1 (1/1)

Как только закончились съемки сериала, Окан сразу ушёл к себе в трейлер. Всё. Его роль в сериале сыграна. Ибрагима-паши больше нет. И воспоминания о прошлом больше не терзают его голову. Теперь он может приступить к новым ролям. Переживать заново в фильме то же самое, что когда-то в реальной жизни ему было неприятно. Это было излишнее напоминание о той ужасной ночи, которая оставила кровавый след в истории. И он не может до сих пор забыть.Халит проводил своего друга грустным взглядом. Он тоже помнил этот проклятый день, когда он навсегда изменился. Когда не стало самого близкого человека. Съёмки прошли удачно и все, молча, разошлись. Эргенч не знал, что делать завтра, поэтому пошёл за Оканом.- Подожди, - крикнул Халит другу. Окан обернулся и одарил друга тёплой улыбкой. – ?Прошу. Не улыбайся так?- Подбросить? – на сей раз усмехнулся Ялабык.- Читаешь мысли, - облегчённо улыбнулся он.Они вдвоём уселись в машину Окана и поехали куда подальше от студии. Домой никому из них не хотелось, хотя было поздно, поэтому решили прокатиться по улицам Стамбула. Они проехали мимо Топ-Капы, на который Халит не обратил никакого внимания. Эргенч смирился со своим прошлым и теперь спокойно жил новой жизнью. А вот Окан что-то не мог спокойно вздохнуть. Такое чувство, что он чего-то не успел сделать в этой жизни или в прошлой. Как только они проехали мимо Ипподрома, Окан резко надавил на педаль тормоза, когда почувствовал сильную головную боль. Халит, ничего не поняв, обратил внимание на друга. Ялабык держался руками за голову, стиснув зубы, превозмогая боль.- Окан, ты как? – В голосе Эргенча звучало волнение.- Нормально, - стандартно ответил Окан и вымученно улыбнулся ему. – Просто голова немного болит.- Давай, я дальше поведу машину, а то ты не можешь, - покачал головой Халит.- Ерунда, но ладно.Поменявшись местами, Окан попытался расслабиться, откинувшись на спинку пассажирского сидения, пока Халит спокойно их довозит домой. Выдался трудный и плодотворный день, и нужно было отдохнуть. Прикрыв на минуту глаза, воспоминания раз за разом всплывали из памяти. Они были такие нечёткие, что не понять ничего. Мелькает лицо Хатидже, после мелькает толстая коричневая книжка, которую он сам закрывает. На обложку падает пара капель слёз. Эти слёзы принадлежат самому Ибрагиму. Кто-то тряс его за плечо и Окан, как от шока, резко открыл глаза и посмотрел на взволнованного друга.- Будешь молчать как партизан? Говорить, что всё в порядке? – Эргенч понимал, что его друг чего-то не договаривает, но и настаивать рассказать ему всё не хотел.- Да, буду, - тихо произнёс он, прикусывая нижнюю губу.Окан ещё сам не понял, что означают его видения. Но он точно знал, что осталось одно незаконченное дело, иначе воспоминания бы не обрушивались на его голову горным потоком. И вновь тёплое прикосновение руки. Халит не отрывал от него взгляда, а после обнял, заметив грустное выражение лица своего друга. Ялабык до сих пор чувствует себя Ибрагимом, хотя всё это уже в прошлом. И фильм и прошлая жизнь. Он должен расстаться со своей сущностью Паргали и жить этой второй жизнью, которую ему подарили. Но прошлое не спешит его оставлять. Он завершит то, что не завершил тогда.- Прости, Халит, - Окан грустно посмотрел ему в глаза.- Ничего, - тихо ответил он, целуя друга в лоб так же, как это делал на съёмках. От этого Ялабыку полегчало, и голова перестала болеть. – Увидимся завтра.Окан мотнул головой и сел на место водителя. Позже его машина умчалась и скрылась за поворотом, оставляя позади дом друга.