1 часть (1/1)

Идеальная встреча AU, в котором Рюноскэ, по мимо работы мафии, пытается писать, равняясь на Акутагаву – литератора.Рюноскэ – Великий из бродячих псов;Акутагава – Литераторы и алхимик: шестерни судей. Пейринг: Акутагава Рюноскэ/Рюноскэ Акутагава (BunAl/BSD)Рейтинг: RГоворят, что быть писателем, не так уж и сложно, что каждый второй сможет написать книгу, не чуть не уступающую известному писателю, но так ли это? Да, любой может однажды попробовать начать писать, но не далеко каждый понимает смысла: ?вкладывать душу в то, что ты делаешь?. Люди, которые кричат, что могут и лучше, никогда и не пробовали взяться за перо и, хотя бы что-то написать, что-то зачеркнуть. И поэтому им гораздо проще сказать, чем сделать это на деле. Но и не далеко каждый понимал, что на самом деле заложил автор в книгу, что он хотел этим передать. Молодой парень, который так вдохновлялся работами своего предка, время от времени и сам пытался что-то написать, но ничего цельного у него не выходило, лишь небольшие отрывки, связанные с убийством людей. Возможно, так на его сказывалась вечная работа в мафии, которая в основном и заключалась в смертях людей, на которых пальцем укажет босс. Возможно, это психологическая травма, которую юный писатель хотел выложить на бумагу. Все эти люди порой снились ему в кошмарах, будто проклинали его за то, что он их убил. Но нет ничего страшнее, как того кошмара, что преследует всю его жизнь. Как от него избавится? Как? Сколько бы не пытался писать, описать это на бумаге, ничего… Буквально ничего не получалось. Будто его специально прокляли, ещё с самого рождения.?Как же так?? - проклинал себя Рюноскэ, когда снова и снова пытался что-то написать. И снова исчерканный листок падает в мусорную корзину, в которой довольно уже много скопилось листов. ?Почему? Почему ничего не выходит?? - повторял юноша, облокачиваясь на старое потрепанное компьютерное кресло. Он хватается за голову, снова думая над тем, что только что написал. ?Не годится, это не то!?А может ну его? Может просто все бросить? Может просто молча продолжать выполнять приказы босса? Может просто продолжить делать то, что ему велят, а не пытаться хоть как-то отгородиться от этой жизни и погрузиться в совсем иную? Рю не знал, что делать, да и не было человека, который мог бы его поддержать, что-то подсказать, что ему делать. Был только один человек, но и то он больше ему не нужен. Он поиграл с ним и бросил, как старую потрепанную игрушку. А злоба так и кипела, и хотелось куда-то ее выплеснуть, но не было того идеального варианта, который мог бы придумать Рю. Единственное, что его могло успокоить – это каллиграфия и живопись. Но… Каллиграфия, каждый день оттачивая свои навыки, не становилась лучше, будто он замер на одном месте, вместе с прогрессом по владению своей способности, будто он остался все на том же уровне, на котором его запомнил учитель, и не поднял выше. Живопись начала его бесить. Каждый раз одно и тоже. Одно и тоже. Будто он только и видел перед собой это, и ничего более. Грх, как же его злит. Как же внутри все кипит. Просто, просто хочется все выплеснуть на бумагу, как делал его предок, как писал он. Хотелось написать что-то схожее, пусть не такое идеальное, как у него, но хотя бы чу-чуть похожее. Ноги еле поднимаются и проходят по темному серому коридору, вдоль кухни и гостиной, он заворачивает за угол и останавливается. Рука сама тянется к выключателю, чтоб включить свет, но это уже, как привычка. Он резко отдергивает руку и хватает черный плащ, натягивает на себя, а потом, поворачивая ключ в дверном замке, открывая сому дверь, выходит. Куда он собрался? Да еще и на ночь глядя. Его это не волнует. Он привык к мраку. Привык блуждать в нем. Он не видит света, и никто не укажет ему дороги к нему, никто не протянет руку к свету. Он совсем один, и так на всю жизнь. Рюноскэ запирает дверь на ключ, прежде чем покинуть небольшой коридор многоэтажного дома. Проходит вниз по лестницы и открывает дверь на улицу. - Дождь? – мальчишка большими серыми, но такими стеклянными, глазами смотрит на мрачное хмурое ночное небо, которое затянуло черными-черными тучами. Они были намного темнее, чем его плащ, или его короткие черные волосы. Но дождь не страшен ему. Мальчишка продолжает свой неизвестный путь, который ведет его в людную сторону, где толпилось много людей, которые спешили открывать цветастые зонтики, чтоб не промокнуть. ?Глупость, зачем я иду туда?? - думает про себя черноволосы, убрав руки глубоко в карманы плаща. А люди толпятся, куда-то спешат, будто что-то где-то медом намазано и им срочно нужно туда, вот прямо немедленно, иначе они упустят эту возможность. Рюноскэ считает людей глупыми. Он не понимает их, да и понимать никогда не хотел. Может он вообще не человек? Может, он отличается от них? Бред, какой-то…Он так бы и шел, уткнувшись лицом в асфальт, если бы… Если бы он не заметил странного человека, что так ярко, что так сильно выдавался из этой мрачной толпы людей. Он был каким-то не таким. Каким-то таким идеальным что ли? Родным? Вот бы знать кто это? Этот странный человек шел, буквально впереди Рюноскэ, будто специально. Будто он специально так шел, чтоб именно мальчишка его видел, и никто более. Эти длинные, очень длинные темно-синее волосы, цветом похожие на ночное небо. Коричневая накидка (плащ), что так легко поддавалась воздействиям его походки, чуть приподнималась над землей, будто с помощью какой-то магии ее удерживали, развивали, как при ветру. Он точно был идеальным. Идеальным человеком…Рю остановиться, смотрит тому в упор, чуть приоткрыв рот. Нет, он не мог никак оторвать от него взгляда. А тот продолжает иди. Он не сливается с серой толпой и не исчезает среди них, как остальные. Почему? Почему? Тот поворачивает голову, смотрит на Рюноскэ с легкой улыбкой, будто маня к себе. Нет, это точно не ему, а кому-то другому. Ну не может быть иначе. Рюноскэ отпускает голову, снова хмурится, смотря на мокрый асфальт, пока дождь стучит по крышам домов, а машины, проезжая мимо, обрызгивают людей грязью. Кто-то выкрикивает, а кто-то продолжает молча идти, не обращая на такую мелочь внимание. - Ты весь промок, - кто-то подставляет зонт и так мягко, нежно ему улыбается, что эта улыбка, пусть и казалось, что это просто улыбка, согревала душу мафиози. Рю делает шаг вперед, и этот кто-то ступает за ним. - Почему ты идешь за мной? – Рюноскэ смотрит на того мужчину, что посчитал минуту назад идеальным, но видит в его глазах, что они чем-то да были схожи. Видит в нем что-то родное. До боли знакомое. - Кто, если не я, укроет тебя от дождя? – улыбается тому Акутагава. Никто, будто никто не видит его. Только видят Рюноскэ, который совсем один, один куда-то идет, перебирая ногами, а этого мужчину он выдумал сам, чтоб ему стало немного легче. Но знать бы наверняка, что это не его фантазия разыгралась, а реально человек идет рядом с ним, прикрывая зонтом от дождя. - Почему ты отвергаешь то, что пишешь? – спрашивает Акутагава, продолжая идти в один шаг с Рюноскэ. - Все это не то, что бы я хотел. Все это, будто заведомо ложное, не настоящее, сухое. Ничего со всем не получается. Только одни смерти. Снова и снова. Не хочу. Не хочу видеть и там смерть человека. Как бы не пытался избежать, перо не слушает, снова выписывает очередную смерть. – Рю снова хмурится, отводит глаза в сторону. Нет, это явно тот человек, которого он постоянно видел… Видел везде. - Не пытайся что-то написать не о том, чего так пытаешься избежать, просто бери перо и пиши, излагай свои мысли, чувства, продолжай писать, черкать. Рано или поздно ты придешь к тому, что ты хочешь, что чувствуешь, о чем мечтаешь. Нет ничего такого в том, что ты несколько раз пишешь одно и тоже, пусть и сотни, тысячи, рано или поздно это придет. Но сколько бы ты пытался избегать этого, тебе никогда не избежать, оно будет преследовать тебя. Излей свою душу на бумагу, расскажи свою историю, кровавую, мрачную, гнилую. Вылей, не терпи. - Снова и снова пытаясь излиться, понимаю, что выходит бред, который и не достоин вашего внимания, который нельзя сравнить с вами творчеством, Акутагава-сан. Да, это был он. Тот, на которого Рюноскэ хотел равняться, когда писал, пытался писать. Он хотел равняться на литератора, в четь которого и звали самого мальчишку. Знал бы он только почему. Рю всегда вдохновлялся творчеством своего предка, любил его, уважал, и поэтому понимал, почему его так уважают, почему его так лелел Дазай Осаму, который тоже равнялся на Рюноскэ, когда писал, который покончил с собой, посмотрев на смерть своего семпая. Дазай так хотел получить его премию, но не смог. Рю просто хотел писать так же, как он, хоть просто равняться на его творчество. - Я верю в тебя. Верю в то, что однажды у тебя получится. Рю, не сдавайся и все получится. ?Не сдавайся?? - пронеслось это в голове мальчишки. Никто еще никогда не говорил ему таких слов. Никто не поддерживал его. Не пытался, а тут… Сам писатель, сам автор…Эти слова глубоко засели в его сердце, что мафиози ускоряет шаг, буквально бежит. Что с ним? Что с ним произошло? Он разворачивается в сторону своего дома, ускоряясь. Да, он наконец-то понял, понял, что хочет видеть, что именно хочет написать, высказать. Но резко встает, вспоминая про Акутагаву. Разворачивается, но уже никого не видит. Не уже ли ему все это причудилось? Не уже ли так разыгралась фантазия?