Однажды вечером (1/1)
Когда Анна и Петр Иванович удалились, Яков Платонович, невольно вспоминая гоголевского "Ревизора", стал разбираться, что привело Нежинскую и Коробейникова в это место.
- Антон Андреевич, что Вы хотели? - спросил следователь, справедливо полагая, что с помощником объясниться будет быстрее.- Я к Анне приходил, у нас же новая записка, а она может перевести, - забормотал Коробейников.Звучало правдоподобно. Единственное, что насторожило Штольмана в этом объяснении, - технические возможности двадцать первого века. Фотографию записки можно было прислать по электронной почте, через соцсеть или мессенджер, для этого необязательно приходить лично в десять вечера в гостиницу. Яков медленно закипал. Активность помощника ему совсем не нравилась. Тем не менее, сейчас не время для выяснения отношений. Не при Нежинской.- Полагаю, Анне Викторовне, - Штольман специально выделил интонацией отчество любимой, - сейчас не до переводов. Попрошу ее по пустякам не беспокоить.
Капитан коротко кивнул.- Конечно, Яков Платонович. Разрешите идти?- Идите! - согласился Штольман.- Как трогательно! Анна Миронова переводит текст записок для следователей тверской полиции, - едко, с достоинством прокомментировала Нежинская.- Следственные действия вас, Нина Аркадьевна, ни в коей мере не касаются. Это служебная тайна, - официальным тоном ответил Яков Платонович. Присутствие Нины его насторожило. Вряд ли женщина перестанет искать с ним встреч, зато может попытаться навредить Анне. Возможности бывшей любовницы были практически безграничны, а подвергать опасности любимую женщину майор не имел права. - Что вы здесь делаете?
- Гуляю, - в тон Штольману ответила Нина. - Вечерние прогулки крайне полезны для здоровья.- И проходят они исключительно в Пролетарском районе, - усмехнулся Яков. - Нина Аркадьевна, рекомендую изменить маршрут вечернего моциона.
Нина вполне искренно удивилась:- С чего бы это? Здесь такой свежий воздух.
Воздух действительно был свежим и чистым. И его не портит близость трех автомобильных дорог и стоящая через несколько домов баня, отапливаемая углем. Штольман скептически посмотрел на Нежинскую. Зачем она на самом деле приехала в Тверь? И чего хочет сейчас?
- Действительно. Нина Аркадьевна, я вас предупредил.Нежинская иронично подняла бровь.- Ты мне угрожаешь? А что ты мне сделаешь, милый Якоб? Свяжешь меня, закуешь в наручники? Так я готова.Она подарила следователю какую-то хищническую улыбку, с наслаждением провела рукой по щеке Штольмана и гордо удалилась, оставляя мужчину в одиночестве. Яков Платонович с ненавистью посмотрел ей в след и выдохнул: уходящая Нина направилась в сторону, противоположную той, в которую уехали Мироновы. После чего мужчина достал из кармана платок и тщательно протер щеку.
***- Папа! - Я присела рядом на кровать и взяла отца за руку. Было уже совсем поздно, но на пять минут меня пропустили. - Ты как себя чувствуешь?Отец мягко улыбнулся.- Маша и тебя выдернула, - вздохнул он, хотя я знала, что забота мамы ему очень приятна, - все в порядке, уже все хорошо. Как твои дела?- Все замечательно, я тебе завтра все подробно расскажу, сейчас уже поздно. Отдыхай!
Я поцеловала отца в щеку и прикрыла дверь палаты. Рядом с палатой стояла мама.- Мама, пойдем домой, тебе тоже надо отдохнуть, - уговаривала я.
- А как же Виктор? Вдруг ему что-то понадобится? - Мама встревоженно прошла взад-вперед. - Я здесь останусь, переночую в ординаторской...- Какая ординаторская? Что за фантазии? - возмутилась я. - Пойдем домой, тебе нужно выспаться, а я утром у папы побуду.- Но, Аннушка, - растерянно пробормотала мама.- Пойдёмте, Мария Тимофеевна, брат будет не доволен, если здесь увидит Вас, - в дело вмешался дядя. - Пойдемте, пойдемте.
Постепенно мама поддалась на наши уговоры, и то, скорее, от усталости, чем от осознания правоты. Мама всегда была отчаянная в плане заботы о близких. Она внимательна к отцу, угадывает его желания и по одному движению брови знает, что папе нужно измерить давление или принять таблетку. В детстве мама меня постоянно опекала, все многочисленные инфекционные болезни переносила рядом со мной, никуда не отходила. И пусть она порой излишне любопытна и эмоциональна, так мама выражает свою любовь к нам. Я всегда восхищалась этим. Вообще родители для меня являются примером того, какими должны быть отношения. Я очень хочу, чтобы в той семье, которую я когда-нибудь создам, также царили тепло и любовь.
Мысли о семье напомнили мне о телефонном звонке, который я обещала Якову. Такой волшебный вечер и такая беспокойная ночь...***Анна позвонила ближе к полуночи. К тому моменту Яков Платонович совсем извелся и стал продумывать, как бы переключить бдительность Нины на другой объект. Он хорошо знал бывшую любовницу и понимал, что от нее можно ожидать чего угодно.- Яков, я Вас не разбудила? - в трубке раздался усталый голос Мироновой-младшей. Видимо, она сильно вымоталась за этот долгий день.- Нет, не разбудили, - Штольман с трудом подавил зевок. - Как Ваш отец?- Рвется в бой, - Яков Платонович уловил в голосе Анны теплую улыбку и улыбнулся сам в ответ, скорее, по привычке, - но мы с мамой настояли на полной обследовании. С сердцем не шутят.Девушка сказала это таким тоном, что следователь понял: дамы Мироновы всерьез взялись за главу семейства, волноваться точно не о чем. Анна с ее потребностью к заботе о ближнем и умением любить, которое Яков Платонович ощущал где-то на уровне интуиции и собственных фантазий, поставит на ноги кого угодно.
- Это правильно, - ответил мужчина, - если что-то понадобится, можете обращаться по мне в любое время.- Хорошо, - согласилась Анна. - Яков, скажите, а сегодня вечером у гостиницы...Штольман непроизвольно напрягся.- Был Антон Коробейников. В отделении что-то произошло?
Коробейников - вот кто ее, оказывается, волнует! Там, у гостиницы! Непроизвольная, глупая ревность медленными шагами наполняла сердце сыщика. Хоть у Антона Андреевича была пассия, влюбиться в Анну Миронову это ему никак не помешало бы. Уж если сам Яков признался себе, что девушка очаровательна, то о более романтичном и молодом Коробейникове и говорить нечего.
- Все в порядке, - приложив усилия, немного холодно ответил Штольман.
Анна будто бы почувствовала перемену настроения мужчины.- Знаете, я не успела Вам сегодня сказать: Вы превосходно танцуете. Я бы повторила тот вальс, - голос девушки стал совсем тихим, будто бы сейчас она говорила о чем-то сокровенном.Сковывающая ревность была мгновенно разбита нежностью и теплом воспоминаний. Эта провокация, которой поддался Штольман, задор Анны, ее желание понравиться в танце, возможность прикасаться к любимой и быть совсем близко... Яков понимал, что и он бы повторил этот танец тысячу раз, лишь бы девушка была рядом.- Можно повторить, если, конечно, отсутствие фонтана не смутит Вас, - неожиданно предложил Штольман. - Через неделю будет осенний прием у мэра, на свой день рождения традиционно приглашено все наше отделение со спутницами. Вы составите мне компанию?В телефоне раздался тихий смех Анны.- Нет, отсутствие фонтана не смутит, - улыбалась она, затем спохватилась и добавила, - я постараюсь придти.- Аннушка, ты где? - раздался женский голос где-то далеко.- Я не могу больше говорить. Спокойной ночи, Яков! - быстро сказала Миронова-младшая в трубку.- Спокойной ночи! - вторил ей Штольман. Согласию девушки он был очень рад, хотя, если бы он знал, чем закончится тот прием, то даже в мыслях не позволил бы Анне там присутствовать.
***Окно было закрыто от постороннего вмешательства металлической решёткой. Мужчина придирчиво осмотрел его со стороны и обрадовался: все складывается в его пользу. Решетка состояла из двух створок и была закрыта на замочек. А с замочками общий язык он нашел уже давно.- Розы белые цветут, красные завяли,То ли я пропил мечту, то ль её украли, - тихонько напевал Жолдин, возясь с замком. - Распахните же окно, дайте больше свету*, только нынче все равно, солнца ночью нету**...Створки послушно распахнулись, предоставляя вниманию взломщика в миг осиротевшее пластиковое окно. Через минуту Жолдин стоял в комнате и думал, где ему найти картину.***В отделении полиции в столь поздний час заканчивали допрос свидетелей и потерпевших: из спортивного комплекса Тверского государственного университета вечером были похищены мобильные телефоны. Катенька Прохорова и Соня Молчалина выходили из отделения и грустно обсуждали произошедшее.- Как думаешь, найдут телефон? - спросила Соня, натягивая перчатки.- Соня, какая ты наивная! Сколько крадут телефонов, и много ли находят? И денег не вернуть, я как раз снимала с карты, - отвечала ей Катя, расстроенная потерей.Девушки обошли здание полиции и свернули на темную, неосвещенную дорогу.
- Ой, Катя, смотри! - толкнула ее Соня, мгновенно съежившись. Мужчина спускался по лестнице и что-то нес с собой. Затем он дошел до спрятанного в кустах мотоцикла и уехал.- А ты еще спрашивала, найдут ли телефоны! - укорила подруга. - Да из этого отделения полиции воруют, что они могут найти?Соня покачала головой, запоминая номер мотоцикла и записывая его в телефон на всякий случай.