, даже когда хочешь казаться жестоким и холодным, потому что у тебя огромное доброе сердце. И ты приходил на шестом курсе ко мне в больничное крыло под мантией-невидимкой, потому что не можешь причинять вред людям, как бы сильно ты их не ненавидел.

На мгновение выражение лица Избранного изменилось, но холодная маска вернулась на место так быстро, что Драко просто не успел прочитать проскочившие эмоции.

— Ты импульсивный, безрассудный и упёртый, как стадо кинзалов, но очень добрый, жизнерадостный и сострадающий. Вообще, я могу перечислять до утра, если хочешь. Но знаешь, что самое поразительное? Я всё время нахожу в тебе что-то новое, — доверительно, с ноткой какого-то восхищения, сообщил Малфой.

А Поттер молчал и продолжал, почти не моргая, смотреть на блондина, будто всё ещё старался прийти в себя после искромётной малфоевской речи.

— Поэтому у тебя нет права даже думать, что ты мне не интересен, — тяжело дыша, закончил альфа.

Омега продолжал молча смотреть на блондина с таким видом, будто видел его впервые.

Драко гулко сглотнул и, будто загипнотизированный этими лазурными глазами, снова осторожно качнулся вперёд.

И вот именно в этот трогательный момент снова заиграла треклятая маггловская штуковина.

Гарри быстро мотнул головой, будто избавляясь от каких-то мыслей, нахмурился и требовательно протянул руку вперёд.

Но Драко снова выходя из себя лишь скрестил руки на груди и опять повысил голос:

— Так что надень обратно свои окуляры, если всё ещё не видишь ничего дальше собственного носа! И иди лови этот грёбаный снитч, потому что я не верну тебе эту маггловскую хрень!

Гарри опять нахмурился и тоже скрестив руки на груди холодно спросил:

— Напомни мне, когда это я исполнял твои прихоти, Малфой? Я не буду больше тренироваться!

— Будешь! — рыкнул Драко.

— Да? И что ты сделаешь, чтобы меня заставить? Побежишь стучать министру? Нацарапаешь в своих бумажках, что я пропустил тренировку? Упечёшь меня в Азкабан? Что?! — широко раскинул руки в стороны Поттер.

Драко сделал шаг вперёд и соприкоснулся своей грудью с торсом Избранного. Оба уже тяжело дышали и яростно смотрели друг другу в глаза. Момент недавней мягкости улетучился со скоростью звука.

Малфой мог поклясться, что буквально чувствовал, как воздух вокруг них электризуется, насквозь пропитываясь страстью. Только с Поттером его эмоции за долю секунды могут прыгать с щемящей сердце нежности до обжигающей страсти и обратно.

— Я прикую тебя к себе цепью, упёртый ты кретин, затем сяду на метлу и сам буду ловить этот чёртов снитч, но ты больше не будешь ни с кем флиртовать по этому сраному устройству! — прорычал Драко.

Поттер быстро облизал губы и, будто неосознанно, бросил взгляд на рот Малфоя, а затем прикрыл глаза, явно стараясь взять себя в руки.

Драко нагнулся слегка вперед, упёрся своим лбом в лоб омеги и, тоже прикрыв глаза, почти шепча сказал:

— Львёнок, ты сводишь меня с ума… Неужели ты не видишь, что я действительно к тебе чувствую? Как ты нужен мне…

Поттер резко отодвинулся.

Почему-то тут же стало очень холодно, хотя блондин мог поклясться, что секунду назад его тело горело огнём.

Аромат яблок, шоколада и океана начал будто отдаляться. Малфой открыл глаза и увидел лишь спину молча уходящего Поттера…

Чертыхнувшись, Драко устало опустился на лавку и, достав маггловскую штуку, которая всё продолжала играть, вновь показывая уродскую рожу американца, резко нажал на красную кнопку и, отбросив телефон на лавку, запустил руки в собственные волосы. Ему нужно было хотя бы пару минут, чтобы прийти в себя и справиться с потоком эмоций. Сущность в груди была явно расстроена и продолжала метаться, а сердце всё ещё стучало как сумасшедшее.

Драко не знал, сколько он точно так просидел, но вдруг телефон сам собой взмыл в воздух. Подняв голову, Малфой увидел стоящего у входа на стадион Поттера с палочкой в руках, который призвал к себе свой телефон и коробочку с наушниками, лежавшую на лавке, а затем, поймав свои вещи, молча удалился.

— До вечера, Львёнок, — растерянно прошептал Драко и снова устало потёр переносицу…

Громко хлопнула дверь библиотеки, вырывая Малфоя из его раздумий, и усталый Блейз опустился на соседнее кресло.

— Эти гоблины меня доконают, — простонал мулат. — Я уже задолбался переписывать контракт, чтобы угодить их требованиям. Как ты вообще умудряешься вести с ними дела? — спросил Блейз, а затем нахмурился: — Ты чего в потёмках сидишь?

Драко перевёл на друга растерянный взгляд. Оказывается, он так глубоко ушёл в свои мысли, что даже не заметил, как на улице почти стемнело.

Мулат щёлкнул пальцами, и комнату озарил яркий свет.

— Ты с их главным разговаривай, остальных не слушай, — посоветовал Драко, вытягивая затёкшие ноги.

— А может лучше ты сам? — Блейз бросил на друга умоляющий взгляд. — Я полдня в ”Древе” проторчал, контролируя подготовку к празднику, а на меня ещё несколько твоих проектов перекинули, и я вообще ни хрена не успеваю.

— Ладно, — тяжело вздохнул Малфой. — Завтра покажешь контракт, посмотрю к чему они цепляются.

— Ко всему, — недовольно фыркнул Блейз, постукивая пальцами по быльце кожаного кресла, — но думаю завтра тебе будет не до контракта. В конце концов, кто работает первого января?

— Если с Львёнком всё пройдёт хорошо, то точно будет не до контракта, — Драко поджал губы. — А если плохо, то хоть так отвлекусь.

— Что-то ты не выглядишь, как счастливый влюблённый, собирающийся на романтическое свидание, — наблюдательно подметил Блейз, смотря на хмурое лицо друга.

— Мы сегодня с Поттером опять поцапались, — тяжело вздохнул Драко и, откинув голову на спинку кресла, уставился в высокий потолок.

— Из-за чего?

— Этот американский утырок начал ему звонить по маггловской штуке.

— Телефону?

— Ага, и Поттер так мило ворковал с ним, распинаясь, как он скучает по этому ублюдку и как ему жаль, что они не празднуют Новый год вместе, — с кислым видом объяснил Малфой.

— И ты психанул? — догадался Блейз.

— Психанул, — кивнул блондин.

— Что ты ему наговорил?

— Много всего, — буркнул Малфой, переводя хмурый взгляд на свои скрещенные пальцы. — И, если честно, я даже не жалею: нефиг со всякими уродами флиртовать! — громко возмутился он.

— Ты чего кричишь? — зевая спросил вошедший в комнату Тео и поплёлся к ещё одному кожаному креслу.

— Он приревновал Поттера и наорал на него, — пояснил Блейз, а затем перевёл взгляд на блондина и насмешливо добавил: — А теперь, кажется, наглядно демонстрирует, как это было в живую.

Блондин закатил глаза, а Тео фыркнул, садясь в кресло.

— И что конкретно ты ему сказал?

— Да что вы прицепились? — снова вспылил Малфой, смотря на друзей. — Что сказал, что сказал? Не помню, что сказал, ясно?

Друзья лишь синхронно бросили на него скептические взгляды.

Драко тяжело вздохнул и, как-то резко сдувшись, ответил:

— Кажется… я сказал, что он упёртый кретин... идиот... и слепой крот, — негромко начал перечислять парень, — и ещё посоветовал надеть обратно его окуляры, раз он не видит, как я к нему отношусь…

Блейз лишь насмешливо фыркнул:

— Ты неисправим.

Драко лишь нахмурился ещё сильнее.

— Ладно, всё не так плохо, — махнул рукой Блейз.

— Ага, не считая ”упёртого кретина” и ”идиота”, — фыркнул Тео. — Ты должен научиться держать себя в руках.

— Да, ты должен быть более спокойным и рассудительным, — кивнул мулат, соглашаясь с другом.

— Слушайте, учителя хреновы, — снова взъелся Драко, — что-то я не видел, чтобы ты Тео держал себя в руках, когда тот вратарь танцевал с Грейнджер. — Едко припомнил блондин, склоняясь слегка вперёд. — Блейзи, а где интересно была твоя рассудительность, когда тот загонщик чмокнул спящего Уизли в щёку?

Друзья молча сверлили его взглядами, прекрасно понимая характер блондина и давая ему возможность высказаться.

— Вот именно, — злорадствующе сказал Малфой. — Не поучайте меня, если сами свои эмоции контролировать не можете!

— Думаешь, за три дня я ни разу не видел, как Уизли треплется по маггловскому телефону с тем уродским загонщиком? — недовольно фыркнул Блейз хмурясь. — Этот американский кретин звонил ему при мне семь раз, но я ни слова не сказал Уизли, хотя, поверь, мне было достаточно сложно сдержаться, — раздражённо подметил мулат. — Но я промолчал, потому что он где-то за океаном, а я рядом с Солнышком, и у меня нет никакого желания лишний раз вступать с Роном в конфликт и ещё больше рыть себе яму. Он и так на меня волком смотрит, хотя я и не понимаю почему. И это я ещё молчу о толпе, которая продолжает увиваться за Роном и таскать убожеские презентики, о всяких вонючих лаборантах и писателях стишков! — на последнем слове Блейз не сдержался и рыкнул. — Прыщавый придурок-бета лазит в наш кабинет как к себе домой. Сегодня вообще новую поэму для Рона притащил, поэт хренов! Пришлось рыкнуть на него хорошенько.

— В ваш кабинет? — насмешливо спросил Драко. — То есть из нашего кабинета ты съехал окончательно?

— Не переводи тему! — тукнул в его сторону пальцем Блейз.

— Да, — кивнул Тео. — А в случае вас с Поттером, всё вообще сложно, потому что он тебя ещё за суд не простил, а ты продолжаешь подливать масло в огонь.

Драко снова расстроенно поджал губы. Он понимал, что друзья правы, но никак не мог научиться сдерживать свои ревностные порывы и вспыльчивый нрав своей сущности.

А Тео продолжил излагать свою мысль:

— Вот я, например, Гермионе и слова не сказал по поводу того, что она теперь работает на моего отца, и там уже какой-то блондинистый кретин за ней таскается, — раздражённо рыкнул Тео. — Хотя поверь, меня просто подмывало закинуть её на плечо и силком унести оттуда.

— Ладно, ладно! Вы правы! Ну и что мне теперь делать? — жалобно спросил блондин.

В библиотеке повисла тишина: кажется, все дружно задумались над проблемой.

От того неожиданный возглас прозвучал ещё громче:

— Ради Салазара, что у вас за кислые рожи? Неужели по мне так соскучились, мальчики?

Друзья синхронно повернули головы в сторону дверей – на пороге библиотеки стояла Панси Паркинсон собственной персоной.