Глава 2 (1/1)

В одном Доктор Стент был прав?— я начал постепенно вспоминать.Но от этих воспоминаний я только больше ненавижу ПОРОК. Начнем с того, что из-за них умер Чак! Я знаю, что кинжал кинул Галли. Я видел это. Помню, как замер от неожиданности, не сразу осознав, что оружие летит прямо в Томаса. Прекрасно помню лицо Галли. И я уверен, что, хоть он и стебанулся, эта идея была явно не его! За два года в Глэйде я изучил его противную физиономию на советах или во время агрессивных диалогов с ним, и я знаю его мимику, как каждый поворот и тупик лабиринта. И тогда оно буквально вопило о нежелании этого делать и даже… сопротивлении чему-то. Да, он чему-то сопротивлялся. И я уверен, что это мне не показалось! Галли принудили кинуть кинжал в Томми. Принудили Создатели.Но на Чаке они явно не собирались останавливаться. Они повесили всех наших спасителей в столовой! Черт! Надо же быть настолько больными на голову, чтобы поубивать столько людей для достижения какой-то стебанутой цели! Причем еще таким зверским способом!И да, они похитили Терезу! Я видел, как сильно это ударило по Томасу. Честно говоря, по мне тоже, хоть у меня не было к ней любовной привязанности, как у Томми, я чувствовал обязанность защищать ее, как единственную девицу нашей мужской компании. И она пропала и в напоминании о ней осталась только табличка. ?Предатель?. Я понятие не имею, что это значит. Никак не вспомню. Неужели Тереза нас предала?И что потом? Они морили нас голодом и жаждой! Чертовы ублюдки-садисты! Помню я старался поддерживать товарищей, хотя все больше и больше сомневался в своей правоте. С чего я взял, что они не дадут нам умереть? Они убили наших спасателей, повесив, может и с нами они решили расправиться?— только более жестоким способом. На третий день, когда от истощения я еле передвигался, я уже полностью потерял надежду. Решил даже, что пора обменяться с Минхо прощальными фразами, на всякий случай. Уселся рядом с ним в столовой, оперевшись спиной на стену. Помню, сложно было оставаться в сознании. Друг тоже выглядел хуже смерти?— бледный, с темными огромными синяками под глазами и впалыми щеками.—?Не смей, Ньют,?— голос Минхо хриплый, еле слышимый. Он понял. Даже в полусознательном состоянии он видит меня насквозь. Впрочем, как я его.—?Кончай мысли читать, шанк. Томаса хватает,?— каждое слово приходится выдавливать из себя.—?Ну, а что, так удобнее. Я языком еле волочу.—?Ну хоть что-то заставило тебя заткнуться.Друг слабо толкает меня в бок и морщиться. Отвечать ему тем же я не решаюсь?— это действие может забрать остаток энергии, и я так и не скажу то, что собирался. А я должен.Повисает молчание.—?Я хотел сказать… —?я наконец набираюсь сил,?— Что ты был прав. Мы выбрались.Я поворачиваю голову и встречаюсь с его взглядом. Он не отвечает. Ему и не надо. И так ясно, что моя речь в данной ситуации прозвучала не сильно воодушевляюще, скорее наоборот?— мы два года пытались выбраться из лабиринта и зачем? Умереть здесь?Минхо словно услышав мои мысли хмурится и качает головой, будто говоря: ?Идиот, мы из лабиринта выбрались и отсюда найдем выход!?Сложно поверить.Я поворачиваю голову, упираю взгляд в потолок. Если мы умрем, то хотя бы не в лабиринте?— это слегка утешает. Но все равно по воле Создателей…Не знаю, сколько проходит времени, я отключаюсь.На этом мои воспоминания обрываются.И как после этого я должен доверять ПОРОКу или Доктору Чарльзу Стенту, который ?курировал? меня до ?первой Фазы?? Догадываюсь, что ?первая Фаза??— это два года в лабиринте. Но если была первая, то должна быть и вторая? Мне хочется её вспомнить, но в то же время боюсь того, что вспомню…Также моя память вернула мне произошедшие события, после моего первого пробуждения в палате. И в этом доктор тоже был прав?— я сопротивлялся и, несмотря на слабость и боль, пытался встать, добраться до двери, короче, сбежать. Поэтому меня связали. Но я все еще не передумал бежать. Только сейчас я буду действовать разумно. Мне нужен план. Я должен знать, когда лучше всего начать действовать. И да, я должен добиться их расположения, чтобы меня развязали.Доктор Чарльз Стент?— единственный, кто пытается наладить со мной контакт. Медбратья каждый раз молчат и их лица реально ничего не выражают, словно они роботы. Они приносят еду и только в это время освобождают мне одну руку, и пристально следят за мной, пока я не поем, затем сразу же привязывают обратно. Они также развязывают меня, когда мне приспичит в туалет, только и тут сбежать не удастся?— они, блин, относят меня в кабинку на руках. ОТНОСЯТ! Что ужасно унизительно, так как?— эй, я и сам ходить могу! Но им похер на мои сопротивления и споры. Либо так, либо утка. Черт! Хорошо, что у них есть хоть какое-то банальное понятие о личном пространстве, и они оставляют меня одного.Больше никто не появлялся.Доктор Стент, который оказался Доктором психологических наук, в основном спрашивает у меня вопросы, связанные с памятью, ощущениями и чувствами, и это только тогда, когда я не сплю, а меня буквально вырубает, стоит мне пробыть в сознание чуть более часа. Он постоянно обещает мне, что вскоре меня освободят от пут, но этого не происходит. Уже второй день. И как мне после этого ему верить?Мне надоело сидеть! Мне надоела моя палата! И я не верю ни единому его слову о моих друзьях! Где они?! И живы ли вообще?ВоспоминаниеДо сих пор не могу поверить, что они живы, по большей части даже невредимы! Это невообразимо! Я был настолько уверен, что выжить ночью в лабиринте невозможно, что на мгновение оторопел, когда увидел Минхо и Томми в конце коридора?— живыми. Черт, ЖИВЫМИ! И это несмотря на то, что всю ночь я пытался убедить себя, что у них есть шанс выбраться.И они спасли Алби! Точнее Томас спас его…Я тогда впервые взглянул на него совсем по-иному. Этот салага, не успел и четырех дней пробыть в Глэйде, как захотел стать бегуном, полез спасать малознакомых ему парней и протащил ОДИН тяжелого, как слона, Алби на верхушку стены, вместо того, чтобы спасаться бегством. Он псих! Сбрендивший на всю голову! Но именно его бесшабашное поведение вызывает уважение. Может он и псих, но он спас моих друзей, и я этого ему никогда не забуду.Хижину пронзает очередной вопль Алби. Я невольно вздрагиваю.Черт! Я не могу так просто сидеть и ждать!Медаки меня выгнали из палаты, так как после моей бессонной ночи помощи от меня никакой. Как бы я хотел чем-нибудь помочь! Облегчить его боль! Но я ничего не могу сделать.Я вскакиваю и принимаюсь ходить по коридору.Томас спас Алби?— он жив. Но переживет ли он метаморфозу? И что с ним станет после?От очередного крика сердце разрывает на мелкие кусочки. Я пытаюсь не задохнуться от переполнившей меня тревоги. Снова невольно вспоминаю Джорджа. Его крики. Боль. Его желание меня убить. Бена и его стремление убить Томми. Попытку Эрика прикончить Алби. С другом может произойти то же…Что если нам придется его убить? Или хуже?— изгнать?Нет! Не думай об этом! Он выживет и будет в норме! Главное чтобы выжил! Пожалуйста! Выживи! С остальным мы разберемся.—?Знаешь, я смотрю на тебя и не могу определиться, кто из нас провел ночь в лабиринте.Я и не заметил, что Минхо вышел из комнаты. Неужели выспался? Нет. Вопли Алби ему тоже не дают покою.—?Ты вообще ночью спал?Я игнорирую его вопрос. Он бредовый! Я не мог спать! И он это знает.—?Как ты?Минхо закатывает глаза и блекло усмехается.—?Лучше, чем труп.Я собираюсь спросить его, как они выжили, но очередной крик агонии, переносит все внимание на друга, проходящего метаморфозу. Я вновь принимаюсь мерить коридор шагами.—?Эй, Ньют,?— Минхо хватает меня за руку и заглядывает в лицо. —?С ним все будет в порядке.Я качаю головой. В этот раз мы не можем быть уверены на сто процентов. В него ввели сыворотку позже остальных ужаленных. Возможно, те выжили именно из-за своевременного укола. А Алби только ждут муки и…—?Ньют! Прекращай! —?Минхо хватает меня за плечи и легонько встряхивает. —?Это же Алби! Он выкарабкается!Я делаю долгий вдох. Может друг и прав. Пожалуйста, пусть он будет прав!—?Так-то лучше,?— друг слегка сжимает мои плечи.Сейчас, чувствуя его прикосновение, видя пристальный взгляд карих глаз, я впервые осознаю, что он жив.ЖИВ!Ночью я никак не мог избавиться от картинок в голове?— их истерзанных гриверами трупов, окровавленных лоскутов одежды, кусков плоти, скальпа в луже крови…И теперь…Я хрипло шепчу в ответ:—?Черт, я так рад, что ты жив.Минхо слабо улыбается, и я вижу, что он понимает через что мне пришлось пройти этой ночью.—?Что-то я не вижу этого по твоему лицу,?— он хлопает меня по плечу.В ответ я легонько толкаю его в грудь.Черт. Он жив. И Алби тоже.Пока…Настоящее время—?Просыпайтесь, Ньютон! —?бодрый голос Доктора Стента, мгновенно вытягивает меня из сна, разгоняя его остатки, напрягая.Я открываю глаза, уставившись в потолок. Да, один из минусов быть связанным?— нельзя ничего увидеть, кроме потолка, пока кто-то не поднимет койку. К счастью, не приходится долго ждать, пока доктор это сделает.Сегодня на нем нет пиджака?— только серые брюки, заправленная в них белая слегка обтягивающая его тощую фигуру рубашка и галстук. Он улыбается и держит в руках костыли. Зачем они ему?—?Мне наконец-то дали добро на проведение курса реабилитации,?— с этими словами он откладывает костыли и принимается отстегивать ремни.Неужели? Он наконец-то позволит мне встать? А если я могу встать, то…Главное, не спешить. Они знают, что я хочу сбежать. Надо подождать, когда у них ослабнет бдительность, и когда я узнаю о них больше.Вскоре я полностью освобожден. Медленно сажусь, сбрасываю ноги за край кровати. Каждое движение дается с трудом, словно сигналы до частей тела доходят гораздо дольше, чем следует.—?До завтрака у нас есть время, чтобы Вы могли пройтись. Вам необходимо движение,?— он протягивает мне костыли.Что? Нет! Я не буду ходить с костылями! Ноги на месте, даже нет ран! Я без помощи справлюсь!—?Я обойдусь.Мужчина усмехается и кивает. Ставит их перед собой, опирается на них предплечьями и принимается пристально смотреть на меня.Я справлюсь. Ничего сложного!Я сползаю на теплый кафель. Встаю. Ноги дрожат, и с непривычки кружится голова. Я опираюсь на спинку кровати и настойчиво делаю шаг. Замираю. Я ощущаю каждую мышцу, они напряглись до предела и просят о пощаде. Единое желание?— сесть и отдохнуть, но я продолжаю стоять, опираясь. Второй шаг.—?Вы все также упрямы,?— в голосе Доктора слышится нотка гордости, которая приводит меня в недоумение и заставляет на секунду забыть о дрожащих ногах, слабости и головокружении.Это прозвучало необычайно по-отечески! Как гордость отца за сына? Но с чего это вдруг?! Мне показалось! Точно! Или нет?Предпринимаю рискованный ход?— отпускаю спинку кровати и без поддержки делаю шаг к комоду. Чуть не падаю. Хватаюсь и повисаю на нем, пытаясь отдышаться и дожидаясь, когда утихнет головокружение.—?Что значит, что вы меня ?курировали?? —?приведя дыхание в норму, наконец решаюсь задать вопрос, который не давал мне покоя все время здесь, но спросить его никак не удавалось.—?Это означает, что я Вас обучал, в основном делая акцент на психологию, так как у вас природная расположенность к этой науке. Проводил беседы, когда вы нарушали правила. Выслушивал ваши переживания и страхи, старался поддержать. Иногда и ругаться приходилось.Он вновь усмехается.Надо же! Оказывается до лабиринта я достаточно долго прожил в логове Создателей! Они ставили на мне эксперименты? А где были остальные шанки?Я продвигаюсь вдоль комода, пока не добираюсь до стены. Останавливаюсь. Такое ощущение, что если я сделаю еще один шаг, я грохнусь на пол и больше не встану. Доктор, словно почувствовав мое состояние, подходит ко мне и, подхватив подмышками, помогает дойти до кровати. Я сажусь. Ноги гудят, как после целого дня безостановочного бега в гору. Все тело оцепила слабость.—?Отличная работа, Ньютон!—?Ньют.Мужчина удивляется. Я тоже. Почему я его поправил? Неужели начал привязываться? Нет, нельзя! Он один из Создателей! И если потребуется, я должен буду его убить!—?Ньют,?— он произносит мое имя с теплотой, которая приятно согревает изнутри. В его глазах проскальзывает глубокая печаль, от которой, кажется, он стареет на несколько сотен лет. Он отходит, что-то тихо бормоча себе под нос.Черт! Я снова позволил себе это! Доктор Стент один из моих врагов! И не может быть кем-то другим! Единственная моя цель?— выбраться отсюда и спасти друзей! И ничто не должно помешать мне! НИЧТО!