Разгадка (1/1)
На следующее утро Джейк направился в дом Фрэнка. Нужно все рассказать, обдумать и выговориться в конце концов. Сегодня теплее, солнце больше не скрыто завесой серых туч. Зато эти серые тучи есть на душе у Бресслера. Ему тяжело. Как и любому человеку на его месте. Подросток стиснул кулаки — он не заплачет. Зажмуриться на несколько секунд, вдохнуть, выдохнуть, идти дальше. Вскоре Джейк стоял у дома Фрэнка, и снова в смятении. Приложил ладонь к сканеру. Видимо, он не реагирует на чужие руки. Стучать бесполезно, все равно не услышат. Джейк повернулся спиной к воротам и пнул камешек. Как же все паршиво. — Проходи, что стоишь, — послышался за спиной знакомый голос, что в очередной раз заставил Бресслера вздрогнуть. — Прекрати так делать, — угрюмо сказал Джейк, и подумав, добавил, — пожалуйста. Фрэнк вместо ответа лишь показал рукой на дверь, призывая войти. *** — Люси убита, — начал Бресслер. — Я знаю, — последовал ответ. Фрэнк перехватил вопросительный взгляд парня, — Что? Об этом весь город говорит. — он самым неизящным способом плюхнулся на диван. Джейк присел рядом. — Ее убили ночью, в 3:33, у себя в комнате. Нашли с листком в руках, на нем написано "номер 2", — Джейк говорил все, что сам смог узнать, — У Люси врагов как таковых не было, скорее всего убивают окружение Ютани. В него входим я, Трикки и Фреш. Фрэнк задумчиво молчал. Что ж, Бресслер нарыл достаточно много информации, похвально. — Я вряд ли смогу помочь чем-нибудь, — сказал Фрэнк, — У меня нет связей и влиятельности, в детективов не играю. — Фрэнк помолчал, а потом потянулся и потрепал подростка по голове. Джейк ухмыльнулся и продолжил: — Слишком много отцовских жестов с твоей стороны, знаешь ли. — Не нравится? — спросил Фрэнк. — Да не то что бы... — Бресслер замялся, — Это странно. — Как скажешь, — непринужденно ответил мужчина и... Хихикнул. Джейк за ним. Фрэнк немного рассмеялся, подросток подхватил. В итоге через пять минут они оба сгибались пополам от смеха. Вроде бы ничего смешного, но им обоим нужна была эта разрядка и непринуждённая атмосфера. Спустя время они болтали о всякой чуши, попивая виски, любезно налитые Фрэнком. — Какой твой любимый цвет? — поинтересовался Джейк. — Красный, — ответил мужчина, делая очередной глоток, — цвет бури эмоций, силы, страсти... — И помидоров, — подхватил подросток. — И помидоров... — повторил Фрэнк. — А какой любимый цвет у тебя? — Зелёный — цвет зелени травы, листвы, изумрудов... — говорил Бресслер. — Лягушек и огурцов, — закончил Фрэнк. — Люблю огурцы. — Не люблю лягушек. Оба рассмеялись. И тут разум Джейка пронзила мысль, что он так и не сказал о теории числа "три". — Слушай... — Бресслер крутил тумблер в руке, — А какое у тебя любимое число? — Ну, Бог любит троицу. Я тоже ее люблю. — Джейк замер. — Сколько лет ты живешь в этом доме? — обеспокоенно спросил он. — Три года. А что? К чему был этот вопрос? Это же не имеет никакой связи. Три и три, какая разница... Вот только столь резкая разгадка сама вылетела из уст. — Ты убил Люси и Ютани? — Фрэнк замер и перевел взгляд на подростка. Тот даже не моргал. Джейк молча молился, чтобы мужчина ответил "нет", хотя никогда не был верующим. — Да, — именно на этом моменте мир Джейка обрушился. Именно на этом слове все сломалось, разбилось, порвалось. — Я же сам дал тебе информацию на Люси... — осознавая что парень сделал, он хватался за голову и с силой тянул каштановые пряди, стараясь их вырвать. — Зачем? — Так надо. Я должен и тебя убить, — ответил Фрэнк. Вся веселая и легкая атмосфера за мгновение потяжелела, будто налилась свинцом. Джейк непонимающе смотрел на ставшую родной маску. Он дергал головой, понемногу осознавая услышанное. Сделал пару глубоких вдохов и тихо сказал: — Так убей, — это прозвучало так жутко, что у Джейка самого пошли мурашки от этого холода и стали в собственном голосе. Фрэнк достал пистолет из пиджака и кинул его на стол. — Ты хладнокровно вонзил пули в головы моих друзей, — злобно говорил Бресслер, тщетно сдерживая дрожь, — я верил тебе. Да что говорить, я и сейчас тебе верю! — он сорвался на крик, — Я всего лишь подросток, я легко поддался! И даже узнав, что ты сделал, мне очень хочется тебе верить, — Фрэнк напрягся, — И... И мне некому будет выговориться. Только самому себе, а это будет м-мучительно. М-может я и глуп, но я точно знаю, что не заслужил такого. Из глаз потекли горячие струйки. Он никогда не чувствовал себя настолько раздавленным. Голос жалко дрожал по сравнению с Его Величеством Невозмутимостью. — Я не твой друг или добрый приятель, Джейк... — начал Фрэнк, пытаясь не задеть парня еще больше, — Я изначально тебе сказал, что могу убить. То, что я позволил себе дать слабину и... Я вообще не должен перед тобой оправдыватся! В этом моя работа, парень, ты сам это начал, — Джейк снова посмотрел в красные глаза мужчины. — До твоего появления все было замечательно. Лучше бы ты исчез, — сказал Бресслер, и побежал из этого дома прочь.