Книга 5. Глава 32. Личные интересы. Часть 2 (1/2)

Осмотрев стол, я увидел, что не только у меня отвисла челюсть. Саша первой пришла в себя, бросив на Энди озабоченный взгляд и потянувшись потереть тыльную сторону руки подруги.

Рот Кирсти несколько раз открывался и закрывался, прежде чем она нахмурилась и спросила: «Сейчас?»

Джейми вздохнула и похлопала Энди по плечу, спрашивая: «Ты уверена, что хочешь сделать это сейчас?»

Энди мрачно и решительно посмотрела на меня, но мгновение спустя она опустила плечи и на мгновение склонила голову, закрыв глаза, поскольку ее решимость, казалось, рушилась. «Нет, я не уверена», — ответила она, прежде чем поднять голову и снова бросить на меня решительным взглядом. «Не уверена, но я все равно сделаю это».

Смиренно вздохнув, я кивнул и согласился: «Так будет лучше, не так ли?»

«Конечно», — горько пробормотала Энди и покачала головой. «Ты даже не расстроен из-за этого».

Я поморщился и вздохнул: «Не могу сказать, что эта мысль еще не приходила мне в голову, особенно в последние несколько дней».

Она кивнула. «Мне тоже. Но даже при том, что мы, кажется, во взаимном согласии, не возражаешь, если мы пойдем в какое-нибудь более уединенное место?»

Я оглядел стол, и Адриенна потянулась за моей тарелкой. «Вы двое идите вперед. Мы позаботимся об уборке», — предложила она.

Я благодарно улыбнулся и отодвинул стул. Я принял еще одну дозу обезболивающих во время еды, поэтому не чувствовал себя слишком плохо. Энди тоже встала и, взглянув на меня, чтобы убедиться, что я последую за ней, направилась к лестнице.

Я последовал за ней в свою спальню, и она стояла у двери, пока я ее не закрыл. Но вместо того, чтобы пройти в зону отдыха, Энди подняла правую руку и быстро ударила меня по щеке.

«Ой!» — воскликнул я, скорее удивленный, чем обиженный, и поднял руку, чтобы прикрыться. Глаза Энди ожесточились, когда она ударила меня еще три раза подряд, но я блокировал каждый удар своим предплечьем, прежде чем она фыркнула и подошла к креслам. Скрестив руки на груди, она тяжело рухнула на один из стульев и сердито посмотрела на дальнюю стену.

«Какого черта это было?» — пожаловался я, отпустив щеку и на мгновение уставившись на ладонь.

«За то, что солгал мне в прошлую субботу», — прорычала Энди. «Ты сказал мне, что ты и Адриенна «должны кое о чем позаботиться». Ты сказал, что «мне не о чем беспокоиться». А потом ты так и не вернулся домой».

Я вздрогнул и пошел к ней. «Я знаю. Мне очень жаль. Очевидно, я понятия не имел, чем все закончится. Я просто не хотел, чтобы ты волновалась».

«Ты, очевидно, был достаточно обеспокоен своим здоровьем и безопасностью, чтобы ЛГАТЬ мне. Это означает, что ты знал, что ввязываешься в опасную ситуацию, но ты все равно солгал мне. И это напомнило мне». Энди остановилась, чтобы снова встать, и начала вновь бить меня, пока я отражал каждый удар своими предплечьями.

«Что за черт?» — снова воскликнул я.

Энди остановилась почти сразу же, как только начала, и снова рухнув на стул, Энди зарычала в дальнюю стену: «Саша сказала мне сделать это с тобой, когда я снова тебя увижу. За нарушение обещания».

«Обещание?» — озадачился я, не вспомнив.

«Ты обещал сэкономить для меня. Мы должны были заняться сексом, когда ты вернешься! Ясно, что этого никогда не было».

Я поморщился.

«Разве ты не знаешь, что лучше не давать обещания, которые ты не можешь сдержать?»

Я вздохнул. «Честно говоря, я не верил, что есть шанс, что я не смогу прийти домой и заняться сексом».

«Но ты знал, что попадёшь в опасную ситуацию. И ты намеренно скрывал это от меня».

«Конечно скрывал. Если бы я не скрывал этого, что бы ты делала, пока меня не было?»

Энди нахмурилась. «Я бы волновалась о том, что происходит».

«Точно».

«Ну, по крайней мере, в таком случае я была бы в той же лодке, что и Саша: здесь, в доме, беспокоясь о тебе и Адриенне, зная, что ты вошел в метамфетаминовый притон, полный наркодилеров. У тебя есть ХОТЬ КАКАЯ-ТО идея, насколько это было тяжело для нее? В одиночестве и когда никому не можешь сказать, куда ты ушел?»

«Нет, не представляю». Я вздохнул и сел на стул напротив нее, изображая правую верхнюю часть моей лысины. «Ясно, что это не одно из моих лучших решений».

Энди вздохнула и покачала головой. «Я зашла домой, как и обещала. Я нашла Сашу, всю на иголках, которая собиралась вот-вот потерять рассудок от беспокойства. Адриенна писала ей, чтобы она знала, что все в порядке, но затем сообщения прекратились, и Саша была почти готова выехать, чтобы найти тебя, наплевав на последствия. Я спросила ее, что происходит, и она сразу же рассказала об этом. И знаешь что? Я даже не беспокоилась о тебе. Ни капли. Были только ОДНИ эмоции, которые я испытала, когда она сказала мне».

Я проглотил наживку и спросил: «Что это?»

«Я чувствовала себя преданной».

«Энди…»

«Я отдала тебе свое сердце и душу. Я излила все эмоции, которые испытывала в своем теле, и что я получаю взамен? Ложь. Ложь о том, где ты. Ложь о том, с кем ты. Если ты можешь солгать мне об этом, о чем еще ты мне солгал?»

«Я никогда раньше ни о чем тебе не лгал».

«Я хочу в это верить, но как я могу это знать?»

«Потому что я говорю тебе, что никогда этого не делал. Если бы я хотел солгать о чем-то, чтобы воспользоваться тобой, ты уже знаешь, какой была бы самая лучшая ложь».

Энди на мгновение сердито посмотрела на меня, прежде чем сдуться. Она довольно угрюмо пробормотала: «Ты бы солгал, что любишь меня».

Я медленно кивнул. «Я никогда не хотел причинить тебе боль. Все было бы намного проще, если бы я мог вернуть те же глубокие чувства, которые ты испытывала ко мне. Много раз мне хотелось, чтобы я чувствовал то же самое. Дело не в том, что я не забочусь о тебе; ты знаешь, я забочусь. Я всегда любил тебя, с первого раза, когда я заметил, как ты и Джейми приходили чаще, чем другие. Ты моя милашка, и ты всегда так усердно работала, чтобы сделать меня счастливым, что я никак не мог этого не оценить. Но… но…»

«Но ты никогда не любил меня».

Я развел руками и беспомощно пожал плечами. «Мне жаль».

Энди выглядела готовой плюнуть, но вместо этого просто встала и с отвращением отошла. «Не то, чтобы я уже не знала», — пробормотала она, не поворачиваясь ко мне лицом.

Инстинктивно я пошел за ней. Протянувшись вперед, я положил руки ей на плечи и попытался обнять ее сзади, но она оттолкнула меня и развернулась.

«Нет, не надо», — возразила она, упирая в меня ладонь.

Защищаясь, подняв руки вверх, я отступил на шаг. «Мне жаль».

Она дважды моргнула и поджала губы, а через секунду покачала головой и пробормотала: «Забудь». А потом я обнаружил, что мои руки полны девушки, когда она бросилась мне в грудь и яростно обняла меня.

«Мне очень жаль», — повторил я, наклоняясь и целуя ее макушку. «Я никогда не хотел, чтобы все закончилось так».

«Это могло закончиться только двумя способами», — пробормотала она мне в грудь. «Либо ты действительно влюбился бы в меня, либо ты разбиваешь мне сердце, и все заканчивается слезами. Я как бы надеялась на первое, но этого никогда не случится, поэтому я решила, что должна уйти, пока это не закончилось вторым».

Я посмотрел вниз и увидел, что, несмотря на ее слова, слезы все равно текли из ее глаз. И с горестным вздохом я протянул руку, чтобы стереть одну из них большим пальцем. «Похоже, ты все равно плачешь».

Энди подняла обе руки, чтобы закрыть лицо, а затем снова прижалась головой к моей груди, пытаясь сдержать слезы. Но когда я обнял ее как медведь и посадил к себе на колени, сидя на краю кровати, шлюзы открылись, и она позволила потопу начаться.

Она пришла ко мне в праведном негодовании и решимости довести этот разговор до конца, но, сказав свое слово и получив мое признание, что все кончено, печаль, похоже, наконец-то охватила ее. Энди всегда была страстным человеком, и ее сердце было на ее рукаве. Она была игривым, энергичным фейерверком, когда я впервые встретил ее как неофита Три-Дельт, и почти три года спустя она все еще не была из тех, кто сдерживал свои эмоции. И это были эмоции, которые сейчас взяли верх.

Мы обнялись в позе, которую можно было бы счесть очень интимной, даже несмотря на то, что мы оба были полностью одеты. Энди оседлала мои колени, скрестив ноги за моей спиной. Ее лицо было прижато к моей шее, в то время как она обвила обеими руками мою голову и плечи. И она всхлипнула от всего своего прелестного маленького сердца в связи со смертью того, что, как она надеялась, должно было стать долгоживущими и любящими отношениями.

Не знаю, как долго она плакала у меня на плече, но я продолжал бормотать «прости» и все время гладил ее. В конце концов, слезы начали высыхать, когда ее горе прошло, и я ослабил напряжение в своей спине, когда она села немного прямее, чтобы удерживать собственный вес.

С мутными глазами Энди запрокинула голову и с любопытством посмотрела на меня. У меня не было предупреждения, прежде чем ее лицо метнулось вперед, и она сомкнула губы на моих. Следующее, что я осознал — я лежал на спине, поперек кровати, мои ноги свисали с края и не давали мне никакого рычага для сопротивления, когда язык Энди проник в глубину моего рта. Я сопротивлялся, зная, что не должен вести её, и Энди захныкала от боли и только попыталась поцеловать меня еще сильнее.

Но, в конце концов, она отвела рот, слезы вернулись на глаза, когда она прижалась лбом к моему и снова начала рыдать. Теперь у меня на глазах были слезы, и я понял, что определенно буду скучать по ней. Но и сердцем, и головой я знал, что не стоит пересматривать прекращение отношений, которые в конце только навредят Энди.

Я знал, что поступил с ней несправедливо, брал и брал, никогда не отдавая достаточно. Я прямо сказал ей, что не думаю, что когда-либо смогу чувствовать к ней то же самое, что она относилась ко мне. Да, я позволил ей уговорить меня не отталкивать ее всего неделю назад, но я провел слишком много лет в подобных отношениях, чтобы не осознавать, что в конце концов девушка ВСЕГДА хотела большего и ВСЕГДА страдала. И, хотя время разрыва с ней за два дня до финалов не было идеальным, она должна была понимать, что ей лучше уйти от меня, как только учёба закончится.