Глава 18 (2/2)

Гермиона со всей силы стукнула его ладонью в грудь.

— Как ты смеешь говорить мне успокоиться, когда это ты начал орать на меня абсолютно без причины? Ты прекрасно знаешь, что у меня не получается! Если ты думаешь, что я не стараюсь, то ты глубоко ошибаешься!

Малфой схватил ее запястье, которым она колотила его ребра, и перехватил второе, что она вскинула за ним.

— Я извиняюсь, — выдавил он без капли искренности на лице.

Она снова отпихнула его от себя и вырвалась из согретого купола.

Оставаясь около перил и омываясь ледяным потоком ветра, она поежилась, сильнее обхватив себя руками.

Гермиона услышала шорох одежды и увидела, как Малфой снял с себя распахнутую мантию и начал подходить.

Оказавшись около нее, он накинул свою мантию на ее плечи и закутал Гермиону в ней.

Она даже забыла о причинах своей злости, когда он так застал ее врасплох, заставив тело перестать ей подчиняться.

Она мгновенно отмела мысль о том, что можно было воспользоваться согревающими чарами или просто завести ее обратно в купол, что он наколдовал, когда почувствовала его запах на себе.

Гермиона оказалась в тепле и вихре из сандала, кедра и какого-то едва уловимого запаха самого Малфоя.

— Я действительно извиняюсь, — сказал он тихо, обращаясь взглядом в небо. — Я не должен был срываться на тебе.

— Что-то произошло там? — вкрадчиво спросила Гермиона.

— Нет, — резко обернувшись, он ответил. — Давай попробуем еще раз?

Выпуская небольшое облако из пара, она выдохнула и зашла обратно.

Сев напротив, он столкнулся с ее янтарем.

— Четвертый способ — полет. Но я не думаю, что это мне подходит, — отчеканила она, не дожидаясь его слов.

Малфой вопросительно приподнял бровь.

— Я…

— Ты боишься, — заключил он.

Гермиона отвела глаза, уставившись в пол.

— Ладно, — громко выдыхая, он поднес ладонь к лицу, потирая переносицу. — Тогда у нас остался последний способ, цветочек.

Последний.

— А если у меня не получится и этот? — удрученно она спросила.

— Кто тебе сказал, что мы не будем пробовать заново все предыдущие? Я уже говорил, что это требует практики. Я просто хотел проверить, есть ли какой-то, который отзовется в тебе отчетливее других. Если и последний не подойдет, мы пойдем с начала.

— Ладно.

Один.

Два.

Гермиона почувствовала рывок сильнее, чем обычно, когда он снова к ней проник, на этот раз не досчитав два счета.

Он даже не спросил, как называется последний способ, и не просил его подробно описать.

Взяв все свои крупицы силы, она зарыла семена.

Кап.

Первая капля падает на землю, что скрывает под собой цветок.

Почему ты грубишь мне?

Кап.

Температура понижается в пятнадцать.

Что-то произошло там?

Кап.

Она достает оставленные семена и обрабатывает их раствором, заворачивая в бинт.

Ты боишься.

Кап.

Помещая их обратно, температура десять.

А если у меня…

Кап.

У сеянцев появилась почка.

Гермиона почувствовала, как ее разум погрузился под размытую, расплывчатую пленку, закрывая доступ проникавшему к ней Малфою.

Она восхищенно подняла свои огромные глаза, что почти вышли из глазниц от детского восторга.

— Малфой!

— Молодец, — покинув ее разум, он одобрительно кивнул. — Но это лишь небольшой сдвиг. Если бы я надавил сильнее, вся твоя шаткая защита моментально бы сошла.

— Но это уже намного больше, чем я могла добиться, — слегка обиженно пролепетала Гермиона.

— Еще раз, — заключил он.

Гермиона чувствовала ощутимую пульсацию в висках после всех тех усилий, что она приложила, и после частых посещений ее сознания одним заносчивым придурком, но без возражений начала взращивать цветы.

Кап.

— Снова, — сказал он через несколько минут, когда распотрошенный разум не желал во второй раз себя от инородного присутствия хоть как-то защищать.

Кап.

— Заново, — ледяной бас.

Кап.

— Грейнджер, сосредоточься, — прорычал он после третьей неудачи и просмотра эпизода, как она просила эльфа принести еду.

— Малфой, хватит. Я больше не могу, — устало выдохнула Гермиона, ощущая раскаленный алюминий у себя в глазах.

Ее веки почти вибрировали от напряжения, а голова была готова разорваться.

— Можешь, Грейнджер.

— Почему ты так взъелся? — обращаясь помутневшим взглядом на пылающего Малфоя, она не находила в его поведении ответ. — Ты сам мне говорил, что нельзя получить чего-то сразу. Ты видишь, что ситуация уже сдвинулась, почему ты продолжаешь давить на меня именно сейчас?

— Блять… — выдохнул он, потирая лоб. — Есть еще один способ, — сказал Малфой, решительно в нее впиваясь серебром.

Кажется, он ее даже не слушал.

— Малфой, я устала. Я не смогу сейчас попробовать еще какой-то способ.

— Последний, Грейнджер, — прервал он ее. — Это будет последний, я обещаю. Попробуешь его, и мы закончим.

Его колено, нервно отбивающее ритм своим начищенным ботинком о старый деревянный пол, заставило ее в очередной раз задавать вопросы.

Что случилось?

Почему все это стало для него так важно именно сейчас?

Что изменилось?

— Ладно, — вымученно выдохнула Гермиона. — Что за способ?

— Он не описан в книге и не всем подходит.

— Я не сомневалась, — вставила она.

— Ты можешь вспомнить о чем-то, — начал Малфой. — Какое-нибудь достаточно сильное воспоминание, которое послужит тебе якорем для блокировки разума и будет держать все твои стены, не давая сквозь себя пробиться.

— Как Патронус?

— Оно не обязательно должно быть положительным, — ответил он, зачесывая волосы назад. — Оно должно быть сильным. Что-то, что повлияло на тебя настолько, что смогло бы перекрыть все твои мысли, заполнив собой.

Гермиона нахмурилась, ища в своем сознании воспоминание, которое бы подошло.

Привычная мысль о полученном письме из Хогвартса отныне не была настолько сильной, чтобы позволять использовать себя.

После того, как летом с ней случился ее дар, Гермиона больше не могла вызывать Патронус.

— Могу облегчить тебе задачу, — прогремел холодный голос, заставляя ее обратить свои задумчивые блики. — Подобные воспоминания всегда легко заметить, проникая в чью-то голову. Твой разум будет либо защищать его сильнее всех, либо же оно сразу всплывет на поверхность.

Гермиона сглотнула, почувствовав, как тело оросила рябь.

Ей в голову пришел только один возможный случай, что мог по силе превзойти все остальные.

Нет.

— Я не хочу пробовать этот способ, — сказала она.

— Еще кое-что, — вставил Малфой, проигнорировав ее слова. — Сними кольцо.

Она резко вперилась в него зрачками.

— Что?

— Я не уверен в этом, но можно попробовать, — задумчиво дополнил он.

— Я не хочу.

— Мы договорились, Грейнджер, — прошипел он. — Это последний раз.

— Я передумала.

— Не получится передумать, цветочек, — надавил он, подаваясь на нее и хватая за запястье. — Вдохни поглубже, — сказал Малфой, стягивая серебро ровно за секунду до того, как войти в незащищенный разум.

Тупая боль прострелила ей затылок, заставив наклониться.

Она почувствовала, как он смотрит на события, что возникали в ее голове, но что страннее — теперь она была способна чувствовать его эмоции под своей кожей.

Паника и страх, что были скрыты за стенами.

Боль, что так и не прошла, но ощущалась скованной прозрачными цепями.

Бессилие и неизвестное ей чувство, что тлилось в самой глубине.

Когда ее горящий череп начал разрываться, она ощутила, как из прикрытых глаз блеснула помутневшая вода.

Его рука сомкнулась крепче.

Кислый запах сырости.

Старая хижина в Роторуа.

— Все в порядке, не переживай, малышка.

Спокойствие, доверие и вера.

— Не бойтесь. Я не причиню вам зла.

— Я могу помочь.

Я все равно тебя достану.

Эмоции захлестнули Гермиону, заставляя вырваться из рук, что были сжаты на ее запястьях, и, взяв всю силу, что уже забрал сидящий напротив, вытолкнуть Малфоя из своего сознания.

За секунду до того, как обессиленно откинуться на спинку, она почувствовала странную эмоцию, появившуюся у него внутри.

Понимание.

Нащупав его размытый образ, Гермиона столкнулась с раскаленной сталью.

Он выглядел так, как будто бы он был ни капли не удивлен увиденным.

Он выглядел так, как будто он вдруг что-то понял.

Что он понял?

Наклонившись к ней и снова взяв ее ладонь, Малфой вернул кольцо на палец.

— Ты не имел никакого права на это, — едва слышно прохрипела Гермиона. — Я не дала тебе свое согласие. Ты сделал это насильно, — она чувствовала, как слезы скатывались по ее щекам, пока она расфокусированно вглядывалась в бледное пятно.

— Ты идиотка? — опускаясь на стул и придвигаясь ближе, он зло оскалился. — У тебя с твоими силами отшибло мозги?

Гермиона зажмурилась и снова распахнула веки, чтобы отчетливо увидеть скрытое лицо.

Малфой пылал, как огнедышащий дракон, выплевывая свое пламя на нее.

— Ты действительно пошла с первым встречным в неизвестном направлении — в лесу, в чужой стране, без сопровождения и никому не сказав — проводить какой-то непонятный ритуал? — прогремел он в вое ветра, обдавая гневом кислород.

— Не смей так общаться со мной! Кто ты такой, чтобы читать мне мораль? Какое тебе дело? — крича из последних сил, она попыталась подняться, но локоть подогнулся, не сумев ее сдержать.

Он кинулся вперед, чтобы поймать ее, но она отстранилась, ерзая на стуле и садясь обратно.

— Ты ведь не серьезно, Грейнджер, — ошеломленно прошептал он. — Ты не могла быть такой наивной дурой.

— Он сказал, что может помочь мне избавиться от этого! — разразилась истошным плачем Гермиона.

Ледяной зимний ветер разносил соленый воздух по всему открытому пространству.

— Грейнджер, ты вообще понимаешь, что он мог сделать с тобой? — спросил он, растягивая каждый звук.

— Понимаю, Малфой, — прорычала она, вскидывая голову. — Мне было страшно, ясно?

— А с незнакомым мужчиной тебе страшно не было?

— Не смей судить меня за это! — вскочив со стула и мгновенно покачнувшись, она услышала глухой удар, когда оставленная мебель прикоснулась к полу. — Не смей!

Чувствуя, как щупальца все туже обнимают легкие, она начала сдавленно и коротко дышать, хватаясь за горящие от боли ребра.

— Грейнджер, — Малфой оказался около нее, обхватывая руки.

— Не трогай меня! Не прикасайся ко мне! — отпихиваясь от него, она попятилась к стене.

— Грейнджер, посмотри на меня.

Гермиона ощущала под собой холодный камень, что подпирал ее ослабленное тело.

Скидывая с себя обе мантии, она медленно скатилась по стене.

— Грейнджер.

Малфой оказался на коленях около нее, обхватывая пальцами бледнеющие щеки.

— Уйди! Проваливай отсюда, — отпихиваясь от него, она судорожно замотала головой.

Поймав ее во второй раз, он прислонился ближе.

— Прости, — тихо сказал Малфой, подавая ее на себя. — Я кретин, Грейнджер. Прости. Я не должен был так говорить.

Вскинув ослабевшую ладонь, она ударила его в плечо.

— Не трогай меня! — снова срываясь на безумный плач, проскулила Гермиона.

— Тише, Грейнджер, — отнимая руки от лица, он обнял ее тело, прижимая ближе.

— Не трогай, — уронив ладонь, она безвольно вжалась в его грудь, ощущая, как он гладит ее волосы.

Задрожав сильнее у него в руках, она услышала, как Малфой с помощью Акцио призвал ее мантию, что она скинула с себя, и заново закутал.

— Я… Я знаю… Я все это понимаю… — судорожно начала шептать она. — Ты прав. Ты прав. Я знаю… Я все это знаю.

— Тише-тише. Все закончилось, Грейнджер, — едва покачивая, убаюкивал ее Малфой.

— Я не должна была. Я знаю, что я была не должна.

Сминая пальцами рубашку, она вжималась в его грудь.

— Мне было так страшно. А он… — задохнувшись в всхлипе, Гермиона снова ощутила обхватившие ее как можно крепче руки. — Он специально делал это. Он умел этим управлять. Он заставил меня доверять ему.

Гермиона почувствовала, как его тело напряглось под ней, заставив ее вздрогнуть.

Малфой снова обхватил ее лицо, приподнимая, и встретился с ней взглядом.

— Прости меня, — сказал он сдавленно. — Я действительно придурок. Я не должен был ни проникать в твой разум без разрешения, ни тем более говорить подобного. Прости меня.

Гермиона плакала, смотря в его глаза и не находя никаких слов, чтобы ответить.

Он медленно провел большими пальцами, стирая слезы, и она снова оказалась в месте, что так сильно разъедало глубь.

— Тише, все закончилось. Все закончилось, Грейнджер, — продолжая мягко вытирать ей слезы, тихо он шептал.

Когда ее всхлипы превратились в спертое дыхание, она зашевелилась у него в руках.

Подняв свой взгляд, она столкнулась с лунным светом, заблестевшим на его зрачках.

— Я не… — сорвавшись, Гермиона сглотнула, снова начав. — Я не стану пользоваться этим воспоминанием каждый раз, чтобы закрыть свой разум, Малфой. Я не стану, — чувствуя, как паника снова растет, она слегка повела головой, сгоняя пелену. — Лучше я откажусь от окклюменции, чем буду возвращаться туда снова каждый раз.

— Тише, мы сможем обойтись и без этого, — запустив ей пальцы в волосы, он осторожно их погладил. — Думаю, мы остановимся на том последнем, с цветами, — Малфой робко улыбнулся ей, погладив голову. — Мне кажется, это судьба, цветочек.

— Малфой? — глухо выдохнула Гермиона.

— Да?

— Ты можешь использовать это свое ужасное перемещение?

Его глаза блеснули на ее словах, когда он понял.

Призвав к себе свою мантию, что она бросила на пол, он крепче сжал в руках трепещущее тело.

— Задержи дыхание.

Кивнув ему, через несколько мгновений Гермиона ощутила тошнотворный вихрь.

Оказавшись посреди гостиной своей Башни, она отпихнула Малфоя, резко сгибаясь пополам и ощущая рвотные позывы.

Она почувствовала, как его рука, слегка поглаживая, мягко опустилась ей на поясницу.

Разогнувшись, Гермиона увидела стакан воды, который Малфой ей протягивал.

Осушив его, она устало выдохнула, покачнувшись.

Заставив опустевшее стекло исчезнуть, Малфой снова подошел и, наклонившись, подхватил ее на руки, заставляя вскрикнуть.

— Ты что делаешь? — хватаясь крепче, пропищала Гермиона.

Проигнорировав вопрос, он направился в сторону ее спальни.

Оказавшись в ней, Малфой мягко опустил Гермиону на смятую постель.

Отстранившись, он встретился с ней взглядом, замирая в полутьме остывшей комнаты.

Сталкивая их зрачки еще пару мгновений, Малфой выпрямился, возвышаясь тенью около кровати.

— Спокойной ночи, Грейнджер, — сказал он за мгновение перед тем, как исчезнуть и остаться дымкой на ее лице.

— Спокойной ночи, Малфой, — прошептав в зажатое пространство, Гермиона погрузилась в сон.