25. Апрель 1997 (1/1)

За два дня, которые Петя и Вадик пробыли у Хорька, тот едва сказал им несколько фраз.Но Петю все устраивало. Вадик болтал за троих сразу и вообще очень радовался жизни.Глядя на него и самому становилось спокойнее.В первый день Вадик не дал ему толком отдохнуть с дороги.—?Гулять пошли,?— заявил он, пока Петя переодевался из ?городской? одежды в ту, которую не жалко.Вадик шел целенаправленно, будто точно знал, куда хочет попасть. Петя тихо следовал за ним, думая о чём-то абстрактном. Подсохшая грязь под ногами иногда всё-таки скользила, и кеды уже ничем было не спасти.Но оно того стоило. Ещё как стоило. Грело солнце, было достаточно тепло для начала апреля, природа оживала после зимы. А комары и мошки ещё не ожили, что не могло не радовать. Кое-где летали бабочки. Пели птицы.Вадик по сторонам не глядел, но Петя знал, что он тоже по-своему наслаждается. Иначе давно бы уже нарушил молчание и заговорил с ним. Время от времени Вадик останавливался, дёргал Петю за рукав и шептал:—?Слушай.—?Какая это птица? —?спрашивал Петя, который по пению мог различить ровно два вида птиц: ворона и не ворона.Вадик пожимал плечами и отвечал:—?Понятия не имею, но красиво.И шёл дальше.Вадик остановился. Справа от них было поле с жухлой травой. У дороги трава была примята?— там начиналась тропинка.—?Пойдём? —?спросил Вадик.Петя пожал плечами.Он думал, что они пересекут поле, но Вадик снова замер и подал Пете знак остановиться.—?Вот тут. Мы ровно посередине.Дорогу, по которой они шли, отсюда не было видно. С другой стороны виднелась тоненькая полоса деревьев.—?Сомневаюсь.—?Ой, помолчи. Думаешь, раз отличник, то самый умный? —?проворчал Вадик, но он не злился по-настоящему.Солнце было в зените. Было даже жарко. Вадик скинул куртку, бросил её на траву и расселся, как король. Петя поколебался. Испачкает куртку?— получит пиздюлей.—?Падай,?— позвал Вадик.—?Э… Постою.—?Да кто, бля, за город ездит в хороших вещах? —?вздохнул Вадик.Он поёрзал на своей куртке и подвинулся, освобождая немного места Пете.Сидеть так было странно, они соприкасались плечами и коленями. Петя вытянул руку и упёрся в землю позади Вадика, чуть отклонившись назад. Так полегчало на какое-то время, а потом рука затекла.Они сели, прислонившись спиной к спине.—?Знаешь,?— сказал наконец Петя,?— зимой, у Каракатицы на даче, я не совсем понимал, почему ты хочешь остаться в лесу навсегда. Сейчас понял.Вадик ничего не говорил какое-то время.—?А я всё ещё хочу.—?Я тоже.Петя немного сполз, сильнее облокачиваясь на Вадика.—?У них в следующие выходные опять пьянка,?— сказал тот.—?Хочешь пойти?—?Ага.Петя поворошил землю под ногой.—?Почему ты на все их пьянки ходишь, если считаешь их всех придурками?Это был сложный вопрос. Петя спиной чувствовал, как напряглись мышцы Вадика.—?Ну… Не всех.Петя вздохнул. Хотелось бросить неудобную тему, но когда ещё он сможет задать этот вопрос и получить на него ответ?—?Я не об этом спросил,?— заметил Петя.Вадик склонил голову на бок, пытаясь посмотреть на него.—?Иногда мне не нравится быть одному,?— признался он наконец. —?Да почти всегда.—?В каком смысле?— одному? Мы почти не расстаёмся. Мама шутит, что мне пора к тебе переезжать, а моё кресло она будет сдавать кому-нибудь.Вадик тяжело вздохнул, как вздыхал всегда, когда его не понимали.—?Мы с тобой вдвоём?— одни,?— выдал он и тут же фыркнул?— самому не понравилось, как прозвучало. —?Я не знаю, как это объяснить.Он накрыл руку Пети своей ладонью.—?Ты такой, как я, а не как другие. А два исключения?— это два исключения, а не правило.—?И тебе хочется тусоваться с ?правилами?? —?уточнил Петя.—?Типа того. Я всё ещё хреново объясняю.—?А второе исключение тут тогда зачем?Вадик заворочался и повернулся. Его рука скользнула вдоль корпуса, и Вадик прижал Петю к себе.—?Ты мне очень нужен, мне всегда с тобой хорошо. Но это ведь не ?либо я, либо они?. Не злись.Петя потёр переносицу.—?Не злюсь. Просто я иначе всё это вижу.—?Да? И как же?Петя задумался на несколько долгих мгновений. Потом сказал:—?Я ищу таких, как я. Сумасшедших и смешных.У Вадика вырвался смешок.—?Сумасшедших и больных.—?А когда я их найду, мы уйдём отсюда прочь. Мы уйдём отсюда в ночь…Последнюю строчку они пропели вместе:—?Мы уйдём из зоопарка!Петя улыбался, как дурак. Вадик сжал его сильнее.—?Давай-ка пересядем,?— предложил Петя.Они оказались лицом друг к другу. Вадик развёл ноги, и Петя умостился между ними, свои ноги перекинул Вадику через бёдра. Почти сидел на коленях, но всё-таки не совсем. В таком положении они оказались совсем близко.—?Очень сексуально,?— промурлыкал Вадик, и его руки оказались у Пети на пояснице.—?Угу…Тот густо покраснел, но прятаться было некуда. Да и не нужно.—?Так ты, значит, считаешь всех остальных зоопарком? —?спросил Вадик.Говорить на такие темы, когда руки Вадика почти у него на заднице, было очень сложно. Но интересно.—?Не обязательно зоопарком, уж больно хорошо песня пришлась к слову,?— сказал Петя. —?Но я в них не нуждаюсь. В тех, кто не похож на нас. С ними бывает приятно, интересно и так далее. Но нормальные люди скучные.Ладонь Вадика как-то оказалась под курткой.—?Их большинство. Хочешь, не хочешь, а считаться с ними придётся.—?Ну, нет…Петя провёл ладонями по плечам Вадика.—?Лучше уж восстать.—?Это бессмысленно. Затопчут и не заметят.—?И что же ты предлагаешь? Для таких, как мы, оказавшихся в зоопарке?—?Затаиться, чтобы не нарваться на острые зубы. И остаться собой.Петя уткнулся носом в шею Вадика. Поцеловал.—?Мы не лучше них,?— сказал Вадик.—?Это они не лучше нас,?— возразил Петя. —?Они глупые и ничего их не интересует. Не хотят думать.—?А им и не надо. Им не надо каждую секунду думать, что же с ними не так. Почему их сторонятся все остальные, почему их ?друзья? шепчутся у них за спиной. Почему нормальные девчонки к ним не подойдут на пушечный выстрел. Почему учителя в школе скрипят зубами, только их завидев. Почему собственные родители их ненавидят… Им не надо, Петь, понимаешь? И кто тогда лучше?Пальцы сжались на бицепсах Вадика.И объятия, начинавшиеся как сексуальные, стали вдруг отчаянной попыткой утешить.—?Я люблю тебя,?— сказал Петя. —?Но ты думаешь, это только из-за того, что мы похожи?Вадик кивнул, опуская голову.—?Нас с тобой сломали,?— сказал он. —?После некоторых вещей ты навсегда остаёшься белой вороной. Может быть, ты не так остро это чувствуешь. Ты милый, к тебе не так сильно цепляются.Петя закатил глаза.—?Я эгоист, который больше всего на свете мечтает, чтобы его оставили в покое,?— сказал он. —?Все мои близкие постоянно меня пилят за то, что я уделяю им мало внимания. А я… А я просто не хочу.—?Я первый в очереди, чтобы тебя обозвать,?— сказал Вадик, скрывая улыбку. —?Но уж эгоистом тебя назвать даже у меня язык не повернется.Петя обхватил его лицо ладонями. Большой палец задел шрам.—?Две белых вороны это уже не одна белая ворона,?— сказал Петя. —?Даже если мы одни такие в целом мире…Петя поцеловал его.—?А я ещё слышал что-то вроде ?два дебила?— это сила?.Петя рассмеялся:—?Говори за себя. Я мечу на высшее образование!—?Правда?Широкая ладонь прошлась по спине, Петя выдохнул со стоном.—?И кем ты хочешь стать?Петя закусил губу. Он ещё не думал об этом.—?Кем-нибудь полезным,?— сказал он наконец. —?Я… Если честно, я не совсем уверен, чего я хочу.—?У тебя ещё полно времени.—?Угу…Петя вздрогнул. Поглядел по сторонам. Солнце скрылось за тучами, становилось прохладно.—?Вернёмся? —?спросил Вадик.—?Пластмассовый мир победил,?— напел Вадик, когда они подходили к дому. —?Макет оказался сильней…Хмурый Хорёк молча вышел из-за угла. Оттуда пахло костром.—?Последний кораблик остыл, последний фонарик устал… А в горле сопят комья воспоминаний…—?Шашлыки? —?спросил Хорёк. —?Дрова почти догорели.Петя последовал за ним и даже не обернулся, когда за спиной грянуло громогласно:—?О-о, МОЯ ОБОРОНА, СОЛНЕЧНЫЙ ЗАЙЧИК стеклянного глаза…Мясо они мариновали сами, денег на него ушло?— страшно подумать.Петя помог насаживать куски на шампуры, пока Вадик пугал всех птиц в округе своим пением.Хорёк притащил откуда-то три пенька, чтобы сидеть возле костра.Петя сам не заметил, как в руках оказалась жестяная кружка с самогоном.Вадик ворошил палкой угли. От запаха мяса уже текли слюнки.—?Почти готово,?— сообщил он.Ногой передвинул свой пенек поближе к Пете и уселся, прижимаясь плечом.—?Хорошо? —?спросил он.Петя хлебнул самогона и ткнулся лбом Вадику в плечо.—?Хорошо.Он старался не забывать про существование Хорька и не позволять себе особо много. Но это было довольно трудно. Хорёк всё так же молчал и смотрел на костёр. А Вадик был так дразняще близко.Колени соприкасались. И Петя время от времени поднимал пятку, потираясь о ногу Вадика.Тот сразу начинал улыбаться и прятал улыбку за кружкой.Самогон шёл легко, Петя даже не заметил, что опьянел. Да и опьянел ли? Просто ему было тепло и уютно.—?Подлить тебе? —?спросил Вадик.Петя согласился. Вадик накрыл его руку, держащую кружку, ладонью, чтобы не дрожала. И плеснул ещё самогона из бутылки.Петя надеялся, что его красные щёки спишут на жар костра. А не на пьяное возбуждение, которое вызывал в нём Вадик своими прикосновениями.Хорёк встал и ушёл в дом, бросив одно слово:—?Тарелки.Не успел он скрыться на пороге, как рука Вадика оказалась у Пети на колене.—?Опять решил меня подразнить, Паучок? —?Губы почти прижимались к уху.—?А по-моему, это ты меня дразнишь,?— выдохнул тот.Ладонь двинулась выше и скользнула на внутреннюю сторону бедра.Петя едва успел взять себя в руки и нацепить на лицо бесстрастную маску, когда послышался скрип крыльца и Хорёк вернулся с тарелками.Ладонь Вадика тут же исчезла.Когда они отвлеклись на еду, возбуждение немного поутихло. Петя и не подозревал, как зверски он был голоден, пока не уничтожил несколько жирных кусков мяса, заедая печёной картошкой.Вадик у него под ухом тоже едва не рычал, поглощая пищу.Когда все было подъедено, Петя устало привалился к Вадику. Сил говорить не было. Даже думать было сложно.Хорёк снова разжёг костёр. Петя смотрел на огонь и чувствовал, как клюёт носом. Рука Вадика, обвившая его талию, только этому способствовала.—?Я в раю,?— сказал Петя тихо.—?Если б это был рай, где-нибудь тут ходили бы полуголые девчонки,?— тихо сказал Вадик у него над ухом.—?Я бы даже не смог разлепить веки, чтобы посмотреть на них,?— признался Петя.Он зевнул и поёрзал, устраиваясь поудобнее.—?Спасибо,?— сказал он.Петя, видимо, и правда заснул. Потому что пришёл в себя он посреди разговора. Разговора?Прислушался, пытаясь понять, о чём речь. Оказалось, что о нём.Грех было ?просыпаться? сейчас. Петя развесил уши.—?Сам прибился,?— сказал Вадик, видимо, в ответ на вопрос Хорька. —?Его один из ребят Жирного припряг. А пацан нормальный оказался. Выёбистый только…Пришлось стиснуть зубы, чтобы себя не выдать.—?И ты его себе оставил?—?Ну не отдавать же остальным на растерзание. Да и Дашка вся извелась. Петя то, Петя сё. Завела себе щеночка, бля. Ты попробуй что-нибудь нехорошее про Дашу при нём сказать?— палец оттяпает.Ну, это была правда. Потому что нехрен.—?Я смотрю, не она одна,?— сказал Хорёк. —?Боб на тебе так не валялся.—?Боб скотина, а для хороших мальчиков не жалко. Он же… Он же, как я. Недолюбленный.—?И ты его долюбить решил? —?спросил Хорёк, в голосе явно слышался сарказм.—?Чем могу,?— сказал Вадик.—?Только давай не здесь. Я ночью спать собираюсь.Вадик издал раздраженный вздох.—?Ща за базар пояснишь, бля.В нос ударил запах самогона, Вадик отпил из кружки.Через несколько мгновений Петя почувствовал, как его целуют в макушку.—?Хорёк пошёл отлить. Можешь больше не притворяться спящим.Петя фыркнул и сразу же себя выдал.—?Что, так заметно было?—?Ты сопеть перестал.Вадик размял затёкшее плечо, на котором лежал Петя.—?Помою посуду,?— решил тот.Чтобы хоть чем-то быть полезным.Вадик ничего не сказал, но Петя чувствовал на себе его взгляд, пока собирал грязные вилки и тарелки.—?И, кстати,?— сказал Петя, прежде чем уйти. —?Сам ты выёбистый.Он зашёл в дом и успел опустить тарелки на стол на ощупь. Хотел включить свет, но вдруг дверной проём загородила крупная фигура. Вадик шагнул внутрь, и его руки оказались у Пети на бёдрах.—?Зашёл взять гитару,?— прошептал он почти в самые губы. —?Заодно выяснить, кто из нас выёбистее…Петя ничего не сказал. Потянулся, чтобы поцеловать. Легко коснулся губ и тут же отстранился.—?Конечно же ты. Весь из себя крутой парень с гитарой. А на деле?— пушистый котёнок.Вадик поцокал языком.—?Котята, между прочим, царапаются,?— заметил он. —?И шипят.—?Даже это они делают мило.—?Н-не правда! —?воскликнул Вадик, руша всю созданную атмосферу.—?Ты чего? —?спросил Петя. —?Только не говори, что… смутился.—?Да пошёл ты.Он попытался уйти, но Петя успел поймать его руки.—?Не шипи,?— попросил он. —?Никто, кроме меня, не знает, какой ты душка.?И какой ты уязвимый?,?— подумал Петя.—?Ты ща в глаз получишь,?— завёл Вадик угрожающе.Петя честно не собирался его больше дразнить. Честно.Но поднял руку и почесал Вадика под подбородком.Руку ему тут же заломили за спину.—?И что дальше? —?спросил Петя, тяжело вздохнув.—?Хватит надо мной издеваться. Это не круто.Ответить ему Вадик не дал. Выпустил из захвата и ушёл за гитарой. А потом вернулся на улицу.Петя включил свет, засучил рукава и принялся за посуду.Когда он вышел, Вадик уже что-то играл. Петя песню не узнал, но не позволил себе расстроиться. Свой пенёк Вадик перетащил поближе к костру. Надулся.Петя закатил глаза. Даже месяц назад он бы испереживался из-за этого. Но теперь понимал, что то, что у них с Вадиком есть, такой хуйнёй не покоробишь.Он просто наслаждался запахом костра, свежестью воздуха и свободой.Хорёк ушёл спать. Вадик больше не играл, гитара лежала у него на коленях. На Петю он не смотрел.—?Хватит обижаться,?— сказал Петя, поджигая сигарету. —?Мне бы и в голову не пришло над тобой издеваться.Вадик фыркнул.—?Ну как же.Петя поджал губы. Вот баран…—?Вадик, ты мне очень, очень нравишься. И я не сказал о тебе ничего плохого.—?Я не ?душка?, я мудак,?— сказал Вадик. —?Мудак, который рушит всё, к чему прикасается. Я даже всех друзей растерял. Хорёк меня терпит, потому что я ему из города всякие детали для компа вожу. С Дашей всё ужасно. И вот это,?— Вадик указал пальцем сначала на Петю, потом на себя,?— я тоже проебу. Особенно, если ты будешь меня считать кем-то, кем я не являюсь.—?И кем ты не являешься? —?спросил Петя.—?Хорошим человеком.—?Вадик…—?Да хватит уже пиздеть. Только пиздишь, пиздишь и пиздишь. Вы все пиздите.Он подхватил гитару и тоже ушел в дом.***Петя проснулся среди ночи из-за того, что ему стало холодно. Вадик, который полночи грел его со спины, куда-то делся.Мочевой пузырь тут же о себе напомнил, и Петя осторожно встал и пошел на улицу.Вадик курил на крыльце. Петя прошёл мимо него, сделал свои дела, а потом вернулся и сел рядом.—?Не бойся, я не буду пиздеть,?— сказал он, доставая сигареты из кармана.Вадик хмыкнул.—?Какой ты упрямый.—?В семь лет я почти убедил маму разрешить мне не ходить в школу. Папа вмешался.Вадик рассмеялся.—?Я даже не сомневался,?— сказал он.Пихнул Петю плечом.—?Прости, что вспылил.—?Прости, что сравнил тебя с котёнком, когда ежу понятно, что ты взрослый жирный котяра.Вадик снова рассмеялся.—?Драный,?— добавил он.—?Угу. Под хвост.—?Какого хрена я всё ещё с тобой общаюсь? —?вздохнул Вадик.Петя пожал плечами.—?Я же лучший человек в твоей жизни. Забыл?Они помолчали немного. Петя потушил окурок в жестяной банке.—?Ты вот уже в семь лет был умником. А я?— тупым, как пробка,?— проговорил Вадик, задумчиво глядя вдаль.Петя не ответил. Молча ждал продолжения.—?У меня родимое пятно на щеке было. Мама шутила, что это Дьявол меня пометил. Говорила, что из-за этого я хулиган.Вадик грустно усмехнулся и поскрёб пальцем дырку на колене.—?Я правда на месте не мог усидеть. Бегал, прыгал, дрался, всё ломал. Мама говорила, таких в рай не пускают. Что Бог ненавидит тех, на ком метки Дьявола. А я?— придурок малолетний, так испугался, что меня Бог ненавидит. Долго ревел, а потом нож наточил и попытался родимое пятно срезать.Губы Вадика странно дёрнулись, лицо на мгновение исказилось болью. Будто он заново во всех красках переживал это воспоминание.—?Старательный был, но боли не выдержал. Да и слёзы попадали, щипало сильно. И я затею бросил и побежал к маме. Она поржала, залила мне всё зелёнкой и повезла в больницу.Вадик усмехнулся и спрятал лицо в ладонях. Прошло какое-то время, прежде чем он взял себя в руки. В темноте было плохо видно, но Пете казалось, что щёки у Вадика алые. Будто ему было стыдно.—? Я потом хрен знает сколько с зелёным лицом ходил, а как зелёнка сошла, вот с этой красотой,?— Вадик ткнул в шрам. —?Раньше ещё хуже было. Так что, всё не так инте… Ай, ты чего?Петя прижался к нему и впечатал губы в щёку. Глаза защипало слезами.—?Она не должна была так с тобой поступать,?— пробормотал Петя. —?Она не должна была говорить тебе такие ужасные вещи.—?Да она же шутила… —?сказал Вадик, но голос его звучал неуверено. —?Я уже потом, в больнице, подумал?— ведь есть куча детей с родимыми пятнами. Не может же Бог всех их ненавидеть? Не может же?Петя в бога не верил с тех пор, как спросил об этом у папы. Но сейчас он об этом Вадику говорить не стал.—?Если он такой добрый, как все говорят, то он никого не ненавидит, тем более маленьких детей. Какими бы хулиганами они ни были,?— сказал Петя, поглаживая Вадика по голове. —?Нельзя так шутить с детьми. Нельзя говорить такие вещи. Это её вина целиком и полностью. Это не ты был малолетним придурком, это она была плохой и жестокой матерью и довела тебя до такого.Вадик шмыгнул. Он осторожно обнял Петю. Будто боялся, что тот его оттолкнёт.Но Петя только крепче прижал его к себе и коснулся губами шрама. Ему было больно за того семилетнего Вадика. Настолько запуганного, что единственный выход, который он нашёл?— это навредить себе.—?Ты не плохой человек и никогда таким не был. Тебе не давали того, что должен получать каждый ребёнок в детстве. Поэтому ты так себя и вёл. Но ты вырос, теперь ты сам можешь решать, кем тебе быть. Ты не хулиган, не мудак и не придурок. Ты мой самый родной человек.Петя покрывал его лицо поцелуями, пока плечи Вадика не перестали дрожать.