8 (1/1)

Освальд оставался в воде, опираясь на пирс и поглаживая лицо лежащего перед ним, насквозь промокшего Эда. Казалось, он уже был в сознании, но всё ещё не мог открыть глаза. Видимо, страх, шок, неожиданность, — слишком много эмоций и ощущений в секунду ввели его в состояние кратковременной отключки. Освальд проверил, нет ли воды в дыхательных путях Эда, и теперь просто оставался рядом, ожидая, когда тот очнётся. Он осторожно убирал налипшие мокрые прядки со лба Эда, всматриваясь в его лицо, как в последний раз. Момент после пробуждения Эда будет решающим для них. Освальд мог бы сбежать сразу же после того, как вытащил прыгнувшего за ним принца на пирс, убедившись, что он в порядке. Но Освальд больше не хотел обманывать его. Эд доверял ему, был терпеливым. Он, конечно, следил за ним несколько раз, но Освальд не смел винить его за это. Недомолвки Эда были куда меньше огромного обмана Освальда.Несмотря на всю силу его характера и величественность, у Освальда ни за что не хватило бы духа просто так изложить Эду на словах всё происходящее. Поэтому он просто позволил принцу увидеть всё собственными глазами, показательно прыгнув в воду, а не аккуратно незримо спуститься, как в прошлые разы. Конечно, он не хотел напугать Эда, а тем более спровоцировать потерю сознания. Он уже мысленно корил себя за это, но ничего уже не поделать — ему оставалось только ждать. Перед ним было всего несколько вариантов развития событий. Первый: Эд очнётся, увидит его и до смерти испугается, в чём Освальд будет винить себя всю оставшуюся жизнь. Второй: примет его, как и всё остальное, что они принимали друг в друге до сего момента. Если это и одинаковый вкус в литературе вообще можно было вынести в одну категорию. И третий: Эд просто отвергнет его за ложь, пренебрежительное отношение, много лжи... В этом случае Освальду придётся выбирать, какой из вариантов заклинания забвения подойдёт больше: стереть Эду память до сегодняшнего утра и сделать вид, что ничего не произошло, дальше наслаждаясь совместным времяпровождением, и зная, что он никогда не будет до конца принятым своим возлюбленным. Или же Освальд мог убрать из его сознания все воспоминания о себе, избавив Эда от страданий и позволив жить свою спокойную мирную жизнь без каких-либо воспоминаний об Освальде. К учащённому тревожному сердцебиению прибавился помутнённый от слёз взгляд. Эд мирно лежал перед ним. Красивый и ни о чем не подозревающий. Освальд гладил его руку, касаясь подаренного кольца, которое Эд вряд ли снимал хотя бы раз с того самого момента, когда оно впервые оказалось на его пальце.Освальд винил себя. Почему он позволил закончиться этому сейчас, почему он не мог дать им ещё немного времени? Время с Эдом было лучшим в его жизни, он не хотел его отпускать. Тревога поднималась из низа живота и сдавливала горло. Сейчас он мог думать только о худшем варианте развития событий.— Освальд? — Эд открыл глаза, привставая.Освальд быстро сморгнул слёзы с глаз, улыбаясь очнувшемуся принцу.— О боже, Освальд, — Эд бросился к нему с объятиями. — Я так испугался, я думал, вы с Эдвардом утонули, господи, я так рад, что ты в порядке! — он так крепко прижимал Освальда к себе, что на этот раз тот не сдержал слёз. — Подожди! — принц отстранился, всё ещё сжимая ладонями плечи Освальда. — А где Эдвард?! — он суетливо оглядывался по сторонам, сидя на пирсе, скрестив ноги. — И где твоя одежда?— Эдди, Эдди, остановись, посмотри на меня, — Освальд мягко обратил его внимание на себя. — С Эдвардом всё хорошо. Ничего плохого не произошло, всё в порядке, — сказал он, успокаивающе сжимая его руки.— Ты плачешь? — Эд обеспокоено подполз ещё ближе к краю пирса. — Освальд, пожалуйста…— Эд, я должен кое-что тебе показать, — Освальд всё так же упирался руками в деревянную поверхность, оставляя всю нижнюю часть тела под водой.— Что случилось? — Эд всё ещё был шокирован, не в состоянии сейчас постичь свои эмоции.Освальд аккуратно достал из-под воды одно черное лоснящееся щупальце и положил его на пирс. Ничего вокруг кроме реакции Эда не имело значения, и Освальд сконцентрировал свой взгляд на его лице, чтобы засвидетельствовать каждое микро-движение.—Это?... — неуверенно сказал Эд и осторожно протянул руку.Освальд съежился, и щупальце слегка дёрнулось вместе с остальными конечностями.Эд обеспокоено поднял взгляд на Освальда.— Можно? — он потянулся рукой в направлении чёрной конечности.Освальд кивнул, всё ещё не произнося ни слова. Его сердце, казалось, остановилось на все те мгновения неопределённости, в которые Эд не демонстрировал однозначной реакции на происходящее. Ужас и предвкушение скручивались в его мышцах. Он почувствовал слабую тошноту.Принц аккуратно коснулся плоти. Он не трогал Освальда с опаской, не подносил руку, как с диковинному животному. Он касался его так… как обычно. Эд провёл ладонью по поверхности и сжал руку в той части, где щупальца к концу несколько утончалось.— Красиво… — он поднял взгляд на лицо Освальда. — Это было твоим секретом?— Да, и, Эд, я всё пойму, если ты больше не захочешь видеть меня, — Освальд не мог смотреть прямо на него, глядя куда угодно, только бы не видеть лица и руки Эда, которая возможно в последний раз касалась его с такой теплотой.— Подожди, что? — он взял Освальда за руку. — Я даже не думал об этом, я… ты больше не хочешь видеться?— Нет, я хочу, я очень хочу! — воскликнул Освальд. — Поэтому я и показываю тебе это, — он указал взглядом на щупальце, всё ещё боясь им шевелить, чтобы не спугнуть принца. — Я не хочу скрываться от тебя. И я чувствую, как для меня важно оставаться честным с тобой. Даже если твоя реакция разобьёт мне сердце.— Ох, Освальд. Ты не должен так думать, я, я… подожди, показываешь? Ты знал, что я слежу за тобой?Освальд почти виновато кивнул:— Все те разы, Эдди.— И ты не злишься? — Эд растеряно смотрел на него, казалось, забыв о том, что в десяти сантиметрах от него находится чёрное щупальце гигантской каракатицы, обладателем которой является его возлюбленный.— Как я могу! Конечно я не злюсь, я думал, что ты разозлишься на меня. Ты не понимал, что происходит, ты имел право знать всё это время. Ты мог не захотеть проводить время со мной, делать все те вещи с чудовищем, — он растеряно моргал, глядя на Эда снизу вверх. — Я не хотел подвергать тебя опасности. Я не думал, что ты прыгнешь. Я просто хотел показать тебе это, как есть, без предисловий, потому что, честно говоря, у меня не хватило бы духу это вынести,— его лицо искривило в огорчённом выражении. — Я не хотел подвергать тебя опасности, Эдди.— Как я мог не прыгнуть, я ведь думал, что ты тонул, — Эд растеряно заламывал собственные пальцы. — Но это не имеет значения. Я так рад, что ты в порядке, Освальд, — он смотрел на него этим своим невообразимым сияющим взглядом, за который Освальд готов был сделать что угодно. — Конечно, я определённо растерян в какой-то степени, — он бросил взгляд на неподвижную конечность рядом с собой. — Это что-то вроде рук или ног? — он бегло скользнул по ней взглядом аж до основания, которое всё ещё пряталось в воде. — Я имею в виду, это же часть двигательного аппарата?Освальд кивнул.— И они чувствительные?— Да, всё как с обычными конечностями, — Освальд призадумался. — Разве что костей в них нет. Они очень… гибкие, подвижные и сильные.— Сколько их? — спрашивал Эд с неподдельным интересом.— Восемь.— Покажешь?— Не все сразу, я должен оставаться на плаву, но да, — Освальд достал из-под воды три пары черно-фиолетовых конечностей, наблюдая за тем, как непроизвольно удивлённо открывается рот Эда.— Это невероятно, Освальд! — восторженно воскликнул он. — Это… о божечки! Это же подтверждает мою теорию о подводных разумных существах! Прости, что назвал тебя так! — он запнулся извинением на секунду, но продолжил тараторить. — Ты ведь живешь там? — Эд абстрактно махнул рукой в сторону моря.— Так и есть, да, — улыбнулся Освальд. Кажется, Эд в самом деле не слишком заботился о его подобии, и это было… удивительно? Принц в очередной раз поразил его. Переживания Освальда оказались напрасными. Эд продолжал быть до невозможности чудесным. А чего, собственно, Освальд ещё мог ожидать от него? Принц — очень умный и, честно говоря, довольно странный по местным меркам. Такая реакция была ему очень характерна. Это в самом деле было огромным облегчением. Освальд будто начал видеть яснее. — Я могу сказать, что твои исследования, базирующиеся на тех скудных останках, что ты находил на берегу, дали довольно точные результаты. Ты в самом деле проделал отличную работу, — Освальд чувствовал, как буря внутри него успокаивается, а плотно сжатый комок нервов размягчается. Он опустил щупальца и позволил себе обхватить рукой лодыжку Эда, мягко поглаживая. Эд засиял от похвалы.— Невероятно, Освальд! Это было делом моей жизни! Я не могу передать, как сильно я рад тому, что всё это время я двигался в правильном направлении! — он практически вибрировал от перевозбуждения. — Ты фантастический! — выражение веселья на его лице дополнялось абсолютно восторженным голосом. — Ты в самом прямом смысле фантастический! Не удивительно, что мне было сложно поверить в твоё существование! Ты же… ох боже, — он не нашёлся со словами и, резко набросившись на Освальда с поцелуем, чуть не упал в воду. Он практически сползал с пирса, поэтому Освальду пришлось придержать его парой щупалец, пока руки гладили его лицо.Он ощущал полный катарсис и море облегчения, чувствуя Эда в своих руках. Теперь он был абсолютно чист перед ним. И абсолютно принят. Ещё никто не поддерживал Освальда так, как это делал Эд. Манипуляции, хитрость, магия были тем, чем он обычно привык вырывать себе долю уважения. Тем, что позволяло удерживать сторонников. Но это никогда не сравнится с тем, что давал ему Эдвард. Принц искренне восхищался им, обожал и позволял обожать себя в ответ. Он любил его. Конечно, единичные шестёрки или земные одноразовые любовники Освальда испытывали некую долю обожания относительно его персоны. Но искренний восторг, исходящий от человека, умом и обаянием которого он сам не уставал восхищаться, был особенно ценным и абсолютно не сравнимым с любовью тех, до кого Освальду не было совершенно никакого дела.— Эд, я так люблю тебя, — прошептал Освальд ему в самые губы, отстранившись менее, чем на сантиметр. — Хочешь, покажу тебе свой мир?????— Подожди, значит, это так работает?! — восхищённо воскликнул Эд, — Ты можешь просто… просто обратить меня?! Так просто?! — он пытался балансировать в воде, в чём не было практически никакой потребности. Примерно два метра в длину, изумрудный, ярко переливающийся золотым и бирюзовым русалочий хвост удерживал его на воде. — Никаких выращиваний хрящевой ткани или вроде того?! Это невероятно! Обращение прошло для Эда абсолютно незаметно после того, как он с радостью согласился ?углубиться? в мир Освальда. Он не успел ничего понять, как уже оказался под водой, с хвостом вместо ног, без затруднений с дыханием, и:— О боже, я говорю?! Под водой?! Божечки, Освальд!— Эд, пожалуйста, дыши, — он успокаивающе вытянул перед собой руки. — В любом случае — да, это то, что я могу. Немного магии, — он самодовольно очаровательно улыбнулся, зыркнув вверх и кокетливо переплетая собственные пальцы.— Вау! — Эд в который раз восхищённо воскликнул, сжимая руки в кулаки. — А почему у меня хвост, а у тебя щупальца? — он рассматривал солнечные переливы на собственной новой непривычной конечности. — То есть, хвост очень интересный, я находил остатки чего-то подобного на берегу… кстати! Я исследовал его частицы! Ты знал, что чешуя состоит в основном из кальция? Удивительно, как он может приобретать такой окрас. Это всё фосфор, — он снова глянул на Освальда. — Но твои щупальца впечатляют! Здесь есть ещё подобные тебе?Эд не мог поверить своим глазам, рассматривая Освальда. Объективно, это должно быть пугающим. Но он чувствовал исключительное восхищение и ещё что-то… У него возникла огромная потребность в изучении. Но не методом препарирования, а иначе, тоньше. Освальда хотелось касаться, рассматривать, восхищаться им. Как произведением искусства. Это не был научный интерес.— Не то что бы, — улыбнулся Освальд. — В основном русалы и русалки. Но это ничему не мешает, — он глянул на Эда из-под ресниц. — Эдди, если ты не против, мы направимся во дворец, но, пожалуйста, соблюдай несколько правил: не отплывай от меня далеко, а если поблизости нет меня — с тобой всегда будет Эдвард, — он указал на плавно слоняющуюся рядом мурену.— О боже, Эдвард?! — глаза принца, и до того чуть больше обычного размера, расширились как будто в два раза.— Дьявол, я действительно плохо подготовился, прости, — Освальд провёл рукой по волосам. — Представляю тебе Эдварда в его естественном обличии, — он указал на рыбину.Мурена подплыла к Эду, мягко и приветливо оплывая его вокруг.— Он чуть более подвижен, чем в своём собачьем виде,— Освальд перёвел не впечатлённый взгляд на принца. — Но, как видишь, не слишком, — рыбина уже удобно устроилась у него на руках.— Что ещё мне нужно знать? — озабоченно спрашивал Эд. — Я хочу изучить здесь всё! У вас есть иерархия? Какая система правления? Как на счет урбанистики? А естественные науки? Божечки, а у вас есть учёные? Я хочу знать всё о местных разработаках. Ох, конечно у вас есть учёные, это же целая огромная цивилизация! Прости, если звучу оскорбительно, я не хочу как-то принизить твой народ! Я просто в восхищении и не могу выбрать слова!— Эд, остановись на секунду, — Освальд взял его за плечо, так как кисти Эда были заняты питомцем. — Я обещаю рассказать тебе всё, что ты захочешь. Ты сможешь получить доступ ко всему, что тебе интересно.— Ну, вероятно, не ко всему, ты не можешь разрешить мне просто шнырять всюду по чужой земле. Подожди, земле… — он задумался.— Я могу, Эд. Это моя ?земля?, я правлю здесь.Глаза Принца вновь округлились, а рот с удивлением распахнулся.— Освальд, прости, а могу ли я узнать... — он проморгался, а рука застыла над Эдвардом. — Как все мои представления о тебе всегда выходят недостаточными, и ты оказываешься ещё более невероятным, несмотря на то, что каждый раз я думаю, что это предел и лучше быть не может?Освальд почти смущённо закусил улыбку, игриво зыркнув на него.— Поверь, Эд, теперь для своих исследований ты будешь иметь лучший рабочий материал.????Несколько коралловых подводных пещер вывели их в, кажется, целое новое пространство. Эд, не веря своим глазам, осматривался вокруг. Строения из кремния и алебастра выглядели будто выточенными из белой кости. Их архитектура напоминала замки из мокрого песка, когда новый уровень наслаивается на предыдущий мокрой рукой. Только они были выточены из твёрдого материала. Присматриваясь к ним можно было разглядеть искусную резьбу, местные мифические мотивы и невероятные узоры. То, что выглядело как хаос на первый взгляд, на самом деле являлось тончайшей работой. Уникальность этого места не имела земных аналогов, по крайней мере тех, о которых Эд был осведомлён. Это было другой реальностью. Они вошли во дворец. — Не обращай внимания, здесь всё ещё не закончили, — Освальд наотмашь обвёл рукой комнату. — После предыдущего владельца хочется обновлений.— Кто был предыдущим? — спросил Эд, не переставая рассматривать стены.— Мой брат, — весело улыбнулся Освальд. — Я сверг его, — он беззаботно смотрел на стражей, в руках которых были некие подобия очень изощрённых копий, и на придворных, которые при виде него устремляли взгляды в пол. Складывалось впечатление, что каждый из них ежесекундно ожидает какой-то вспышки или пинка.— Государственный переворот? — с ехидным любопытством широко улыбнулся Эд.— Именно, — зыркнул на него Освальд, входя сквозь две отворённые перед ними двери в тронный зал. — Все вон! — его тон звучал весело и наигранно доброжелательно, но все присутствующие поняли, что им следует немедленно удалиться. Освальд почти плюхнулся на трон, по-мальчишески прокручивая тризубец в руках.Зал был удивительным. Совершенно особенные предметы, судя по виду — местного производства, перемежались явно земными вещами: вытесанными красивыми обломками кораблей, статуями, мебелью.— Это с затонувших кораблей? — Эд аккуратно коснулся изящной работы руками.— Да, — просто улыбнулся Освальд. — Мой брат — отъявленный ненавистник людей, он отрицает все ?земное? и считает жителей суши примитивными созданиями. Я же считаю, что любое место, будь оно в воде или на суше — пригодно для завоевания... Или для жизни. И, к тому же, — он заворожено оглядывал Эда в непривычном облике, — тебя я встретил на суше, и не думаю, что кто-нибудь здесь смог бы предложить мне подобное, — улыбнулся уголком губ Освальд.— Мне знакома ситуация, в которой приходится жить в королевстве нетерпимого правителя. Обладать королевской кровью, но быть абсолютно беспомощным, — Эд говорил, рассматривая на просвет оптическую скульптуру из нескольких наложенных линз. Её явно перевозили купцы из-за границы. Он слышал об этом крушении. Их корабль загорелся всего в нескольких километрах от суши. Какая досада. — Ты прав. Я всю жизнь обитал в тени брата. Он — старший, любимый ребёнок, который первым унаследовал трон правителя. Я же — обозлённый уродливый младший брат, без шанса на престол ближайшие несколько столетий.Эд оторвался от изучения, взглянув на Освальда, сидящего на троне. Тот невероятно шёл ему. Черный, с тончайшей резьбой и платиновыми переливами. Он наверняка был выточен под личным контролем владельца.— Итак, ваше величество, — он приблизился к Освальду, явно смакуя звучание титула на своём языке. — Как же так произошло, что вы самостоятельно отвоевали себе целое королевство? — он уселся на Освальда сверху, с неподдельным интересом наблюдая за тем, как несколько щупалец оплели талию и зелёный хвост.— Не один год планирования и поддержка всего одного замечательного принца.— Невероятно интересно… — Эд уже начал целовать шею Освальда, как услышал за спиной голос.— Ваше величество… — Эдвард даже не заметил, как в комнате очутился невысокий русал, который, казалось, был полностью серого цвета. Серебристая чешуя на хвосте поблёскивала только латунными переливами, а весь он как будто был окрашен лунным светом: холодно-бледный, лишенный контраста.— А, Пэнн! — Освальд выглянул из-за Эда, но не стал вставать. — Эдвард, это мистер Пэнн, мой подручный и заведующий канцелярией. Мистер Пэнн, а это Эдвард — принц земного царства у восточного берега, — Освальд самодовольно усмехнулся, ещё свободней рассевшись на троне, придерживая Эда на себе. Серый русал приоткрыл рот и тут же одумался, деликатно поклонившись принцу.Эд приветственно кивнул и мягко соскользнул с Освальда, расположившись сбоку от трона, скучающе оперев голову на руку.— Ваше величество, я не хотел отвлекать, но это требует вашего присутствия. В южном регионе снова беспорядки, местные пытаются устроить восстание. — Ох, дьявол, — Освальд почти взвыл, по-детски осунувшись на троне, сползя немного вниз. Он поднял голову, смотря на Эда, повисшего на спинке трона. — Ситуация всё ещё временами требует моего вмешательства. И, вероятно, будет требовать всегда, — последней фразой он обратился скорее к себе. — Народ требует усмирения. Я постараюсь не долго, а Эдвард тем временем покажет тебе что-нибудь ещё, идёт? — Освальд взял в руку ладонь Эда и оставил на ней долгий поцелуй, не отрывая взгляда от его лица.Периферией зрения Эд мог заметить, как неловко и наигранно увлечённо Пэнн рассматривал резные каменные колонны, отводя взгляд от пары.— Конечно, — сыто улыбнулся Эд, слегка прильнув к Освальду. — Жаль, что я не могу посмотреть, — глубоким полушёпотом сказал он ему почти на ухо.Освальд хитро улыбнулся, глядя из-подо лба:— Я скоро вернусь, Эдди, — он встал с трона. — Проведите время хорошо. С сопровождением Эдварда ни у кого из придворных не возникнет к тебе вопросов, просто будьте осторожны. Слышал, Эдвард? — Освальд зыркнул на мурену, слоняющуюся рядом, и она устало глянула на него, как будто выслушивала очевидные, услышанные уже с тысячу раз, вещи. — Хорошо, — и они вместе с подручным покинули зал.Эд заворожено наблюдал за прекрасными хаотичными движениями всех восьми щупалец, замечая, что одно немного отличается от остальных. Он с восторгом думал о том, как много ещё ему предстоит узнать об Освальде, что у них в запасе и так множество тем для долгих ночных разговоров, а с каждой минутой они как будто бы растут в геометрической прогрессии. ????— Что здесь, Эдвард? — Эд остановился у входа в огромную с виду пещеру.Рыбина только взглянула на него и изворотливо заплыла внутрь. Принцу ничего не осталось, кроме как проследовать за ней. Пространство внутри было удивительным. Каменно-коралловая сине-фиолетовая пещера, с как будто специально проделанными круглыми отверстиями в потолке, сквозь которые полосами проливался бирюзовый свет. Шикарная мебель, зеркала в позеленевших от воды рамах, старинные извилистые канделябры без свечей. Эти комнаты были роскошными, с явно большим количеством ?человеческой атрибутики?, которая не выглядела как хлам, а органично вписывалась, делая пещеру абсолютно сюрреалистичной. Как будто каюта недавно затонувшего элегантного королевского корабля, не успевшая обрасти водорослями и моллюсками.— Вы с Освальдом раньше жили здесь? — спросил Эд. Эдвард продемонстрировал жест, который можно было расценить как кивок, укладываясь на свою пурпурно-платиновую лежанку, которая раньше явно принадлежала королевской болонке. Эд воспринял это как разрешение осмотреться самостоятельно. Целостность и гармония в этих стенах выдавала идеальный вкус владельца. Казалось, что несочетаемые вещи, смесь земного и местного, обитали здесь в абсолютной гармонии, создавая нечто полностью отличающегося от того, что он видел здесь в городе и у себя дома.Краем глаза он увидел едва заметные движения в другой стороне помещения. Он аккуратно приблизился, постепенно понимая, что это пещерное тёмное углубление, как будто нарочно подсвеченное слабым фосфорным светом глубоководных рыбок, облепленных по стенкам.Чем больше он приближался, тем понятнее становилсь, что это нечто вроде темницы для чего-то или кого-то. Привыкая к тусклому свету, перманентное движение и стойкий вибрирующий шум с переменными низкими писками становились всё более очевидными. Окончательно всё рассмотрев, Эд понял, что смотрит на стайки извивающихся полиповых червей. И чем дальше он всматривался в, на первый взгляд, непролазную темноту, тем лучше осознавал количество находившихся там существ. Сотни, тысячи одинаковых, едва различимых, сбившихся в стаи. Их вид удручал и провоцировал тревогу. Казалось, можно протянуть руку, и они тут же облепят её в слепой нужде и надежде на хотя бы скорейшую смерть. Ведь на какую жизнь удастся расчитывать, если ты такой?— Любопытно… — только и произнёс Эд.