Глава 4 (1/2)
Они выполняли задание где-то в тайге, небо было белесым, словно притяжение устало жить по правилам и кто-то пролил молоко наверх. Казалось, густой воздух можно вдохнуть и тот навсегда останется внутри, оседая в легких запахом свежести и холода. Недавно выпал мелкий колючий снег, из-за которого теперь в засаде сидеть стало сложнее, нельзя было даже пошевелиться. Хотя это никогда не было проблемой для Баки Барнса, он мог часами лежать, не двигаясь, почти не дыша, медленно моргая и спокойно держа палец на язычке спускового крючка. Объект так не умел, он то и дело вздыхал слишком глубоко, от чего снег, что навалился коркой сверху, разбегался бы, обнажая спину, но Баки лежал рядом, придавливая своим телом Объект, гася его тяжелые вздохи своим непоколебимым телом. Они лежали рядом, грея друг друга, не давая морозу, исходящему от земли, пробраться до костей. Объект не умеет быть спокойным и внимательным, он уже второй раз засыпает, и просыпается от того, что солнце бьет в глаза, поднимаясь над горизонтом. Объект – дитя Гидры, взращенный, вскормленный этим страшным чудовищем войны, он с пеленок учился только одному – убивать. Никто никогда не говорил ему, что этот глупый диск, что слепит глаза, называется Солнце. Более того, он не знал, что это за пространство над головой. Он знал, что это потолок и одновременно с тем понимал, что это нечто гораздо более значимое, чем просто ?потолок?. Объект знал, как устранить человека голыми руками, но не знал ни одного цвета кроме красного, хотя он даже не знал, что это какая-то характеристика предмета, просто всегда воспринимал его как триггер. ?Код красный?. Так всегда кричат люди, и Объект понимает, что рядом опасность.
Ему запрещали плакать. Он научился сотрясаться без слез и звуков. Ему не давали играть, только тренировки, изнуряющие, закаляющие организм, чтобы развить мышцы. И он воспринял это как игру. Его избивали. Его жизнь превратили в ад. Объект не знал об этом. Он и не предполагал, что жизнь бывает другой. С самых пеленок, и даже раньше, он весь безраздельно был лишь объектом для наблюдения и истязания агентов Гидры. И Объект научился с этим жить. Радоваться, что есть еда, что позволяют иногда спать, что руки не трясутся после порки, что не заставляют разделывать тело очередного наемника, что его не наказывают, если он не виноват. Он радовался тому, что у него был Баки. Баки был нужен ему.
А Баки не нужно было ничего. Идеальный солдат. Умный, расчетливый, сильный, ловкий, спокойный, но такой непокорный. Что ему оставалось в этой жизни, когда он уже умер? Когда упал с того чертового поезда? Джеймс Бьюкенен Барнс ничего больше не имел в этом мире, кроме могил: отец умер еще до того, как Баки пошел в школу, мама от пневмонии в сорок втором, его сестра Ребекка погибла на фронте, уйдя туда медсестрой, а братья-близнецы скончались через шесть лет после войны от голода. У Джеймса не было больше ни страхов, ни желаний, ни воспоминаний, лишь сухие факты биографии: родился в Бруклине, закончил школу, поступил призывником на фронт, погиб, был признан героем посмертно.
А сейчас лежал, таясь от ненужных глаз посреди холодной и чужой тайги. Было еще что-то. Что-то, что давало Гидре манипулировать бывшим солдатом Соединенных Штатов. Это что-то хмурило густые брови, глядя упрямым взглядом голубых глаз, заставляя зачем-то жить дальше. Воспоминаний не было. Нет. Только ощущение, что он, Баки, должен поскорее закончить с отработкой, после того, как прогулял математику, и скорее бежать домой, чтобы успеть… Что он должен помочь тому, кто в очередной раз ввязался в драку. Что просто обязан попросить Долорес взять на свидание еще и свою подругу. А еще, что поздней весной, обязательно нужно таскать с собой таблетки от аллергии, ведь повсюду уже пыльца. Джеймс Бьюкенен Барнс, совершенный солдат, с идеальным телом и богатырским здоровьем, у него никогда не было аллергии. У него было стойкое чувство, скребущее сердце изнутри, что он должен жить. Должен что-то защитить ценной всего, даже ценной своей собственной жизни.
Роджерс. Маленький мальчик, измотанный долгими тренировками, но упрямо встающий снова на ноги. ?Я могу так весь день?, - говорит паренек. И Баки ничего в нем не видит. Ничего про него не знает и не помнит. Долгие заморозки, электротерапии и психологические беседы с врачами - они изжили со свету любые воспоминания, но Баки все равно треплет светлые волосы на макушке, ?не сомневаюсь, Стиви?, - говорит Баки на автомате, и заставляет мальчишку встать в боевую стойку. Объект сорок восемь дробь ?Е? двести шестьдесят три. Если коротко, - Объект Е. Ребенок Гидры. Оружие в руках тиранов, не видящих преград на своем пути, готовых использовать любые подручные средства, идти на любые манипуляторные методы. Ребенок в лапах гидры, которая пожирает все на своем пути, ведь чем больше пастей у зверя, тем голоднее оно будет. Наконец, неизменный долгие тридцать часов пейзаж тайги стал преображаться, подземный бункер, скрывавшийся под жухлой листвой, открылся. Оттуда вышли двое вояк в красных беретах, они громко переговаривались о чем-то, заходясь грубым смехом, походящим больше на собачий лай. Баки не торопился, выжидая их следующие действия. Береты огляделись, после чего дали знак людям, находящимся внизу, и из бункера вышли четыре женщины в полном обмундировании.
Они быстро о чем-то переговаривались, пока от пологого спуска холма со скрежетом не отворилась стальная дверь, откуда выехала черная машина, а сразу за ней другая. Женщины быстро кивнули беретам и поспешили расположиться в автомобилях. Они прошли совсем рядом с расположившимся агентами Гидры. Нога одной из дам встала прямо у бедра Баки, но тот, казалось, даже не заметил этого, не дышал, не моргал, не двигался, застыл, слился с воздухом и не существовал здесь. И женщины скрылись, уезжая на машинах вдаль, не заметив людей в засаде. Баки спокойно наблюдал, Объект, хмурясь, старался не упустить момент, когда его наставник начнет действовать. Снова стало спокойно, и красные береты скрылись под землей, закрывая за собой огромную стальную пластину, служащую входом и выходом на поверхность. Не успели. Два быстрых выстрела, и вояки замертво упали вниз, не успев даже вскрикнуть.
Джеймс и Объект тут же вскочили с насиженного места, быстро и тихо скользя в главный вход. Там их крайне удивленные встретили постовые охранники, осматривающие тела своих коллег. Баки и его ученик действовали синхронно, будто были одним человеком, с единым мозгом: быстро занеся правую ногу, глухим ударом тяжелых берцовок они выбили верхние позвонки на шее склонившихся охранников.
Справа подступали, держа у носа винтовки, новые солдаты. Баки схватил железной рукой дуло ближайшего огнестрельного оружия, направленного на него, и с силой дернул руку вверх. Солдат нажал курок, но тщетно. Баки резко дернул рукой вниз, выбивая винтовку из чужих рук, Объект, опираясь на плечи Барнса, подскакивает так, чтобы прыгнуть на обезоруженного солдата сверху, сбивая с ног и вставая перед новым противником. Объект успевает ударить локтем быстрее, чем солдат взводит курок. Баки, немедля, сделал выстрел в упор в лоб вышедшего вперед нового солдата. Железная пуля, пройдя черепную коробку насквозь, ударила в голову сзади стоящего человека. Вокруг стихло.
Внизу был еще один уровень защиты и непосредственно сам бункер. Быстро спустившись на этаж ниже, агенты вновь устранили противников, прежде чем они успели объявить тревогу. Выполнение плана идет без осложнений.
У мальчика уже давно не было проблем с убийством. Первой его жертвой была собака генерала, которая изодрала горло ассистенту главного врача в части, где держали Объекта, когда ему было девять. Собаку потребовали наказать, и тогда генерал решил развлечь себя зрелищем того, как в закрытой клетке сражаются обученный убивать безумный пес и маленький ребенок. Объект разодрал пасть собаке, когда та попыталась накинуться на него, злобно сверкая желтыми гнилыми зубами. Потом мальчика наказали. Но тогда, стоя перед телом мертвой, убитой им же собаки, он не чувствовал ни жалости, ни торжества, ни злости, ни радости. А вернувшись в свою душную комнату, он вдруг осознал, что не может унять холодную дрожь в теле. Тогда Баки позволил ему прижаться к его боку, в попытке обняться, прижаться теснее, в поиске если хоть не сострадания и защиты, так простого человеческого тепла. И Баки обнимал в ответ, сжимая детское тело исключительно правой рукой. Третий этаж нужно было подорвать, динамит был вшит прямо в жилеты, чтобы взрывчатка не мешала мобильности агентов. На секунду Баки и Объект остановились, переглядываясь, они сняли с себя жилеты, быстро подожгли длинные фитили и, когда Баки поднял люк на третий этаж, Объект Е быстро скинул взрывчатку вниз. Тут же они захлопнули выход, и прогремел взрыв, от которого, посыпалась земля вокруг.
Агенты проверили, тотальность выполнения задания и поспешили вернуться на базу. Их крейсер должен сейчас стоять на якоре у пристани рыбацкой деревни. Когда они прибыли, у них было еще двенадцать минут перед восходом на корабль, и они могли прогуляться, поглядеть на торговцев, расположившись рядом с пристанью.
Когда агенты уже почти вышли из леса, Баки вдруг остановился, внимательно оглядел периметр, сощурил глаза и, хитро улыбнувшись, тихо пригнулся. Объект удивленно наблюдал за ним, послушно пригнулся тоже, стараясь понять, что же случилось. Быстрый выпад и в парня метко прилетел снежок. Он только недоуменно склонил голову набок.
- Снежки, пацан, - набирая в ладонь еще горсть снега, отозвался Барнс. - Делаешь в руках комок и запускаешь его. Это детская игра, развлечение.- Дети играют в войну? - нахмурился мальчик, тоже сминая в ладонях снаряд. Он удивленно глянул на Баки и в пол силы бросил в него снежок. Джеймс в ответ одобрительно кивнул, и они на какое-то время задержались у леса, топча и играясь свежевыпавшем снегом.- Смотри, Бак, - широко улыбаясь, ткнул пальцем мальчик, заметив огромную клетку с крупными стальными прутьями.- Это полярный медведь, - убирая руки в карманы тактических брюк, отозвался мужчина.- Он такой красивый, почему он лежит в углу? Вот бы он встал, - наклоняя голову вбок сказал Объект, удивленно пытаясь понять, чем же медведь напоминает ему собак. Животных он видел не так много. Список известных ему зверей достаточно короткий, но особое место там всегда будет занимать человек.
- Ему страшно, он страдает в неволе, - тихо сказал Барнс, но хозяин медведя его все же услышал, он сидел на раскладном стуле, стоящем у его палатки, внимательно глядя на проходящих мимо зевак.- Верно, он в холодной клетке без еды и воды, - силясь что-то понять проговорил парнишка, заглядывая наставнику в глаза, но не успел продолжить мысль, хозяин хищника прервал его:- Почему же, ему тепло, взгляни на всю его шерсть, - усмехнулся мужчина с седой обильной бородой и узловатыми короткими пальцами, - и конечно же, я кормлю его, иначе он умрет. Вот поглядите, - он достал оцинкованное ведро, в котором покоились дурно пахнущие тела мертвых рыб, что испуганно глядели своими пустыми глазами прямо на агентов.
- Ну-ка, - усмехнулся по-доброму мужчина, - попробуй, покорми, только пальцы береги, возьми рыбешку за хвост и подкинь над головой медведя. Хозяин подозвал медведя, доставая одну рыбку для прикорма, чтобы привлечь внимание зверя, и тут же подбросил ее, показывая мальчику, как надо кидать. Выждав, что полярный мишка доест первую порцию рыбы, ему кинули вторую, и тогда Баки, поблагодарив хозяина, увел мальчика к другим палаткам.- Почему ты думаешь, что он страдает? – задумался Объект, хватая Барнса за правую ладонь, на что тот тяжело вздохнул, сжимая руку мальчика в ответ, - у него есть пища и вода, есть где спать и жить, зачем бы ему страдать?
- Однажды, - жестко отозвался Джеймс, хмуро сдвигая брови к переносице, - я покажу тебе, что такое свобода. Мы будем жить по-настоящему, и тогда ты поймешь. Они подошли к продавцу деревянных игрушек, но с берега послышалось низкое гудение крейсера, и Баки с Объектом поспешили вернуться на судно. Их встретили у парапета, отдавая честь, а на палубе оповестили, что в капитан каюте их уже ожидают. Внутри столпилось на удивление много народу.- Вот, - усмехнулся мужчина, он был еще молодым, но толстотелым и лысым, отчего казался достаточно зрелым для роли капитана судна, - вот и наш прекрасный объект, идеальная машина для убийств.
- Что же, - усмехнулся в ответ не менее толстый мужчина в деловом костюме, - теперь я вижу, что обмен будет честным, - показывая на четырех юных женщин за своей спиной, засмеялся он.- Ох, боюсь нет, наверное, мы неправильно друг друга поняли, - улыбнулся капитан, - ведь так, Владимир, - он обратился к кудрявому молодому человеку, что стоял за его спиной, по-военному сложив руки.- Вероятно, что так, господин Старковский, - с силой сжимая челюсти произнес Владимир.- Поймите меня правильно, дорогой друг, - вновь повернулся капитан к мужчине в деловом костюме, - это ведь риск для меня, Ваши милые дамы, хоть и обученные советские шпионки, все же еще не прошедшие инъекцию сывороткой молодняк. Объект же…- Будете смеяться, но я ждал подобного поворота, - заскалился мужчина, он подозвал к себе человека с чемоданчиком и приказал положить его открытым на стол капитана, - ровно два мильона, - весело крякая от смеха сказал человек.
- Приятно работать с профессионалом, - улыбнулся Старковский в ответ и позволил мужчине с чемоданчиком удалиться, чтобы деньги пересчитали. И тогда мужчина в костюме подошел к Объекту с интересом оглядывая его лицо.- Маленький, худенький, кожа да кости, небось, и ведь не поверишь, что суперсолдат, - он потянул руку, чтобы схватить парня за челюсть, но Старковский предупреждающе осадил его.- Не советую Вам его трогать.- Что так? Боюсь, теперь мальчишка моя собственность, таковы условия контракта, - кивая сказал мужчина, все же одергивая руку.- Да, об этом, - указывая на Баки, зло улыбнулся капитан, - кажется, он не собирается придерживаться условий контракта. Осоловело глянув на Барнса, мужчина, как за спасительную соломинку, схватил мальчишку за руку, и в ту же секунду Баки быстрым движением левой руки сломал мужчине шею, резко откидывая ее назад. Уже мертвое тело упало на пол каюты, выгибаясь под неестественным углом.
Никто о смерти этого толстого мужчины не побеспокоится, вся его команда тремя часами ранее была взорвана в главном бункере, а человек с чемоданчиком утоплен где-то рядом с пришвартованной лодкой местного рыбака.
- Вы можете располагаться девочки, - улыбнулся Старковский, - здесь теперь ваш дом. На следующий день крейсер отошел от берегов, уходя в море. Еще через день начались совместные тренировки с новыми русскими шпионками. Через месяц девушкам впрыснули экспериментальную суперсыворотку, которая, на всеобщее удивление, прижилась в организме-носителе. В большинстве. Сердце одной из девушек не выдержало напряжение и разорвалось во время сна. Так Наташа Романов, Елена Белова и Анжелика Медведева получили сверхчеловеческую силу, выносливость и регенерацию.- Держи, Стив, ромашковый чай, - хмуро отозвался Баки, проходя мимо стола, где обедали Объект и девушки. Быстро кивнув им, он поспешил удалиться в тренировочный пункт.- Бе, - скривилась Анжелика, - ромашковый, и он тебе нравится?
- Не знаю, - пожал плечами парнишка, - я даже не знаю, что такое ромашковый. Вообще-то у Объекта не было предпочтений, он любил то, что от него требуется, главное его предпочтение – чтобы Баки был рядом. Быстро доев и залпом выпив весь свой обед, парень поторопился присоединиться к Барнсу.- Дамы, мы присядем, - уже устраиваясь на освободившееся место, кокетливо спросили двое мужчин, что обычно патрулировали на карме.- Слушайте, мальчики, а какое реальное имя у Объекта, - заговорщицки прижимая голову к плечам, спросила Таша. Те в ответ только рассмеялись.- Нет у него имени.- Я слышала, что его порой зовут по фамилии, - упрямо не согласилась Елена.- Да, он Роджерс, этот, племянник или как там его Капитано Американо, - мужчины снова засмеялись, откусывая кусок хлеба, прежде чем закинуть в рот ложку свежей овсянки. Овсянка. Елена поежилась, глядя на нее.