Книга 5. Глава 29. Seis de Mayo Redux. Часть 4 (1/2)
23:08
Я волновался, что Элис будет ужасно трахаться, если я не накачаю её метамфетамином. Оказалось, даже после пары ударов Элис ВСЕ ЕЩЕ ужасно трахалась.
Посмотрите в словаре холодная рыба, и вы увидите рядом фотографию Элис. Ничто из того, что я сделаю, не заставит ее трахать меня. Она достигла дна, и даже шлепки не могли вывести ее из себя. Она лежала ровно и безжизненно поперек моего стола, как будто у нее не было позвоночника, ее черное коктейльное платье собралось под мышками, чтобы дать мне доступ. Ее влагалище было свободно и перенасыщено искусственной смазкой, так что мне казалось, что я трахаю тарелку яблочного пюре. И хотя ее ректальная полость номинально была плотнее, она была лишь ненамного лучше, чем дырка для траха.
Тем не менее, мысленный кайф от столкновения моего члена с податливым телом Элис, наблюдая, как двое ее одноклассников в старшей школе трахают друг друга, кое-что значил. То, что и Бен, и Адриенна, вероятно, задавались вопросом и, возможно, даже беспокоились о ее местонахождении, добавляло дополнительное измерение восхитительной иронии. И, конечно же, было чистое возбуждение от просмотра реальной супермодели, обнаженной и трахаемой в соседней комнате, которое держало мой член в полной силе само по себе. Так и что, если тело Элис было не более чем дыркой для мастурбации? Оно делало свою работу.
Я смотрел большую часть секс-видео, которое Адриенна залила в Интернет. Конечно, она придумала какую-то детально проработанную историю о потерянном жестком диске, но время было слишком точно синхронизировано с ее «выходом на улицу» в ”New York Daily News”, чтобы быть чем-то случайным. Я уделил видео особое внимание по трем причинам: во-первых, я действительно знал этого парня; во-вторых, там была брюнетка с убийственным телом; и, в-третьих, для блондинки Адриенна была чертовски горячей.
Конечно, привлекательность была приглушена зернистостью веб-камеры не высокого разрешения, статичностью угла съемки и расстоянием от кровати. Было достаточно деталей, чтобы распознать, когда вкладка A входила в слот B (или слот C, если на то пошло), и отличить окраску соска от окружающей его груди, но с выходом порно-видео… это было довольно плохо. Конечно, я видел фотографии сосков Адриенны в более высоком разрешении в журналах высокой моды и на цифровых изображениях.
Но даже эти журналы и интернет-фотографии не могли сравниться с наблюдением за ней вживую и во плоти. Ее тело было даже более фантастическим, чем на ее фотографиях, и для улучшения не требовалось ретуши: она была ТАКОЙ горячей. Конечно, мой вкус к груди имел тенденцию приближаться к здоровым C-чашкам Кэмерон, но я мог оценить привлекательность массивных кувшинов Адриенны, которые даже без ограничений были слишком упругими, чтобы это было справедливым. Наблюдать за тем, как она скачет наездницей на Бене, с этими подпрыгивающими большими щенками, было достаточным, чтобы довести меня, не важно, насколько вялая была Элис. Теперь добавьте мысль об анонимной брюнетке в маске из секс-видео, чтобы я мог представить, что это Кэмерон трахается и сосёт сладкие дыни Адриенны? Я быстро стащил свой никчемный контейнер для спермы со стола, чтобы схватить ее за голову и припарковать перед своим развевающимся мясом.
Элис послушно открыла рот, даже не спросив, но я не засунул внутрь свой член. Вместо этого я дернул себя одной рукой, наблюдая, как сиськи Адриенны продолжают подпрыгивать, воображая, что я пролью свой груз на эти круглые сочные арбузы. Вскоре мои мышцы пресса сжались, и я застонал. Элис просто закрыла глаза и приняла мою ношу, пока я поливал ее лицо из шланга, пока моя сперма не стекала по ее подбородку. И когда я закончил, я вытер свой грязный член ее волосами.
Я закончил как раз вовремя, потому что дверь внезапно открылась и вошла Кэмерон. Я нахмурился и начал задаваться вопросом, почему она споткнулась, когда я оглянулся и увидел, что Сэм физически толкнул ее в комнату. Он последовал за Кэмерон, Марио следовал за ним. И когда я встал прямо и посмотрел, я нахмурился и заявил: «Эй, не дави на нее!»
Сэм щелкнул пальцами и показал большим пальцем Марио. Итальянский головорез пожал плечами, закрыл за собой дверь и ответил: «Застал ее в одной из комнат для девочек. Это было у неё». Марио бросил мне сотовый телефон.
Я поймал его и посмотрел. Я не сразу понял, чей он был, может быть, Ребекки или Мэри, но сейчас это было не так важно. БЫЛО важно то, почему Кэмерон почувствовала необходимость воспользоваться мобильным телефоном. Держа его и покачивая, я нахмурил брови и спросил: «Не хочешь ли это объяснить?»
Обычно такая крутая и такая спокойная, Кэмерон выглядела невероятно взволнованной. Она долго не отвечала, обнимая себя и отводя глаза, явно пытаясь что-то придумать, и чем дольше она молчала, тем больше это меня раздражало.
«Ун-н-н-нгхх! О, дерьмо! Только не снова!» - сзади закричала девушка. Ее крик привлек внимание Сэма и Марио, и я увидел, как они посмотрели в окно. Я повернулся и обнаружил, что Бен схватил Тиффин и закинул ноги блондинки себе на плечи, пока трахал ее силой. И, покачав головой в ответ на прерывание, я хлопнул по кнопке управления, чтобы отключить звук и погрузить звукоизолированную комнату в глубокую тишину.
«Скажи мне, какого хрена ты делала с этим!» - прогремел я.
Сэм и Марио вздрогнули, снова обратив внимание на меня. Элис рухнула клубком на полу под столом. Кэмерон закрыла глаза и вздохнула. «Я просто собиралась позвонить».
«Кому?» — прохрипел я.
«Другу», — неуклюже ответила она, пожав плечами, все еще не встречаясь с моими глазами.
«Какому другу? И почему?»
«Это имеет значение? Ты не знаешь никого из них».
«Я знаю Келли. Ты ей звонила?»
«Келли? Нет». Кэмерон вздохнула и покачала головой. «Я все равно не помню ее номер».
«Бред».
«Я серьезно». Кэмерон, наконец, повернулась и посмотрела на меня. «Я не помню. Он был сохранён в моем телефоне, и я так и не запомнила его. Я помнила ее старый, но она его сменила два месяца назад».
«Если не Келли, то кому?»
Она пожала плечами. «Просто кому-то».
«Парню?»
«Что? Нет. Конечно, нет».
«Тогда скажи мне КОМУ!»
Кэмерон обняла себя и промолчала.
«И зачем? Социальный звонок? «Эй, как дела? Извини, я не разговаривала с тобой неделю. Картер запер меня в спальне без доступа к телефону, но сейчас дела обстоят лучше, поэтому я просто хотела наверстать упущенное пока он занят и отвлечен». Что-то вроде этого?»
Кэмерон все еще не отвечала.
Протянув трубку, я глубоко вздохнул и устало выдохнул. «Я не понимаю. Я думал, что мы восстанавливаемся. Я думал, что мы подошли к тому моменту, когда я снова смогу тебе доверять. А потом ты идешь и делаешь это? Почему?»
Не глядя на меня, она пробормотала: «Разве это не очевидно?»
«Нет, это не так».
«Потому что я больше не хочу БЫТЬ здесь, Картер. Я сказала это в воскресенье: мама мертва. Меня больше ничего не привязывает здесь».
«Я здесь. Мы семья». Я похлопал себя по груди обеими руками, демонстрируя сказанное.
Она только крепче обняла себя за торс, как будто эти объятия ее успокоили. «Вот именно: мы не семья. Ты сам миллион раз говорил это. Между нами нет крови, нет неразрывной связи».
«Семнадцать лет вместе — неразрывная связь».
«Нет, это не так. Семнадцать лет не обязательно должны превратиться в восемнадцать. А младшего брата, о котором я заботился все это прошедшее время, больше нет. Он ушел… потерялся… исчез под этим… этим… психопатом, которым ты стал!» Ее глаза на секунду метнулись ко мне, прежде чем снова отвернуться.
«Не смей меня так называть». Стол задрожал от того места, где я ударил по нему кулаком.
«Но это правда. Тебе плевать на всех. Тебе плевать на всё. Тебя волнуешь только ты сам, и тебе наплевать, кому ты должен причинить боль, чтобы добиться своего».
«Это неправда. Я ВСЕГДА заботился о тебе. Я всегда ЛЮБИЛ тебя. Я люблю тебя, даже сейчас, даже после этого предательства. Я ЛЮБЛЮ тебя, Кэмерон. Ты права: мама ушла. Значит, ты теперь ЕДИНСТВЕННАЯ вещь в этом мире, которую я действительно люблю».
Глаза Кэмерон внезапно обратились ко мне, и на этот раз они остановились. «Ты меня не любишь. Ты НИКОГДА не любил меня! Любовь означает делиться. Любовь означает ценить то, чего хочет другой человек. Любовь означает не запирать Кэмерон в собственном доме!»
Я моргнул и в шоке уставился на нее. «Я думал, что мы уже прошли через это! Я отпустил тебя, не так ли? Я снова позволил тебе ходить без присмотра, и я уже не собирался запирать тебя в твоей комнате сегодня вечером».
Кэмерон начала смеяться и, покачав головой, уставилась в потолок. «Я просто дала тебе то, что ты ХОТЕЛ, чтобы у меня была возможность уйти! И да, я сейчас сглупила. Если бы я только была более терпеливой в ожидании шанса или немного дольше подыграла, у меня, возможно, было бы больше шансов сбежать. Но я увидела открытую дверь, и я увидела неконтролируемый телефон, и я поступила импульсивно. Мой просчёт. Моя вина. Черт, если бы я только СМОГЛА придумать лучшее оправдание для телефона у меня в голове, возможно, я смогла бы продолжать играть с тобой».
«Играть со мной?» Я нахмурился. «Действительно? Ты мне солгала?»
«Как бы то ни было. Я закончила. Я СВОБОДНА от этого места, и тебе придется снова запереть меня, чтобы я оставалась здесь».
Я сжал челюсть. «Если это то, что нужно».
Она покачала головой. «Просто помни: каждый день, когда ты держишь меня здесь против моей воли - это еще один день, когда я теряю немного любви, которую я испытывала к тому маленькому мальчику, который нуждался во мне, чтобы наложить пластырь на его колено. Каждый день, когда ты относишься ко мне как пленнице - это еще один день, который я никогда тебе не прощу. Я бы хотела, чтобы все было по-другому. И, честно говоря, если ты позволишь мне уйти прямо здесь и прямо сейчас, я могла бы найти способ простить тебя и вернуться, чтобы увидеть тебя снова. Я имею в виду, потому что ты мой младший брат, и я пообещала маме, что позабочусь о тебе. Я не ХОЧУ отказываться от тебя, младший брат, но это ТРУДНО. Хорошо? Пожалуйста. Просто дай мне уйти. Отпусти меня, и я останусь на связи. Я где-нибудь найду квартиру и позвоню тебе. Мне нужно вернуться к работе. Тебе больше не нужно платить за медицинское обслуживание мамы. Мы можем ДВИГАТЬСЯ ДАЛЬШЕ, хорошо?»
Но я отрицательно покачал головой. «Я не могу поверить, что ты солгала мне. Я не могу поверить в то, что ты держала меня за ДУРАКА!»
Кэмерон закрыла лицо рукой. «Мне нужно мое пространство, хорошо? Мне нужна моя свобода, и мне нужен МОЙ выбор. Разве это не то, что вы всегда говорил всем девушкам? То, что находиться здесь — их выбор? Почему не мне? Почему я не могу выбрать, хочу ли я быть здесь?»
«Потому что ты от них отличаешься».
«Лучше? Или хуже? Потому что прямо сейчас мне кажется, что ты пытаешься превратить МЕНЯ в секс-рабыню».
Я покачал головой. «Это не так. Мне НУЖНО, чтобы ты была здесь со мной. Меня не волнует, захочет ли кто-нибудь из этих шлюх уйти. Ребекка, Мэри, Джудин… если они хотят уйти, то избавьтесь от них. Есть еще много там, откуда они пришли. Но ты единственная. Ты уникальная. Я люблю тебя, Кэмерон».
Она скривилась и с отвращением махнула рукой. «Нет, не любишь. Ты меня не любишь».
«Как ты можешь так говорить? После всех этих лет?»
«Ты не любишь меня, ты ОДЕРЖИМ мной!» Ее глаза горели, и она действительно сделала агрессивный шаг ко мне. «Ты был одержим мной с тех пор, как впервые достиг половой зрелости! Заходил ко мне в душ! Просверлил чертову дыру в мою спальню!»
«Потому что ты была самой красивой девушкой, что я когда-либо видел».
«Ты был извращенцем. Я должна была закричать, когда поймала тебя, должна была сразу сдать тебя нашим родителям и сказать тебе никогда больше не делать этого. Я должна была говорить тебе НЕТ на каждом шагу, быть чертовски уверенной, что я полностью одета, когда бы ты ни был рядом, и никогда не давать тебе ни хрена!»
«Ты не это имеешь в виду».
«Хуй там не это. Это МОЯ вина. Я сама была глупым подростком. Я думала, что мы можем поддерживать границы, и я использовала свою новообретенную власть над тобой, как если бы я действительно могла ее контролировать. Я сказала тебе свои пределы, и Я действительно думала, что ты будешь им подчиняться. Я совершила ошибку, подумав, что ты просто еще один возбужденный мальчик-подросток. Я думала, что ты в конце концов перерастёшь свою одержимость, как только найдешь других девушек, которые позволят тебе пройти весь путь. Но за семнадцать лет ты не проявлял таких чувств НИ К КОМУ».
«Потому что я люблю ТЕБЯ. Всегда ТЕБЯ».
«Я твоя сестра».
«Сводная сестра!» Я поправил, как всегда. «И даже не «сводная» последние четыре года! Нет крови. Ничто законное не мешает нам быть ВМЕСТЕ так, как мы всегда должны были быть!»
«Я не ХОЧУ этого! Я НИКОГДА этого не хотела! Не романтично. Никогда. И оставлять меня здесь и ЗАПИРАТЬ меня в моей комнате во имя любви — это чертовски БЕЗУМНО!»
«Я не сумасшедший!»
«Да, ты! Ты психопат. Посмотри на нее. ПОСМОТРИ на нее!» Кэмерон ткнула пальцем в Элис, которая все еще пряталась под столом. «Высокая, темные волосы, зеленые глаза. И Ребекка. И Джудин. И Лекси, и Келли, и Мэри, и Джессика, и Одри, и Шалом, и Мелисса, и Трейси, и Лана, и больше, чем я могу вспомнить. Копии меня, все они! Черт, Сэм… ты можешь сказать мне время, когда он не был одержим мной?»
Глаза Сэма выскочили, когда Кэмерон отчаянно махнула в его сторону, а мой лучший друг со школы отступил на шаг и поднял обе руки вверх, его выражение было явно выражением того, кто не хотел вмешиваться в это дело.
«Все эти девушки», — простонала Кэмерон в агонии. «Ты использовал ИХ, чтобы утолить свою одержимость МНОЙ. И посмотри на конечный результат: Элис…» Кэмерон указала на несчастную в углу. И ее голос дрогнул, когда она добавила: «Джиллиан… Рэли…»
Элис захлебнулась и заплакала.
«…и все твои другие «подруги», которые будут делать все, что ты захочешь, потому что ты контролируешь их зависимость и заставишь их подчиниться, если потребуется», — с горечью продолжила Кэмерон. «Ты не можешь говорить мне, что делаешь все это из-за ЛЮБВИ. Всё, что ты делаешь - это потому, что у тебя есть эта болезненная одержимость мной, не более того».
«Хорошо, я одержим», — признал я, пожав плечами. «Я одержим единственной женщиной в мире, которую любил всю свою жизнь. Я образ мужа, который не может быть со своей женой, своей Единственной Истинной Любовью, и если это классифицируется как навязчивая идея, тогда Я виновен. Виновен, виновен, виновен. Потому что я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО люблю тебя, Кэмерон. Я всегда любил тебя. С начала времен и до конца моей жизни я люблю тебя».
«Ты даже не знаешь, что такое любовь ВООБЩЕ. Ты утверждал, любишь маму, но не любил на самом деле. Когда она умерла, это было, как если бы ты забыл, что она когда-либо существовала. Ты не горевал, не как я. Все, что тебя заботило, это то, как она приносила тебе пользу на протяжении стольких лет, и ты хотели вернуть эту пользу. Как только это стало невозможным, она перестала иметь значение. Ушла. История. Ты прошёл через это. Это не любовь».
«Но ТЫ по-прежнему важна. Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО люблю ТЕБЯ. И я хочу, чтобы мы были счастливы вместе!»
«Этого никогда не случится! Потому что я тебя не люблю. Не так, и я никогда не буду тебя любить. Твоя мечта жениться на мне и жить долго и счастливо, никогда не сбудется. Чем дольше ты живешь, не осознавая этого — тем дольше Я пряник, который ты хочешь и который вне досягаемости, который ты не можешь получить – и становится только хуже. Люди УМИРАЮТ, и единственный путь к лучшему — это если ты перестанешь зацикливаться на мне. Это означает позволить мне уйти. Это означает дистанцироваться между нами, чтобы мое присутствие больше не мучило тебя. Так чтобы ты, наконец, смог двигаться дальше».
Я покачал головой. «Я не могу двигаться дальше. Я никогда не смогу двигаться дальше. Сердце хочет того, чего хочет сердце. Я отвлекаю себя фантазиями о том, чтобы быть с тобой. Я теряюсь в вуайеризме, трахая твоих заменителей и наблюдая, как они трахаются. Все потому, что я люблю тебя. Все, что я делаю — даже то, что тебе может показаться неприятным, — я делаю из-за ТЕБЯ».
«Не смей обвинять меня в том дерьме, которое ты делаешь», — выплюнула Кэмерон. «Ты ИСПОЛЬЗУЕШЬ людей, и ты УБИВАЕШЬ людей. Зачем было вышибать дерьмо из Ребекки?»
«Потому что ТЫ пришла домой с пиздой, полной спермой какого-то другого парня! Как ты могла СДЕЛАТЬ это со мной?»