Глава 10, в которой Каспиан собирает армию (1/1)

Несколько тёплых дней индийского лета сменились монотонной осенью. Небо висело прямо над головам низкими серыми тучами, то и дело проливаясь противными слабыми, но долгими дождями; ветер гнал по земле редкую пожухлую листву, заставляя лошадей тревожно шарахаться в стороны. Никто не отваживался разговаривать, и тихий стук копыт был единственным звуком в холодном горном ущелье. Они не стали заходить в Дельеру, со стороны осмотрев мрачные остатки небольшого города. Постоянные дожди остановили пожары, и теперь когда-то красивые строения представляли собой всего лишь груды обуглившихся балок и почерневших камней. Алакорт был прав — с уменьшением отряда их скорость возросла в разы, а прятаться на голых скалах и в редких перелесках было гораздо легче. Семеро людей, включая самих короля и генерала, и четверо нарнийцев — два фавна, минотавр и рысь — передвигались быстро и бесшумно, никогда не снижая бдительности, не выпуская из рук оружия, и даже на ночных привалах все дремали, держа мечи рядом. К своему удивлению, Питер отмечал, что телмаринский генерал всё больше и больше симпатичен ему. Алакорт никогда не тратил времени понапрасну, всегда говорил коротко и по делу, и не требовал от своих людей того, чего не мог сделать он сам. Своей спокойной уверенностью и преданностью Нарнии Алакорт напоминал Питеру его верного генерала Ореуса, служившего ему во времена их правления столетия назад. Чем дальше они продвигались, тем чаще Питер ловил себя на мысли, что их прямое общение с генералом практически прекратилось — они, как два воина, прекрасно обходились без слов, понимая друг друга по одним жестам и взглядам. А, умерив свою гордость, Питер вынужден был признать, что Алакорт отличный стратег — в отличие от самого Певенси, всю жизнь бывшего тактиком. И об одном они сожалели одинаково — что заставили королеву Сьюзан взять с собой Волчью Стаю. Волки были превосходными следопытами, и теперь, когда некого было послать вперёд, они продвигались с неуверенностью и осторожностью слепцов, не знающих, к чему готовиться. Но поделать ничего уже было нельзя, и им оставалось только идти дальше. И, выйдя на холодные равнины Диких земель Севера, их глазам открылась картина, которую они одновременно ждали и которой страшились. Перед ними раскинулись древние руины заброшенной крепости. Каменные остовы зданий торчали из земли, подобно хрящам исполинского подземного монстра, тоже представляя собой единый живой организм. По широким улицам среди груд камней и кое-где устоявшим стенам сновали похожие на призраков существа — нарнийцы, гоблины. Чад оружейных горнов поднимался над руинами, смешиваясь с вечерним туманом и запахами грубо приготовленной пищи. Ветер доносил бряцанье оружия и резкие выкрики команд. Кое-где изредка вспыхивали костры, и проносились похожие на призраков фигуры всадников без знамён. – Это лагерь... – ошеломлённо прошептал Великолепный король. Питер и Алакорт оставили лошадей и, взяв с собой только Рысь Леора, прошли вперёд, насколько это позволяли им горы, чтобы остаться незамеченными. Устроившись над высоким обрывом, скрытые скудным горным вереском, они с ужасом наблюдали за формированием армии, готовой вот-вот выступить против Нарнии. – Что это за место? – тихо спросил Леор. Уши Рыси подрагивали от напряжения, он то и дело резко поворачивал голову по сторонам, слыша незаметный для людей звук. Крупные хищники — такие, как Рыси, Тигры, Медведи — издревле были одними из самых ловких и умелых разведчиков Нарнии, но никто не мог сравниться с Волками, и Питер в очередной раз пожалел, что отправил сэра Бергена со Сьюзан и Эдмундом. Интересно, добрались ли они уже до Бобровой Дамбы? И как там Эдмунд? И что предпринял Каспиан после доклада Сьюзан? И надо сообщить ему о лагере... Поняв, что и Алакорт, и Леор всё ещё ждут ответа на вопрос Рыси, король покачал головой. – Не знаю. В наши времена ходили слухи о городах созданий тёмной магии за горами, но пройти за горы никто не решался. Только незадолго до нашего ухода король Эдмунд и королева Люси отправились на север, но у них не было времени провести полноценную разведку. – Думаете, это следы тех времён? – уточнил Алакорт. – Никто никогда не жил здесь, – ответил Питер. – Даже при нашем правлении Северные равнины считались непригодными для жизни. Выжить здесь могли только создания Тьмы и её приспешники. Генерал перевёл взгляд с Питера на Рысь и сделал движение встать. – Надо доложить королю Каспиану, – сказал он. – О чём? – Питер удержал его, схватив за рукав. – Формирование армии на границе государства — по-моему, это достаточный повод, не находите? – нахмурился телмарин. – Я верю, что Каспиан не поднимет панику только из-за одного сообщения, – медленно проговорил Питер, – но нам нужно знать больше. Да, возможно, счёт идёт на дни, но несколько часов разницы не сыграют. Стоит послать Мируса в лагерь. – Минотавра? – не поверил Алакорт. – Шпионом? – Не похоже, чтобы у нас была другая кандидатура. Минотавр сможет затеряться среди других нарнийцев, – сказал Питер. – Но, в любом случае, это будет его выбор. Согласитесь, генерал, ни я, ни вы, не можем идти вниз. Телмарин пару мгновений молчал, переводя хмурый взгляд с короля на лагерь на равнине, потом медленно кивнул. Ползком, они выбрались с края утёса и, лишь когда были уверены, что их никто не заметит, встали и пошли к своему отряду. Леор шёл за ними, то и дело останавливаясь, принюхиваясь к холодному воздуху и беспокойно поворачивая голову из стороны в сторону. Мирус выслушал короля и генерала молча, кивнул рогатой головой и, сняв с себя окованный жилет королевской гвардии, принялся готовиться к вылазке в лагерь. Идти он решил уже после захода солнца — в наступившей темноте его опрятный по сравнению с солдатами из лагеря вид и чистое оружие не так будут бросаться в глаза. Наконец, сказав, чтобы они уходили, если он не вернётся до рассвета, он скрылся в ночном тумане. Ночь прошла беспокойно. О разведении огня не могло быть и речи, и согревались только шутливыми кулачными боями. К счастью, ночь была тихой; после полуночи тучи рассеялись и, хотя по земле полз противный липкий туман, над головой мерцали звёзды. Часовых не выставляли — и так почти никто не спал. Только уже ближе к рассвету Питеру удалось задремать, не дёргаясь на каждый шорох, но и то вскоре его разбудил Алакорт, сказав, что Мирус вернулся. Горы скрывали восток, и небо было ещё темным, но звёзды уже было плохо видно, из чего Питер сделал вывод, что близится рассвет. Мирус, уставший, грязный, но уже одетый в форму солдата армии объединённой Нарнии, сидел рядом с телмаринами, с благодарностью уплетая холодное мясо, предложенное ему его товарищами. При виде короля и генерала он хотел подняться, но Питер замотал головой: – Не вставай, – велел он, усаживаясь напротив. – Рассказывай, что ты видел. Алакорт, скрестив на груди руки, замер за спиной Великолепного короля. Минотавр прожевал кусок мяса, запил его холодной водой и, отложив свою скудную трапезу, принялся говорить: – У нас есть несколько дней — именно тогда они планируют выступать. К сожалению, я не смог переговорить ни с кем из командиров, а солдаты не совсем понимают, что им предстоит. Сейчас они ждут подхода ещё одной армии — телмаринов, как я понял. Но никто не смог мне сказать, кто и откуда их приведёт. Повисла тишина. Питер рассматривал лица телмаринских солдат — все они опустили глаза, стараясь не сталкиваться взглядом с королём Древности. Единственный, кто выдержал его прямой взгляд, был Алакорт. Не удивлённый стойкостью молодого телмаринского генерала, Питер вновь повернулся к минотавру. – Что за солдаты? – спросил он. – Нарнийцы, люди, создания магии?– Есть и нарнийцы, есть и люди, – кивнул Мирус. – Я видел нескольких чёрных гномов, они, кажется, там оружейники. Много созданий Тёмной магии — как вы их называли, гоблины? Никогда не видел подобных тварей…Питер опять бросил взгляд на Алакорта. Всё его знакомство с созданиями Тёмной магии ограничивалось неудачной попыткой воскрешения Белой Ведьмы, на которую их с Каспианом пытались сподвигнуть гном Никабрик и найденная тем неведомо где тёмная шаманка. Об этом случае Питер старался не вспоминать — он тогда разозлился на Каспиана из-за неудачного нападения на замок, а сам-то не увидел, что предательство зреет буквально под носом. Люси много знала о созданиях магии. Рисовала всех тех уродцев, что сбривали гриву Аслана на жертвенном столе, потом бесконечно долго сидела в архивах Кэр Паравэла, и придумывала, как бы истребить в Нарнии всех последователей Тёмной магии. Питер ей не мешал, хотя Сьюзан и говорила, что, когда Люси всё-таки выйдет на тропу войны, придётся что-то делать, чтобы поумерить кровожадный энтузиазм маленькой королевы. Алакорт за спиной Питера поменял на груди руки. – Что ещё? – только и спросил генерал. – То, что я скажу, вам не понравится, – предупредил Мирус, доставая из мешка яблоко. – Я видел среди них Лориса. Он предал нас. Это он привёл нас в Дельеру. Рука Питера сжалась в кулак. Если бы за ним не стоял Алакорт, он бы вскочил на ноги, чтобы немедленно лично отправиться на поиски предателя. Но присутствие генерала-телмарина действовало отрезвляюще. Уже то, что он был здесь, напоминало о том, что ни одно решение нельзя принимать, не обдумав последствий. – Ты говорил с ним? – спросил король, вновь обращая свой взгляд к минотавру. Тот покачал косматой головой. – Нет. Он мог меня узнать, так что я старался не попадаться ему на глаза. Но я проследил за ним. Кажется, он пользуется уважением среди... них. – Мирус неловко переложил яблоко из руки в руку. – Он заходил в шатры командиров. Я их не видел, но, думаю, это были именно командиры. Шатры хорошо охранялись, и подобраться ближе, не привлекая внимания, было нельзя. Никто не выходил. – Решив, что правитель не покарает его за отсутствие манер, Мирус наконец-то заглотил яблоко целиком. – Что ещё сказали тебе простые солдаты? – спросил Питер. Минотавр замялся, словно не зная, стоит ли ему говорить то, что он слышал, и какие подобрать слова для того, что ему сказали нарнийцы-отступники, но потом, поймав на себе взгляд короля, продолжил: – Я спросил их, почему они выступают против Нарнии сейчас, когда вы вернулись — вы, государь, и ваши брат и сестра. Они мне ответили... – он смолк. – Что они тебе ответили? – надавил Питер. Минотавр опустил руки, распрямился и посмотрел прямо в глаза своему королю.– Что вы предали Нарнию, – сказал он. – Что вы отдали Нарнию телмаринам. Что у них больше нет королей. Неизвестно, как бы среагировал на такое обвинение Питер, если бы не Алакорт. Словно предугадав реакцию Великолепного короля, известного на скорую расправу на любые оскорбления, генерал сделал шаг вперёд, встав перед королём и одновременно заградив от него Древнего нарнийца. – А ты? – спросил генерал. – Что ты думаешь? Мирус отклонился в сторону, чтобы видеть короля. Он понимал, что, хотя вопрос задал генерал-телмарин, ответ на него ожидает услышать король Древней Нарнии. – Я думаю, что вы принесли в Нарнию мир, – сказал он. – Впервые за долгое время мы, истинные нарнийцы, можем выйти из лесов, не скрываясь. Король Каспиан такой же король нам, как и телмаринам. А сейчас, когда в Нарнию вернулись короли и королева Древности, мы не можем мечтать о большем. Дипломатичный, но искренний ответ нарнийца успокоил Питера. Переглянувшись с Алакортом, он поднялся на ноги. – Сворачиваем лагерь, – велел он. – Мешкать больше нельзя, нам необходимо вернуться в Бобровую Дамбу и доложить обо всём Каспиану. Если слова Мируса верны — а я не вижу причин в них сомневаться — Нарнию вот-вот накроет войной. – Отдохни, пока мы собираемся, – бросил Алакорт минотавру. – Возможно, нам не придётся ехать в столицу, – сказал он, поравнявшись с королём. – Я знаю короля Каспиана. Стоит ему получить достоверные сведения о скорой войне, как он объявит сбор войск под Каменным мостом. – Где это? – нахмурился Питер, поднимая с камней седло. – На берегу Великой реки, возле Ледяного озера, – уточнил Алакорт. – Восточная часть Западных лесов. – Я понял, – кивнул Питер. – Хорошо. На обратном пути не будем заходить в Обитель Тумнуса, направимся сразу туда, и при первой же возможности отправим в столицу сообщение, что едем в лагерь. Если он ещё не объявит о сборе войск, то это будет сигналом. Генерал кивнул и тоже направился седлать коней. Счёт шёл на часы. ~~~~Спокойное, пусть и напряжённое течение жизни в Дамбовом Замке прервало послание Питера: грядёт война, необходимо созывать войска, Питер с Алакортом уже направляются в место лагеря. И, казалось, один маленький камешек повлёк за собой разрушительную лавину, и все те события, что раньше были ожидаемыми, но далёкими, теперь нахлынули за один час. По всем уголкам Нарнии отправились гонцы с известиями о войне и сборе войск. Армии готовились выступать, и времени на подготовку было дано всего два дня. Весь город, вся страна пришли в движение, замерев в ожидании неведомого врага, в попытке предвидеть, откуда будет нанесён удар. Королевская гвардия выступала почти в полном составе, под предводительством самого короля Каспиана. И речи не шло о том, чтобы Сьюзан осталась в столице — ни Каспиан, ни Эдмунд даже не обмолвились о такой возможности, прекрасно понимая, что она отправится на войну наравне с мужчинами. Фрейлины, возглавляемые чересчур деятельной леди Феломеной, начали собираться в дорогу за королевой, но Сьюзан, даже не улыбнувшись, запретила им ввязываться в войсковой сбор, прекрасно понимая, что они не отдают себе отчёт, что собираются делать и, таким образом, будут ей больше мешать, чем помогать. Каспиан и Эдмунд полночи совещались о чём-то с генералом Гленстормом, но никто не знал, о чём говорили короли и генерал. На следующее утро кентавр уехал, ни с кем не поделившись своим поручением. Вслед за ним разъехались и те лорды, что были в столице и у которых были свои армии, которые они могли предоставить королю. Эдмунд отпускал их с некоторым сомнением — кто знает, кто из них ещё мог оказаться предателем, и вместо Каменного моста отправить свою армию на север, к восставшим. Вечером прилетел Чегол с посланием от Форио. Прочитав его, Каспиан и Эдмунд помрачнели, провели быстрое совещание и отправили Ястреба обратно, с новым заданием для королевского агента. Наконец, на третий день после объявления военного положения, собрался выступать и королевский двор. За эти дни придворные портнихи, забросив все другие дела, закончили для Сьюзан несколько нарядов, больше подходящих для армейской жизни, чем даже простые нарнийские платья. Брюки, скрытые под широкими запашными юбками; пара тёплых курток и жилетов, под которые можно было надеть кольчугу; короткий плащ, скроенный специально так, чтобы сверху на него можно было повязать лук. Мастера-кожники изготовили для меча Сьюзан новые ножны. И, облачившись в походный костюм, заплетя волосы в простую косу, вооружившись луком и мечом, Сьюзан поразилась, насколько она сейчас была непохожа на ту девушку, которая выбирала туфельки, чтобы пойти на очередной рождественский приём в Лондоне. На галерее внутреннего двора она встретила брата. Король Эдмунд был одет в свои обычные штаны и мягкий вельветовый жилет, как всегда ходил в замке. Держа в руках кружку с горячим чаем, он внимательно наблюдал за деловитой суетой внизу. – Ты не едешь? – нахмурилась Сьюзан. – Нет, – покачал головой Эдмунд. – Я задержусь здесь на несколько дней. Не сказать, чтобы я был нужен непосредственно на сборах, а тут я могу попытаться найти предателей. Лорд Актолион не мог быть единственным, кто недоволен нынешним положением. – Каспиан в курсе? – поинтересовалась королева, вставая плечом к плечу рядом с братом и тоже принимаясь рассматривать муравейник внизу. Каспиана ещё не было, но она могла разглядеть Рамира, держащего поводья Дестриера, на котором должна была ехать Сьюзан. Неподалёку два грума проверяли подпругу белого в серых яблоках коня, укрытого богато расшитой попоной. – Это была его идея, – ответил Эдмунд, делая глоток чая. – Моё ранение в Дельере даёт мне прекрасный повод задержаться в столице на некоторое время. – Хорошо, – медленно кивнула Сьюзан. – Я попросил Волков тоже остаться в Дамбе, – сообщил младший Певенси, наконец отрываясь от двора и поворачиваясь к сестре. – Знаю, ты уже привыкла к сэру Бергену, но их помощь может понадобиться мне здесь. Ты не против? Сьюзан и в самом деле уже привыкла, что сэр Берген молчаливой серой тенью всегда следует за ней, и ей не хотелось расставаться с ним, отправляясь на войну. Но она понимала, что Эдмунд прав, и удивительные способности Волков могут пригодиться в городе, если они хотели найти всех предателей. – Ты прав, здесь они будут нужнее, чем мне, – согласилась она. – Что вчера написал Форио?Эдмунд отвлечённо повернулся к сестре, и тут же вспомнил, что вчера она, слишком занятая спорами с фрейлинами, не присутствовала на их с Каспианом совещании. – Он встретил лорда Сильвестриана в таверне на въезде в Сельвардо.– Это же отчим лорда Элвуара? – нахмурилась Сьюзан. – Из Алатана? А Сельвардо…?– Граница с Архенландом, – подсказал Эдмунд.– Что делал лорд из Алатана на границе с Архенландом? – задала риторический вопрос королева.– Вот это мы и поручили Форио выяснить, – ответил Эдмунд. – Покушение на нас может подождать. Что-то слишком часто мы слышим про Архенланд, не находишь? Сначала их посол сбежал в Анвард, потом Актолион придумал эту нелепую байку про разбойников из Архенланда, теперь вот мелкий безземельный лорд что-то делал на их границе…Сьюзан покачала головой, продолжая смотреть на сборы во дворе замка. – Зачем Актолион сказал нам про Архенланд? – спросила она. – Не припугнуть же? Если бы не его ложь, мы бы и не посмотрели в сторону юга.– Может, и посмотрели бы, – возразил её брат. – Пока у Каспиана нет наследников, следующий в очереди на престол — как раз лорд Элвуар. Он приходится Каспиану не то пятиюродным дядюшкой, не то шестиюродным племянником… Сьюзан опять уставилась на двор, словно ожидала увидеть среди собравшихся там солдат кучерявую макушку молодого лорда. Но потом вспомнила, что Элвуар одним из первых отправился домой, когда Каспиан объявил военное положение. – Нет, телмаринские законы действуют немного не так, – медленно сказала она. – Я их наизусть выучила, пока вы с Питером были в Кэр Паравэле. Если король умирает, не имея прямых наследников, совет лордов выбирает следующего короля из их числа. Дальнее родство может быть преимуществом, но никак не гарантией престола.Именно поэтому некоторые лорды и убеждали Каспиана в необходимости скорой женитьбы. Трампкин однажды по секрету сообщил ей, что вопрос о следующей королеве Нарнии прозвучал уже на втором заседании королевского совета после коронации. То, что Каспиан умудрялся так долго оставаться без королевы и без наследников, было просто удивительным.Думать об этом не хотелось, и Сьюзан опять уставилась на брата. – Вот как? – вскинул брови Эдмунд. – По материнской линии Элвуар связан с правящей династией Архенланда. Которая, в отличие от Нарнии, не прерывалась.– То есть, он потомок Франциска Первого? – не поверила своим ушам королева Древности.– В теории. – Эдмунд развёл руками. – На практике — кто ж докажет…Сьюзан покачала головой, пытаясь уложить в мыслях всю новую информацию. Вместе с этим возник совсем уж глупый вопрос: – Если в Архенланде ни разу не прерывалась линия от Франциска Первого, то почему они не заявили о правах на нарнийский престол во времена Белой Ведьмы?Внизу коротко пропел горн, сигналя о скором выступлении. Сьюзан увидела, как по ступеням сбежал Каспиан, и ему тут же подвели белого в серых яблоках коня с богатой попоной. Пора было прощаться. – Ну у тебя и вопросы! – расхохотался Эдмунд. Он привлёк сестру к себе и быстро обнял. – Будь осторожна, хорошо? И береги Питера. – Ты тоже, – ответила Сьюзан, в ответ обнимая брата. – Хотя в столице точно будет безопаснее, чем на поле боя. Эдмунд ещё раз кивнул и, сжав ей на прощание плечо, направился к замершей в стороне Дочери Звезды. Сьюзан ограничилась кивком, не зная, что она может сказать невесте Каспиана. Она спустилась во двор и подошла к Дестриеру. – Эдмунд остаётся здесь? – спросила она у Каспаина. Рамир помог ей забраться в седло, и Сьюзан, кивком и улыбкой поблагодарив его, подобрала поводья. – Нам надо знать всех предателей, – кивнул телмаринский король. – А твой брат — лучший разведчик из всех, кого я знаю, не говоря уж о том, что один из нескольких людей, кому я могу доверить такое дело. Ты готова? Сьюзан кивнула. – Именно поэтому мы и здесь, – проговорила она. – Глупо было надеяться, что мы вернулись в в на Нарнию не для того, чтобы вести войну. Каспиан несколько мгновений молчал, пристально глядя на неё, словно оценивал, словно хотел что-то сказать — но в итоге только кивнул и, отбросив волосы назад, повернулся перед собой.– Мне жаль, – произнёс он. Сьюзан улыбнулась, хотя он и не мог видеть её лица. Она бы солгала, если бы сказала, что ей тоже. В дороге у них не было возможности остаться наедине. В отсутствие генерала Алакорта капитаны и простые солдаты требовали внимания Каспиана больше, чем обычно, а к Сьюзан тянулись Древние нарнийцы, прося её совета или помощи. Она старалась никому не отказывать, и на себя саму времени у неё почти не оставалось. Вечером, когда Айронхоф предложил ей присоединиться к большому костру, где собрались все её друзья и Каспиан, Сьюзан, сославшись на усталость, удалилась в свой шатёр и заснула, едва дойдя до подготовленной для неё походной кровати. Проснувшись среди ночи, она заметила, что кто-то снял с неё сапоги и расшнуровал пояс, и укрыл подбитым мехом плащом, чтобы она не замёрзла. И хотя у входа в её шатёр стояла стража, телмарин из королевской гвардии и женщина-фавн, Сьюзан понимала, что они ни за что не скажут, что к ней заходил их король. Раньше, когда они только первый раз оказались в Нарнии, Сьюзан поражалась, насколько огромен этот мир. Тогда они были глупыми напуганными детьми, не до конца понимавшими, что им предстоит, и слепо следовали за мистером Бобром к его маленькому домику по бескрайним заснеженным равнинам. Теперь же, следуя почти тем же маршрутом, но в обратном направлении, идя во главе армии, Сьюзан думала, что Нарния также изменилась, как и они сами. И что-то, что раньше казалось всего лишь большим, теперь выросло до просто до необъятных величин, как сама Нарния, которую когда-то они могли пересечь на ногах за несколько дней, а теперь им требовались недели непрекращающейся скачки верхом. А что-то, как Кэр Паравэл, наоборот, утратило своё величие, и из волшебного замка превратилось в заброшенные руины. На четвёртый день они дошли до Каменного моста. И если сама армия расположилась на берегу Великой реки, то королевская ставка была наверху, на самом мосту. Здесь уже было всё готово к приходу правителей: горели костры, солдаты установили шатры — не те тесные походные палатки, к которым Сьюзан привыкла за всё время в Нарнии, а настоящие дворцы из нескольких комнат, которые служили защитой от ветра и непогоды несоизмеримо лучше. Полевые повара готовили трапезу, кузнецы правили оружие, капитаны обменивались новостями и слухами. Неожиданно Сьюзан показалось, что впервые за всё время в Нарнии она может дышать полной грудью. Скинув капюшон, подставив лицо яркому осеннему солнцу, она поскакала через лагерь, кивая и улыбаясь приветствовавшим её солдатам, как людям, так и животным и созданиям магии. Она сама не знала, но её появление дарило солдатам больше надежды, чем все заверения их командиров. Глядя, как прекрасная, вечно юная Великодушная королева с улыбкой мчится через лагерь, телмарины и нарнийцы видели, ради чего они сражаются, и больше ни мгновения не сомневались в своей победе. Сьюзан доскакала до обрыва и, осадив Дестриера, спрыгнула на землю. Прямо под ней раскинулся лагерь — многочисленные разноцветные палатки и шатры армий лордов, ветер трепал яркие стяги на высоких флагштоках и разносил над берегом дым костров. Слышались песни, стук копыт, бряцанье оружия и скрипы телег; если прислушаться, можно было разобрать и пьяный смех публичных девок, всегда следовавших за любой армией. – Сью! Она обернулась. Питер подхватил её, не дав ей сделать и шагу, поднял в воздух, закружил. Сьюзан рассмеялась, прижимаясь щекой к его лохматой макушке. – Зачем же ты приехала? – спросил Питер, опуская её на землю, но глаза его выдавали счастье от того, что он видит её перед собой. – Разве война — это место для Великодушной королевы? – Не начинай! – рассмеялась королева, ударив его в плечо. – Ты же знаешь, я никогда не прячусь в замках, когда мои близкие едут сражаться. – Я знаю. – Питер оглядел её с ног до головы, будто не видел много лет и она могла сильно измениться за это время. – А Эд и Каспиан? – Каспиан здесь; его, должно быть, уже перехватили генералы, – ответила Сьюзан, неопределённо махнув рукой в ту сторону, откуда она приехала. – Эд остался в Бобровой Дамбе, он приедет через несколько дней. – С ним всё в порядке? – сразу же встревожился Питер. – В полном! – поспешила заверить брата Сьюзан. – Огненный бальзам Люси исцелил его ещё до того, как мы успели вернуться в город. Ах да, ты не знаешь... – спохватилась она. – Из Обители Тумнуса я послала письмо, попросив отправить кого-нибудь нам навстречу вместе с бальзамом. И за Алатаном нас встретила леди Лиллиандиль. Она привезла бальзам, так что в город Эд вернулся уже полностью здоровым, только едва заметно прихрамывал, но и это быстро прошло. Мне казалось, он скорее рисовался перед Лиллиандиль. – Сьюзан рассмеялась. – Тогда зачем же он остался в столице? – нахмурился Питер. В этот момент солнце зашло за облака, и вместе с этим, казалось, потускнел весь мир. Неожиданно осознание страшной реальности навалилось на Сьюзан, и она поёжилась. Она как будто вспомнила, что вокруг них армия, и именно от их решений зависит, кто из солдат вернётся домой. – Лорд Актолион казнён по обвинению в предательстве, – тихо сказала она. – Против нас воюет не только север — Каспиан и Эдмунд полагают, что против нас может выступить Архенланд. Они считают...– Архенланд? – не поверил Питер. – Как такое возможно? Они же всегда были нашими союзниками. В наше время они вообще были под нашим протекторатом! – У архенландской династии больше прав на нарнийский престол, чем у Каспиана, – сказала Сьюзан. – Они ведут свой род от нарнийского короля Франциска Первого, ты же знаешь... – Так почему они вспомнили об этом сейчас, а не во времена Столетней зимы? – взорвался Питер. – Или не когда Телмар только вторгся в Нарнию? А сейчас, когда у Нарнии наконец есть шанс на мир и процветание, они заявляют о своих правах?! Сьюзан, зная, что спорить с Питером в такие моменты бессмысленно, молча ждала, когда он выговорится. Наконец Великолепный король замолчал и беспомощно оглянулся вокруг. – Питер, я говорю тебе лишь то, что сама узнала от Каспиана и Эдмунда, – сказала девушка. – Похоже, Архенланд подкупил некоторых лордов. Один из них, лорд Актолион из Бьяиры, был настолько недальновиден, что решил передать короне их требования. Он был казнён, но Каспиан и Эдмунд считают, что в замке могут быть предатели. Эд остался, чтобы найти их, если они там есть. В любом случае, через несколько дней он тоже приедет в лагерь. – А где Гленсторм? Я надеялся поговорить с ним... – Генерал уехал ещё неделю назад, – ответила Сьюзан. – Я не знаю, куда. Каспиан и Эдмунд поручили ему какое-то задание, он никому ничего не говорил, а я не спрашивала. Король Древности отошёл от сестры, устало помассировал виски. Он прибыл в лагерь вчера днём, и всё это время ожидал приезда Каспиана и Эдмунда, втайне надеясь, что Сьюзан и Лиллиандиль отправятся в более безопасный Кэр Паравэл. Но он знал, насколько Сьюзан упряма, и понимал, что вряд ли она останется в тылу, когда Каспиан поведёт армию на войну. – Нам надо собраться вместе и всё обсудить, – наконец сказал он. – Чтобы Каспиан рассказал мне, что происходит в столице, а я сообщил вам, что мне удалось узнать за Дельерой. Ты не видела их армии, Сью. – Питер повернулся к сестре и взял её за руки. – Мы никогда раньше не сталкивались с такой силой. Это не создания Тьмы, которыми командовала Джадис, и тем более не телмаринская армия под предводительством трусливых лордов. Это даже не Калормен. Нарния никогда не сталкивалась с такой угрозой, и я боюсь думать, какой будет цена за эту войну. – Не мы её начали, но мы не можем не ответить, – тихо сказала Сьюзан. – Иначе зачем мы здесь? Питер со вздохом опять огляделся вокруг. Основной королевский двор тоже доехал до ставки; невдалеке можно было разобрать Каспиана, разговаривавшего с Алакортом. Словно поймав на себе взгляд Певенси, телмаринский король обернулся и кивнул, приветствуя его. Питер медленно кивнул в ответ. – Ты обращала внимание, что в наших жизнях слишком много войн? – неожиданно заметил он. – Не только здесь. Впервые мы попали в Нарнию, убегая от войны в нашем мире — и тут же оказались во главе армии. И не сказать, чтобы наше правление было очень мирным, верно? – Старший брат усмехнулся. – Калормен, Эттинсмур, пираты... Потом ещё одна война, уже против Мираза. Теперь вот это. Чем мы так прогневали Аслана, что он вознаграждает нас только войнами? – Не только, – пожала плечами Сьюзан, не став уточнять, что она имеет в виду. Но Питер и так всё понял. – Я знаю, что ты чувствуешь, Сью, – сказал он. – Догадываюсь. И... мне жаль. – Это неважно, – отвернулась Сьюзан. Смотреть на лагерь было спокойнее. – Рано или поздно мы увидим Аслана, и, я надеюсь, он ответит на все наши вопросы. – Я говорил раньше, и я повторю сейчас: нам надо действовать, не дожидаясь Аслана. – Я не об этом, – поспешно сказала королева. – Мы достаточно опытны и обладаем достаточно сильной армией, чтобы отстоять независимость Нарнии. Но то, что происходит с нами самими, почему мы в Нарнии, как долго мы пробудем здесь — кто ответит нам на эти вопросы, как не Аслан. – Не ты ли говорила, что не хочешь слышать его ответы? – вспомнил Питер слова сестры. – Я знаю и боюсь, что он мне скажет, – честно призналась Сьюзан. – Но мы ведь не имеем права бежать от правды, верно? Правды не в том, как и когда мы вернёмся, а какими, верно? Мы теряли время, возвращались детьми в Англию, потом в Нарнию, но мы уже давно не дети. Питер молчал. Казалось, вокруг них перестала существовать готовая к войне Нарния, не было друзей за спинами и армии перед ними. Были только Питер и Сьюзан, не король и королева, но брат и сестра, встревоженные, растерянные, обманутые, знающие, что им должно делать, но не сведущие, к чему приведут их решения. – От нас ведь так мало зависит, да? – грустно усмехнулся Питер. – Нам никогда не оставляют выбора. Выиграй войну, спаси Нарнию, стань королём, вернись в тот мир ребёнком. Чёрт, как мне надоело быть пешкой в непонятных играх Аслана... – он поморщился и отвернулся, прищурившись на вновь выглянувшее из-за облаков солнце. – Я больше не могу слушать его лживые загадки. – Думаешь, он знал, что мы ещё вернёмся? – тоже нахмурилась Сьюзан. – Знал или не знал, какая разница... – проговорил король. – Он ошибался. Когда Аслан ошибается, что это может означать? – Люси бы сказала, что Аслан не может ошибаться.Воспоминание о сестре, солнечной, всегда слепо верящей Аслану, пробудили в сердце тоску. Сьюзан поняла, что, если — когда — они вернутся, им придётся посмотреть в глаза Люси и подарить ей надежду на возвращение в Нарнию, а вместе с этим — дать ей разочарование в Великом Льве. – Мы не Люси, – сухо ответил Питер. – То, что мы сейчас здесь, уже доказывает, что он ошибается, как и все. А мы не знаем цену его ошибкам. – Он глубоко вздохнул, одёрнул рукава, поправил перчатки. И как-то неуверенно, исподлобья посмотрел на сестру, словно не зная, как с ней говорить. – В этой истории не будет счастливого конца, Сью, – сказал он так тихо, что Сьюзан едва разобрала его слова за шумом лагеря и налетевшим порывом ветра. – Что бы ни произошло дальше... просто не будет. Не теперь. Не в этот раз. – У нас никогда не было счастливого конца. – Сьюзан позволила себе грустно улыбнуться. – Ни у кого из нас. Взгляд Великолепного короля скользнул ей на плечо, и Питер нахмурился. Сьюзан не надо было оборачиваться, чтобы знать, на кого он опять обратил своё внимание. Не говоря ни слова, Питер привлёк сестру к себе и крепко-крепко обнял, как будто она вновь была его единственной младшей сестрёнкой, а он — её защитником, большим и смелым. И неважно, что тогда ему было четыре года, и защищал он её деревянным мечом от игрушечного медведя, а теперь они были уже не детьми, но молодыми мужчиной и женщиной, и мечи у них уже были не деревянные, а стальные, и их противники были не мягкими игрушкам, а созданиями из плоти и крови. Она всё равно была его младшей сестрой, а он — её старшим братом. – Я люблю тебя, Сью, – тихо проговорил Питер. – Я хочу, чтобы ты знала. Что бы ни случилось, где бы мы ни оказались в конце этого пути, я всегда буду рядом. Аслан, Каспиан, Нарния, корона — всё это неважно. Если мы вместе, если мы будем помогать друг другу, мы справимся, как и всегда. – И я люблю тебя, Пит, – прошептала Сьюзан, спрятав лицо у него на плече. Она с удивлением поняла, что они с Питером никогда не говорили друг другу таких слов. Словно всегда принимали, что всегда будут рядом, что не бросят друг друга, что бы с ними ни случилось. Но именно этих слов им не хватало для полной уверенности, что он переживут не только войну, но и все их новые злые приключения в Нарнии.