Глава 8. Не удержаться (2/2)
- Ам...кхм, да. Да, он взял ключи.
- О, отлично!
- Да, шеф, это так.
- Ну, теперь дело за малым. Когда есть крыша над головой, то уже не так страшно.
- Вы правы.
- Удачи тебе и твоему другу. Держи меня в курсе.
- Вам правда интересно, шеф?
- Конечно! Знаешь, все эти следователи такие угрюмые и...старые, а ты и молодой и улыбаться умеешь и истории рассказываешь. С тобой интереснее, чем с ними. Только никому не говори.
Чан рассмеялся как и шеф. Ему было приятно найти друга в лице такого опытного и умного человека. К тому же, понимающего.
- Мой рот на замке, шеф.
- Отлично. Пойдём, кофе выпьем.
Они отправились в комнату отдыха и просидели около часа за кофе и разговорами. Чан делился мыслями о расследовании, а шеф давал парню советы, пока младшего не позвал коронер.
Тем же вечером, в квартире Чонина, Хенджин и Йен сидели на диване в гостиной и смотрели комедию. Хенджин положил голову младшему на колени, а тот в свою очередь расчесывал тёмные длинные волосы и заплетал косички. И у него весьма неплохо получалось. Хван почти засыпал от движений его рук в своих волосах. Это было так приятно.
- Лисенок... - тихим и сонным голосом прошептал брюнет.
- Да?
- Ты там уже, наверное, все волосы собрал.
- Ещё нет, у тебя их очень много.
- Да...много... - шептал Хван и почти заснул, но глубоко вдохнул и повернулся лицом к Йену. - Эй, лисенок, я хочу кое что сделать. Давно хотел, на самом деле.
- Что ты хочешь сделать?
- Я хочу сходить с тобой на свидание.
- Свидание? - слегка громко переспросил Йен.
- Да, чего ты так удивляешься? - улыбнулся старший.
- Ну, я просто... - Чонин и сам невероятно сильно хотел сходить с Хваном на свидание. Но он понимал, что старший вновь будет за него платить и не хотел из-за этого спорить. - Холодно на улице, зачем куда-то идти.
Хенджин прищурил глаза. Он сел рядом и обнял Чонина за плечи.
- Йен, ты что-то не договариваешь мне.
- Я...
- Думаешь, что у меня нет денег?
Чонин сильно смутился и неохотно кивнул, но старший только улыбнулся и поднял рукой чужой подбородок.
- Йен, не переживай из-за этого. Я же не постоянно сидел на той остановке и ничего не делал. У меня есть на что развлечь тебя.
- Но мне ничего не нужно, правда! Да и развлечься можно по другому.
- Хм, по другому говоришь...Ладно, если ты так за меня переживаешь, что совсем необязательно, то давай сходим на такое свидание, на котором никто из нас не потратит ни одной воны, согласен?
- Мне нравится эта идея, - улыбнулся младший.
- Хорошо. Тогда собирайся, пойдём на свидание.
- Окей, а...как одеться?
- Не заморачивайся, оденься как обычно.
- Понял, тогда иди за мной. Не идти же тебе в пижаме.
Чонин дал Хенджину белую кофту с длинными рукавами, голубой мягкий свитер и чёрные джинсы. Так же он дал ему большой чёрный шарф и напомнил надеть шапку. Все таки, на улице было холодно. Сам Йен надел клетчатую зелёную рубашку и синие джинсы. Накинул черную куртку, белые шапку и шарф и они вместе вышли на улицу. Хван держал младшего за руку и вёл за собой.
- Хенджин, куда мы идём?
- Это пока секрет.
- Ладно, а что мы будем делать?
- Это тоже секрет.
- Хорошо, а что тогда...
- Лисенок, терпение, - Хван приблизился к нему и быстро поцеловал несколько раз. - Скоро все сам увидишь.
- А если я и дальше буду задавать вопросы, ты будешь так же на них отвечать?
- Вот так? - старший медленно наклонился к чужим губам и мягко, нежно и слегка влажно их поцеловал, растягивая каждое касание и выдыхая горячий воздух на щёки.
- Именно, - шёпотом произнес парень с закрытыми глазами. - Что еще мне спросить?
- Ты уже спросил, - Хван снова потянулся к губам Йена и на этот раз немедля юркнул языком между ними. Он прошёлся по верхним зубам, обвел пару кругов вокруг языка и влажно отстранился, слегка прикусив нижнюю губу.
Хенджин снова взял парня за руку и они отправились дальше. Они шли по тёмной улице, которая освещалась фонарями и фарами машин. К этому времени сильный ветер затих и уже было не так холодно. Чонин все равно хотел купить старшему горячий чай, хоть и укутал своей одеждой как только можно. Но Хван напоминал ему, весьма влажно и напористо, что тратить деньги нельзя.
Хенджин увёл Йена довольно далеко от центра района. Это был старый жилой посёлок, кое где в домах горел свет, а на самой улице людей не было. За домами был большой пустырь покрытый снегом, а среди него было старое четырехэтажное здание. Хван привёл Чонина ко входу в это здание. Младший разглядывал место с широко открытыми глазами и даже рот слегка приоткрыл. Дверей не было, окна выбиты, стены потеряли какой-либо оттенок и остался только серый цвет бетона.
- Ого, что это за место? - спросил синеволосый.
- Это старая школа. Её закрыли лет десять назад, сейчас здесь ничего нет.
Старший завёл Чонина в коридор, там на полу был снег, камни, засохшие листья, какой-то мусор. Но в этом месте был и свой шарм. Сквозь выбитые окна проливался холодный лунный свет и отбрасывал длинные тени двух парней, которые тихонько шли вдоль пустого коридора. На стенах были рисунки, надписи и прочие граффити. Йен ходил вдоль этих расписанных стен и с улыбкой их разглядывал. Ему было интересно рисование и рисунки других людей, поэтому граффити его сильно заинтересовали. В голубом лунном свете рисунки были хорошо различимы. Он подошёл вплотную к стене и смотрел на них как маленький ребёнок рассматривает сладости в витрине кондитерской. На стене были рисунки цветов - розы, лилии, подсолнух, рядом была быстрая зарисовка человека, выполненная непрерывной линией и небольшой рисунок маленькой собачки.
Хван улыбнулся этому. Он был рад сделать приятно Чонину, даже такую малость. Но Чонин не считал это малостью. Наоборот.
- Хенджин, тут так красиво. Как ты нашёл это место?
- Можно сказать мой первый уличный дом.
Йен развернулся к нему и посмотрел удивленными глазами.
- Дом?
- Да. Сюда я пришёл, когда остался на улице. Когда я был мелким, я часто лазил сюда, мне нравилось, что здесь никого нет и можно делать что захочешь.
- И что ты тут делал?
- Бегал, прыгал, разбивал бутылки, писал на стенах и...пел.
- А почему именно здесь?
- Здесь никого нет, никто не услышит как я косячу на высоких нотах, - с усмешкой ответил брюнет.
Чонин улыбнулся. Он подошёл ближе к старшему, а затем поднял его руки и приложил к его ладоням свои. Он смотрел на забинтованную руку Хенджина и мягко улыбался.
- Я бы хотел услышать, как ты поешь.
- А вдруг тебе не понравится, - тихо сказал Хван и коснулся носом щёки парня.
- Это невозможно, потому что в тебе мне не может не нравиться хоть что-то.
Хенджин вёл носом по скулам Йена и невесомо целовал их, а Чонин закрыл глаза и вдыхал аромат темных волос, которые щекотали нос и щёки.
- Тогда я сыграю тебе, если в ответ услышу твоё пение.
- Моё? - тихо спросил Йен, пока старший губами исследовал его веки и нос. - Вот что я делать не умею, так это петь.
- Не верю, лисенок, - сказал Хван между поцелуями. - У тебя слишком прекрасный голос для этого.
Старший отстранился от лица младшего, а тот полузакрытыми глазами разглядывал прекрасные черты чужого лица. В темноте они казались резче, но не менее привлекательными. Глаза были будто подведены тёмной линией, а родинка тянула к себе своей изящностью. Губы казались более пухлыми и манящими чем обычно, а высокие скулы отбрасывали мягкую тень.
Чонин поднялся на носочки и поддался вперед. Он очень легко прикоснулся к губам Хенджина, просто и мягко, без углубления, согревая своими устами холодное серебряное украшение на чужих губах. Словно лёгкий летний ветерок в эту морозную зиму. Словно лучик света в этой тьме. Ничего прекраснее не было. Искренне, тепло и нежно.
Когда младший отстранился, то Хван улыбнулся ему и крепко обнял. Объятия в этот момент были намного лучше, чем развязные поцелуи. Старший ощущал тепло Чонина всем своим телом. Такое было впервые. Никто прежде не был в его жизни таким ярким светом.
- Идём, лисенок, это еще не все.
- А что ты хочешь сделать?
- Хочу найти пустую стену, чтобы ты нарисовал что-нибудь.
- Нарисовал? А чем же мне рисовать?
- У меня здесь есть пара тайников.
Хенджин провел младшего на второй этаж. Там они зашли в кабинет, где были разбросаны старые книги, журналы, так же лежал снег. У стены валялась доска и несколько стульев, а рядом были сломанные парты. В дальнем углу стоял старый шкаф, перекрытый партой. Хенджин подошёл к нему, отодвинул парту и из нижнего шкафчика достал черную сумку. Когда он её открыл, то Чонин увидел в ней несколько баллончиков краски и маркеры.
- Когда нечего делать, я беру эти краски и рисую на стенах в городе или здесь.
- А покажешь свои рисунки?
- Ты их уже видел.
- Где?
- Там, на первом этаже. Цветы и собака.
- Так это твои!? А чего сразу не сказал? Они очень красивые, Хенджин!
Хен тепло улыбнулся. Он передал один балончик Йену, а сам взял сумку.
- Просто это...старые воспоминания, - сказал старший и вышел из кабинета, взяв Чонина за руку.
- Воспоминания?
Хван кивнул. Младший заметил на лице парня одновременно и грусть и радость. Он слегка улыбался, но вот глаза выдавали печаль. Чонин подумал, что ещё толком не знает о том, что произошло в жизни старшего, что сейчас они гуляют по заброшенному зданию. Ему было очень интересно и до сих пор он не решался спросить. Но сейчас между ними все было так хорошо. Может, это подходящий момент?
- Хенджин?
- Да?
- Я хочу спросить тебя, но не знаю, могу ли.
Хван глубоко вдохнул. Он догадывался, о чем хочет спросить Йен.
- Ты хочешь узнать, как я оказался на улице, да?
Младший крепче сжимал ладонь Хенджина. Боялся, что тот отпустит его и уйдёт, ничего не сказав. Но старший не уходил, не отворачивался и не отпускал чужую руку. Только улыбался.
- Я расскажу тебе.
- Правда?
- Да. Только нарисуешь мне что-нибудь?
- Конечно! Что нарисовать?
- Хм...нарисуй лисенка.
Чонин хихикнул, а Хван повёл его дальше. На втором этаже пустых стен почти не было, поэтому они поднялись выше и нашли хорошее место. Чонин поставил рядом со стеной телефон и включил фонарик. Он взял маленький балончик серой краски и набросал рисунок лиса с большими ушами и узкими глазками. Йен достал из сумки балончики с бежевой и розовой краской и за несколько минут закрасил мордашку, выделив розовым ушки и щёки. Затем он чёрной краской подчеркнул глазки, нос и улыбку. Получился довольно милый фенек. Хван был очень доволен рисунком. Он подошёл к младшему и обнял его со спины, сложив голову тому на плечо.
- Классный рисунок. Вылитый ты.
- Считай это автопортретом.
- Хочу это сфоткать, - старший достал телефон и заснял рисунок со вспышкой. - Отлично. Поставлю на экран блокировки и на твой контакт.
- Окей. Ам...расскажешь, что случилось? - осторожно спросил Йен и гладил старшего по рукам.
- Да, расскажу, давай только сядем куда-нибудь.
Хван оглянулся и приметил пустой подоконник. Окна были не выбиты на этом этаже, так что можно было безопасно посидеть. Хенджин подхватил Чонина на руки и усадил перед собой, а сам встал между его ног, взял его за руки и пару раз глубоко вдохнул прежде чем начать.
- Это случилось в августе, а началось все гораздо раньше. Я жил с родителями, которые пилили меня по любому поводу. Что я волосы отращиваю, ногти крашу, что не занимаюсь для поступления в универ на какого-нибудь менеджера или юриста, что играю на гитаре без конца. В общем, я не тот ребёнок, которым они бы гордились или хотя бы делали вид, что он им нравится. Они самые стереотипные люди в мире. Отец работает руководителем в офисе, а мать держит магазины косметики. Скукотища. Мне никогда не были интересны их занятия.
- Тебе нравится музыка, да? - с улыбкой спросил младший. Хенджин тоже улыбнулся и крепче сжал руки Йена.
- Да, ты прав. Я очень люблю музыку. Я учился играть с детства и многому научился сам, потому что родители не одобряли это и не платили за музыкальную школу. Но, к счастью, в нашем мире существует интернет и ютуб. Там полно разборов. Так я и научился. После школы я хотел поступить в университет на факультет искусств, чтобы дальше изучать музыку, но я поздно подал документы и бюджетных мест не осталось, а обучение дорогое. Родители отказались дать мне денег, хотя это для них не проблема. Им проще зажать эти деньги себе и никуда не потратить, чем помочь ребёнку с мечтой. Я сильно разозлился. Тогда все стало только ухудшаться. Я не стал никуда поступать и брал разные подработки, чтобы накопить на следующий год. Все стало ещё хуже, когда...
- Когда что, Хенджин? - нетерпеливо спросил Йен, потому что старший молчал почти пол минуты.
- Я начал встречаться с парнем, а родители узнали об этом. Они догадывалась о том, что мне не нравятся девушки, но отказывались в это верить. Я про себя все понял ещё в тринадцать лет. В общем, в конце прошлого лета я пригласил этого парня в гости пока предков дома не было, мы просто болтали, когда они пришли.
- И что случилось?
- Думаю, нашу ссору слышал весь квартал. Они полили меня всей грязью мира, высказали все, что думают обо мне, что я бестолочь, учиться не хочу, да ещё и позорю их фамилию своими пристрастиями. Они буквально швырнули меня за дверь и сказали не возвращаться, пока я не возьмусь за ум и не приведу в дом девушку. Вот так, лисенок, я и оказался на улице.
Чонин опустил взгляд на их руки. Он ощущал подступающее к горлу непонятное чувство. Как будто комок из несправедливости и негодования. Йен никак не мог понять, почему все отвернулись от такого пылкого и полного страсти человека. Чонин видел в нем яркий огонь, который парень сдерживает, но Чонин был уверен, что старший не должен его скрывать, ведь он невероятно прекрасен. Младший сжимал чужие ладони, но левую не так сильно, чтобы Хенджину не было больно.
- И ты...все это время жил на улице? - тихо спросил младший, не поднимая взгляд.
- Почти всегда, - хен потянулся к щеке Йена и легонько поцеловал, чтобы парень поднял голову. - Я находил укромные места, иногда зарабатывал на пару ночей в гостинице, но чаще я тратил на...кхм...
- Что, Хенджин? - Йен умоляюще смотрел на парня, пока тот подбирал слова.
- Чаще всего я тратил на то, чтобы заплатить за душ или хотя бы раковину. Это все же лучше, чем выглядеть как мусор.
- Но я никогда так не считал. Когда я увидел тебя во сне, я даже не подумал об этом.
- Ну, я хорошо вру, когда мне надо.
Чонин хихикнул, но затем вспомнил кое что.
- Постой, а как же твой парень? Разве он не помог тебе?
- Оказалось, что он не такой уж и хороший, каким я его видел. Он быстро отвернулся от меня, когда я остался с парой тысяч в кармане и без крыши над головой. Ему просто нужен был хороший актив и все, а бездомный музыкант с большими мечтами его не сильно заботил.
- Мне жаль...
- Что, я все таки жалок?
- Нет! Не ты! - затараторил младший. - Я в том смысле, что мне жаль, что тебя предали. Ты этого не заслуживаешь.
- Боже, лисенок, - Хенджин положил одну руку на щеку парню и мягко гладил. - Ты правда веришь в это?
- Конечно! А как иначе? Если бы я только узнал тебя раньше...
- А я думаю, что мы познакомились в самый подходящий момент. Ты спас меня и продолжаешь спасать. Такого...никто не делал для меня.
- Если понадобится, то я спасу тебя ещё раз, хоть тысячу раз. Но, не пойми неправильно, я бы этого не хотел.
- Я знаю, лисенок. Ты же самый лучший.
- Это ты самый лучший.
- Нет, ты.
Хенджин приблизился к лицу Йена и поцеловал его щёки, нос и подарил десятки поцелуев его ровной линии челюсти.
- Хенджин, а почему ты нарисовал цветы? - спросил младший, пока Хван оставлял поцелуи на его лице.
- В доме, где я жил, был небольшой сад. Я посадил там несколько кустов, потому что без них дом казался совсем серым. Жаль, что с людьми, которые в нем живут, нельзя сделать так же.
- А собака?
- У меня был маленький пёсик. Но я отдал его в добрые руки, чтобы родители не выбросили его так же, как и меня.
- Скучаешь по нему?
- Да, но зато он в порядке.
Наконец Хенджин добрался до губ младшего. Несколько мгновений он просто нежно касался, а затем облизал слегка пересохшие уста Чонина и накрыл уже настойчивыми ласками. Руками Хван держал лицо младшего и изредка щекотал шею, от чего синеволосый тихо смеялся в поцелуй. Хван отпустил его губы и с улыбкой посмотрел в глаза.
- Идём, лисенок. Тут есть ещё кое что интересное.
Они свернули к лестнице и спустились на первый этаж, прошли пару длинных коридоров, где на стенах так же было много граффити, в том числе и рисунки Хвана, а Чонин успел сфоткать несколько рисунков.
Парни вышли в большой круглый зал. В нем был высокий потолок с круглым отверстием, через которое проливался холодный серебристый лунный свет, полностью освещая помещение. На полу было немного снега, доски, разные бумаги, камни, всякие забытые безделушки, а в центре зала стоял старый диван.
Хенджин прошёл вперед, оставляя после себя следы на снегу. Чонин шёл за ним и широко открытыми глазами разглядывал все вокруг. Круглые стены тоже были изрисованы, а у пары рисунков он признал авторство Хвана. Помещение нельзя было назвать симпатичным, просто пустая комната с мусором и старой мебелью. Но здесь было хорошо. Никого нет, никто не мешает. Даже не холодно, только лёгкий ветерок. Хенджин смахнул с дивана снег и сел не него.
- Лисенок, иди ко мне.
Чонин продолжал разглядывать все вокруг и медленно подошёл к старшему, а тот потянул его за руку и Чонин упал к нему в объятия. Хенджин прижал его к себе и просто вдыхал его аромат с закрытыми глазами.
- Тут так красиво, Хенджин.
- Да, мне тоже тут нравится. Летом здесь ещё лучше.
- Тогда давай ещё придём сюда, когда настанет лето.
- Обязательно, лисенок.
Хенджин обнял его крепче и опрокинул на спину, а сам нависал сверху. Он наклонился к чужим губам и мягко их поцеловал. Руками он дотянулся до шапки Йена и снял её, как и его шарф. Свою шапку Хван тоже снял и откинул на спинку дивана. Его волосы упали младшему на лицо и сильно щекотали покрасневшие щёки.
Такие действия навели панику в груди Чонина. Сердце словно отпустило тормоза и катилось с крутой горки. Тепло обволакивало все тело и казалось, что даже снег тает от такой температуры. Руки слегка дрожали как и колени. Но было очень тепло.
Хван на ощупь нашёл молнию на куртке Чонина и медленно потянул её вниз. Расстегнув куртку, он перешёл на рубашку. Одна за другой пуговицы освобождались из петель, приоткрывая бледное тело, которое успело покрыться мурашками, а шрамы будто стали ярче. Хенджин оторвался от сладких губ и немного хитро улыбнулся, пока Чонин глубоко вдыхал, как ему казалось, горячий воздух.
Хван снова наклонился и начал целовать щёки, подбородок и шею. Йен потянулся руками к его волосам и запутался в них пальцами. У старшего от таких касаний каждый раз словно ток по позвоночнику пробегал. Чонин так аккуратно перебирал его волосы, будто боялся сделать больно. Хенджин отодвинул одежду с левой ключицы парня и заметил на ней яркую родинку. Она сразу притянула взгляд. Маленькое аккуратное пятнышко. Хван обвел родинку пальцем и припал к ней губами. Каждый поцелуй был влажным и тёплым, а на коже оставались розовые следы. Грудь Йена поднималась очень высоко от глубоких вдохов и будто сама подстраивалась под губы старшего. Последний водил по ней мягкими устами, носом и вдыхал аромат Чонина. Такой приятный, немного сладкий и свежий. У него была мягкая кожа, но шрамы выделялись шершавостью. Хенджин целовал каждый тёмный след на шраме, который остался в области сердца. На самом деле, этот след немного пугал Хвана. Не своим видом, а смыслом. Пугал тем, что Чонин слишком сильно волнуется за всех вокруг. Что если он снова побежит кого то спасать, а в итоге помощь понадобится ему самому?
Старший опустил поцелуи на пресс Чонина, мягко и нежно обводя губами каждый выступающий кубик. Дальше он приблизился к шраму от ожога и оставил больше десятка тёплых касаний своими губами. Рукой он щекотал это место, а младший слегка подрагивал от щекотки и тихонько смеялся. Руками он по прежнему вплетался в темные густые волосы и сминал их, расчесывал, оттягивал и путал. Хенджин приблизился к следующим шрамам, которые были внизу живота Йена. Пальцами он водил вдоль трех длинных затянувшихся порезов, а затем целовал так же нежно, как и предыдущие. Йен уже в самом начале этого пути почувствовал, как по телу разливается тяжёлая, но приятная сладость, а сейчас это чувство словно узлы завязало в под каждым поцелуем Хенджина. Во рту пересохло от тяжёлого дыхания, а глаза слегка затуманились.
Хван вернулся к лицу Чонина и продолжал хитро улыбаться.
- Чонин, сейчас доверься мне, хорошо? - тихо спросил он.
Младший только кивнул. Все мысли перепутались, поэтому говорить было тяжело. Хенджин снова улыбнулся и отстранился от парня. Он сел на диван и потянул Йена за собой, усадив между своих ног. Чонин краснел сильнее с каждым действием. Хван обнимал его со спины, водил руками по оголенному и напряженному торсу своей забинтованной рукой, а подбородок сложил на плечо Чонину. Синеволосый положил свои руки на колени хену и слегка сжал, потому что девать это напряжение было некуда.
Старший продолжал гладить парня по животу и груди, а губами он целовал его шею и щеку. Его голова кружилась от этого прекрасного мальчика. Он сейчас рядом, он так открыт и доверчив, что это просто забирало все силы. Далее он опустил руки к ремню Чонина, а последний напрягся сильнее, от чего каждый мускул в его теле приобрёл рельефный вид.
- Ты такой нежный, Йен-а, - прошептал Хенджин. - Можно я коснусь тебя?
Не дожидаясь ответа старший начал расстегивать кожаный ремень на джинсах лиса, который дышал все глубже и быстрее. Ладони он опустил к паху Чонина и слегка сжал его, от чего услышал приглушенный стон и почувствовал, как возбуждение парня растёт. Хван губами припал к тонкой шее и оставлял мокрые и продолжительные поцелуи. Старший словно обжигал своим дыханием бледную кожу, но влажным языком успокаивал тёмные следы. Он добрался руками до пуговицы на джинсах и уже почти расстегнул её, как Чонин резко остановил его.
- Стой, подожди! - быстро выдал младший.
- Что? - бегло спросил Хван, в голове которого уже совсем не было спокойствия. - Ты...боишься меня?
- Нет, не в этом дело. Просто...это необязательно.
- Но я правда хочу, чтобы тебе было хорошо, можно? - Хенджин вернулся руками к прессу Йена и нежно выводил пальцами узоры, а шею он несколько раз поцеловал, - Расслабься, хорошо?
Чонин слегка улыбнулся и откинулся на грудь старшего, а Хенджин снова опустил руки на джинсы. Он расстегнул уже тугую пуговицу, молнию и проник тёплыми ладонями под одежду. Бинт на руке старшего щекотал кожу. Младший немного дрожал, но ему было приятно находится в руках Хвана. Быть рядом и ощущать его своим телом. Приятнее было ещё и от того, что это все реально, что он наконец смог победить свой кошмар.
Хенджин покусывал кожу на шее и ушко Чонина, а руками он приспустил джинсы и белье парня. Хитрая улыбка непроизвольно украсила лицо брюнета, когда рукой он нащупал уже совсем твёрдый член младшего. Освободив его от одежды, Хван накрыл ладонью возбужденный орган и медленно гладил. Потом он легонько водил пальцами вдоль ствола, словно дразнил. Чонин уже потерял над собой контроль и с его губ то и дело срывались тихие стоны, которые эхом разносились по большой пустой комнате и исчезали в ночном пространстве. Хенджин одной рукой обнимал парня за талию и прижимал ближе к себе. Губами он уже полностью изчил чужую шею и разукрасил её темными пятнами своих чувств.
- Ты мне так нравишься, Йен-а, - сладко шептал Хенджин. - Боже, малыш, ты так мне нравишься.
Чонин слабо слышал его слова, так как биение собственного сердца заглушало все вокруг. Руками он сильнее вцепился в колени старшего, когда тот сжал член и начал не спеша водить вверх вниз. Пару минут он словно сильнее разогревал и без того горячую плоть парня, а после надавил на головку, получив громкий гортанный стон. Эхо казалось ещё громче и возбуждало сильнее. Хван ускорил мокрые движения и чувствовал, как младший и сам толкается в руку, это только заставляло его улыбаться. Другой рукой он поднялся к груди Йена и слегка сжимал её, длинными пальцами дрознил соски и не оставлял без внимания приоткрытые плечи, которые так сильно соблазняли своими изгибами. Старший легонько кусал их, а языком зализывал оставшиеся следы. Мелодичные стоны, которые издавал парень в его руках, просто с ума сводили. Внутри будто пожаром разнеслось невероятно горячее и сладкое чувство, заполняющее собой каждый уголок души, которую спас этот прекрасный мальчик.
Чонин чувствовал, как все тело будто прошибает током от быстрых движений по собственному достоинству. Хенджин то сжимал у основания, то отпускал, то сжимал уже самый конец. Поясницей он ощущал, как возбудился и сам Хван. В груди сердце работало на износ, а лёгкие раскрывались так сильно, что громкие стоны тут же вылетали из горла, а мышцы внизу живота будто каменными стали.
Через некоторое время мокрых ласк старший почувствовал, как тело Йена в его руках сокращается. Он на последок зажал головку на несколько секунд, а затем освободил Чонина от накатывающего томления и почувствовал, как чужие руки самой сильной хваткой вцепились в колени, а собственная рука стала влажной.
Чонин громко вскрикнул, когда Хван довёл его до конца, так что эхо можно было слышать во всем здании. Он словно совсем без сил остался и просто откинулся на старшего, положив голову на плечо. Щёки пылали ярким оттенком красного, губы дрожали, а глаза сперва были прикрыты, но резко округлились, когда Хенджин поднес испачканную руку к губам и аккуратно облизал ладонь и каждый палец, скользя длинным языком. Он издавал губами чмокающий звук каждый раз, когда заканчивал облизывать пальцы. После Хван облизал свои розовые губы и все это время глядел на Чонина с манящей улыбкой. Йен накрыл рукой свое раскрасневшееся лицо и продолжал глубоко дышать.
- Боже... - прошептал младший.
- Ты и правда очень нежный, - сказал Хван, а затем вернул нижнюю одежду Чонина на место. - Не нужно так стесняться, малыш. Мне очень понравилось.
- Мне...мне тоже.
- Ну вот, - Хенджин продолжал целовать щёки парня, а руками гладил по животу и потихоньку успокаивал его. - Как тебе такое свидание?
- Самое необычное свидание, которое у меня вообще было, - усмехнулся младший.
Хенджин хихикнул ему в щеку. Руками он начал застегивать рубашку Чонина и перебирал в голове разные мысли. Когда он застегнул все пуговицы, то вновь обнял его за талию.
- А скажи, Йен, у тебя...уже был кто-нибудь?
- Ты имеешь в виду физическую близость?
- И это тоже. Мне...на самом деле мне интересно, были ли у тебя уже отношения.
- У меня был парень в школе. Но между нами не было ничего такого. Отношениями это странно называть, потому что мы больше разбирались в нас самих да и просто были детьми.
- Ты любил его? - почти шёпотом спросил брюнет и обнял парня крепче. Чонин накрыл его руки и прижался своей щекой к чужой. Ресницами он задевал кожу и слегка щекотал этим.
- Нет. Это больше на баловство было похоже. Да, я тогда понял, что с парнем мне комфортнее, но только не с ним.
- А со мной тебе хорошо?
- Очень, Хенджин, - ответил младший и быстро поцеловал старшего в щеку. - С тобой мне лучше всего.
- Мне тоже, малыш.
- Пойдём домой, Хенджин.
- Да, идём.
Когда Чонин встал с дивана, то его ноги слегка подкосились от сладкого чувства, что сильнее его смутило. Хенджин улыбнулся. Он поцеловал парня в щеку, обнял за талию и они вместе покинули здание.
Когда они добрались до квартиры, то было уже поздно. Йен затолкал Хенджина в горячий душ, а сам что-то готовил на кухне. Когда Хван вышел к младшему, тот уже ждал его за столом с несколькими блюдами. Чонин все никак не приходил в себя. Его щёки продолжали держать яркий румянец и он почти не смотрел старшему в глаза.
Хенджин тепло улыбался ему. Закончив с ужином, они убрали все по местам. Чонин все ещё не смотрел на брюнета. Когда он хотел выйти с кухни, то старший поймал его за руку и притянул к себе. Их лица были в сантиметровой близости и младший наконец перестал отводить взгляд.
- Лисенок, все хорошо? - тихо спросил Хван и обнимал парня за плечи.
- Да, все хорошо, - ответил синеволосый и обнял старшего за талию.
- Если тебе что-то не понравилось, то прости.
- Нет, все в порядке, правда!
- А хочешь я тебя шокирую?
- Как?
Хенджин взял парня за руку и повёл в его комнату. Он попросил Чонина сесть на кровать, а сам поставил перед ним стул, но не сел на него. Вместо этого он подошёл к гитаре и взял её в руки.
Младший сразу широко улыбнулся и даже сел на самый край кровати, чтобы быть ближе к Хенджину, который сел на стул и устроил на ногах инструмент.
- Наше свидание ещё не закончилось, лисенок. Споешь мне?
- Я!? Хенджин, да я не умею петь! Это будет похоже на скрип старой двери или вой дохлой собаки!
Хенджин засмеялся. Он так громко смеялся, что даже слезы выступили и Чонин засмеялся вместе с ним.
- Боже, лисенок, - Хенджин вытирал глаза рукавами кофты и старался восстановить дыхание. - Я все равно тебе не верю. Давай, я даже знаю, что тебе сыграть. Если не запоешь, то я буду щекотать тебя, пока не начнёшь.
- Эх...ладно. Но только не смейся, когда я буду ужасно фальшивить.
- Не буду, обещаю.
- Хотя щекотка не так страшна по сравнению с позором от ужасного пения.
- Ты просто не знаешь, как сильно я могу тебя защекотать. Давай, малыш.
Хенджин взялся за гриф левой рукой, но почувствовал, что мышцы ещё плохо поддаются и играть будет тяжело. Тут подбадривания не помогут, нужно время и упражнения. Не долго думая, Хван перевернул гитару и взялся за гриф правой рукой. Чонин завороженно за ним наблюдал. Он сам особо никогда музыкой не увлекался, да и играть почти не умел, поэтому он удивился, что старший будет играть наоборот.
Брюнет пару раз размял левую ладонь, настроил инструмент и наконец начал играть. Он сыграл несколько нот для разогрева пальцев, а затем глубоко вдохнул и зажал нужные струны.
Как только Хван начал играть, Чонин тут же широко распахнул глаза, так как узнал мелодию. Неужели Хенджин запомнил? Ту самую группу, которую разок слышал в наушниках младшего. Это была песня ”Stolen” группы Dashboard Confessional. Ещё несколько нот и Хенджин прошептал ему: ”Начинай”.
- Мы наблюдаем за сменой времён года,
И наслаждаемся оставшимися мгновениями последнего осеннего утра,
Пока золотые оттенки и блеск ещё не погасли.
Очередное солнце потухло, закончилась ещё одна пора.
Ты покорил меня,
Ты украл моё сердце.
Приглашение всего лишь повод попрощаться,
чтобы разрушить лучшее из лучшего.
На столе ликер, а в глазах туман,
Еще слишком рано говорить прощай.
Ты теперь навсегда в моём сердце,
Ты теперь навсегда в моём сердце.
Хенджин прекратил играть, хотя Йен вдохнул, чтобы продолжить петь. Хван просто замер. Чонин так красиво спел, что просто заставил своим голосом позабыть все, что тревожит сейчас и тревожило раньше. Младший умело подстраивался под каждый переход, без труда справился с высокими нотами и ровно пел низкие. Каждое слово было отчётливо слышно и он ни разу не запнулся, на столько хорошо знал текст. Хван даже задрожал. Голос Йена его так поразил, что несколько секунд он не мог даже пошевелиться.
- Хенджин? - младший слегка забеспокоился, ведь на лице парня было одно выражение шока, он даже не моргал. - А...все совсем плохо, да? Я же говорил, я не очень хорошо пою...
Чонин не успел договорить, как старший быстро отложил гитару на пол, сам встал на колени и приблизился к Йену. Он потянулся руками к его лицу, а своими губами накрыл чужие. Мягко, очень тепло и невероятно нежно. Только так теперь хотелось целовать эти прекрасные губы. Никаких излишеств и пошлостей, только так же прекрасно, как сам Чонин.
Младший был слегка удивлён всему этому, но закрыл глаза, а руками обнял Хвана за плечи. Пальцами перебирал густые волосы, убирал длинную челку за ухо и цеплялся за цепочку на шее. Старший улыбался в поцелуй, а когда отстранился, то крепко обнял парня, стоя на коленях.
- Чонин, ты так красиво поешь, с ума сойти!
- Да ну, ты врёшь.
- Это ты врёшь, хитрый лисенок! - усмехнулся старший и повернулся к Йену. - Чтоб больше не смел называть свое пение скрипом или лаем, понял!
- Хорошо, хорошо, - смеялся младший. - Нормально было?
- Ты издеваешься!? - Хван глубоко вдохнул, чтобы вновь высказать как все было круто, но успокоился. - Йен, ты очень хорошо поешь. Даже...даже мне так не повторить.
- Нет, я уверен, что ты намного лучше меня поешь. Ты же этому учился, а я просто, ну...повторял за песнями и все.
- Ладно, лисенок, давай остановимся, а то всю ночь на это потратим.
Хенджин хотел встать с колен, но младший его остановил, ухватив за плечи. Он приблизился к его лицу и поцеловал в губы. Руками он опускался вдоль туловища Хвана и сам встал на колени, чтобы быть на одном уровне. Поцелуй он ускорил и осторожно обвел губы языком, но старший отстранился, когда Чонин начал проникать руками под резинку штанов.
- Лисенок, ты чего?
- Если...хочешь...то давай потратим ночь на другое.
- Что...Чонин, это необязательно.
- Но тебе бы хотелось?
Хенджин нахмурил брови и немного испугался. Он чувствовал, как Йен мелко дрожит, предлагая такое. Все было как будто вынужденно и не внушало ничего приятного.
- Чонин, все и так хорошо. Не нужно себя заставлять.
- Но я...я бы хотел, чтобы тебе было хорошо.
- Мне и так хорошо. Ты так красиво спел, что я уже летаю в облаках. Все хорошо, Йен-а.
Хван поднялся и потянул за собой младшего. Он заметил, что тот сильно смутился, хоть старался не подавать виду. Было немного непривычно видеть его таким податливым. И причиной этому был сам Хенджин? Хван обнял его и поцеловал в макушку.
- Давай ложиться, лисенок. Тебе на учёбу ведь вставать.
- Да, на учёбу, - повторил младший.
- Эй, Чонин, послушай. Не заставляй себя делать то, чего не хочешь.
- Но ты ведь...то, что ты сделал там, в школе...
- Мне этого хотелось, потому что ты очень нежный. Я хотел сделать тебе приятно.
- Так и мне хочется, чтобы тебе было хорошо.
- Но мне правда хорошо, - улыбнулся старший и приподнял чужой подбородок, чтобы заглянуть в темные глаза, которые младший все никак не показывал. - Всему свое время, малыш. Давай не будем спешить.
Чонин мягко улыбнулся и кивнул. Он обнял старшего и спокойно выдохнул.
Когда они легли спать, то Хван крепко обнял младшего со спины. Он переплел с Йеном пальцы и облокотился на его плечо. Чонин довольно быстро заснул, а вот Хенджин долго думал о его словах.
Несомненно младший ему нравился. Так сильно, что дышать иногда забывал, когда находился рядом. И он бы соврал, если бы сказал, что все в Чонине не привлекает его на столько, чтобы не хотеть его каждую секунду.
Но разные мысли не давали ему покоя на этот счёт.