Part 23 (2/2)

Весь полёт был таким же тихим, как дорога в аэропорт. Чонгук вообще спал, приложившись головой к кимовому плечу, и очаровательно сопел, приоткрыв губы. Вся дорога не заняла больше часа. Намджун посчитал, что долететь безопаснее, чем добраться поездом или автобусом. В чём-то он, несомненно, был прав.

На посадке Тэхён разбудил Гука — всё то время, пока самолёт садился, Чонгук пытался проснуться, то и дело устало и медленно моргая, намереваясь с секунды на секунду обратно провалиться в сон.

— Доброе утро, — насмешливо, но по доброму, сказал Ким, отстёгивая ремень безопасности.

— Тебе что, давлением мозг прижало? — сонно пробубнел Гук. — Сейчас ночь.

Пока младший отстёгивал свой, еле шевеля пальцами, Тэхён достал их сумку и стал толкаться коленями в его ноги, намекая встать.

— Да подожди ты, — раздражённо, Чонгук поднял на Кима взгляд, щуря один глаз от света. — Нам что, больше всех надо?

— Вряд ли кого-то из пассажиров данного рейса ожидает работа, связанная с убийствами.

Чонгук оторопело раскрыл глаза и быстро оглянулся по сторонам, убеждаясь, что никто этого не слышал.

— Ты очумел что ли? Нас под белые руки отсюда выведут, если узнают.

— Не выведут, — подмигивает Ким.

— То есть, за «не узнают» ты не ручаешься, да?

— Вперёд и с песней, — Тэхён более настойчиво толкает коленом чоново и кивает на выход.

— Без песни обойдёшься, — Чонгук встаёт и демонстративно отбирает у старшего сумку, натягивая на голову капюшон, и шагает вперёд, оставляя Тэхёна позади.

Выйдя из аэропорта, их действительно ждал мужчина с табличкой, как ни странно, не с их именами, а со своим. Чёрным маркером на обыкновенной картонке аккуратно выведено «Пак Богом». Мужчина, на вид — не больше тридцати, очень лучезарно улыбался, увидев их в толпе. Точнее, увидев Тэхёна. Чонгука разглядеть под этим капюшоном, почти полностью закрывающим лицо, было трудновато.

— Вечер добрый. Как добрались? — Богом протягивает Киму руку, крепко и коротко пожимая, смотря прямо в глаза. — Я Пак Богом, очень приятно.

— Взаимно, — улыбаясь так же, отвечает Ким. — Добрались прекрасно, спасибо. Это…

— Марфуд, — Чонгук жмёт руку сухо и не менее коротко, не подымая глаз.

Пак поджимает губы, не прекращая улыбаться, затем опускает, наконец, табличку и кивает, намекая следовать за ним.

— Погодка совсем не радостная, — продолжает разговор Богом.

— Это верно, — соглашается Ким.

— В Пусане почти всегда так. Море рядом, как ни крути, частые осадки тут — явление неизбежное. Позволите? — Пак протягивает руку к сумке, которую крепко держит Чонгук, намереваясь оказать помощь.

— Нет, спасибо, — сухо отвечает Гук.

— Как пожелаете, — пожав плечами. — До отеля не очень далеко. Ваш Намджун-хён позаботился. Ничего, что я так его называю?

— Ничего.

— Отель довольно… необычный, — продолжает Богом, щуря глаза от дождя, постепенно превращающегося в мокрый снег. — Но там очень удобная парковка, приятный персонал и есть бассейн со спортзалом. Мне как-то доводилось отвозить туда одного человека.

Усевшись в машину (Тэхён на переднее сидение, Чонгук, ожидаемо, — на заднее), Богом завёл автомобиль и снова продолжил свою речь. Тэхёна это, на удивление, совсем не раздражало. А вот Чонгука, судя по тому, как он притих, слегка всё же да.

— Простите, а кем Вы работаете? — спросил Тэхён. — Если не секрет.

— Нет-нет, вовсе не секрет, — снова улыбаясь, залепетал Богом, крутя в руках руль, умело перебирая пальцами. Тэхён на них немного даже завис. Люди за рулём — вообще его фетиш. — Я что-то вроде хостеса, только по городу. Таксист, доставщик, помощник — всё в одном. Куда надо отвезу, что надо привезу, и всё в таком духе. Обычно я работаю только среди знакомых. Таких, как Намджун, например.

— Вы давно знакомы?

— Не слишком. Хотя, наверное, всё же давно. Я даже не вспомню, при каких обстоятельствах. Что-то обычное, должно быть. Заказ, либо через знакомых. Ничего такого.

— Вы виделись?

— Да. Намджун часто бывал в Пусане. Но это было всё-таки давно, — Пак как-то задумался — это было видно по тому, как сползла улыбка с его приветливого лица, и как запала небольшая складка меж бровей.

Тэхён докучать вопросами не стал. Обернулся на Чонгука, ловя его немой взгляд, и отвернулся обратно, смерив Богома ещё одним недолгим взглядом.

В отель они прибыли через ещё один час. Пробки стали поперёк горла, и Тэхён даже думал, что по приезду ещё долгое время не сядет за руль. Чонгук вообще был в полусонном состоянии, и на пробы Тэхёна забрать сумку крепко цеплялся, будто она — единственное, что удерживает его в сознании.

— Доброй ночи, — Пак отсалютовал рукой, заведя другую за спину, и чуть поклонился. — До завтра. Точнее, — посмотрев на наручные часы, — уже до сегодня. Я заеду в девять. Постарайтесь на опаздывать, — развернулся и ушёл, скрываясь в салоне своей машины.

Чонгук уже был внутри здания отеля, а Ким провёл взглядом удаляющегося Богома, пока тот не скрылся из виду совсем. Зайдя следом за Чонгуком, Тэхён искал его взглядом, а когда не нашёл, нахмурился и подошёл к стойке регистрации, за которой стояла приветливая девушка.

— Добрый вечер, а…

— Вы Ким Тэхён? — спросила та, не дав закончить.

— Да, — стушевавшись.

— Ключи уже взял Ваш партнёр, — улыбаясь, девушка поджала губы, будто ей немного неловко, и указала рукой на лифт. — Этаж девятый, номер 343. Приятного вечера.

— И Вам, — Тэхён секунду помедлил, затем подошёл к лифту, нажимая кнопку вызова, и стал ждать.

Двери тут же отворились, впуская гостя. Тэхён нажал на кнопку рядом с цифрой нужного этажа и похлопал себя по карманам брюк. Кажется, это вошло в привычку.

Когда лифт открылся, Ким зашагал по длинному коридору, устланному мягким ковролином винного цвета. По бокам висели светильники, освещая пространство ненавязчивым тёплым, но не слишком ярким светом. Шаги были абсолютно беззвучными.

Дойдя до нужного номера, Тэхён дёргает ручку, обнаруживая номер запертым. Вздохнув, он трижды тихо, но настойчиво стучит, надеясь, что Чонгук не уснул крепким сном уставшего младенца.

За дверью слышится копошение и недовольное мычание. Через несколько бесконечных секунд Тэхёну удосуживаются открыть дверь.

— Ты что, обалдел, Гук-и? — Тэхён заходит в номер, окутанный… красным светом, и тормозит в шаге от двери. — Я, конечно, догадывался, что ты тот ещё извращуга, но чтобы так…

— Я тут не при чём, тут другого света нет, — Чонгук устало топает дальше, шаркая по полу ботинками.

— Намджун либо невъебенный шутник, либо бессмертный, — Тэхён снимает пальто, вешая у входа на крючок, и проходит за Гуком, который свалился на одну из кроватей.

Да, именно на «одну из», потому что их (а почему Тэхён, собственно, удивлён?) действительно две. Намджун, как настоящий папочка, решил обеспечить своим детками безопасность. Скажите «нет» сексу и всему, что с ним связано. Тэхён, мягко сказать, поражён. Он даже не знает, за что глазу хвататься.

За две кровати, за два стола со стульями (мы что, в комнате у подростков?), или за красную светодиодную ленту, висящую по всему периметру комнаты?

Тэхён теряется и смотрит на полуспящего Чонгука, который выбрал ту кровать, что дальше от окна.

— Ты почему ушёл без меня? — спрашивает Ким, пытаясь вернуться в реальность, а не гнаться на задворках сознания за Намджуном, пытаясь отгрызть тому лицо.

— Не хотел смотреть, как вы обнимаетесь на прощанье, — равнодушно цедит Гук.

— Что? — Тэхён действительно не понимает.

— Этот Пак Богом тот ещё душка, не так ли? — Чонгук привстаёт на локтях, стаскивая носками с пяток расстёгнутые ботинки, и на старшего упрямо не смотрит.

— Ты о чём? — кажется, на то, чтобы понять, что Чонгук имеет ввиду, нужно много времени. Младший не выдерживает такой долгой загрузки.

— Полобызались бы с ним ещё, чего уж. Я уже думал, что буду спать в номере один.

— Ты что… ты ревнуешь меня? К нему?

Чонгук фыркает и плюхается обратно на кровать, окончательно отделавшись от обуви, стаскивает с себя толстовку, оставаясь в чёрной футболке, и пододвигается ближе к изголовью кровати.

— Гук-и, ты что это, серьёзно?

— У меня нет ни сил, ни какого-либо желания шутить на этот счёт. Спокойной ночи, — и отворачивается лицом к стене, поджав ноги, как эмбрион.

Тэхён неслышно вздыхает, стаскивает с себя обувь, снимает свитер, кидая тот на свободную кровать, и встаёт одним коленом на кровать Чонгука, наклоняясь над самым ухом.

— Думаешь, я просто так возьму и оставлю тебя спать одного? — шепча на ухо, Тэхён пробирается рукой Чонгуку под футболку. Младший ловит его за запястье и крепко сжимает, но не останавливает и даже глаз не открывает, только шумно втягивая носом воздух. — Ошибаешься, — Тэхён кротко целует за ухом, вдыхая аромат всё ещё холодных волос, пахнущих декабрьским морозом и шампунем, и ведёт носом до скулы, пробираясь рукой ещё выше. — Мой партнёр.

— Пусть все знают, что ты — мой. И я обижен, — прямо говорит Чонгук, поворачивая голову и теперь уже смотря Киму в глаза.

— Ты обиделся на то, что сам себе придумал. Но я всё равно готов извиниться, — Тэхён опускается и целует губы, перебрасывая одну ногу через младшего и садясь на него верхом.

Чонгук, пользуясь моментом, сминает в руках крепкие ягодицы, и тянуче-медленно отвечает на поцелуй, будто силы всё ещё не вернулись в его тело. Тэхён задирает футболку Гука до самой шеи и припадает губами к затвердевшим соскам, посасывая и выпуская изо рта с причмокиванием, не забывая подымать на Чонгука томный взгляд.

— Тэхён, — на выдохе шепчет Чон. — Я, как всегда, очень хочу тебя, но я так сильно устал, что у меня не хватит сил даже на то, что бы просто подрочить тебе.

Ким хмыкает и опускает руку на ширинку Гука, чуть сжимая в ладони, и снова целует прикоткрытые губы.

— Погоди, — Чонгук снова берёт того за запястье, поднимает руку и целует костяшки пальцев, держа глаза закрытыми.

Ресницы у Чонгука слегка подрагивают, а губы мягко касаются нежной кожи на пальцах, оставляя её гореть.

— Хорошо, — Тэхён слазит с младшего, убирает пряди волос с его лба и целует туда же. — Я переоденусь и вернусь. И даже не думай занять всю кровать.

Чонгук что-то невнятно мычит, сгибая в колене одну ногу и кладя руку на грудь. Тэхён берёт вещи из стоящей у двери сумки, идёт в ванну, быстро переодевается в домашние свободные штаны и футболку, и возвращается к Гуку. Тот, ожидаемо, сладко спит, не меняя позы. Тэхён улыбается и тянет руки к его ремню, расстёгивая и слыша какой-то бубнёж.

— Так удобней, — тихо говорит Ким, стаскивая с Чонгука джинсы и кидая на ненужную кровать. Чуть подвинув Гука ближе к стене, ложиться рядом, кладя одну руку под подушку, а другую — на грудь Чона, переплетая свои пальцы с его. — Сладких снов, Гук-и, — шепчет, целуя того в уголок приоткрытых губ. Младший никак не реагирует, а Тэхён, улыбаясь, прикрывает глаза, утыкаясь Чону носом в шею.

* * * * *</p>

— Доброе утро, — Богом здоровается первым, держа обе руки за спиной, и добродушно улыбается во все тридцать два.

— Доброе, — отвечает Ким, поджимая в улыбке губы. — Нам долго?

Пак отрицательно мотает головой и кивает в сторону машины, обходя её и садясь на водительское место. Чонгук снова нацепил капюшон по самый нос и держит руки в карманах, шагая в сторону задних сидений автомобиля.

— Минут двадцать, — говорит Богом, когда все садятся в машину. — Вы потом куда? Обратно в отель?

— Видно будет, — Тэхён пристёгивается и поворачивается к Чонгуку, который откинул голову и теперь его лицо можно увидеть. Тот держит глаза закрытыми, явно пытаясь продлить свой безбожно прерванный сон.

Богом выруливает с парковки и выезжает на дорогу, мыча под нос какую-то мелодию. Тэхён смотрит в окно и иногда пытается разглядеть младшего через боковое зеркало, но так как окно закрыто, это, увы, невозможно, поэтому всё, что ему остаётся, это просунуть руку, между сиденьем и дверью, назад и нащупать коленку Гука, царапая ткань штанов ногтями, привлекая к себе внимание.

Чонгук еле слышно мычит и берёт его руку в свою, сплетая пальцы. Пак, может, и видит или чувствует то, что происходит, но он на работе. Тем более, что люди обычно занимаются и не таким, совершенно не стесняясь постороннего, будто он лишь предмет интерьера.

Дорога и правда заняла ровно двадцать минут. Заехав на подземную парковку, Тэхён просит остановить на входе — дальше они дойдут сами.

— Мы вернёмся сюда же, — говорит Ким и отстёгивает ремень. — Оружие?

— Вряд ли пригодится, но в багажнике, — Богом усмехается, продолжая держать руки на руле, и кивает головой назад.

Тэхён благодарно поджимает губу и выходит. Чонгук не медлит и следует за ним.

На парковке довольно светло, но почти пусто. Тэхён успел заметить только пару-тройку машин.

Открыв багажник, Ким восхищённо ахает — он напихан разным оружием на любой вкус. Быстро пробежав глазами, останавливает свой выбор на M-9 Dolphin, и даёт точно такой же Чонгуку. Тот сразу суёт его себе под ремень на пояснице и отхватывает из багажника нож, пряча под штанину. Тэхён хмыкает, за что получает недовольный взгляд.

— Перестраховка никому ещё не мешала.

— Это верно, — улыбаясь, Ким закрывает багажник и следует вниз по парковке, осматриваясь по сторонам.

Через несколько секунд с другого въезда внутрь заезжают три автомобиля. Три идеально вычищенных джипа, идеально чёрного цвета. Настолько идеального, что Тэхён даже с такого расстояния видит в них своё отражение.

Они тормозят за несколько метров, выстраиваясь в такую же идеальную линию. Тэхёна сейчас стошнит.

Сунув руки в карманы, он чуть щурит глаза, всматриваясь в тонированное стекло того автомобиля, который посередине, и за которым совершенно ничего не видно. Чонгук стоит рядом, плотно сомкнув челюсти.

Дверь джипа, что посередине, открывается: из водительского места на землю ступает нога в лакированном туфле, обтянутая тканью чёрных брюк. Затем следует черноволосая макушка, а за ней и весь человек.

Мужчина поправляет волосы, достаёт что-то с заднего сиденья и, закрыв обе двери, направляется к Тэхёну и Чонгуку, улыбаясь.

— Ким Тэхён, — представляясь первым.

— Ли Ю Бом, очень приятно, — протягивая руку Тэхёну, затем Чонгуку.

— Марфуд, — сдержано отвечает Чон, уверенно пожимая в ответ и сохраняя зрительный контакт.

— Вот, — Ли протягивает чёрную толстую папку, перетянутую резинкой. — Там всё, что необходимо знать. Из деталей скажу только то, что меня вы больше не увидите. Надеюсь, что и я вас — тоже. Это ни к чему. Так же отмечу, что наша встреча должна остаться в тайне ото всех, кроме, естественно, тех кто уже в курсе. Выполняйте и забудьте. Всё как всегда, верно, Тэхён? — Ю Бом добродушно улыбается, поджав губы. — Удачи и, надеюсь, не до встречи, — он прячет руки в карманы, делая спиной несколько шагов назад, затем полностью разворачивается и уходит, садясь обратно в свой автомобиль.

Через секунд двадцать они остаются в такой же тишине, в какой были до его появления.

— Тебе не кажется всё это несколько странным? — спрашивает Тэхён, когда джипы совсем пропадают из виду.

— Что странного?

Тэхён не отвечает и на несколько долгих минут, пока они идут обратно к Богому, молчит и размышляет.

* * * * *</p>

— Ты ведёшь себя странно, — заключение Чонгука звучит напряжённо.

— Я и чувствую себя странно.

Тэхён уже минут двадцать ходит из одного конца номера в другой, деловито держа руки за спиной. Чонгук сидит на застеленной кровати у окна, держа папку на коленях. Рядом разбросаны ещё какие-то бумаги, который Чон уже просмотрел. Иногда младший озвучивал самые важные факты, написанные на бумажках, но был уверен — Тэхён его не слушает.

— Сядь, — Чон не приказывает, а мягко просит. — У меня у самого голова уже кружится.

Тэхён мельтешит на месте, но всё таки садится на кровать напротив. Глаза нервно бегают по полу, не задерживаясь ни на секунду в одной точке — старший судорожно о чём-то размышляет.

— Ты нервничаешь? — хмурится Гук, откладывая папку в сторону, и наклоняется, ставя локти на колени, заглядывая старшему в глаза.

— Нет.

— Ты врёшь, — звуча больше вопросительно, Чонгук не сводит с Тэхёна глаз, в то время как Тэхён ни разу не поднял тот на Чонгука. — В чём дело? Что не так? — он встаёт и тут же приседает рядом с Кимом, кладя ладони ему на колени.

— У меня странное чувство.

— Какое?

— Будто нам не следует браться за это дело.

Чонгук хмурится сильнее.

— С каких пор ты прислушиваешься к ощущениям в отношении работы?

— С тех пор, как чувствовал то же самое несколько лет назад. А потом меня подстрелили.

Замолкают оба. Тэхён снова много думает, а Чонгук не знает, что на такое ответить.

Не бойся, этого не произойдёт снова.

Я буду с тобой.

Это только волнение, всё в порядке.

Но Чонгук понимает — легче от этих слов не станет. А от последнего — тем более.

Какой страх? Разве Тэхён может? Разве может позволить себе бояться? С каких пор?

Эти мысли крутятся в голове уже у самого Тэхёна. Он теребит свои же пальцы, вплетая их в пальцы Чонгука, и кусает губы, время от времени жмуря глаза.

— Мы не можем отказаться, — говорит Тэхён, будто говоря это больше самому себе, чем Чонгуку. — Но я правда чувствую что-то странное. Это задание ничем не отличается от всех предыдущих, ничего особенного, ничего такого, что выходило бы за какие-либо рамки. Но мне неспокойно. Я не привык поручать свои мысли чувствам, но почему-то сейчас — не могу иначе, — Тэхён цепляет Чонгука за ворот и притягивает к себе, выдыхая в губы: — Может, всё дело в тебе?

— Хочешь переложить на меня ответственность за своё решение?

— Нет. Просто с тобой я слишком много чувствую.

Тэхён мягко целует губы, неторопливо мажет языком по нижней, проталкивая в рот, и тянет Чонгука за ворот, усаживая на себя. Младший кладёт руки на шею, подвигаясь теснее, и углубляет поцелуй.

— Так сильно любишь меня? — шепчет Чонгук, а Тэхён внутри дрожит и стонет — тот всегда говорит чувственные вещи в такой момент.

— Так сильно.

Ким подхватывает Гука и перекидывает на спину — младший тихо вскрикивает и сразу тянется к Тэхёну, обвивая ногами за поясницу, целует настойчивей. Старший дышит сбивчиво, обрывисто, шумно вдыхая через нос. Зарывается им же в волосы у виска и тянет воздух, пока Чон выцеловывает его шею, проводя по выступающей венке языком. Рука упирается в кровать, вторая — гуляет по рёбрам и царапает живот. Тэхён упирается коленом Чонгуку в пах и мягко кусает мочку, горячо выдыхая в ухо какой-то набор слов, из которого Чонгук разбирает только «мой» и «навечно», но ему вполне нравится то, как оба этих слова дополняют друг друга, поэтому не переспрашивает.

— У нас всего три дня, а мы ещё ничего не сделали для того, чтобы продвинуться в задании. Но вместо этого будем трахаться, — шепчет Тэхён, а Чонгук выгибается навстречу.

— Я не против провести эти три дня именно так.

— Мы не можем.

— Дело не в деньгах, верно? — Чонгук берёт лицо Тэхёна в ладони и смотрит в глаза. Старший хмурится.

— Что ты имеешь ввиду?

— Зачем нас отправили сюда? Зачем ты согласился?

— У меня не было выбора. У нас не было.

Тэхён вздыхает и отстраняется, садясь рядом. Чонгук трёт переносицу и смотрит в потолок, свесив одну ногу с кровати.

Ему и правда не предложили работу. Ему приказали. Безоговорочно. Не допуская никаких расспросов, никакой лишней информации.

Тэхён не идиот. И ему странно от того, что с ним ведут себя так. Так, будто он ребёнок, которому сказали посидеть в другой комнате, пока у взрослых серьёзный разговор.

Тэхёна будто окатывают ледяной водой. Он подскакивает с кровати и нервно бегает по комнате, ища телефон.

— В чём дело? — Чонгук привстаёт, следя за каждым движением.

Ким ничего не слышит. Ничего не видит, кроме дисплея и нужного номера телефона. Вызов идёт долго, даже слишком. Сбрасывается, и Тэхён набирает снова. И так ещё несколько раз по кругу, пока сердце дотошно стучит в груди, а ком подступает к горлу.

— Какого чёрта он не берёт трубку? — рявкает Ким.

— Кто? В чём дело?

Тэхён, не блокируя, кидает мобильник на кровать рядом с Гуком, и тот видит на экране в недавних вызовах номер Намджуна. Ким трёт лицо ладонями и громко вздыхает, почти отчаянно.

— Нас отправили сюда не просто так, — злобно чеканит Тэхён. — Мы здесь, потому что они там решают что-то, во что нам нельзя было лезть. Блять, как я сразу не понял, — Тэхён вскидывает голову к потолку и машинально жмурится от безысходности. — Набери ещё Юнги и Чимина. Намджун уже не возьмёт, — говорит старший и выходит из номера под непонимающий взгляд Чонгука.

Шаги по коридору совсем неслышны из-за ковролина, а Тэхёна впервые это раздражает. Тишина раздражает, его частые вздохи от волнения — тоже. Тэхён привык подходить ко всему с трезвой головой и холодным сердцем. А сейчас он горит. От макушки до кончиков пальцев — один сплошной оголённый нерв.

Спустившись на ресепшен, Тэхён подходит к стойке и, не церемонясь на улыбки и уважительный тон, твёрдо не просит, а требует:

— Дайте позвонить.

Всё та же девушка на регистрации недоумевающе смотрит, но повинуется и ставит перед ним телефон. Тэхён грозно смотрит на неё, набирая номер, и цедит:

— Выйдите.

Ей дважды повторять не надо — у Тэхёна на лбу красными буквами выведено: «отойди, а то рванёт».

Гудки идут долгие, и Ким уже мысленно прикидывает, как уволит кого-то из персонала. На второй звонок трубку берут и слышится незнакомый мужской голос. Видимо, за стойкой стоит кто-то из новеньких. Либо «старенький» отошёл от своего места, и Тэхён (так же мысленно) проклинает некомпетентность.

— Да? — слышится в трубке.

— Какого чёрта вы там такие медленные? — шипит сквозь зубы. — Я уволю вас всех к чёртовой матери.

— Простите, это кто?

— Представляться первой должна та компания, которой звонят, идиот. Но это уже не важно. Как разговор закончится — ты работать там уже не будешь, — парень в трубке мнётся и что-то бурчит под нос. — Меня ваши трудности мало интересуют. Где начальство?

— Чхве Ёнвон отошёл за…

— Я про высшее начальство. Где Ким Намджун?

Такой вопрос явно ставит работника в тупик. Он молчит пару секунд, потом что-то бормочет стоящему рядом и наконец отвечает:

— Он заезжал рано утром около семи тридцати.

— Он был один?

— Да, кажется.

— Да, или кажется?

Тот снова переговаривается с кем-то, а у Тэхёна от накатывающей злости сейчас пар из ушей повалит.

— Он был с охраной.

— Сколько было охранников?

— Трое. Зашли к себе в кабинет и тут же вышли. Мистер Ким забрал с собой какие-то папки и уехал. Никому ничего не сказал.

— Ясно. Удачи с поиском новой работы, — вешая трубку.

Так же быстро, как спустился, он поднимается обратно в номер, где застаёт Чонгука с телефоном у окна — младший с кем-то говорит, а услышав хлопнувшую дверь поворачивается и отрицательно кивает.

— Я дозвонился только Сокджину, — говорит младший. — Но он вообще не понял, чего я хочу.

— Или сделал вид, — Тэхён настолько взбудоражен, что, коснись его, ударило бы разрядом в двести двадцать.

— Будешь всех подозревать? — спрашивает Чон и кладёт телефон на стол.

— Я не виноват, что меня, с недавних пор, перестали посвящать в курс дела, — Ким садится на кровать и смотрит на Чонгука едва ли потеряно. — Я дозвонился в офис Джуна. Он заезжал ещё рано утром с охраной, забрал какие-то документы и уехал, никому ничего не сказав. Как ты думаешь, у меня есть повод для волнения? — вопрос звучит риторически и с сарказмом. Чонгук выбирает промолчать. — Намджун никогда так не делает. Он не какой-то безымянный секретарь. Он не может позволить себе уехать, никого не предупредив о своих планах. И если он надолго собирается куда-то, то всегда шлёт мне смс. Поэтому я паникую, Чонгук. А я паникую. Потому что эти двое тоже не берут, — намекая на Пака и Юнги, Тэхён тяжело вздыхает. — Как я должен расценить это? Мне вообще всё это не нравится.

Экран телефона, лежащего на столе, загорается. Тэхён тут же подскакивает с места, берёт тот в руки и несколько бесконечно долгих секунд смотрит в экран.

— Что там? — нетерпеливо спрашивает Гук.

Тэхён переводит на него взгляд.

— Ты меня пугаешь, — напрягается Чонгук.

Ким подходит к нему и поворачивает телефон экраном к его лицу.

Входящее сообщение: Любимый босс

Выполните работу как можно быстрее. От этого зависит наша жизнь.