truth. (1/1)

– Что с моей матерью?– Она мертва. – Меланхолично отвечает мужчина.– Х-хорошо, это я знаю.. – Мальчик со всех сил пытался спрятать слёзы, проступившие на глазах. – Но.. Почему она мертва?..– Потому что им не нужны лишние свидетели. – Он не двигается, просто сидит, уставившись на младшего.– Блядь, да.. – Резкий вдох прерывает предложение. – Не смотри ты на меня так!!– Фрэнки!! Не пялься!! – Малец стукает рукой по столу, выронив чернильную ручку из пальцев.– Успокойся, я всего лишь смотрю, правильно ли ты решил уравнение. – Фрэнк наклоняется и поднимает ручку с пола так, чтобы не запачкать ничего каплями тёмного чернила, вытекающего из её пера.Вся нахмуренность младшего исчезает, заменяясь лучезарной улыбкой.– Уравнения не у меня на лбу написаны, а в тетради. – Тот показывает язык, кривляясь.– Не спорю. – Уста мужчины рефлекторно растянулись в милой улыбке.– Кому это – им?.. – Он шмыгает носом, закрыв лицо ладонями. – Твоим боссам?..– Можно и так сказать.Прости.– Какая же ты всё-таки сука.. – Неожиданно для старшего, парень истерически рассмеялся.– Моя мать мертва, а ты называешь её всего лишь свидетелем. Хах, смешно, правда?Он подобрал колени под себя, не заметив как Фрэнк приблизился к нему.– Джейк. – Мягкий голос с нотками сочувствия звучал где-то сверху, но это уже не волновало мальчика.Мужчина открыл дверь в комнату парня. Вот только никто не набросился на него с радостными криками. Никто не произнёс его имя с надеждой, и это чертовски пугало.– Джей? – Фрэнк сразу же снял маску, осторожно положив её на кровать второго. Продвинулся немного вперёд по комнате, осматриваясь. Странно, но мальчика нигде не видно. – Джейки, ты ту-.. Ох, господи! – Внезапно он замечает оголённое, дрожащее тело в углу.Он бросает дипломат на пол, встревоженно поднимая Джейка на руки. Всё лицо мальчика было покрыто окровавленными ранами, а тело, особенно ниже пояса – синяками и ссадинами. – Малыш.. – Слишко сложно сдерживать свои эмоции тем более, если мальчик не в сознании, и ничего не увидит. Ведь так? Мужчина укусил нижнюю губу, а из его глаз полились самые искренние слёзы.Я не плакал, когда убил своих родителей. Когда хладнокровно застрелил отца, мать, сестру. Дороти была так напугана, но меня это не остановило. Мне всё ещё безразлично, так почему же я так паршиво чувствую из-за этого мальчишки? Он протягивает Джейку руку.Я не выронил ни слезинки, когда был близок к смерти. Мне чудесным образом повезло, что пуля вошла всего несколькими миллиметрами левее от сердца. Было абсолютно всё равно, и даже, как бы выразился сам Джейк: "Похуй". Всё ещё не могу понять, что в нём такого нашёл. И Джейк протягивает свою в ответ. Переплетает пальцы и тянет мужчину к себе, зазывая.Но, всё же, что то в этом парне есть. С одной стороны – ничего необычного. Самый заурядный подросток-бунтарь, даже не панк. Но и не обычный задира. Друзья у него такие же, хоть и не столь интересные, сколь Бресслер. – Иди ко мне. – Мужчина звучал иначе, не так безразлично. Парня осторожно берут на чужие колени, и обворачивают руки вокруг талии, но не обнимают. Ждут согласия. Мальчик постепенно расслабляется, прекращая плакать. Он протирает лицо руками, избавляясь от солёных слёзок на щеках.– Т-ьы можешь меня обнять.. – Боязливо произносит тот, снова настораживаясь, но тут же он оказывается в объятиях Фрэнка.– Всё будет в порядке, я обещаю.