Глава 2. Наше прекрасное утро (1/1)

—?Клаус, неси спирт. Не смотри на меня так, я знаю, что он у тебя есть,?— закатил глаза Лютер, осторожно укладывая мальчика на старенький, выцветший диван.Бен едва успел подняться. Наклонившись над лицом пострадавшего гостя, Бен внимательно рассмотрел его, а после махнул рукой:—?Нет, этот не при смерти. Долго же мне ждать компанию еще.Последнее время призрака сильно беспокоило его одиночество. Как бы ни старался, не показывал свое присутствие в квартире, никто не обращал внимания. Конечно, кроме Клауса, но его словам едва ли можно было верить. Бен вздохнул и присел на подлокотник, задумчиво уставившись в окно. Мысли о том, почему его не забрали туда, куда обычно попадали все духи, снова напомнили о себе. Бен толкнул носком ботинка журнальный столик.Этого, конечно же, никто не заметил. Бен осуждающе помотал головой. Все суетились вокруг мальчишки.Ваня принесла аптечку и стакан воды. Клаус открыл бутылку с самым крепким своим виски и поднес ее к носу мальчика. Тот поморщился, но глаза не открыл. Тогда Клаус поднес горлышко бутылки еще ближе.—?Похоже, ему нравится запах,?— усмехнулся Клаус, убирая бутылку и любовно закупоривая ее.—?Кто ж знал, что ты найдешь такого юного собутыльника? —?хмыкнул Диего, за то был награжден толчком локтя под ребра.—?Тихо! Он приходит в себя!Ваня присела на колени около дивана и бережно приподняла голову мальчика. Он приоткрыл глаза и вяло потянулся за стаканом с водой. В горле страшно пересохло, он не пил, казалось целую вечность. Но когда мальчик все-таки утолил жажду, ему стало лучше, и он смог сесть. Откинувшись на спинку дивана, гость медленно выдохнул, обвел всех присутствующих внимательным, рассудительным взглядом, а после нахмурился.—?Как ты себя чувствуешь? —?поинтересовалась Ваня, аккуратно обрабатывая ссадины и царапины перекисью.—?Жить буду. Что это за место?Ему хотелось спросить точнее: ?А что это за год??, но он сдержался. Вероятность того, что он попал куда нужно равнялась нулю?— собственно, как обычно. А если его здесь не узнали, значит, ноль отменялся и числа возводились в отрицательные. Кроме того, это означало, что придется ему самому играть роль потерявшего память. Пятый непроизвольно нахмурился еще больше, чем вызвал у Клауса вопрос.—?Ты чего такой серьезный, гангстер? Почему ты валялся под нашей дверью, как потерянный мешок Санты, м?—?Я не помню,?— раздраженно огрызнулся Пятый, но тут же как будто опомнился и придал своему голосу окраса типичного капризного пубертанизма. —?Кажется, я все забыл.—?Тебя обижали родители? —?встрял Лютер, собираясь разыскать их и объяснить, как нужно относиться к детям. Сам он никогда не знал своих настоящих родителей и воспитывался в приемной семье. Приемные родители были прекрасными людьми, а вот так называемых родных Лютер ненавидел.—?Нет. Не помню, я не помню,?— практически заныл Пятый, сам себе удивляясь, почему настолько реалистично выходило.—?Ладно, пока он не вспомнит, девать его некуда. Я просмотрю в интернете, может быть, его кто-то уже ищет,?— сообщил Диего, прищурившись и недоверчиво глядя на мальчика. —?У тебя же есть имя, правда?—?Я не помню его…—?Но как-то же тебя надо называть!—?Давай будем называть его Пятым. В честь моих пяти пальцев,?— предложил Клаус, демонстрируя поочередно сначала одну ладонь, потом другую. ?Привет? и ?пока? мелькнули перед глазами Диего, и он снисходительно кивнул.—?Ладно. В честь твоих пальцев.Клаус одобрительно улыбнулся и завалился на диван. Просунув руку за спину Пятого и пошарив там около полуминуты, он выудил пульт. Лютер тут же словно опомнился и поспешил присесть на диван тоже. Пятый сдвинулся к самому подлокотнику и чуть не стукнулся головой о его острый конец. Некоторые вещи не менялись во всех пространственно-временных континиумах.—?Тебе надо поесть. У нас есть арахисовое масло и хлеб. Вроде было молоко, если оно не прокисло, конечно,?— вспомнила Ваня, закончив со ссадинами Пятого и оставив аптечку на столе.—?Молоко прокисло,?— сообщил Диего, который всегда забывал убирать канистру в холодильник и оставлял молоко на ночь на столе, пока не возвращался Клаус и не выпивал половину образовавшегося кефира.—?Мне пора уходить. Я бы могла не идти на работу,?— задумчиво произнесла Ваня, а потом помотала головой и любовно прижала футляр со скрипкой к себе,?— нет, не могла бы. Постарайся вспомнить хоть что-нибудь до вечера, хорошо?Пятый неопределенно кивнув, пересев в кресло и скептически глядя на Ваню. Она коротко улыбнулась на прощание, хотя ее улыбка была какой-то бледной и вымученной, Пятый немного прибодрился. Ваня отправилась на работу в то же время, когда по телевизору начиналась программа с ведущей Эллисон. Обычно в это время Лютера невозможно было оторвать от ящика. Прошлый раз они с Диего чуть не подрались, потому что Диего хотел посмотреть криминальные новости, а Лютер старался не пропускать ни одного выпуска лотереи.—?Ты единственный зритель,?— Диего усмехнулся и завис в интернет-магазине холодного оружия, хотя должен был искать что-то другое.Сегодня у Диего был выходной. Ну, он сам себе его устроил, что делал достаточно часто, надеясь, что благодаря другим подработкам, коими служили бои и торговля кухонными ножами, сможет наскрести на квартплату. Удивительным был тот факт, что порой домохозяйки выкладывали за ноги куда более круглую суму, нежели получал Диего за синяки и вывихи.—?Вообще-то, не единственный.Клаус деловито достал из кармана лотерейный билет и с видом оскорблённого достоинства начал вычеркивать оттуда цифры. Эллисон громко называла цифры, которые выпадали из специальной машинки, названия которой никто из присутствующих не мог запомнить.—?Приз?— машинка для бритья! —?весело сообщила Эллисон, хотя было заметно, что ей совершенно не весело. Клаус же оживился.Цифры продолжили лететь в Клауса, словно пули, он едва успевал вычеркивать их. В итоге, когда Эллисон назвала последнее число, Клаус с досадой вздохнул и разорвал билет в клочья. Белые хлопья бумаги улетели к Пятому, который, уловив одно из них, прищурил глаза. То была цифра 89, совсем как номер этой квартиры, совсем как год рождения всех присутствующих. И чемодан, из-за которого Пятый оказался здесь, тоже носил такую же цифру.—?Можно мне поесть?Вопрос Пятого повис в воздухе и оставался там с полминуты. Молчание прервал телефонный звонок Лютера, которого срочно вызывали на работу. Он опаздывал?— как обычно?— потому что смотрел лотерейный розыгрыш в тот момент, когда уже должен был шагать из дома. Из-за того, что Лютер нравился клиенткам и его курсы были самыми популярными, его не увольняли, но постоянные опоздания, кроме воскресенья, уже раздражали начальство.—?Уже иду, иду! —?прокричал в трубку Лютер, сердито натягивая на себя свитер. —?Оставайтесь дома до моего прихода. Диего, слышишь? Не смей тащиться в злачные места и искать приключения. А ты, Клаус… просто не смей.—?Не сметь чего? —?невинно улыбнулся Клаус.—?Всего.—?Я не помню, чтоб ты был у нас главным,?— заметил Диего, не без кривой усмешки.—?А тебе и не надо,?— бросил Лютер, находу обувая тяжелые белые кроссовки и вылетая из квартиры полубосым.—?Можно поесть? —?повторил свой вопрос Пятый, в надежде быть услышанным.Диего и Клаус переглянулись. Это был тот высокодуховный, ментальный уровень отношений, когда один другому приказывал взглядом взять этого мелкого и разбираться с ним. Гляделки продолжались до тех пор, пока Пятый сам не нашел холодный тост и намазал его арахисовым маслом.—?Так ты точно ничего не помнишь, мальчик? —?вдруг опомнился Диего, усаживаясь за стол напротив Пятого и просверлив его взглядом. —?А то вдруг ты сбежал из дома и не признаешься?—?Твои родители сволочи? —?оживился Клаус, потому что его родители были сволочами и он мог без проблем рассказать об этом. Правда, такое детство стоило ему проблем с легкими и печенью в настоящем.—?Я не помню,?— стоял на своем Пятый, медленно поедая бутерброд. Краем глаза Пятый внимательно следил за реакцией Диего и Клауса, искусно делая вид, что интересуется только бутербродом.—?Я еще раз пошарю в интернете,?— Диего взялся за телефон.Клаус завалился на диван. Бен ходил туда-сюда по комнате, страстно желая, чтобы его заметили. Он пнул Клауса по ноге, но это не вызвало никакой ответной реакции: Клаус уже посапывал. А когда он спал?— это Бен знал прекрасно?— можно было пригласить домой сотню привидений и устроить вечеринку, все равно бы не заметил.—?Так-так,?— Диего повернул экран к лицу Пятого. Огромным шрифтом был выведен заголовок: ?Теракт в банке, маленький мальчик всех спас!? Статья рассказывала о героическом поступке подростка, который чудесным образом спас двух заложников. О самом спасателе не было ничего известно, так как он сразу скрылся с места преступления, но в его руках видели черный чемодан или кейс?— рассмотреть не удалось. Мальчику было лет тринадцать-четырнадцать на вид.—?И что? —?Пятый доел бутерброд и сложил руки на краю стола.Диего помотал головой, явно показывая всем своим видом, что такое не прокатит. Не зря же он учился на полицейского! Вот и сейчас, когда под дверью находились подозрительные мальчики-спасатели, способность распознавать ложь пригодилась.—?Пойдем, пройдемся до того банка. Ты же составишь мне компанию?—?Нет. Мне там делать нечего.—?Ты пойдешь. Ты явно что-то знаешь!—?Я ничего не знаю, о чем ты?—?Знаешь-знаешь. Давай, собирайся,?— Диего был настроен решительно: он встал и начал быстро обуваться, даже обул сначала один свой ботинок, а второй?— Клауса.—?Ну, если тебе так хочется,?— Пятый беспечно пожал плечами, продолжая делать вид, что идти к названному месту не очень-то и хочет.Как только Диего отвернулся, на лице Пятого появился полумесяц лукавой усмешки. Диего во всех реальностях был одинаковым: чем больше с ним спорили, тем сильнее он настаивал на своем, а если быстро соглашались, он быстро терял интерес. Пятому необходимо было сопровождение кого-то из них?— Лютера или Диего, в общем, того, кто и здесь обладал физическими силами.—?Куда вы идете? —?Клаус проснулся от собственного храпа, а вовсе не от того, что Бен опять пнул его. —?Я иду с вами.—?Ладно,?— отмахнулся Диего. —?Только не путайся под ногами.—?Только куда мы идем? —?Клаус озадачено натянул кожанку и зевнул.—?Идем узнавать больше о нашем юном госте,?— Диего бросил прищуренный взгляд на Пятого.Пятый обреченно вздохнул, сунул руки в карманы и обнаружил там записку. Записку, оставленную Ваней из его реальности. Он не стал ее раскрывать сейчас, решив подождать до возвращения обратно.Когда они втроем покинули квартиру, в ней остался один лишь Бен. Он придался развлечениям всех уважающих себя полтергейстов: расшатывал дверцы шкафчиков, листал книги, задевал люстры, переворачивал картины. Он думал, что, если и на сей раз никто ничего не заметит, он просто переедет. Туда, где его будут ценить!