Финиш 41. (1/1)

***В такой сумбурной обстановке проходит несколько недель, и одним утром телефон Чонгука просто разрывается. Тэхён пихает альфу в бок, чтобы тот ответил. Едва нащупав телефон, Чон собирается ответить, но вызов заканчивается, и Гук отмахивется, разворачиваясь к Тэ, прижимая его к себе, целуя в светлую макушку. Звонок начинается заново, и альфа со стоном принимает сидячее положение. Звонит Намджун. Для него это впервые, чтобы старший альфа звонил лично.- Да, Чонгук слушает. - Чон, это Джун. Чимин рожает. Ты приедешь?- Прости, никак не могу. Тэхён... Он в плохом состоянии, я не могу его оставить... - шепчет альфа, чтобы не разбудить чуткий сон своего чуда. - Я позвоню Мину сам.- Ясно, передавай Тэ привет. Мы все переживаем за вас.- Спасибо, Намджун. Чонгук осматривает палату, которая стала походить на их комнату в доме Бэкхёна. Здесь появилось много личных вещей Чонгука и Тэхёна. Они уговорили персонал за скромную сумму разрешить альфе жить тут вместе с омегой и совместить кровати. Чон присаживается на кровать, проводя рукой по скуле Тэ, и улыбается. Его малыш спит теперь хорошо, когда рядом Чонгук двадцать четыре часа на семь. Альфа и сам рад, что добился нужного расположения от омеги. Тэ говорит о их совместном будущем так, словно не было всего того дерьма ранее. Выглядят они как самая счастливая пара: вечером смотрят дурацкие американские телешоу, а ночью спят в обнимку. Иногда, когда Тэ просыпается, поднимается и Чонгук, и они начинают разговаривать обо всем на свете.Тэ делится своими какими-то переживаниями, хватаясь рукой за руку Чона в такие моменты. Альфа обнимает, целует и прижимает свое чудо к себе, шепчет о том, какой он замечательный. Он не может им налюбоваться. Они ходят вместе на терапию и гимнастику для беременных. Чонгук искренне изучает книги про детей, готовясь все время помогать омеге с ребёнком. Омега сонно открывает глаза, ластясь все ближе к руке Чонгука, пока не обхватывает её за запястье и не тянет альфу на себя. Чонгук, смеясь, заваливается рядом, целуя его в макушку, пока Тэ упирается носом в ключицу. - Кто звонил?- Намджун. Чимина сегодня ночью увезли на скорой, и сейчас он рожает.Тэ молчит, потому что знает, какое предложение ему сделал старший: приехать и поддержать Мина. - Ты можешь ехать, - выдавливает из себя Тэ, сдерживая всхлип. - Я переживу.- А я вот - нет. Поэтому долой плохие мысли. Сейчас ещё рано, давай поспим. - Ладно, - мурлыкает омега и засыпает под болтовню Чонгука. Если ему сказали бы лет пять назад, что он встретит омегу, который взбудоражит всё Южное побережье, который не испугается, попав в логово к волкам, и поставит на колени почти весь синдикат, то он бы покрутил у виска и лично бы всадил пулю в череп говорившего. Просто никогда в жизни, до Тэ, он не встречал никого такого, кто смог бы такое совершить, а после всего ещё говорит, что боится рожать. Чон тихо посмеивается, перекатываясь на спину, обнимая одной рукой Тэхёна. Сейчас всё кажется нереальным, словно он в сказке. Эта больничная палата стала для них вторым домом. Чонгук уже не помнит других запахов, кроме медикаментов и винного запаха Тэ. Он клянётся, что сделает всё, чтобы защитить его маленькое семейство от безумия этого мира. Встреча с Ханом увенчалась успехом. Старший альфа морщился каждый раз, когда к нему обращались формально, как к следующему главе синдикат. Он принял это как проклятие за все свои грехи, за всю кровь на своих ладонях. Альфа пообещал, что после того, как Чонгук сядет в тюрьму, его никто не достанет, как и не достанут его семью. Хан пообещал также приглядывать за всеми и одновременно никого не вмешивать, но Богом решил остаться в синдикате. Сколько бы его ни отговаривали, он был сам себе на уме. Все уже давно уяснили только одно, что из-за мафии их семье не будет покоя. Чонгук не замечает, как сам засыпает, причмокивая пару раз. Когда он открывает глаза, Тэ уже сидит за обеденным столом и ест принесенный медсестрой обед, рядом стоит ещё один для альфы. - Вставай, поедим, - говорит Тэ, показывая на тарелку. - Пока не остыло.- Ты как?Тэ смотрит на него, слегка улыбаясь. - Я звонил Мину. Чимин родил пару часов назад, всё хорошо, папочка с ребенком отсыпаются. Юнги ещё сильнее побелел от испуга и сказал передать тебе, что это полный трэш, - посмеивается он, а Чон рад, что омега искренне улыбается. - Хочу погулять.- Только недолго, на улице всё же холодно.Чонгук садится рядом, чмокая полные из-за еды щеки омеги, и, потирая ладошки, принимается есть. Больничная еда отвратительная на запах и на вкус, но зато полезная, и, чтобы поддержать и без того замученного омегу, Чонгук довольно улыбается и продолжает есть.Через час они выходят во внутренний двор больницы. Чонгук держится позади, смотря на впереди идущего омегу. Остался ровно месяц до родов, а он уже не может дождаться появления его дочурки на свет. Тэхён резко разворачивается и подкидывает снег вверх. Он рассыпается во все стороны и попадает ему на волосы. Чонгук расплывается в тёплой улыбке, смахивая снежинки с пушистых волос. - Люблю... - шепчет он мягким баритоном прямо в губы. - Безумно люблю твои губы вкуса вишни, тебя, целиком и полностью. "Самое время," - думает Чон, пристав на одно колено. На улице ни души, они тут одни. Он уже давно таскает с собой кольцо в заднем кармане. Тэ таращится на него, недоумевая, что делает альфа. А Чон просто без спросу берет его за руку и надевает на безымянный палец тонкое кольцо из белого золота. - Будешь ли ты со мной до конца своих дней?- Да, - кидается в его объятия омега. Чонгук радостно приподнимает его, закрутив вокруг себя, и ставит обратно на снежную поверхность. - Я люблю тебя, Чон Чонгук, и хочу быть с тобой всегда, сколько бы мне ни пришлось ждать тебя.Чонгук ошарашенно отходит от омеги и мрачнеет в пару секунд, пытаясь понять услышанное ранее.- Что? Кого ждать?- Тебя же ждёт заключение после моих родов. Богом так сказал.- Блять, - матерится Чон. - Прости, я не хотел материться, просто... - он машет рукой и пытается прийти в себя. - Я знаю, что конченый идиот, молчал так долго, но почему и ты ничего не говорил?- Я боялся, что ты начнешь винить Богома в его длинном языке, - Тэ делает шаг навстречу, взяв за руку альфу. - Ты, главное, не переживай, у нас будет защита, я буду ждать тебя. Только тебя.- Тэхён... - стонет Гук от безысходности. - Я бы все отдал, чтобы все исправить. Прости, что так поступал, что не прислушивался к тебе. Прости за всё.- Я простил уже давно, ещё когда ты попросил прислониться к животу. Тогда я понял, что не смогу без тебя. Ты - мой, а я - твой. - Я твой... - вторит альфа, наслаждаясь поглаживанием по голове.***Бэкхён приезжает каждый день, привозя нормальной домашней еды. Чонгук ему безмерно благодарен. Чем ближе день родов, тем сильнее Тэ переживает. Он все чаще спит и уходит в себя. Его режим дня сбивается за пару недель до родов: он спит днем и ночью просыпается, бодрствует пару часов утром и снова спит. Чонгук лезет на стены от происходящего изо дня в день. Он боится сесть в тюрьму не из-за того, что его там может ожидать, а из-за того, что может произойти с Тэ во время его отсутствия. Тэхён уверяет его, что все будет в полном порядке, но место, куда они переберутся, не разглашает, на случай лишних ушей. На руке блестит кольцо, и Тэ просыпается от солнечного зайчика, что попал ему в глаза. Чонгук стоит у окна, хмуро смотря в телефон.- Что такое?Чон торопливо прячет телефон в карман штанов и подходит к кровати. - Кто тебе пишет?- Никто, - отводит Чон взгляд, потому что Тэхён сверлит в нем дырку размером с чёрную дыру. - Ладно, писали по поводу суда, который состоится через месяц. - И что?- Мне светит пятнадцать лет строгого режима, - выдыхает альфа. - При лучшем раскладе. Это все, что смог сделать адвокат.- Все будет хорошо, - тянется обнимать его Тэхён. - Я люблю тебя, и это главное. Мы будем вместе хоть через пятнадцать, хоть через сорок лет, мне все равно, сколько лет ты проведешь за решеткой.Никто не хотел нарушать тишину. Тэхён просто прижимался ближе, чтобы запомнить все в деталях и отпечатать в памяти всё на долгие года, пока Чонгук к ним не вернется. Он увидит малышку и это главное. Чонгук будет безумно скучать по теплым объятиям его омеги, будет скучать по его улыбке и заливистому смеху. Ему всегда будет мало его всего.- Ты же вернешься живым?- Ты ещё сомневаешься во мне? - спрашивает Чон, улыбаясь. - Я прогну всех в этой тюрьме. И так буду неприкосновенным.- Береги себя.- Эй, эй, - зовет его Гук, притянув к себе за подбородок, и нежно целует в нос. - Я никуда пока не ухожу. - Хорошо, полежи со мной. - Да.Тэхён жмурится, чтобы не показывать своих слез, но Чон чувствует, как пропитывается слезами его футболка. Суд будет через месяц, с малышкой он проведет от силы неделю, если получится. Он очень надеется, что за ним не пришлют конвой и что он самолично сдастся властям, по крайней мере, так было решено. Из-за чистосердечного признания ему ещё скоротят срок, но могут накинуть за побег и сокрытие от полиции. Хотя в этом городе даже крыса знала, кто такой Чонгук, но все молчали и боялись, что после сдачи альфы властям они схлапочут пулю. Да и парни с правительства подозрительно молчали и только следили за альфой. Чонгук уже начал подозревать, что они пасут его, а не Тэхёна. День сменялся днем. Чимин однажды позвонил, показывая по видеосвязи маленького альфочку. Его пухлость никуда не ушла, и теперь он похож на "сладкий персик", как выразился Юнги. Старший альфа выглядел счастливее всех, когда обнимал сына, а Чимин просто умилялся с этого. Друзья делились радостью быть родителями и торопили Тэхёна. И наторопили. В ночь с первого на второе марта у Тэ начались схватки. Чонгук очнулся, когда Тэ стал скулить и сильно сжимать его руку.- Родной, я тут, - целовал его альфа, потянувшись рукой до кнопки вызова медсестры. - Всё хорошо. - Чонгук.... - жалобно, слегка хныкая, просит Тэ спасти его и избавить от этой боли. Когда приходит медсестра, у Тэ отходят воды. Он кричит, вцепившись в спинку кровати. Чонгук потирает его поясницу. - Помоги... - шепчет он.- - Врач скоро будет, и мы переведем вас в другую палату для родов, пока дышите, - говорит медсестра, показывая разную дыхательную гимнастику, которую омега с Гуком проходили на курсах. Альфа искренне старается поддержать свою пару. Эмоции на лице омеги меняются как калейдоскоп: он то расслаблен, слегка выдавливает улыбку, то просто кричит от ужасной боли. В какой-то момент он замолкает почти на минуту и перестает дышать, потому что схватка в этот момент была такой сильной, что выбила из него весь воздух, и он просто не мог закричать.- Давай, малыш, ещё раз, дышим.- Что б тебя! - кричит омега, ударяя локтем в живот альфу, случайно, не специально, просто из-за сильной боли. Чонгука сгинет пополам, но он быстро выпрямляется и продолжает дальше делать массаж поясницы и, скрипя зубами, смотрит на свою посиневшую из-за хватки Тэхёна руку. По приходе врача Тэхёна укладывают на кушетку и перевозят в другую палату. Чонгук едва поспевает, держа за руку омегу. Тэ смотрит на него со страхом на глазах, и альфа хочет всю боль забрать себе. Его не пускают в палату.- Чонгук! - кричит Тэ, когда их руки расцепляются. - Нет, я боюсь, пустите его. Чонгук! - кричит снова омега, а Чон, склонив голову, поджимает губы, чтобы не накричать и не начать всем тут угрожать. Двери закрываются, и Гук в последний раз слышит, пока полностью не погрузился под толщу воды, глухое "Чонгук".Он оседает на стул и прикрывает уши руками, молясь всем богам, чтобы все закончилось побыстрее и чтобы его мальчика перестала мучить эта адская боль. Иногда он не понимает, где находится, пока не чувствует пощёчину, что разливается по всему телу словно импульс от удара током. Бэкхён сидит перед ним на корточках и что-то говорит, пытаясь привести в чувства, и из-под купола воды Чон слышит: - Что с Тэхёном?! - Он... - мямлит альфа. - Рожает. -Это я понял. Как он себя чувствовал?- Говорил, что очень больно.- Понятно, что от тебя я ничего не добьюсь, - устало вздыхает Бэк, садясь рядом. Роды проходят тяжело. Плод расположен не так, как нужно, и пытается выйти ножками вперёд. Тэхён кричит много и долго. Бэкхён не находит себе места и выходит покурить в очередной раз, возвращаясь с двумя стаканами кофе. Юнги был прав, когда говорил, что это пиздецки страшно: слышать истошные крики своей половины, которой ты никак не можешь помочь, никак не можешь разделить эту боль на двоих.К середине дня, когда роды затягиваются на пять часов, Тэ не слышно. Бэк переживает и пытается пару раз ворваться в родильную, но его останавливают. Буквально через час слышится детский плачь, и все вздыхают облегчённо. Но Тэ... Что с ним?- Что с Тэ? - говорит Гук, когда ощущает, как его руки начинают неметь, а альфа-клыки словно скулят от потери любимого. Такого он не испытывал раньше. - Что-то не так! - кричит он.В палату врывается другой врач и медсестра с дефибриллятором. Врач указывает на оборудование и отдает команду.- Ещё разряд. Мы его теряем!