8. Паника на корабле (1/1)

Жаркие поцелуи, теплые слова любви, плавящие душу стоны, горячие тела, сплетающиеся в общей страсти. Фумикаге не помнил, когда в последний раз мог позволить себе так расслабиться. В животе порхали бабочки в унисон с обжигающими прикосновениями рук. Сознание утекало сквозь пальцы. Кейго!..Герой проснулся в холодном поту. Он сидел на кровати в своей комнате чёрных тонов, смотрел на взбудораженную от внезапного подъёма Тень и не мог прийти в себя. Что. Это. Блядь. Было?Приятные судороги внизу живота заставляли сердце биться быстрее. Тень с интересом изучала новые эмоции хозяина. Обычно сны Фумикаге выветривались сразу же после подъема, но сейчас он помнил каждый вздох, каждое касание. Просто не мог забыть. Или... Не хотел? Пораженный своим открытием молодой герой на деревянных ногах заковылял в ванную, в надежде прийти в себя в душе. Горячие струи, стекая по телу, вторили ощущениям из сна. Захотелось увидеть Ястреба, обнять его, нет, прижать его, глубоко поцеловать и утащить на край света. Это было невыносимо. Парень тихо застонал и тут же включил ледяную воду от злости на свою слабость. Такой прием отрезвил.Пока Фумикаге мылил волосы, он задумался. У него действительно никогда не было отношений. В младшей школе он дарил нравившимся девочкам сорванные с обочины одуванчики, но всегда получал отказ в своей невинной детской просьбе: ?Давай дружить!? В средней школе цветы девочкам он уже не дарил, зато увлёкся учебой, а когда нашел в библиотеке энциклопедию ?Обо всем на свете? и прочитал откуда берутся дети, то решил, что, раз завести детей — такой сложный и трудоёмкий процесс, лучше подождать пока он вырастет. А там уже разберёмся. В старшей же школе юный Цукуёми загорелся желанием стать героем и поступить в Академию, поэтому, с тех пор, всё своё свободное время он тренировался и готовился к экзаменам. Он даже редко занимался самоудовлетворением, считая, что это кража времени у сна. В общем, к своим девятнадцати годам, Фумикаге был девственно чист и отвратительно рационален. Настолько, что аж ему самому было противно от этого. ?Возможно, такой яркий эротический сон со своим начальником — просто реакция на отсутствие нормальной сексуальной активности? Мне девятнадцать лет, я здоров и молод, с точки зрения биологии у меня должна быть партнёрша, но раз ее нет, то надо поддерживать репродуктивную систему в рабочем состоянии. Вот мозг и выбрал самый яркий образ за последние дни из моей жизни для осуществления разрядки.? – уже выходя из душа решил парень.Он подошел к умывальнику и поглядел в зеркало. Чёрные мокрые пряди липли ко лбу, каштаново-красные глаза воодушевлённо горели, щеки были окрашены предательским румянцем, искусанные губы чуть подрагивали. Фумикаге ненавидел своё лицо. Такое предательски эмоциональное. Ему казалось, что выйди он вот так на улицу, то любой человек сразу бы понял, что ему приснился эротический сон с Ястребом. Во всех подробностях. Ужасно. И все-таки выходил из общежития Фумикаге уже в хорошем расположении духа. Естественно, в неизменной птичьей маске. ***Прошло несколько дней, как его официальная стажировка закончилась. Теперь он реже присутствовал в агентстве, но сегодня в Академии был выходной, и он как раз пообещал Мизу, что поможет разобрать в архиве скопившиеся в его отсутствие бумаги. Идя в сторону офиса герой вспомнил, как директор Академии Незу Контоку отдельно позвал его в свой кабинет и похвалил за проявленное старание. — Этот самовлюбленный взрывной бунтарь уже давно не приглашал никого в своё агентство, а тут студент. Да еще не абы кто, а его прямая противоположность! Как у тебя получилось покорить его сердце? – Цукуёми смутился.— Господин директор, если вы позволите, то я выскажу предположение, что на самом деле у нас много общего.— Интересное наблюдение. Тебе говорили, что ты обладаешь врождённым психологическим талантом? В общем, ты уж проследи за ним, хорошо? Он сам по себе тот еще герой-хаос, будь для Ястреба опорой. – директор подмигнул, смешно сморщив маленький медвежий носик.— Конечно, сэр! — Спасибо. Тогда больше не буду отвлекать тебя от геройских дел.***В агентстве было затишье. Последнюю неделю Ястреб ходил задумчивым, меньше улыбался, а теперь уже несколько дней как не появлялся в офисе. Такая смена настроения у начальника немного пугала молодого героя, поэтому вечером, после разбора архива, он решил заглянуть на наблюдательный пункт на небоскрёбе. Кейго там не было. И на следующий вечер тоже. Фумикаге расстроился, ему не хватало общения с наставником, но особенно сильно он грустил от того, что сам Ястреб перестал искать встреч с ним. Цукуёми оставил связку с пивом на крыше и написал бумажную записку с пожеланием хорошего ночного патруля. Теоретически, он мог написать ему смску, но их общение внутри сети было сугубо деловым, сообщение о пиве на крыше выбивалось бы из общей канвы, так что парень решил не отвлекать начальника. На следующий вечер пиво все ещё было на месте, и тут молодой герой заволновался. Он целые сутки терзал себя, а затем не выдержал и под предлогом обсуждения мелких рабочих вопросов, набрал Мизу. От неё он узнал, что Ястреба несколько дней назад вызывали в правительство, после чего он кинул ей сообщение о том, что уезжает на неопределённый срок. ?Не жди, не ищи, уехал к любовнице в Ниццу, агенство на тебе.? Она скрыла, что в сообщении ещё была просьба позаботиться о Фумикаге, но, похоже, в этом не было необходимости, потому что сам Фумикаге только спокойно поблагодарил за информацию и спросил, когда он снова понадобится в агентстве. Женское чутье подвело Мизу, следующие дни Токоями места себе не находил. Внешне он делал все задачи: ходил на пары, помогал однокурсникам, тренировался, по возможности посещал агентство, а внутри каждую свободную секунду думал о Таками Кейго. Где он? Все ли с ним в порядке? Спустя ещё неделю таких раздумий Фумикаге увидел с утра в зеркале два сумасшедших глаза на похудевшем лице. Он испугался себя как пожара, а затем медленно сел на пол ванной и задумался. Во-первых, он не помнил, когда в последний раз нормально ел. Во-вторых, он слышал, что если один человек вечно думает о другом человеке, то это одержимость, или другими словами, влюблённость. ?Поразительно. Я так увлёкся своей целью стать героем, что упустил из виду возможность стать заложником внезапного гормонального коктейля. Это же же просто биология!? – убеждал себя парень. Но никакие убеждения не помогли молодому герою ни впихнуть в себя завтрак, ни понять сегодняшние лекции. К обеду он снова был погружен в мысли о своём начальнике. Когда он вернётся? Будет ли у нас возможность побыть вместе? Что бы я хотел ему сказать? Как мне вести себя с ним?— Фумикаге? – на подкорке сознания послышался знакомый голос. – Фумикаге? Ты идёшь на обед? – сидящий ровно как натянутая струна Токоями оторвал немигающий взгляд от стены и обернулся в сторону звука. — Изуку? Ты о чём-то спросил?— Да, – замялся Мидория, – пойдём на обед?— А, да, давай. – юный герой абсолютной ночи вернулся в реальность. – Пойдем.***На обеде Токоями опять безуспешно ковырял еду, пока зеленоволосый радостно щебетал о своих открытиях в области наблюдения за техникой других героев. Цукуёми нравилась манера однокурсника записывать мысли в тетрадь, чтобы потом строить научные гипотезы и делать выводы. Это было невероятно рационально.— Изуку, я скажу сейчас странную вещь, но мне правда интересно твоё мнение. – решился на разговор Фумикаге. Мидория с живым интересом посмотрел на соседа.— Представь, что тебе кто-то понравился, – у Изуку от удивления округлились глаза, но Фумикаге собрал волю в кулак и решил продолжать, – Да. Очень сильно понравился. Но так вышло, что эти чувства мешают основным жизненным задачам. Как бы ты избавлялся от этой... Влюблённости? — З-зачем? – еле выдавил Мидория.— В смысле?— Зачем избавляться от таких прекрасных чувств? – веснушки Изуку покрылись смущённым румянцем. – Люди всю жизнь ждут любви, мечтают о ней. Она делает человека гораздо счастливее. И сильнее.— Пока что я даже поесть не могу, не то чтобы я чувствую прилив сил.— А у вас взаимно? Я не буду спрашивать, кто это. Просто ответь мне, взаимно?— Нет. Точнее, я не знаю. Мы не говорили на эту тему. – Фумикаге меланхолично тыкал вилкой в тарелку. – К тому же, я его не видел уже почти две недели.— Е-его?— А? Что? – очнулся герой. – Святая Аматэрасу...За все это время до него так и не дошло, что помимо очевидной проблемы с неконтролируемыми эмоциями, он попал в другую щекотливую ситуацию.— Изуку, ты не поверишь... – веснушчатый правда не верил. – Я так влюбился, что даже не заметил, что мы оба парни. — Это может... Немного усложнить ситуацию... – аккуратно подбирал слова Мидория.— Немного — это мягко сказано. Невероятно, я даже не понял этого. Теперь ты видишь, что мне тем более надо избавиться от этих чувств?— Я все равно считаю, что тебе стоит попытаться. – уверенно и твёрдо кивнул головой Изуку.— Да ни в жизнь! Вероятность того, что он начнет со мной встречаться крайне мала! А в худшем случае покрутит пальчиком у виска, так еще и из агентства выгонит!— Эм... Ты влюбился в Ястреба?!— Тссссс!!! – Фумикаге кинулся затыкать рот собеседнику, панически оглядываясь, но они сидели в полупустом зале, и никого их разговор не интересовал. Как он мог за пару секунд взять и проколоться вообще по всем фронтам? Абсолютнейшая беспомощность! Токоями медленно убрал руки от рта Мидории, сел на место и сказал шёпотом. – Да, я испытываю целую гамму странных эмоций по отношению к Ястребу.— Слушай, – так же шёпотом ответил Изуку, – но не могло же у тебя все возникнуть из неоткуда?— Мы неплохо дружили. Или дружим? Но с недавних пор я стал ощущать вот... Это! – Фумикаге гневно потряс руками вокруг головы. – К тому же, как я сказал, он сейчас не выходит на связь, скорее всего из-за очень важной геройской миссии.— Окей, а у него есть друзья, с которыми ты бы мог поговорить об этом? Может, они что посоветуют?— Теоретически — да, практически — не думаю.— Почему?— Во-первых, Старатель меня испепелит на месте, чтобы я больше не появлялся в жизни Ястреба. А госпожа Мизу еще по ветру развеет и скажет, что так и было. Во-вторых, я ощущаю страх.— Фумикаге, ты умнее и логичнее меня в сто миллионов раз. Ты же сам понимаешь, что страх — это лишь эмоция, а в реальности за ней скрываются какие-то сомнения. Чего ты боишься?— Я боюсь, что если приду к госпоже Мизу (к Старателю вообще не вариант, хорошо?), и скажу ей о своих чувствах к нему, то она всё равно не сможет мне помочь.— А что будет, если ты не попробуешь?— Я буду страдать, а потом организм перестанет травить себя гормонами и влюблённость пройдёт.— А ты в курсе, что когда Ястреб вернётся, и ты его снова увидишь, тебе станет ещё хуже? – Мидория хмуро посмотрел на Токоями. – Послушай, у тебя есть два стула: на одном ты медленно сгораешь от эмоций, на другом хотя бы пытаешься устроить свою жизнь. Какой выберешь? — Можно я просто постою?— Нет! Ты должен пойти к этой Мизу. Не упусти свой единственный шанс, думай логически.— Святой Эбису, хорошо, хорошо! Ты прав! Я схожу к ней. – и преисполненый твёрдого решения разобраться в своей жизни, Фумикаге все-таки запихнул в себя порцию остывшего обеда.