Глава 27. Крот (1/2)

Четырехлетняя русская девочка с опаской глядела на женщину во вражеской форме. Мать держала ребёнка за руку и наблюдала, подобно загнанному зверю. Она дёрнулась, схватила на руки дочь и крепко прижала к груди, заметив, как немка потянулась в карман.

Райхенбах нахмурился. Может, Анна и думала, что он не видел, как она протянула матери с девочкой, завёрнутую в ткань печёную картошку, но его-то не проведёшь. Бесполезно просить, увещевать, наказывать. Если где-то голодающий, остаётся надеяться, что поблизости никого, кто бы мог донести, нет.

Он оглянулся. Чувствовалось приближение конца, и не потому, что сам он при смерти. Он чувствовал поражение так же остро, как в Первую мировую. В лицах солдат читались усталость и подавленность. С большими потерями удалось прорваться к Лисянке, общая картина никак не поменялась – они были окружены. Вместе с ними танковый батальон танковой дивизии СС??Викинг? и?мотобригада СС??Валлония?.

Райхенбах вернул внимание Анне и окликнул её.

– Садись в машину, – сказал он, как только она подошла. – И сколько раз я просил не устраивать благотворительность на глазах у всей армии?

– Сейчас картошка должна волновать ваших солдат в последнюю очередь.

Невыносимая, наглая девчонка из-за которой одни проблемы. С самого начала она представляла угрозу, он хотел избавиться от неё в первую ночь, но пожалел. Что он нашёл в ней? Почему из всех пленных – она? Есть женщины куда красивее, с приятным, покладистым характером. Есть женщины, с которыми просто, удобно. Райхенбах пропустил Анну вперёд, подумав, что только на войне и быть с женщиной ради удобства.

– Так и скажу Шеферу, когда он поинтересуется о вас.

Анна открыла дверь и обернулась. Райхенбах стоял рядом. Скоро ей предстоит покинуть его, и она до сих пор не знала, как реагировать. То, что произошло между ними несколько дней назад... если бы Райхенбах не остановился, они бы... Пора было признаться самой себе – он многое для неё значил.

– Вот уж у него других забот нет, как меня с картошкой ловить.

– Перестаньте ерничать и полезайте внутрь, Анна Викторовна.

Анна молча устроилась на заднем сидении, повернула голову, вознамерившись позвать Райхенбаха, и заметила идущего к ним Лемана. К неудовольствию, будто она может понять, о чем они говорят, бригадефюрер захлопнул машину.

– Сегодня снова приедет инспектор, – сказал Леман.

– Вас это тревожит?– Я раскрыл и арестовал Рихтера. Ко мне могут быть вопросы.

– Вы рассказали все, что знали. Не берите в голову, Рудольф. Шефер выполняет свою работу. – Райхенбах помолчал, устремляя взгляд вдаль. – Неизвестно, по какому вопросу?

Леман пожал плечами. Сейчас для полного счастья не хватало только инспектора, и похоже командир думал также.

– Зачем забирал девушку?

– Подозревает в соучастии.

Штандартенфюрер вскинул брови.

– Она целыми днями сидит под замком. Какой из неё соучастник? – проворчал Леман.

Райхенбах внимательно посмотрел на штандартенфюрера, обдумывая следующие слова.– Так считает Шефер.

– А вы?– Думаете, она была бы жива, если бы я усомнился в ней? Вы не хуже меня знаете, она всего-то медсестра.

Леман кивнул. Райхенбах развернулся, собираясь сесть в машину.

– Простите, герр генерал, но что вы намерены с ней делать сейчас? – осторожно спросил штандартенфюрер, опасаясь навлечь на себя гнев. – Мы в окружении, она балласт.

Райхенбах повернулся.

– Какое малодушие, Рудольф! Исход сражения неизвестен. Сегодня мы в окружении, а завтра ведём солдат в наступление. От девчонки всегда можно избавиться. – Бригадефюрер смерил офицера взглядом и продолжил: – Темнеет, нужно ехать. Поедете сзади.

– Слушаюсь.

Райхенбах сел в машину. Им необходимо было устроиться на ночлег. Весь день они пытались окружить войска, действовавшие в районе Рыжановка, Лисянка и Звенигородка. Он думал отпустить Анну сегодня, но, во-первых, атаки не прекращались весь день, во-вторых, ей пришлось бы долго идти к своим, и велика вероятность набрести снова на немцев. Они расстанутся чуть позже, когда Красная армия подойдёт ближе, тогда шанс на спасение возрастёт.

Он скосил на неё взгляд. Справится ли она? Убедит ли своих? Если они заподозрят неладное, то расстреляют без суда и следствия, и даже хорошо, если без следствия, её ведь просто замучают.