Часть 4 (1/1)

Еще одно никчемное утро. После ночи пробуждаться абсолютно не хочется. Тем более видеться с людьми, с которыми состоишь в конфронтации. Противно. Страшно. Но так необходимо. Без этих людей сам не вылезешь из ямы, которую размывает скверный дождь каждую гребаную минуту. И сколько бы дерьма они тебе не причинили. Все равно только эти могут помочь. По коже колкая дрожь. В зрачках будто молнии блестят. Водоворот уже давно затянул в свою пучину и не собирается отпускать. Только на утро выплюнет на берег нещадно. Водоросли запутались в волосах. Бурые. Светло-зеленые. Вода в легких плещется. Откашляться не может. Прилив лижет руки. Футболка липнет к телу. Песок вымывает из-под тела. Глаза не открывается. Лишь слышится крик маленькой девочки. Она бьет по щекам. Все же щурится и смотрит. Белые кудряшки. Маленькие пальчики скользят по щекам.//—?Слав, ну просыпайся. Ты же опоздаешь. —?пальчики в волосах путаются.—?Что?—?Ты же в школу опоздаешь.—?Илош, сколько времени? —?встает с кровати и подхватывает ее на руки.—?Без пяти восемь. —?в голове много брани, но пытается найти нужные слова.—?Где бабушка?—?Ба уже ушла. Она вроде тебя пыталась разбудить, но ты не встал.—?Ясно. Ты завтракала?—?Нет.—?Сейчас я тебе кашу сварю. Манку будешь?—?Буду, но ты же опаздываешь.—?Учеба подождет. Я тебя голодной не оставлю.—?Тебе что-то плохое снилось?—?С чего ты взяла?—?Ты крепко руками сжимал одеяло.—?Малыш, все нормально. Не переживай.—?Слава, а у тебя есть кто-то?—?Ты про что?—?От тебя вечером пахло духами. Женскими.—?Правда?—?Правда. Сладковатыми.—?Я одноклассницу домой провожал.—?Твои важные дела?— это свидания?—?Нет. Поздно уже было, нужно было проводить. Ты мне не веришь?—?Верю.—?Если у меня кто-то будет, то я тебе обязательно расскажу. Договорились?—?Угу.—?Ты обижена?—?Нет. —?волосы перебирает.—?Солнце, я знаю, что тебе не хватает внимания. Я приду домой, и мы с тобой обязательно проведем вечер вместе. —?гладит ручки в шрамах.—?А Эрик скоро к нам придет?—?Я не знаю. Я спрошу.—?Он давно рассказы не присылал.—?Ба сказала, когда дедушка придет?—?Часа через два вроде.—?Хорошо. Ты побудешь одна?—?Конечно. Я уже привыкла.—?Вот твой завтрак, а я пошел одеваться. Приятного.—?Спасибо.Волосы взъерошены. Холодная вода кусает лицо. Сознание начинает приобретать очертания, отходя от образа бесформенной токсично-пестрой лужи. Ночь осколками всплывает перед глазами пеленой. Назима продрогшая. Макс, просящий сигарету. Фу. Противно становится. Школьная форма кажется тесной. Рубашка словно трещит по швам на юном теле. Пару тетрадок летит в потертый рюкзак. На урок уже точно опоздал, но как-то все равно. На кухню возвращается.—?Котёнок, мне уже пора.—?Когда ты придешь?—?Ближе к вечеру. Мне после школы еще нужно кое-куда. Не скучай только. Я постараюсь прийти пораньше.—?Я тебя люблю, Слав.—?Ребенок мой, я тебя тоже очень сильно люблю. —?ладонью проводит по щеке. Ожоги. —?Все будет хорошо. —?поцелуй в лоб. —?Ты у меня самая красивая.—?Ты тоже. —?обнимает за шею брата. —?Ты торопился.—?Да, веди себя хорошо. Тебе что-то принести?—?Себя. И изюм, если можно.—?Можно. Все. Жди меня дома вечером с изюмом.//В школе скука еще та. Даже самые буйные еще не проснулись. Руками головы подпирают, лишь бы лицом не пробить парты. Гундёж историка действует как колыбельная. Макс спит на парте у окна. Кошелева пытается хоть что-то записать в конспекты, а то скоро какая-то проверочная, а кроме этого урока ее не было совсем. Авазашвили обещала дать свои тетради. Сейчас она сидит и сжимает под партой ладонь Шутова. Ничего нового.Они олицетворяют добро и любовь в ее жизни. Луч света в темном царстве. Но почему-то хочется узнать обратную сторону Эрика. Не может же он во всем быть таким идеальным альтруистом. Где-то же есть чернота или пропасть. Не бывают люди идеальными.//У Олега тоже есть изъяны. Она их может понять. У них одна мать и разные отцы. Фамилии разные. Самовоспитание по большому счету. Мама перестала ими заниматься, когда Кристине было двенадцать кажется. Сейчас они живут вчетвером. Брат с сестрой, мама и ее сожитель. Точнее отчим. Он юридически их отец. Первые года полтора, после того как он появился в их семье было все хорошо. У него даже был свой бизнес. Только в какой-то момент он прогорел, мужчину подставили. Начал прикладываться к бутылке, а потом и мать в это затянул. У Кошелевой каждый раз при виде этого зрелища сердце кровью обливается. Осколки воспоминаний со счастливой маминой улыбкой режут больно душу, возвращая в суровую реальность. Куда она скатилась. Старший не раз защищал девочку, когда отчим на нее руку поднимал. Она просто смиренно плакала по вечерам, иногда оставалась даже ночевать с братом. Было страшно.Помнила Кошелева и своего отца. Он ушел из семьи спустя пару недель после того, как дочка пошла в первый класс. Она поначалу постоянно расспрашивала старших о том, куда тот делся, но после пары недель молчания оставила свои попытки отыскать правду. Олег поговорил с ней, когда сестренка немного подросла. Объяснил, что ее отец изменял и сам решил добровольно покинуть семью. На стороне была уже другая. Терновой даже любил его, своего отца он и вовсе не знал, а этот воспитывал, играл, учил. Этот отчим поговорил с ним как со взрослым об уходе и причине. Олег не держал и не держит на него зла. Отец Крис еще после ухода появлялся у них дома пару раз, только в отсутствие дочки, чтобы не напоминать и сильнее не травмировать. Деньгами помогал.Мать же после начала формирования привычки злоупотребления алкоголем было не узнать. Коша уже не видит на ее лице знакомые черты, что приносили ей радость. Больше нет воскресных прогулок. Только ссоры и скандалы. Теперь девочке приходится по вечерам вырывать бутылку из рук родителей, чтобы не было пьяного дебоша. Они не работают, а живут лишь на пособия. Видит как брат устает, таща на себе эту скверную ношу. На две половины ставки в школе лаборантом и медбратом. Уборщик в кафе по выходным. Ночами периодически грузчиком подрабатывает. Пытается обеспечить сестре достойное будущее. Она же на каникулах баристой работает в кофейне на другом конце города, куда ходит пешком. Иногда берет велосипед напрокат.Они вдвоем против всего мира. Защитят друг друга. Всегда будут любить. Не предадут.//Слава появляется только к середине урока. Историк недовольно вздыхает, но все же пускает его на урок. Исаков Макса смеряет недовольным взглядом. Все еще не может принять его легкомыслие. Может тот решил, что раз ему уже некого терять, то и других убивать можно. Дани нет. В семье разлад. Аня тоже ушла… Мама только, да и Джанибекова, что проходу не давала. До сегодняшней ночи. Теперь уж вряд ли Назима столь требовательно будет пытаться обратить на себя внимание. У Анисимова никого нет сейчас близко. От этого он и становится таким жалким.Кристина одним своим видом у Вячеслава вызывала жалость, отвращение и желание отчуждаться от нее. Не его это человек и все. Она себя жалеет и не меняет ситуацию вокруг. Неважно, что знает юноша ее всего пару дней. Ему достаточно для первого впечатления. Слава и не общался бы с ними, только вот все погрязли в общем деле, да еще и Нази сюда вплели. Дальше будет становиться только хуже. Они зависят друг от друга. Не в романтичном. Не в самом лучшем ключе. Ему просто приходится. И если с Максом он свыкся за столько времени, но Кошелеву переваривать трудно. Может стерпится. А может выполнит задание и утопит ее на том же месте. Никто не знает.Парень садится за Назимой и достает нужную тетрадь. Писать что-то уже бессмысленно, но для вида пусть лежит на столе. Чужие черные волосы стекали на его парту. Правда сейчас его волновало больше доспать. Учителю все равно, что школьники делают на его уроке, он хорошо относится к их классу, потому что видит их на уроках по два-три раза в день. В прошлом году перед каникулами они с Юрием Даниловичем пили чай вместо уроков.Исаков заснул только за час до того, как начало светать. Слишком уж дурная привычка переосмысливать все, что произошло с тобой за день. Записывать это на бумагу, а порой и сжигать, причем тайком, чтобы бабушка не спалила. Никто из них не переживет потрясений снова.//Как сейчас помнит тот день. Зима уже началась, но минуса на термометре не было. Слава пошел к другу в свой выходной. Уже даже не упомнит к кому пошел. Может и к Эрику. Это сейчас они уже как почти четыре года лучшие друзья, а тогда эта дружба только окрепла. Малышке тогда едва исполнилось четыре года. Юноша слегка задержался в гостях. Обещал отвести на занятия по рисованию. Времени еще немного оставалось. Илона была с родителями дома. Мама отдыхала пока отец чинил газовую плиту.Когда он вернулся домой, то квартиру язык не поворачивался назвать квартирой. Из щелей двери шел дым. Она почему-то заперта изнутри. С трудом выламывает валявшимся рядом ломом замок и открывает дверь. Лицо рукавом закрывает и опускается ближе к полу. Детская ближе всего. Сестра на полу, но вроде двигается. На руки ее подхватывает и выбегает наружу, кутая девчушку в свою куртку. Она кашляет сильно, а брат дрожащими пальцами набирает скорую помощь.—?Слав, больно очень.—?Сейчас, малыш, нужно потерпеть немного. Выйдем на улицу. Скорая приедет. Дышать нужно чуть глубже. Подождешь меня здесь. —?опускает ее на скамейку, застегивая теплую куртку на маленьком тельце.Девочка уже не различает слова. Все как вязкая каша. ?Скорая нужна, Ставропольская, 29. Пока один человек. Ребенок. Сильные ожоги. Пожар. Возможно будут еще.?. Голос удаляется. ?Парень, стой. Нужна твоя помощь. Вызови пожарных и останься с ней на немного. Ставропольская, 29. Там в рюкзаке есть вода.?.Она не слышит больше брата. Рядом лишь незнакомый парень. Может младше Славы. Он дает ей бутылку воды. Холод щиплет нос, а тело все болит. Кожу жжет. Слезы от этого еще больше отдаются болью. Стягивают кожу на лице. Ее как будто плотным полотном обнимает страх.Исаков вновь поднимается в квартиру. Дышать невозможно. Ничего не видно. Глаза слезятся от дыма. Никаких признаков жизни. На кухне все объято огнем. Даже если постараться, то он туда не пройдет, а рисковать жизнью в данном случае не самое лучшее решение.Мама… Мамы уже нет…Что-то глубоко внутри оборвалось со скрипом и треском. Ничего не будет как прежде. Теперь все будет иначе.//Илона еще месяц пролежала в больнице. Брат пытался по возможности быть рядом. Ему тяжело, а насколько ребенку сложно и больно переживать все это, юноша даже представить не может. Они пока не могут обниматься из-за заживления. Малышка улыбается ему и крепко ладошку сжимает. Шепчет что-то неразборчиво на ушко. Скрывает, что прикосновения доставляют ей дискомфорт.Теперь они живут у бабушки с дедушкой. Они тоже не оправились. На остаток дня после похорон Слава отпросился к Эрику. Так плохое не сможет его сожрать наедине с самим собой. Несмотря на любовь к одиночеству, в то же время парень испытывает к нему дикий страх. Он начинает осуждать сам себя на пустом месте. Самобичевание. А если с Шутовым быть, то знает, что никакого осуждения не будет. Нет. Кудрявому не все равно. Просто он считает важным просто выслушать. Какое бы дерьмо Слава не совершил. Наверное, поэтому они и друзья. Сам же Эрик может в любое время суток набрать Исакова и вывалить на него весь поток мыслей. Насколько бы непонятный и страшный он не был. Любого другого человека скорее всего насторожит, что ему звонят в три часа ночи и размышляют о смерти, но для Славы это примерно каждый четверг. Каждый раз все новые и новые версии. Иногда он, правда, засыпает под эту философию, но Шутов не обижается. Шутов начал писать рассказы. Как и серьезные, так и сказки для Илоны.Девочка не выходила из дома после больницы. Гуляла с братом иногда поздно вечером, а в сад с тех пор ходить отказалась. Стесняется своей внешности. По всему телу ожоги и шрамы. Для маленькой девочки это безобразно. Некрасивая. Ужасная. Еще и пару раз ее на улице обзывали чужие дети. Бабушка ругалась насчет этого, мол, Илона обязана туда ходить и девать ее просто некуда. Парень тогда сильно поругался с ней. Нельзя ребенка заставлять делать то, что вгоняет ее в страх. Ему больно видеть детские слезы. Она и Эрику поначалу не желала показываться. Только он к себе настолько детей располагает, что, по-хорошему, ему нужно в воспитатели или учителя. Сестренка даже оставалась с ним, когда родным было некогда. Любимое ее развлечение?— заплетать из спутанных кудрей косички.Илоша также отказывалась спать одна. Ей снились кошмары. Каждый раз перед глазами снова пожар. Даже с теми обстоятельствами, которых не было на самом деле. Она просилась спать с братом, а бабушка с дедушкой не разрешали. ?Нельзя так. Маленькая девочка не может спать в одной кровати с взрослым братом. Хорошие девочки так не делают.?.После этих фраз за закрытой дверью Слава буквально покрыл их матом. Уважение? Субординация? Да, за мат он извинился, но терпеть такое не был намерен. Если так ребенку будет спокойнее, то значит так нужно. Так безопасно. Она так прячется от мира. Промокший котенок, упавший в глубокую лужу. А Исаков теплый обогреватель, спасающий от невзгод. Илоша засыпает в объятьях больших рук, прячется в огромных его кофтах. Читать учится на детских энциклопедиях с помощью брата и его друга. Ее любимые книжки?— про космос. Илоша?— маленький славин космос.//—?Слав, просыпайся. —?учитель немного дернул его за плечо.—?Извините, Юрий Данилович, это случайно вышло. —?поднимается с парты.—?Все хорошо?—?Да. —?случайно смахивает вещи со стола.—?Пойдем, выйдем в коридор. —?он ушел, а Исаков оглянул класс.Все сидят и что-то пишут. Работа с учебниками. Оказывается уже история. То есть он спит с прошлого урока. Удивительно. Поднимает учебник и тетради на парту. Выходит из класса. Преподаватель стоит у окна.—?Вы что-то хотели?—?Слав, у тебя проблемы?—?С чего вы это взяли?—?Опоздал, спишь на уроке. В последнее время рассеянный.—?Не высыпаюсь просто.—?Точно все нормально?—?Да, вполне.—?Если что, всегда можешь прийти, спросить что нужно.—?Да, я знаю.—?Помнишь, что я вас скоро беру на руководство? Инна Сергеевна через две-три недели уходит. Будет собрание. Я могу позвать твоих родственников?—?Лучше напрямую. Я передам бабушке.—?У вас конфликт?—?Нет. Просто она и так загружена по работе.—?Что будем делать с твоей успеваемостью?—?Я исправлюсь.—?Может придешь на допы?—?Мне нужно с сестрой сидеть.—?Могу прийти к вам.—?Тоже не получится, наверное. Не знаю.—?Ладно, этот вопрос попытаемся решить. Подойдешь после уроков?— я дам задание.—?Хорошо. Это все?—?Куда ты собираешься? Ты хочешь дальше пойти спать?—?Я не…—?Возьми деньги. —?протягивает купюру. —?Сходи в буфет, возьми кофе с булочкой. Потом обратно на урок.—?Не нужно.—?Иди покушай. Не обсуждается. Я не знаю, что у тебя там случилось, но, пожалуйста.—?Ладно, спасибо. Буду должен.—?Ничего не должен. Только свои знания и хорошее состояние.//Исаков на литературе сел за Максимом. Джанибекова, не спрашивая, села рядом. Юноша сверлил спину Свободы едким взглядом, а она периодически его одергивала. Он ненавидел его всеми фибрами души. Не сомневался, что это действует и в обратную сторону. Сложный характер парня не дает ему спокойно общаться с окружающими. Только несколько человек в близком окружении, которые терпят. Впрочем, он даже себя ненавидит. Так уж сложилось.Новое сообщение от Друга. Открывать абсолютно не хочется. Все равно испытывает жуткое презрение. За все, что он с ними делает. Славе правда это уже надоело. Надоело прятаться. Надоело бояться. За сестру. За близких. За себя. Причем за себя он боится в последнюю очередь, и только потому, что мелкой будет тогда плохо. Только в отношении нее он заядлый альтруист, а для остальных предпочитает оставаться похуистом. Так легче.?Вам не надоело делать вид, что ничего не произошло? Может доведете дело до конца? Она же опять рядом с вами.??Слав, ты у нас вообще без заданий. Как тебе не стыдно? Все что-то делают, а ты…??Никчемный. Ничтожный. Ненужный. Даже Аню не полез спасать. Если бы не был влюблен в Назиму, то и ее бы не спас. Ты?— бездушная сволочь. Ничего в тебе нет святого.?Парень блокирует телефон и хочет его бросить куда-то со всей силы. Глаза закрывает. Поверх его кисти ложится женская и разжимает пальцы, которые крепко держат мобильник. Забирает его подальше от одноклассника. Руку убирает его под парту и переплетает пальцы.—?Не злись. —?на ухо шепчет. —?расслабься.—?Нах*й иди.—?Обязательно, только чуть позже. А сейчас взял себя в руки и успокоился.—?Зачем, бл*ть? Кому от этого станет легче?—?В первую очередь тебе, Слав. Вдох-выдох. Я не желаю тебе зла.—?От этого ни одна проблема не решится.—?От агрессии тоже. А так ты растрачиваешь энергию попросту. Потом срываешься на людях.—?Ты думаешь я не знаю? Собралась меня учить, умная такая?—?Я столько в свой адрес слышала оскорблений от разных людей, так что ты вряд ли кого-то сможешь переплюнуть.—?Назим, вот нахера тебе это надо? Зачем ты берешься за то, что тебе не по силам? Я?— балласт, который доставляет только неудобства.—?Не попробуешь?— не узнаешь, что тебе по силам. А мои силы ты явно недооцениваешь. А зачем ты тогда вчера полез меня спасать?—?Ты могла пострадать.—?Вот и ты страдаешь от своей агрессии. И не только ты.—?Не лезь не в свое.—?Хочешь потонуть?— вперед ко дну.—?Тонуть?— уже символ нашего класса. Как бы иронично это не звучало. Противно.—?Нужно смотреть правде в глаза.—?Ладно. Если потонуть, то только в связке с тобой.—?Братская могила?—?Слишком плохой юмор. —?на ладонях проявляются красные полумесяцы.—?Сорри…—?Я скоро с катушек слечу такими темпами.—?Успокоился? Полегчало?—?Может быть. Хотя шею некоторым все равно есть желание свернуть. —?испепеляет взглядом затылок Макса.Звенит мерзкий звонок с урока. Впереди география и большая перемена. Полчаса отдыха. Он сбрасывает тетради в рюкзак и собирается было уйти.—?Исаков, нужно поговорить. —?чужая рука опускается на плечо.—?Свобода, засунь свое ?поговорить? в задницу, которую ты вечно пытаешься прикрыть и остаться не причем.—?Можешь ненавидеть меня сколько твоей душеньке угодно, мне пох*й. Позови Джанибекову, пойдем на перекур все проясним.—?И зачем мне это?—?Чтобы без недомолвок.Слава находит казашку у кабинета и зовет с собой. Встречаются с Анисимовым и Кошелевой уже за территорией школы, чтобы удалиться в безлюдном месте. Заброшенный корпус больницы. Рядом работает новый, но здесь почти никто не ходит.Макс вытягивает пачку сигарет из сумки, а Назима опускается на парапет. Кристина щелкает зажигалкой. Славу до жути напрягает молчание. Ненависть разряжает воздух вокруг. Укоризна летит в сторону блондина.—?Мы пришли помолчать или как?—?Можно с мыслями собраться или мы опять просто бессмысленно посремся?—?А смысл?—?Вопрос ?что делать?? вроде актуален всегда и ответа на него нет. А оправдываться за свои поступки разве не пустая трата времени?—?Успокойтесь оба. Вашими перепалками ничего не решить. —?на одном дыхании произносит брюнетка.—?Не сиди на холодном. —?тихо обращается к ней Слава.—?Мы по уши в дерьме, разве не так? —?Крис обобщает за всех.—?Мы из него когда-то выбирались? —?шипит едко Макс.—?Ну когда-то же было не все так плохо.—?Разве что до появления друга. И то не факт.—?Смотря с какой стороны смотреть на жизнь.—?Слав, вот не берем сейчас конкретно эту ситуацию. Разве ты думаешь, что если бы я хотел кого-то убить по поручению, то не изменил бы место и время? Типа я прекрасно знаю, что эту информацию знаете вы. Что вы захотите это предотвратить. Я вроде не настолько глуп. Назима, не в обиду. Так и кто дурак?—?Все предельно просто. Все мы придурки, которых обвели вокруг пальца. И отпираться не имеет смысла.—?Назим, я правда не хотел причинить тебе вред. Так сошлись обстоятельства. Мне стыдно. —?Исаков в этом слышит только лицемерие и равнодушие. —?Оправдания мне нет. Прости, если сможешь.—?Фальшью так и фонит. —?парень лишь усмехается.—?Я знаю, что ты меня ненавидишь. Я знаю, что тебя обидела жизнь, но не стоит выливать эту дрянь на других. Не самое лучшее твое качество.—?Чего тебе там не нравится? —?ледяные пальцы сжимаются на чужом горле.Перед глазами Славы его посиневшее лицо. Боль. Нехватка воздуха. Хрипы. Крик сзади.—?Именно об этом и говорю. —?воздуха хватает только, чтобы прошипеть, глотая буквы.—?Повторишь еще раз? —?хватка крепче.—?Пусти. —?глаза закрывает.—?Слава, бл*ть, отпусти его, успокойся. —?голос Джанибековой вроде совсем близко, но как в вакууме.—?Хочешь убить? Ну давай. Смелости вот не хватит. Ты трус. Наглый трус, который боится видеть рядом с собой смерть. —?удается произнести, когда одноклассник чуть отпускает горло.Тонкая линия губ сменяется злобным оскалом, который через пару мгновений тоже растворяется. Как только телефон в кармане начал вибрировать, Исаков тут же отпустил. Сестра звонит.—?Да, Илош. —?быстрыми шагами удаляется, чтобы поговорить.—?Киса, а можно я возьму ноутбук?—?Возьми, ты еще одна дома?—?Нет, дедушка уже пришел.—?Хорошо, как ты?—?Нормально. А где зарядка?—?Посмотри над столом на верхней полке. Нашла?—?Да.—?Не скучай там.—?Ты скоро придешь?—?Нет. Мне нужно после уроков решить некоторые дела.—?Ладно. Я тебя люблю, Киса.—?Я тебя тоже, малыш. Если я буду поздно, то не жди, ложись спать, договорились?—?Договорились.—?Пока.—?Пока. Я буду тебя ждать.Исаков убирает телефон и натягивает капюшон на лицо. Трясет странно. Не от холода. От самого себя. Зубы стискивает и глаза щурит. В ушах нестерпимо гудит.—?Киса? —?голос Назимы.—?Заткнись…—?Я не уйду. —?кисти опускаются на плечи.—?Я не говорил про уход.—?Выдохни. —?обнимает сзади. —?Ты не злой.—?Я?— ничтожный.—?Ты просто замкнутый.—?Я его, бл*ть, чуть не придушил.—?Поговорите нормально, пожалуйста. Я не ненавижу его. Я жду пока мне объяснят, кто такой Друг. Вы мотаете друг другу нервы просто так. Вместо того, чтобы объединиться и наконец попытаться решить свои проблемы.—?Зачем ты во все это лезешь?—?А ты зачем в это все залез по уши?—?Обстоятельства вынудили.—?Вот и ответ на твой вопрос. —?обнимает его слегка отчужденно, ожидая, что оттолкнет. —?Расслабься и доверься. Прямо сейчас. В этом нет ничего страшного и постыдного. Тебе никто не воткнет нож в спину, если ты дашь слабину. Иначе им сначала придется воткнуть его в меня и не факт, что он достанет до тебя.—?Верни эту Назиму с тусовок на место. Истеричную стерву, которая не дает проходу мажорам и изредка тешит свое самолюбие унижением серых мышек.—?А тебе такие люди ближе?—?Мне так еще привычнее.—?Тебе привычнее общаться со стервой, а не с радушным человеком?—?Я не думаю, что сейчас самое время поговорить об этом. Я готов общаться с тобой настоящей, только сейчас грани настоящего и фальшивого для меня размыты во всем и лезть ко мне с помощью, чтобы я ее тут же принял не нужно. Обернется чреватыми последствиями. Я не тот человек, который получает удовольствие от причинения боли другим и унижения окружающих. Мне от этого херово. И тебе больно тоже делать не хочу. Мне проще самому вскрыться, только…—?Киса.? Тот, кто называет тебя так… Это твоя девушка?—?У меня нет девушки. А это… Это тайна для окружающего мира. Для безопасности. По крайней мере пока. Не называй меня так.—?И не собиралась. —?он расслабил все тело и, кажется, отпустил гнев. —?Все. Так тебе легче. Запомни это состояние. Нам еще на похороны сегодня. А на кладбище тяжело контролировать самообладание, тем более, когда это все происходит вокруг нас.—?На кладбище мне будет спокойнее, чем в школе. Проверено неоднократно. Обещаю, что никого в ямы толкать не буду.—?Договорились. А сейчас мы пойдем обратно к ребятам.Кошелева разговаривает с Максом почти шепотом, пока тот все еще пытается откашляться. На горле останутся синяки, но под воротом водолазки их мало кто может увидеть. Обмен взглядами презрения. Это вряд ли когда-нибудь изменится.—?Я не умею извиняться. Можешь вообще меня не прощать. Я не хотел и не хочу никому причинять вред. Даже если буду ненавидеть вас всем сердцем. Я агрессивен. Я опасен для общества. И я это знаю. Я не хотел тебя душить. Может я и не желаю с вами стать закадычными друзьями, но и быть на поводке у Друга тоже не особо хочется. Мы не собачонки. Но и никого обидеть по его прихоти я вам тоже не дам.—?Нам нужно хотя бы попытаться понять кто за этим стоит и что ему нужно. Мы можем завтра где-то собраться? Вчетвером? Хотя бы на пару часов, чтобы посвятить Нази во все это и хотя накинуть версии. После школы.—?Я не знаю смогу ли я. —?Слава рассматривает его голубые глаза.—?Ты хочешь, чтобы все это закончилось? Так постарайся найти время.—?Осталось определить где встретиться. Главное?— не вовлекайте в это других, не болтайте лишнего, даже если попросят. Тем более с полицией лучше не связываться.—?Дома ни у кого не вариант. На заброшке будет прохладно. В кафе как-то стремно такое обсуждать.—?Может тогда на кладбище барж? —?предлагает Джанибекова. —?Днем там вряд ли есть люди. Сталкеры вылазят ближе к вечеру. Что вы на меня так уставились? —?три пары глаз смотрели на нее с удивлением. —?Я с отцом там половину детства провела.—?Ладно, определились. Это займет не более двух часов, если, конечно, не случится ничего нового из-за этого сумасшедшего. —?Анисимов тушит окурок о стену.—?Нам пора идти уже. —?Крис спрыгивает с парапета. —?Завтра продолжим эту тему, а сегодня нам всем еще понадобиться немного нервов. Или много. Смотря что будет происходить.Они вчетвером идут на урок. Хоть какой-то план действий. Если вообще намерение встретиться поговорить на заброшке можно считать планом. Кошелева пытается ни во что лишний раз не лезть и просто промолчать в любой ситуации, где так возможно сделать. Макс старается хоть как-то проанализировать происходящее, но безуспешно. Навыки дедукции у него умерли, так и не успев проявить себя. Назима пытается следить за Исаковым и по возможности быть рядом, чтобы тот никого случайно не убил, ничего не сломал и не причинил вреда себе. У Славы же нервы давно закончились. Он просто мечтает о счастливой и спокойной жизни. Поступить куда хочет. Обеспечить достойное будущее мелкой. Побороть раз и навсегда свою агрессию и никогда больше к ней не возвращаться. Забыть все как страшный сон, а не гнить изнутри.Разве подростки так много просят для своих лет? Заниматься любимыми делами. Спокойно доучиться. Не хоронить близких и друзей ни у себя в головах, ни наяву. Потому что когда с друзьями можешь встретиться только на кладбище, то это не вселяет никаких хороших чувств. Только скорбь. Только воспоминания оживляют людей. Только так Слава может увидеться с родителями. Только так Свобода может повидаться с братом и услышать звон его смеха у себя в голове.Разве такое должно быть отрочество? Их считают эгоистами только потому, что они замыкаются в себе и живут только в своем пространстве, не думая об окружающих. Вот только так они могут справиться со своим горем. Исаков цепляется за сестру и знает, что должен быть с ней. Готов за ней лечь костьми, если так спасет ей жизнь. Ожоги на руках от пожара тому доказательство.Максим как может отвлекает внимание матери от работы. Та до сих пор винит себя и с головой уходит в расследования, чтобы забыться от горя. Парню постоянно приходится напоминать, что у нее есть еще и второй сын, который ее любит и ждет материнского внимания. Отцу все равно на него всегда плевать, сколько бы Макс не доказывал, что он достоин хоть капли внимания.Кошелева почему-то не раз представляла как ее хоронят. Знает, что Олегу будет больно. Родителям по большей части будет до лампочки. Поскорбят пару дней и будут жить себе дальше. Просто девушка настолько видит жизнь безвыходной, что самый простой вариант решить все проблемы для нее?— самоубийство. Она не раз читала про это и все сравнивала как будет лучше и менее болезненно. Только трусиха она. Смелости не хватает. Иначе бы давно присоединилась к Дане с Аней.Назиме страшно ходить на кладбище. Она боится, что в скором времени ей придется навещать там кого-то особо близкого и дорогого. Проблемы в семье и ухудшение состояния здоровья отца только вгоняют ее в этот панический страх еще больше. Одна она туда никогда не сунется, а сегодня придется ей пережить это со всеми. Придется заглянуть страху в глаза плечом к плечу с одноклассниками, чтобы похоронить бывшую подругу. Если их, конечно, можно было назвать подругами. Когда-то пару лет назад. Сама сглупила. Сама расставила точки в их дружеских взаимоотношениях. И только по большой удаче они не стали вражескими.Сегодня каждый из них заглянет своим страхам в глаза. Только у каждого страх свой. И решить проблемы, связанные с этим страхом может каждый лишь поодиночке. Здесь нет правила один за всех и все за одного. Каждый сам за себя. Каждый сам несет ответственность за свои поступки. Каждый сам претерпевает позитивные или негативные последствия совершенным им оплошностей. Здесь нет здоровых и больных на голову. Только те, кто сможет побороть свои страхи и те, кто сломаются.