Часть 8. Я тебя помню (1/1)

Две параллели никогда не пересекутся?— аксиому Евклида не наебёшь, сколько ни старайся.Это первый учебный день после перевода, и какой-то мудила называет Дэмона курицей, стоит ему закинуть сумку на парту. Фыркает и глазом не ведёт. Дэмон даже наушник из уха вытаскивает, оставляя провод болтаться в руке; галдёж на заднем плане и визжащие девчонки разом врезаются в барабанные перепонки, усиливая пульсацию в затылке.Он не сразу вникает в смысл сказанного. Поднимает брови и оголяет левый ряд зубов в презрительном оскале, выплёвывая краткое“чё” на несколько тонов ниже.Гематома, как сочная, спелая слива, синеет на подбородке. На щеке марля, закреплённая медицинской лентой, отдаёт бордовым. Выглядит убого, думает Дэмон, разглядывая с доступного ракурса лицо. Люди не гребутся под одну гребёнку?— не у всех утро с чашки кофе начинается, но хочется рассмеяться, ткнуть лицом этого неудачника в то, насколько по-детски, практически нелепо звучит издёвка от кого-то, уже успевшего нарваться на неприятности за такой короткий промежуток времени.—?Слышь, пришибленный, нормально повернись и объясни, какая к чёрту курица? —?наезжает Дэмон, впериваясь запальчивым взглядом, и снова сталкивается со стеной равнодушия.Не выдерживает?— пинает носком ботинка по металлической ножке.Мудила ожидаемо дёргается. Отвлекается на него, что заметно по тому, как вскидываются веки профиля. Откладывает ручку в сторону, встаёт, но близко не подходит?— держит комфортную для себя дистанцию, но всё равно очевиден их приблизительно одинаковый рост.Дэмон не двигается. Рука тянется к его сумке, та съезжает по отполированному дереву, натягиваясь, и перед глазами маячит деревянное резное перо, зажатое меж двух пальцев.—?Потише можно, бройлер? Безделушки больно тематические таскаешь,?— и отпускает.Перо снова падает вниз, болтается брелоком на свесившейся с края лямке, слегка покачиваясь. В голове мелькает мысль: ему нравится эта штука, которую подарила ему сестра. Ещё одна: он хочет припечатать Мудилу рожей об парту.Но тот уже проходит мимо и выходит из аудитории. Сзади девчонка лепечет что-то про грубость и неотёсанность и жмётся к плечу. Звонкий голос тараторит, как колокольчик звенит.Дэмон вставляет наушник обратно, перекрывая соулом любые звуки снаружи, и садится на выбранное место.*Тогда до драки не доходит. Мудила только искренне удивляется, видя, что кто-то сел рядом с ним: видно краем глаза, как застывает в дверях, видимо, переваривая развернувшуюся картину. У кого-то, видимо, кишка оказалась не так тонка в сравнении с остальными.Дэмон представляет, как желание намотать эту кишку на кулак совершенно внезапно завязывается тугим узлом в грудине. Мудила кисло цокает языком, когда возвышается над ним. Бросает:—?Сесть тебе, блин, больше негде?И Дэмон уже порывается ответить, но тот молча занимается своё место, обыгрывая вариант, который как вариант даже не рассматривался. Вот так просто, без кровавых концертов и подобной фигни. Сердце даже пару раз разочарованно заходится в бешеном темпе, надеясь хоть на какое-то продолжение, мол, камон, он должен был выйти из себя, что с ним не так.И даже если пара проходит в спокойном режиме, как и последующие три дня, то в начале следующей недели, после выходных, Дэмон переводит вопрос в утверждение: с ним реально что-то не так.

Первая драка происходит в туалете из-за ёбаного Лавэнэ, который лезет к Мудиле, пытаясь его засосать или сделать другую неведомую муть?— Дэмону откровенно наплевать. Он только невзначай соскальзывает взглядом по татуированной руке, жмущей плечо до ломаных складок на косухе, пожимает плечами и включает кран, чтобы ополоснуть руки.Мудила дичится; рычит, что слышно сквозь шумный напор воды. Явно не доволен, что этот позорный момент запечатлел кто-то посторонний.Хотя место общественное, Дэмон себя не винит и по поводу не стыдится.А потом скрип подошвы по кафелю, и шею он выкручивает, как будто за трос дёргают, сразу краем глаза ловя Мудилу, проходящегося подошвой кед Лавэнэ по лицу. И ещё прибавляет пару раз костяшками по скуле, упираясь коленями в пол, стягивая кожу у основания шеи пальцами.На секунду кровь в жилах стынет и сердце, глухо выстукивая в слоу мо, замирает, селясь где-то в ушах. На один короткий момент кажется, что Дэмон заперт в клетке с дикой зверюгой, которая кусает всех без разбора, особенно тех, кто близко подходит.Ему не то чтобы было страшно. Просто не по себе. Просто желание забыть про существование таких ёбнутых поскорее.У людей, говорят, чувствуется аура. Такая неведомая хрень, витающая за пределами твоего видения, но которую можно ощутить. С такими отбитыми экземплярами Дэмона жизнь сталкивала, и у них тоже разговор особо не заходил, обычно заканчивалось всё разбитыми носами и проклятиями в адрес друг друга. Но там всё понятно. Там?— знакомо.Тут нащупать почву под ногами не получалось до сих пор. Вопрос, насколько проблемой станет этот экземпляр и станет ли вообще, оставался открытым. И такая неопределённость сбивала с толку.Когда он двигается в его направлении, Дэмон отмирает. Напрягается, инстинктивно собирая пальцы в кулак на правой, которую не видно, просто на всякий случай. Но Мудила проходит по диагонали, к соседней раковине.Дэмон почему-то не двигается снова. Смотрит, как ручка выкручивается вправо на полную и водяная воронка окрашивается в бордовый, стоит рукам оказаться под струёй. Мудила конечностями не шевелит, просто фиксирует в одном положении и крутит кистями, чтобы стёртую кожу, видимо, не простреливало болью от трения.—?Проблемы с самообладанием? —?спрашивает Дэмон раньше, чем в ногах оседает тяжесть и намерение уйти таки осуществляется. Смотрит, как тот трёт рот рукавом, ждёт, что он сделает.—?Это у него,?— кивает за спину Мудила,?— проблемы с недержанием.Дэмон бросает невозмутимый взгляд на Лавэнэ в углу, отхаркивающего кровавый сгусток на кафель. Его не было жалко, он уже удостоверился в донжуанстве этого типа, который и к нему лез на прошлой неделе. Дэмон просто больше на словах привык договариваться, но такой вариант его тоже вполне устраивал. Странное приятное чувство, покалывающее затылок, было тому доказательством.—?Судя по твоей разукрашенной физиономии, не у него одного,?— и не сдерживается?— ублюдски ухмыляется.Мудила щерится, как обозлённая псина.—?А ты по своей давно не получал? —?рявкает, отрывисто, остервенело, и зрачок радужку сжирает до тотальной черноты.—?Давно, привык иначе проводить досуг.—?Тогда съебись отсюда, если нет желания повторять.Внутри всё взрывается и почву из-под ног выбивает, когда взгляды врезаются друг в друга жёстко и яростно, как литосферные плиты сталкиваются. Дэмон кожей чувствует, как пространство сужается до тесноты, дразнится с желанием ударить, удерживая руки по швам.Он не думает, что сказать ещё. Он уже мысленно натягивает полосатую водолазку на пальцы, распаляясь в грубом оскале, заставляя бешено цепляться за кисть в стремительном желании отпрянуть. Он уже делает первый спланированный шаг, но раскатистый смех, рикошетящий от стен, возрастает невидимой преградой прямо перед ним, останавливая.Дальше происходит полная хрень, которая, если не в корне меняет ход событий, то помогает сделать выводы намного быстрее.—?За вами весело наблюдать, девочки, но разочарую обеих,?— Лавэнэ лыбится, как последняя гнида. —?Как думаете, что с вами сделает ректор, когда я скажу ему, что двое первокурсников избили меня в туалете? Вас же, пупсики, сразу исключат.Лавэнэ, оказывается, не только ебанутый, но ещё и хуев стукач, который за свои заслуги напрашивается получить по морде ещё раз.Но Дэмона слова не задевают так, как как должны были,?— волочатся где-то в воздухе, даже глазом не ведёт.А вот Кёниг секунды считай, когда разобьёт белокурую башку о слоновую плитку.Но он не бьёт?— останавливается только у подоконника, на который опирается поясницей Лавэнэ, расслабленно, как будто не у него тут рожа избитая. Хоть сейчас камеру доставай, гримёра бы только пару ссадин замазать.—?Ты же, блять.Дэмон видит, как дёргается его кулак, но кверху не движется?— на месте замирает.Хочет ударить, но сдерживается.—?Мне нельзя из универа вылетать, меня же… Блять. Что ты хочешь?Мысль оформляется не сразу, но маячит на периферии одним из концов, когда взгляд блядских чёрных глаз медленно перемещается на его лицо.Лавэнэ кивает в его, Дэмона, сторону:—?Пусть целуется со мной. В течение одной минуты.Это не кажется смешным. Брови поднимаются вопросительно, потому что: ты придурок?Серьёзно. Ты придурок?Дэмон красноречиво оттопыривает средний палец на руке, чем забавляет Лавэнэ, вызывая у того усмешку. И становится понятно, что тот, да, он придурок, который действительно на полном серьёзе сморозил подобную чушь.У Кёнига же внутри происходят какие-то странные процессы. Он косится то на Лавэнэ, то на Дэмона, и походит на загнанную в угол мышь.Кёниг, видимо, такого расклада не разделяет. У него в башке, в его ебучей башке, свои тумблеры установлены, где если не понос, так золотуха.—?Есть секундомер?Есть ли у Лавэнэ секундомер.Эта фраза, рикошетившая от стен, громко, весомо, означает, что он типа согласен.Кёниг согласен.Дэмона спросить то ли забывают, то ли не успевают. Он не знает, что в голове у даунов творится, воочию процесс не наблюдал, но сейчас явно пора доставать камеру и записывать.Лавэнэ лыбится. Ведёт языком по проколотой металлом губе и прикусывает её зубами, из кармана достаёт телефон. Педик, блять.Вертя устройство в руке:—?Сам засечёшь, солнце.Кёниг стоит спиной, но видно, как его коробит, прикладывает чем-то грузным по хребту. Он жмёт кулаки, всё ещё пребывая в безвыходном положении, ещё не до конца решаясь.И просто срывается места. Ворот футболки натягивается на крепко сжатые пальцы, и Дэмон даже не сразу просекает, что поддаётся напору и семенит за Кёнигом сродни шавке на поводке.У Дэмона хватка не хуже. Их обоих отшатывает друг от друга, когда он перехватывает руками запястье, до жути костлявое, худое, и вырывается, оказываясь на несколько шагов позади. Кёниг ревёт:—?Хули ты дёргаешься?!—?А ты ваще умом тронулся?!Дэмон взглядом прослеживает, как взмывает вверх адамово яблоко, туго обтянутое кожей на шее.—?Сука, тебе трудно что ли? Меня же исключат отсюда нахрен! —?и Кёниг смотрит дикими, широко раскрытыми глазами, с пролегающей складкой меж бровей.—?А я как-то не горю желанием с парнем сосаться, знаешь. Разбирайтесь сами со своей озабоченностью, без третьих лиц, окей?Дэмону не то чтобы трудно. Его эта ситуация не касается никаким боком, и он не собирается плясать под шарманку этих двоих. В конце концов, он тут реально мимоходом, пусть хоть с друг другом улобызаются.Он простреливает Кёнига взглядом и напоследок хмыкающего у окна Лавэнэ. Разворачивается и уходит к двери, ручку которой остервенело сдёргивает тут же вниз, почти оказывается за порогом всей этой херни, почти выходит отсюда, но чёртова хватка за плечо останавливает. Его прикладывает лопатками к ледяному кафелю, который отпечатывается пронизывающим холодом даже на кожаной куртке.…Дэмон всегда первым делом направляется к питьевому фонтану. Когда не зима и на улице не так холодно, это единственный доступный способ прийти в себя. Тем более что бессонница заёбывает ежедневно, а ледяная вода вместо кофе по утрам действует так, словно рычаг внутри срабатывает.Раз?— и перед глазами университетский двор, нафаршированный разношёрстной толпой ко второй паре, одной из немногих, которые совпадают у них с Кёнигом по расписанию.Иногда Дэмон приходит раньше обычного, минут на пятнадцать. Взгляд привычно цепляется за фонтан (тот уходит вправо от главной двери, крепится прямо под окном корпуса) и один раз?— по диагонали?— за болотное пятно рюкзака, приютившегося под деревом, и за сгорбившегося рядом владельца.Кёниг сидит, подперев пятками кед газон, навалившись локтями на согнутые под острым углом колени.Дальше, за деревом и выстроенными в ряд скамьями, которые на переменах собирают группы студентов, простирается ботанический сад. Сперва сад камней, дальше?— ряды высоких, обвитых цветками стеблей и верхушки деревьев, утопающих в лучах утреннего солнца.Вкупе с Кёнигом, расположившимся перед как таковым входом, это выглядит комично.Белая ворона. Ёбаное единение с природой.На середине пути в глаза бросается бургер в руках, наполовину обмотанный светлой хрустящей упаковкой.Ест вроде как мало. Дэмон бы сравнил с колибри, но под глазом до сих пор пульсирует от удара.Голову посещает неоднозначная мысль: в столовке он видел его не раз, но чтобы Кёниг там что-либо брал?— нет. С собой, значит, приносит, потому что такого в универ не поставляют. Если так подумать, фаствуд и правда значительно дешевле того, что продаётся здесь. Кому денег жалко или не хватает, шарятся по местным кафешкам и доступным забегаловкам, Дэмон сам иногда в такие места с одногруппниками заваливается, когда время есть, но на деле, где питаться, ему разницы никакой. Еда как-то мимо за день проходит, другие проблемы есть.А тут, видимо, нет денег: либо потратил всё на учёбу, либо поступал мозгами.И хрен пойми, как к нему относиться. У Дэмона такие неоднозначные чувства на счёт Кёнига, что иногда хочется об стену убиться, чтобы вместе с кровавой жижей вышло и всё лишнее из головы.Он ведь, оказывается, не тупой.Дэмон фильтрует списки успеваемости через месяц после столь красочного знакомства и неожиданно для себя замечает, что образ всё чаще начинает вязаться не с бройлером, мудаком и той хернёй в туалете, а с полосатой водолазкой и потрёпанным рюкзаком, которые из толпы выцепить становится внезапно легко.Сначала он решает тест на паре и косится на Кёнига, сидящего через ряд. Следит за тем, как быстро перемещается ручка на бумаге, издали оставляя на ней тёмно-синие пятна, и это ощущается странно. Если так судить, Кёниг не был примером для подражания. Он был из тех самых уроженцев филадельфийского гетто, которого недолюбливала половина университета.Борзые, грубые, трущобские.У них ни моральных устоев, ни представления об адекватности. Дэмон таких даже за полноценных членов общества не считает, и думать о них, как о нормальных людях, не получается априори. Когда к нормальным подходишь, не возникает желания перекреститься или обмахаться кадилом. Нормальные не ходят в синяках и с одинаковым взглядом бывалого зэка на лице. От нормальных не несёт дракой за километр.Дэмон с такими не связывается. Он не настолько расточительный, чтобы тратиться на платный автомат для разбазаривания нервов и целостных кожных покровов. У него в жизни такого нет. У него есть дом, любящая семья и мамин фирменный пирог по выходным. Это есть, и этого достаточно.Они разные, и продувать такому было почему-то жгуче-унизительно.Поэтому Дэмон практически всегда сдаёт тесты первым.Но становится не до этого, когда Кёниг пишет контрольную по новой теме аж на двадцать баллов лучше.Дэмон едва не задыхается от шока и почти принимает агностицизм. Все его семилетние курсы, естественно-научные кружки и репетиторы складываются в бумажный ком и летят чётко до пункта назначения?— в мусорку.Нервы окончательно принимают вид уложенного катком асфальта, когда, проверяя журнал через пару недель, он смотрит на свою строку и на строку Кёнига, у которого последние четыре теста проходят по завышенным оценкам.Хочется спросить, откуда ж ты такой взялся, вундеркинд хренов?И узнавать Дэмон, конечно, не собирается. Только сидит на второй паре вполоборота, чтобы полтора часа откровенно пялиться и следить за тем, что делает Кёниг.Он просто пишет. Не отвлекаясь, не засыпая на сложенных руках. Просто пишет.Когда в следующий раз приходит с опозданием, Дэмон видит два свободных места.И второе?— это последняя парта в углу кабинета, то, куда он смотрит и идёт, сокращая все мыслительные процессы в голове до краткого очевидного ответа. Неизвестно, как Дэмон к нему пришёл, но ему хочется проверить.—?Там свободно,?— Кёниг недоумённо огрызается, выстраивая траекторию до второй парты второго ряда, когда Дэмон умещается рядом.Он тянет с ответом.—?Ты уверен, что устраивать сейчас переселение народов, хороший вариант? —?кивает в сторону преподавателя у доски.—?Приехали, блять,?— Кёниг, закатывая глаза, отводит взгляд. —?Я же отбитый, по мнению вашей компашки, нахрена меня терпеть такому фату, как ты?—?Не развалюсь за одну пару рядом с отщепенцем.—?Ублюдок.—?Взаимно.И больше они не говорят. Дэмон только сосредоточенно наблюдает и ждёт: бумажный свёрток в рукаве пиджака, записи на руках, которых он не заметил в начале, ручку с секретом в виде выдвижной бумаги. Любую шпору, которую мог заготовить этот обмудок.Но нихрена нет.Он снова просто пишет.А Дэмон снова пишет хуже.Действительно, приехали, блять.*На обеде Лен стоит в очереди и голосит слишком громко, что слушает его вся столовая. Втирает что-то про поджог тачки ректора в прошлую пятницу. Валит на отличников, которым урезали стипендии, месть вместо тысячи слов, по его мнению.Дэмон же думает, что смысл проворачивать подобную чушь, если в тюрьме ни стипендий, ни хорошо оборудованных классов для качественного обучения.И смотрит на стол у окна.Перебивает резко:—?Место займёшь,?— бросает чек на поднос оторопевшего Лена и направляется к углу столовой.Кёниг сидит один.Стол и два стула, один из которых криво выдвинут по диагонали, как будто кто-то торопился, когда вставал.Дэмон притормаживает, ждёт, когда на него соизволят поднять взгляд, но он как в аномалию попал, раз его упорно продолжают игнорировать.—?Слышь, я сяду??А то везде занято.Кёниг останавливается в паре миллиметров от хлебных остатков, поднимается по яркой раскраске свитшота и, останавливаясь у глаз, вперивается многозначительным взглядом. Дэмон не уверен точно, чем именно ему сейчас проделывают дыру во лбу.Он вопросительно поднимает брови.Кёниг проглатывает и кивает куда-то назад.—?Там освободилось. Садись.Дэмон оглядывается за спину.—?Чела видишь в клетчатой рубашке?—?И??—?Не очень ладим,?— возвращает взгляд на собеседника и сталкивается с проглядывающимся в глазах презрением. —?Я его в нетрезвяке случайно с лестницы грохнул.Кёниг проделывает глазами линию от столика позади до Дэмона и смотрит, мол, серьёзно?—?А с тобой мы типа ахуеть дружбаны.Нет, просто ты меня бесишь, хочется ответить, но Дэмон только молчит.Кёниг, засранец, даже уже не смотрит на него, а просто ест: крепко давит пальцами на бутерброд, смыкая руками вокруг, точно кто-то может позариться на его обед. Реально как псина дворовая, боже.—?В курсе, что у тебя проблемы с общением?—?А у тебя?—?Блять.Дэмон задолбано выдыхает.—?С хера ли ты выёбываешься? Я могу просто сесть?Кёниг с вызовом бросает:—?Ну попробуй.Первые секунды Дэмон ничего не делает и терроризирует взглядом, стараясь не упустить момента, когда тот выкинет какую-нибудь хрень. Типа кнопок на стуле или подножку незаметно подставить. Но он не выкидывает, слишком увлечённо дожёвывая бутерброд.Дэмон пробует: со скрежетом отодвигает ботинком железную ножку и садится. Хватает контейнер с салатом, открывает, шумя пластиковой крышкой, берёт вилку, начинает есть. И всё это время не отрывает глаз от Кёнига.Говорят, еду нужно жевать сорок четыре раза. Судя по количеству больных, наблюдающихся у гастроэнтеролога примерно после сорока, так считают не все. Дэмон тоже входит в число несчитающих, но он готов признать, что тщательно пережёвывать овощи под подсчёт гематом на побитом лице очень даже занимательно. Конечно, он их замечал раньше, но, видимо, они настолько въелись в Кёниговское амплуа, что их неизменное присутствие особо не напрягает.Только иногда вопрос проскальзывает, чем, чёрт возьми, нужно заниматься, чтобы синяки штамповались на лице, как на конвейере?С такого ракурса хорошо видно цепочку крупных синяков на шее и несколько крестовидных царапин. Ткань, исполосованная липким бинтом и закрывающая половину левой щеки, вблизи оказывается грубой и выцветшей. Наверняка потом только больше хочется расчесать кожу из-за неприятного трения. Дэмон откупоривает банку газировки?— и переводит взгляд на пластырь на лбу, где, судя по его ширине, нехилая ссадина.—?Шары щас из орбит вылетят.—?Тебя чё, смущает?—?Напрягает.—?Когда так смотрят?—?Ты напрягаешь. Пиздец как,?— глухо выплёвывает Кёниг.Солнце, видимо, выходит из-за облака, поэтому можно проследить, как стремительно сужается зрачок грифельных глаз на простреливающем через стекло свету.Дэмон перестаёт возить вилкой по контейнеру и молча смотрит. Даже не думает о том, что бы ответить, не думает о том, что конкретно ему сказали. Внутренний голос остервенело спрашивает: как же ж ты такой получился, а?!Вылез из какой-то дыры, напоминает живого мертвеца, грубый, как рубец, и не от мира сего. Что в тебе такого, что мне больше не сидится на жопе ровно на нагретом месте, что теперь вечно какая-то херня происходит, которой не происходило. Всё было спокойно и гладко, а сейчас.—?Позанимайся со мной репетиторством.А сейчас, блять, вот так: непонятно, дико, безрассудно. Аппарат фильтрации отключился, сломался, сдох окончательно, и в мыслях дичь такая, что никакие горшочки и никакая каша не переплюнут.Дэмон не понимает, что он говорит. Он осознаёт только сейчас, когда уже сказал, но виду не подаёт, а старательно напирает самым серьёзным взглядом.Оборжаться же, ну.Кёниг, кажется, тоже немного в ошеломлении, снова булку до рта не доносит. Переспрашивает:—?Чё?—?Репетиторством, говорю, позанимайся со мной,?— дублирует Дэмон повторно свою просьбу спокойным тоном, как что-то очевидное, по типу: воды, говорю, пойду налью. Или: свет сильно, говорю, падает. Или ещё подобная чушь.—?Нахера? —?логично спрашивает Кёниг. Настолько логично, что Дэмон не сразу находит, что ответить.—?Я не понимаю новую тему по анатомии.—?Меня ебёт?—?Навряд ли, но можешь просить взамен, что хочешь.—?Отъебаться?—?Отъебусь, когда позанимаешься со мной.—?Нет,?— обрубает на корню Кёниг.—?Почему?—?С мажорами не вожусь потому что,?— Дэмон не замечает, как он заканчивает свой обед и сворачивает бумажную упаковку в комок, а потом пришибает взглядом. —?И придурками тоже.Снова металлический скрип по полу. Приходится повернуть голову, чтобы проследить за тёмной фигурой, удаляющейся к выходу.На плечо ложиться чья-то рука.В толпе стоит Лен с подносом, потерянный, переводит озадаченный взгляд с двери на Дэмона.Следующие дни проходят в привычном колорите.В пятницу Лен давит лыбу и говорит, что сильно обидится, если Дэмон не пойдёт с ними в бар. Дэмон посылает его нахер с такими заявлениями, но всё равно остаток дня тусует в окружении белых воротничков и богемы.Алкоголь туманит разум, и вопрос, а убьёт ли его мать на следующий день, отпадает сам собой. Не убьёт, но разозлится. Наверное, нехило так разозлится, потому что:шотещё одини, сука, ему снова сбили пешкуДа, разозлится, только разглядывать разницу сейчас бесполезно. И мы все всё прекрасно понимаем, не ребёнок же, в конце концов.На следующий день в голове две ядерные сталкиваются, когда свет горстью горячего пепла сыплется на кожу и глаза. Мысль повеситься на люстре преследует довольно долго: по пути к шторам, в ванную, обратно в комнату и к зеркалу, в отражении которого под глазом расплывается фингал. Крупный, сиреневатый, кажется, распухший.Блять.Дэмон до обеда решает просидеть отшельником наверху, за закрытой дверью, потому что скандалить сейчас желания никакого. Нет, родители не будут его отчитывать за то, что он напился вусмерть. Это нормально, когда тебе восемнадцать и хочется острых ощущений, верно? Но они отчитают за то, что он напился вусмерть и предстал таким перед Эбель. Какой пример ты подаёшь младшей сестре, проклятье, Дэм?!Он согласен. Пример, действительно, отвратный, просто ужасный.И господи ты блядский боже, как хочется съехать иногда отсюда.В глотке сушит так, что хочется занырнуть в бассейн и больше не выныривать. Идея кажется отличной, конечно, после обеда, который он проводит в компании остатков чипсов из рюкзака и неприятной тёплой воды в бутылке.Внизу тихо, делает вывод Дэмон, когда не слышит ни звука, уже стоя на предпоследней ступеньке с сумкой наперевес. Отец, скорее всего, у себя в кабинете, и с ним можно пересечься только если ему сейчас вдарит спуститься на кухню или в зал, а вот мать цепляет за шкирку взглядом, сначала удивлённым, потом недовольным. Дэмон как раз останавливается на середине пути к двери. Эбель сидит на диване спиной к нему, когда матери открывается прекрасный вид на противоположную сторону с кресла.Она укоризненно качает головой.Дэмон пальцем тычет на выход.Светлая бровь вопросительно изгибается дугой.—?Поплаваю,?— беззвучно произносит одними губами и жестом руки изображает волну.У матери отказывают последние нервы. Она плотно межит глаза и набирает полную грудь воздуха. Дэмон знает, что это будет да, и, господи, он понимает, как ему достанется, когда он вернётся домой. Рембрандт нервно покурит в сторонке и ещё косяками запасётся?— это пройденный этап.Но это всё потом. Дэмону кажется, он всё ещё спит, всё ещё в отрубе или до сих пор осушает бокал, пребывая на тонкой грани трезвости и дикого отрыва. Одним словом?— прострация, и глаза открываются, только когда вода зализывает последние миллиметры воздуха на коже.В воскресенье, ближе к вечеру, Тони Старк самоотверженно взваливает на себя ядерную ракету и летит с ней прямо в портал, эдакая людская весточка пришельцам.Когда отключаются системы в его костюме, Санса едва ли не всхлипывает. Требовательно дёргает за плечо, спрашивая, останется ли жив главный герой. Дэмон, до этого смотревший на пышный хвост стеклянными глазами и пребывая где-то там, в параллельной вселенной с читаури, но точно не здесь, вздрагивает и скашивает взгляд на завитую чёлку, закрывающую с такого ракурса половину лица.Хочется сказать, что он сейчас уснёт. Можно ли ему свалить домой побыстрее и спокойно отоспаться? Но отточенные трёхмесячной дружбой фильтры выдают другое, и он, улыбаясь, говорит смотреть дальше, мол, спойлеры?— это не интересно.Зато самое интересное начинается потом, когда во время титров на щеке нежные, цепкие пальцы и по губам мажет блеском, и вокруг вьётся лёгкий ягодный аромат.Дэмон старается понять, что чувствует: отвечает на поцелуй, накрывает ладонь своей, проходясь подушечками пальцев по ногтевой пластине, которой оказывается гладкое лаковое покрытие. Рука сама движется вверх, по предплечью, и ложится на тонкую шею, слегка сжимая её. С тихим девичьим вздохом под ладонями вспыхивает жар, и раскалённая добела стрела возбуждения пронзает позвоночник.Домой он снова возвращается поздно.И на следующий день идёт в универ, чтобы охереть по полной программе, потому что Кёниг подходит к нему сам. Ловит его на перемене, когда группа только заселяет кабинет.Дэмон сначала пытается догнать, с чего вдруг его резко дёргает на стуле, когда доходит: кто-то пнул ножку. Потом пытается догнать, что Кёниг вообще тут делает, когда у них разные пары (наверное, корпус один). И немного тупит, когда слышит:—?Завтра после пар. В библиотеке.—?Чего? —?даже лицо недоумённо вытягивается. —?Ты меня на свиданку, что ли, зовёшь? В библиотеку.

—?Боже, ты тупой или ебанутый? —?сразу взвинчивается Кёниг. С ним подобные шутки априори провальны. —?Я про репетиторство. Если ты всё такой же олух в теме.—?Согласен? Реально?—?Не за бесплатно, придурок,?— фыркает и снова выцеживает свой презрительный взгляд. —?Полтинник за занятие.—?Полтос?!—?Шестьдесят.—?Бля, погоди,?— Дэмон жестом показывает, чтобы тот замолчал. —?Шестьдесят долларов за занятие? Мы три часа будем заниматься?—?Академический считай,?— невозмутимо отвечает Кёниг, даже руки из карманов не вытаскивает, как будто погоду обсуждают.В голове какой-то паззл складывается. Дэмон обмусоливает новоявленную идею, разглядывает со всех сторон, как вещь, но появляется ощущение неприятной незаконченности. Как будто деталей не хватает.—?Тебе… так сильно нужны деньги?Кёниг руки на груди складывает и отвечать на вопрос по виду не собирается. Говорит:—?Либо соглашаешься, либо разбирайся с темой сам.—?Да окей, окей, понял,?— Дэмон прикидывает, какой это будет удар по карманным, но всё-таки решается. —?Я согласен.Кёниг кивает, будто сам себе, одаривает изучающих взглядом перед тем, как уйти. Бросает напоследок:- Заёбанно выглядишь.

Разворачивается и скрывается за дверью.

Что он имел в виду?

Ах, ну конечно, фингал. Мудаческая солидарность, что ли.

Остаток дня снова?— прострация, словно на паузу поставили, потому что единственное, что заедает в голове, это: как он до этого вообще докатился?Репетиторство с Кёнигом. Само сочетание кажется бредом настолько, что снег в минус пятьдесят уже является праведной истиной.Дэмон приходит домой, и первый раз за последние дни он спокойно ужинает с семьёй за столом, без недовольных взглядов и моралей, которые так любил начитывать отец, хотя все прекрасно понимали, что это?— норма, правило, которое должен блюсти родитель в процессе воспитания своего чада. Одного раза всегда хватало, и всё равно не останавливало.В приставку особо не играется: он продувает уже на втором раунде, и дальше сплошная серия фейлов. Зато в сетевую игру получается зарубиться достаточно надолго, что от неё Дэмон отключается только в первые минуты часа ночи, лепеча извинения в динамик микрофона и слыша в ответ тяжкие вздохи Лена и остальной команды.Когда он ложится спать, его неожиданно озаряет.Молочный свет лампы падает на стол, на груду папок и тетрадей. Учебник по анатомии на полке находится быстро. Дэмон буквально выдёргивает его из кучи, валится на стул, открывает выпирающий загнутыми краями страниц параграф.И читает до четырёх утра, пока не засыпает прямо так.А на следующий день Кёниг просто не приходит. Ни в университет, ни в библиотеку, возле которой Дэмон сидит около двадцати минут. Внутри растирается неприятный осадок. Какая же эта гнида всё-таки кидалово. И ведь даже не позвонишь, не спросишь, какого чёрта.Дэмон себя успокаивает: у всех бывают дерьмовые дни, и, видимо, у Кёнига один из них.Проходит ещё день?— его всё также нет.Через неделю Дэмон вспоминает о нём отрывками, потом и вовсе забывая.А вот через полторы недели о Кёниге спрашивает преподаватель на, как бы иронично это ни звучало, херовой анатомии, и спрашивают ведь именно его, Дэмона. Вы с ним вроде общались.Дэмон бы это общением не назвал. Скорее, взаимные оскорбления или вечная олимпиада, кто кого переиграет в мудачестве. На самом деле победитель тут один и вполне очевидный. И уже какой день прогуливал занятия.Это последняя пара. Дэмон досиживает до конца, и все полтора часа его распирает какое-то паршивое чувство, словно кошки на душе скребут. Или наждачкой изнутри натирает, что становится ощутимо неприятно.По пути к выходу из аудитории Лен снова рассказывает какую-то занятную историю, но которую Дэмон снова пропускает мимо ушей. Вход прямо перед глазами, а слева?— автомат с напитками. И он почему-то таки сворачивает налево, озадачивая друга внезапным желанием купить пакетированный суп.—?Чувак, серьёзно?—?Ага.Серьёзно?Тебя реально волнует, что с этим отбитым случилось?Блять.Он разворачивается на девяносто градусов, снова кидая Лена одного по непонятной причине, и быстрым шагом поднимается по ступеням на третий этаж в направлении деканата.Его серьёзно реально не волнует, что с могло случиться с этим отбитым, но он чувствует, что мозг перестанет долбить заевшая мысль о том, что такого важного могло произойти, чтобы просрать одну-единственную обговоренную встречу и еще полторы недели универа, когда ты херов отличник, бывалый на идеальную посещаемость, без единого пропуска.

Просто ебучий интерес, не больше, но он узнает.В коридоре пусто, и не удивительно, потому что идут занятия. Дэмон доходит до двери деканата, которая оказывается… закрыта. Он дёргает за ручку ещё раз, скорее, машинально, чем из осознанных побуждений.Из листа, висящем на стене слева, становится понятно, что сейчас у работников обед, по времени ждать ещё минут двадцать.Дэмон стучит несколько раз в дверь, и примерно на десятый едва не стукается лбом об дверь, которая внезапно приоткрывается. Полноватое лицо секретаря выглядывает из-за щели, и, увидев Дэмона, она хмурится на неведомые процессы в своей голове.—?Что происходит? На листе ясно написано, что у деканата сейчас перерыв, а вы упорно продолжаете шуметь,?— женщина переваливается немного за дверь, переступая каблуком с линолеума на камень.—?Здравствуйте,?— Дэмон вежливо улыбается. —?Прошу прощения, что беспокою вас именно сейчас, но моему одногруппнику грозят проблемы за непосещение, очень серьёзные для него, поэтому мне в срочном порядке нужно передать ему данную информацию. Мне хотя бы его номер телефона, не больше. Пожалуйста.Складка меж бровей постепенно разглаживается. Секретарь грузно выдыхает, оглядывается назад и приглашает войти внутрь. Дэмон прикрывает за собой дверь, пристраиваясь у высокой деревянной стойки, за которую заходит секретарь. Она подходит к одной из полок, спрашивает:—?Направление, курс, имя, фамилия.—?Общая медицина, первый курс, Тэнэ Кёниг.Пока ждёт, Дэмон успокаивается, переводя взгляд на аквариум. Небольшой, с кучей мелких рыб и декоративными камнями и кораллами. Неужели, думает, кому-то реально приносит удовольствие держать у себя рыб? После многочисленных поездок на море Дэмон сделал для себя вывод, что смотреть на подводных обитателей на водных просторах гораздо интереснее, чем лицезреть мальков в аквариуме.Не то чтобы он их не любил, но не понимал этого. Наверное, всё равно что сравнивать самоеда или хаски со шпицом. Некоторые ведь правда не признают этих мелких декоративных комков.—?Молодой человек, фамилию повторите,?— Дэмон отвлекается на секретаря, вновь бросая на неё взгляд. Она стоит с папкой, видимо, нужного направления и листает страницы.—?Кёниг.Не проходит и минуты, как по ушам бьёт:—?Так он отчислился.—?В смысле? Когда?—?Неделю как уже,?— женщина пожимает плечами и акает, точно что-то вспоминает. —?Да-да, он ничего даже не спрашивал, не отвечал, только заявление принёс и ушёл.—?Заявление об отчислении?—?Да. Ещё приказ ждать придётся с месяц, но ходить на занятия он больше, видимо, не собирается.Дэмон застывает на месте, не понимая, как реагировать, потому что не может опознать то, что чувствует после этих слов.Радость? Грусть?Нет, скорее, смятение и удивление. И чёртово охреневание с ситуации.И как это вообще называется? Когда недавно этот человек с тобой разговаривал, что-то заливал про согласие, про встречу на следующий день, а потом отчисляется буквально через полнедели.Похоже, ну, на пиздец, откровенно говоря. Если, конечно, не учитывать то, что они ни разу не друзья, и навряд ли бы Кёниг стал запариваться тем, чтобы искать номер Дэмона по всему свету, лишь бы сообщить о том, что заниматься они не будут.—?Можно вас попросить?—?О чём конкретно?—?Не могли бы вы дать мне его номер телефона?Дэмон не знает, зачем.—?У него мои вещи оставались, он мне их так и не вернул.Дэмон усиленно приказывает себе заткнуться.—?Мы номерами так и не обменялись.Потому что никаких нахрен вещей он у него не оставлял.—?Пожалуйста.Дэмон ждёт ответа.Дэмон хочет окунуться головой в аквариум слева, чтобы освежить голову. Она, блять, запыхалась.Дэмон хочет врезать себе кулаком, без чужой даже помощи.—?Это конфиденциальная информация… Но в таком случае, наверное, смогу вам помочь.Так быть не должно.Ему, чёрт возьми, просто повезло, потому что две параллели не пересекаются.Два года спустяТак че у нас завтра первая пара будет или нет?(05:17 PM)