Игра (1/1)

Когда Ци Жун вселился в тело этого молодого мужчины, он думал, что малец, таскающийся с ним, поймет, что тело, которое принадлежало его отцу, больше тому не принадлежит и сбежит. Когда ребенок остался и послушно следовал за ним хвостиком, Лазурный демон тоже не возражал. Гораздо легче, когда еда сама за тобой таскается, чем бегать за ней. Так что гнать его было вопиющей глупостью. Малыш же, видя в каком бедственном положении оказался его ?отец?, всегда пытался ему помочь. Сначала пытался остановить Се Ляня от его избиения, потом искренне переживал и даже не забывал захватить еды, если удавалось ее найти.Демон не мог понять, такой странной привязанности Гуцзы к отцу. Для Ци Жуна все ассоциации с этим родственником могли быть описаны словом ?ублюдок? и еще парой десятков бранных выражений одно хуже другого. Стоило чему-нибудь напомнить о тяжелых днях детства, так даже если Лазурный фонарь в ночи пребывал в прекраснейшем расположении духа, то лучшим решением в такой момент было убежать как можно дальше и спрятаться как можно лучше, пережидая бурю, пока его гнев не поутихнет. Единственное, о чем жалел Князь, так это о том, что не смог своими руками удавить этого выродка, что так обращался с ним и матерью. Одной бы смертью это не ограничилось. Этого подонка ждала бы серия таких пыток, что смерть казалась бы ему прекрасным избавлением и в то же время недостижимой мечтой. Не один день провел Ци Жун в этих мыслях, отпуская вожжи своей бурной и чрезмерно кровавой фантазии. Но выблядок, наверняка, сдох где-то в канаве, упившись в хлам и захлебнувшись собственной рвотой, а от его костей за все это время не осталось даже памяти.Вот сейчас гордый и наводящий ужас Лазурный фонарь в ночи, пожиратель людей и любитель устраивать Лес подвешенных, окатывающий всех неосторожных путников кровавым дождем, сидел на пороге монастыря Водных каштанов, с парой сотен отпечатков ног по всему телу и десятком другим синяков. Настроение, как и внешний вид, одного из Четырех бедствий оставляло желать лучшего. В мыслях он костерил этих уродов до седьмого колена, в голове строя ужасные планы мести. Вслух он не высказывался, предпочитая хранить эти страшные тайны подальше от чужих ушей.- Отец, у тебя вся прическа растрепалась, - маленькая горячая ладошка аккуратно коснулась плеча и тут же отпрянула. Поворачиваться было лень, так что, запрокинув голову, демон посмотрел на подошедшего к нему Гуцзы. Игра в гляделки продолжалась несколько минут, после чего мальчик не выдержал и робко спросил:- Можно я поправлю?- Валяй, - ответил его ?отец?, поудобнее устраиваясь на жесткой земле. Ребенок получив разрешение тут же начал разбирать свалявшиеся прядки и выбирать застрявшие в них ветки и травинки. Несмотря на юный возраст, у малыша очень хорошо получалось это делать. Не успела еще сгореть и половина палочки благовоний, как волосы Ци Жуна стали более менее чистыми. Не имея под рукой гребешка, он начал ?расчёсывать? их пальчиками. Тишина клубилась вокруг и прерывалась лишь усердным сопением ?парихмахера?. Демон откровенно скучал и молчание его напрягало. Все же он привык говорить обо всем, что вздумается и молчать, как рыба, ему совершенно не нравилось.- Ты умеешь играть в слова? – идея был спонтанная, но ничего лучше, как развлечение он придумать не смог. Первое слово он произнес, не дожидаясь ответа Гуцзы :– Мясо.- Осень? – малыш захлопал удивленно глазами, не ожидая такой реакции от своего ?отца?. Молодой мужчина хмыкнул и произнес:- Насилие.- Еда, - уже более уверенно произнес ребенок, выбирая два примерно одинаковых прядки и пытаясь сообразить из них косичку. Ци Жун, краем глаза наблюдающий за этим, не выдержал и выдернул свои волосы из его ручек.- Не так! Смотри как надо, - он взял еще одну прядь и быстро начал заплетать тонкую косичку. Когда она была готова, отдал ее назад мальчишке: - Повтори.Тот с засверкавшими от восторга и радости глазами принялся ее крутить, а после начал заплетать остальные волосы, пытаясь набить руку. Игра продолжилась, так же как и солнце заскользило по небесной глади на запад, приближая ужин, а может быть и очередной кулинарный шедевр Се Ляня.