Часть 3. Глава 8. (2/2)

Я убил её собственными руками. Мне нечего рассказывать - Оно исчезло.

- А мне кажется, просят. Кто тут сидит хмурый и страшный? Я сначала тебя за преступника приняла, что сидит и лицо прячет, - она села боком и, блестела глазами, начала копаться в своей сумке, - Спросишь, чего подсела тогда? Ну так, а я не из пугливых, - она наконец что-то нашла и показала находку парню, то была колода карт таро, - Хочешь, развлеку тебя немного?

Я натянул капюшон сильнее на лицо - возможно попытка отгородиться или спрятаться. Зачем я вообще пришёл в это кафе? Зачем мне надо было заказывать что либо, зачем вообще оставаться здесь дольше?

Но не было ни желания, ни сил. Абсолютное безразличие заполняло душу настолько, что хотелось отдаться любому в руки, лишь бы кто нибудь указал, что делать. Как... Теперь жить по-прежнему?

- Если мне не понравится, я тебя убью, - запугать - и от него отойдут, оставят одного из страха, дадут сосредоточиться на себе.

- Да-да, - девушка вовсе не обратила внимание на его слова, заправляя ярко синее каре на уши и тасуя колоду, - помним, это лишь карты, все совпадения случайных и никак ни на что не влияют. Возникновение после прослушивания расклада депрессии, необоснованной радости, шока - не мои проблемы, я и, надеюсь, вы делаем это по приколу. Ну, с Богом! - пальцы ловко перемешивались карты, а губы беззвучно шептали что-то, пока из колоды не было вытащено лёгким движением три карты, - Это чтобы узнать тебя ближе, сам ты мне, понятное дело, не скажешь. Хмм, предположу, ты водный знак? Кто там у нас: рак, скорпион, рыбы?

- Козерог, - до чего же глупо, что хотелось засмеяться. Она просто так подсела и начала тасовать карты с картинками - местная сумасшедшая? И везёт же мне на таких...

Озвучив любой знак, я смотрел прямо все тем же ровным и нисколько не затронутым ни жалостью, ни удивлением взглядом.

Она бросила быстрый взгляд исподлобья, широко улыбаясь.

- Пусть будет так, мой милый козлик. Значит эта карта указывает на что-то другое. Может проблемы с алкоголем? Психические нарушения? Знае-ешь, - она взяла карту с мужчиной на троне, что держал в руках кубки, между пальцев и перевернула ее, - Человек, что совершенно не в ладах со своими эмоциями, снаружи лицо кирпичом, а внутри вулка-ан, м?

Это задело что-то внутри, правда, что именно понять было сложно: гордость? Уверенность? Било по самолюбию?

Поддавшись чуть вперёд, пока моё тело не стало упираться о стол, я заговорил сорванным голосом, смотря на неё совершенно искренне-мёртвым взглядом.

- Не пью, не курю, работаю пастырем в госпитале святого Честера. Сама понимаешь, эмоции и все справки на месте.

- М~ прочитаешь мне молитву, уважаемый пастырь? - нисколько не ироничным тоном протянула она и перевернула следующие карты, то были девятка и десятка мечей, - А-а... Ну, чёрную полосу в жизни и страдания ты отрицать не будешь.

После такой просьбы, в голове всплывали десятки молитв, но на автомате и почти бессознательно вырвался текст об усопших. Я надеялся, что читать мне его придётся всего один раз - тот, первый и последний на похоронах дядюшки. Но нет. Не прошло и пары дней, как остыл ее труп - и молитва была коротка. И сразу за ней я почти начал читать молитву матери уже для себя - для своего спокойствия, потому что на руках снова начала ощущаться её кровь, её осевшее тело - загнанное дыхание прервалось резким рвотным позывом.

Видит тебя насквозь. И даже скрыться не получается? Насколько же это суровое испытание для твоей гнусной, лживой душонки...

Я молчал, смотря на карты, значения которых даже не представлял.

- Что-то ещё?

- ”Что-то ещё?” Пф, это было ещё даже не начало, - девушка перебирала одну карту за другой, всё больше хмурясь и бросая редкие взгляды вверх, - ...в твоей жизни есть дьявол? Если есть, ты наверняка понимаешь, о ком я. Так вот, - она пододвинула к нему четыре карты в ряд: Дьявол, Смерть, Повешенный и перевёрнутый Суд, - У тебя нет выхода, нет избавления.

- Спасибо.

Я и не надеялся услышать ничего другого. Она была странной, но все же... Я должен был её поблагодарить за попытки провести со мной время. За то, что она ко мне подсела, за её смех - это позволило хотя бы на мгновение отвлечься, даже если я сам себе этого не позволял с того дня. Однако её карты, её слова, её игры долго не могли тянуться. Тем более, что судьба и так давно мной самим была предрешена. Мне стоило лишь поднять голову, как капелька влаги скатилась из глаза, настолько крошечная, что высохла ещё сползая по щеке.

- Я знаю.

Я знаю, что меня ждёт. Я знаю, что будет дальше. Я знаю, что ничего не изменить. Я знаю, Кто Я Такой.

Я не прошу ни о чем у Господа. Всё Свое я давно получил...

В глазах девушки впервые за разговор мелькнуло не хитрое озорство, а глубокая заинтересованность.

- Хм, не стоит благодарить, позолоти лучше ручку~ Ха-ха... Не обращай внимания, сама пошутила - сама посмеялась. Кхм, юноша, ты веришь в судьбу? Веришь, что какие-то бумажки, - она небрежно покрутила карты в руке, но бережно вернула в колоду, - могут сказать нам, что за будущее нас ждет?

- Ты меня не поняла, - а надо ли вообще ей объяснять такие простые вещи? - Я и так знаю, что скоро умру. Таким, какой я есть. Твои бумажки мне и не сдались.

- Да при чем тут это? Я интересуюсь твоим мнением по отстраненному от произошедшего вопросу. Всего лишь, - Она вовсе не обиделась на резкие слова, лишь убрала колоду в сумку, - Но если ставить вопрос так... Ты бы не поверил, если бы карты показали, что выход есть, но он не зависит от тебя, а, скажем, от какой-то случайности?

- Я в принципе не понимаю, почему ты пытаешься со мной обсуждать нарисованные символы. Очнись. Реальный мир отличен от твоих гаданий или того, что карты ”говорят”.

- Ох, ты то ли глупый, то ли чрезвычайно упрямый. Карты - это лишь аллегория. Знаешь, что такое аллегория?

- Твои карты это выдуманные сумасшедшими для таких же сумасшедших знаки. Я в сектах не участвую. И тебе не советую, - И снова я не понимаю ни её, ни этот мир. Делать что-то по картам? Читать судьбу? Черт, да ни один маг не определит, когда человека столкнут в такую пропасть, из которой выход лишь отрастить крылья или умереть. До чего же смешны люди в своих идеях. Даже если эта идея может свести с ума... - Раз делаешь ради развлекухи, знай границы.

- Мгм, понятно. Ну, а всё же, что ты думаешь о самой судьбе? Было ли с роду написано каждому человеку, кем он станет, что сделает, как умрёт? Имеем ли мы выбор или лишь его симуляцию?

- Не было нисколько. Человек сам себя создаёт. Что его жизнь, что смерть, выбирает он сам, все совершает своими руками, - мои глаза смотрели на раскрытые ладони и не могли не видеть на них следы стольких лет выбора. Каждая ссадина, каждая мозоль, каждый шрам - все создало меня таким, какой я есть. Всё, кем я стал, как я прожил и как я закончу - все по кирпичикам складывалось год за годом.

- Хм~ - она удовлетворённо сощурилась, - И ты сам привёл себя к тому, кем являешься, к тому, что у тебя нет выхода? Или есть призрачный шанс на избавление?

- Сам. Шанса надо быть достойным.

Шанса надо быть достойным… хорошо сказано. И я явно не был кандидатом на его получение.

Теперь я понял слова Лилии. Сквозь время и память они прошли неизменными, чтобы теперь я наконец-то понял, как она хотела до меня достучаться. Как сильно она понимала, как я был слеп. И как яро она боролась за мою жизнь, отринув значимость своей.

Я похороню тебя вместе с тобой, моя дорогая сестра. Рука отпустила корзину, позволяя цветам асфоделуса упасть на свежую и мягкую могильную землю. Я уйду с тобой в тот мир, оставив здесь только виновника проживать его грехи. Виновника, из-за которого случилось самое худшее. Виновника, от которого я стал зависим. Виновника, с кем я почти что слился воедино, как сиамский близнец.

- Остался только Сова. - было моим ответом на крик позади. Эрика скорее всего стошнило, стоило ему войти в комнату. Я оставил частичку себя лишь затем, чтобы отомстить. Моя душа не почувствовала успокоения и не избавилась от чувства стыда. Но пока я ощущал, как смыл её кровь кровью её убийц, хотя бы на мгновение, но я мог посмотреть в небо - ей в лицо.

Моя рука сжимала единственный не запятнанный кровью крестик, пока губы пытались читать мамины молитвы и увидеть перед глазами хоть кого нибудь из них. Услышать, что я не так плох, как сам о себе думал. Поверить в доброту божественного благословения, о котором столько говорила мать… Ведь бог, которому я служу, далеко не милосерден.

- У каждого человека в душе дыра размером с бога. И каждый заполняет её, чем может.

Я не думал, что то, чем я ее заполнил, прогниет так скоро.