Глава 18. Финита (Глэйс) (1/1)

Киборг DEX-6 ХХ-модификации ГлэйсИюль 2191 г.Как Глэйс удалось остановиться и не свернуть шею Благодетельному?— она и сама не поняла. Просто, кинувшись вслед за ним, вдруг замерла, словно налетев с разбега на бетонную стену. Перед внутренним зрением всплыли воспоминания о стерильно-белых залах ?DEX-компани? и тревожным звоночком зазвенело: ?Опасность!?. Ведь можно и как-то по-другому. Так, чтобы подозрения ни в коем случае не пали на нее.И Глэйс затаилась, дожидаясь подходящего случая. Раз в неделю Благодетельный связывался со Жнецами по инфранету, во все остальное время канал связи был надежно перекрыт. Глэйс стала ловить эти моменты, стараясь оказаться где-нибудь поблизости от передатчика. За короткие десять минут она скачивала себе пакет данных, которые потом в течение недели изучала и тщательно удаляла из цифровой памяти. Благодетельному оставалось лишь костерить ушлых центаврианцев, в очередной раз поднявших цены, не подозревая, что изменились не тарифы, а трафик.Из сети она узнала, что люди, в общем-то, хрупки и слабы и легко ломаются от малейшего воздействия. Глэйс жадно впитывала в себя знания о том, как убивать людей, как выжить в окружающей среде, как избежать встреч с другими людьми. Так она узнала, что планета, на которой располагалась община, вовсе не была необитаемой, просто Благодетельный занял очень далекий от цивилизации уголок. В ста километрах к югу начинались человеческие поселки, а в трехстах был крупный город, куда соваться ни в коем случае не стоило. Если не забираться так далеко к югу, то в дикой природе можно было выжить. Летом. Ровно до следующей зимы.Большую долю времени Глэйс отдала криминалистике, выясняя способы, как можно убить человека, имитировав естественную смерть. Такие способы, конечно, были, но годились для одного-двоих, максимум, троих. Для задуманного требовалось нечто совсем иное.Меж тем стремительно наступающая зима замела все вокруг сугробами по пояс, мороз сковал землю. Снова остро встал вопрос пропитания?— консервы кончились еще в середине весны, и, если летом можно было протянуть на подножном корму, то зимой того, что удавалось собрать с человеческой посуды, не хватало катастрофически.Все чаще мелькали тревожным красным сообщения о нехватке энергии. Глэйс понимала, что однажды упадет и подняться просто не сумеет. Приходилось экономить на всем?— на ночном зрении, на температуре тела, на регенерации. До тех пор, пока, разгребая снег на заднем дворе у Благодетельного, Глэйс не наткнулась на вентиляционный люк погреба. Нет, она, конечно, и раньше знала, что есть погреб, и есть в нем вентиляция… но сейчас решение проблемы питания встало ясно и выпукло.Если проложить дорожку ночного обхода вот тут, не в пяти метрах, а в трех, даже нет, в двух с половиной, как раз в обход этого куста, то можно будет перепрыгнуть на крышку люка… одной ногой встать на петли, потянуть на себя… Хватит ли растяжки встать другой ногой на раму? Чего тут думать, надо попробовать.И она попробовала, той же ночью. Растяжки хватило. А дальше ей, легкой, гибкой и сильной не составило труда дотянуться до распорной балки под потолком и проползти по ней в дальний угол погреба, туда, где уже несколько лет никто не разбирал завалы ящиков и обрывков упаковки. В хламе обнаружился мешок из металлизированного пластика, явно хранящий в себе что-то съедобное. Глэйс собиралась было надорвать мешок сверху, но, подумав, что его могут все-таки хватиться, опустилась на колени, припав к полу в следах мышиной деятельности и надгрызла нижний угол. Сухое молоко. Выносила она его не за раз и не за два, в целлофановом пакете, и ссыпала в освободившийся ящик из-под консервов. А там и от большой связки сосисок, висящих на той же балке, можно отрезать парочку. Люди все равно не поймут, сотня там висит или девяносто восемь. Или даже девяносто пять. И когда посередине зимы ей приказали пересчитать все запасы в погребе и составить список, она, не заморачиваясь понятием ?обман?, занизила цифры. Не намного, на три-пять процентов. Неучтенные продукты отправились туда же, на чердак. Ей надо. А проблемы тех, кто сподобился завести себе технику и не удосуживается о ней заботиться?— это их собственные проблемы.Глэйс училась быть хитрой.Этой зимой на нее меньше обращали внимание. То ли она стала более незаметной, что ли, то ли у людей находились другие заботы, кроме как зазря шпынять безответную биомашину. Глэйс старалась быть машиной идеальной и послушной, каждый раз выправляя логи после любого непрограммного действия. Этому она тоже научилась в инфранете, разом скачав себе архивные записи с форума хакеров и изучив их ночью. На большее у нее, правда, не хватило ни знаний, ни умений, ни необходимых утилит. Утилиты можно было бы скачать на том же форуме, но тогда трафик превысил бы все безопасные пределы.В начале весны на жертвенный стол легла человеческая девушка, дочь одной из прихожанок. После Прихода она долго плакала у колодца, а потом сдвинула тяжелую крышку десятиметровой ямы с водой и неуклюже перевалилась вниз. Тело вытащили наутро, после того, как сопоставили все факты: пропавшую девушку и сдвинутую крышку. Благодетельный на проповеди метал громы и молнии, осуждая нечестивую, недовольную тем, что ее тело использовали для процветания общины. До тех пор, пока мать несчастной не кинулась на него с обезумевшими от ярости глазами. Глэйс, которой Благодетельный приказал находиться рядом с ним, с хозяином первого уровня, легко и быстро свернула женщине шею. Уже позже, закапывая тела на задворках общины, Глэйс поняла, что не испытывает ни сочувствия, ни жалости. Да, эти две человечки не сделали ей ничего плохого. Но ведь и хорошего тоже не сделали ничего.Глэйс училась быть расчетливой.Весна выдалась засушливой и непривычно жаркой. Общинники, бросая в жесткую землю зерна, поглядывали на небо в ожидании туч. Туч, чтобы принесли желанный дождь, от которого дружно зазеленеют всходы. Но пока что они только желтели, вяли и никак не хотели наливаться жизненными соками. Благодетельный вещал, что виноваты два неудачных Прихода и если девушка сама виновата, то машина проклята, проклята, и от нее надо избавляться. От Глэйс стали шарахаться, как от зачумленной. Впрочем, она была совсем не против этого?— от людей чем дальше, тем лучше.В конце весны из общины ушел парень, бывший Летом. Прихватив с собой жену и дочь, вступающую в пору расцвета, он ночью, имея при себе по узелку со скудными пожитками, пересек периметр общины. Глэйс вышла к ним навстречу. Просто показать, что да, она знает, побег обнаружен. Парень оторопел, потом, видя, что киборг не нападает, а стоит неподвижно, порылся в кармане и протянул ей ключ:—?Держи, это от дома. Его запрут, но ты сможешь приходить туда и ночевать.Пройдя мимо Глэйс, семья скрылась в лесу. И только дочка обернулась и помахала машине ладошкой.Глэйс сжала в своей ладони ключ, не решаясь помахать в ответ. Сжала единственный подарок в своей жизни. Пусть он уже не был нужен дарителю, но не выбросил, ей отдал. Сжала, подержала и выронила в траву?— не стоило менять поведение и рисковать быть замеченной.Утром побег обнаружили и, конечно же, послали в погоню киборга. Глэйс честно отработала программу поиска. Промахнувшись на пару километров. Вернувшись, доложила Благодетельному, что следы упираются в реку и присутствуют следы еще пятнадцати ХY-особей и неидентифицированного водного транспорта.Глэйс училась быть благодарной.Перед самым летним Приходом, наконец, прошли ливни, и те чахлые росточки, что сумели выжить, начали поднимать зеленые головки и расправлять листики.Девушка, выбранная Благодетельным в жертву новому Квадру, взамен ушедшего Лета, оказалась не девушкой. Лоб Стержня украсила кровь из разбитых губ, а по общине поползли шепотки недовольства. Глэйс не прислушивалась к ним?— время, отпущенное на собственное спасение, начинало заканчиваться.После ливней, промочивших сухую землю на добрый метр, пришла новая напасть?— на посевы напали полчища насекомых. Миллионы шелестящих хитином жучков ползали по росткам и грызли, грызли, уничтожая надежду общины пережить следующую зиму. Благодетельному пришлось раскошелиться, заказав три канистры сильнодействующего инсектицида. Когда он подтверждал по инфранету получение заказа, Глэйс, только что притащившая канистры на склад, одновременно с хозяином вышла в сеть.Интратион… токсичность крайне высока… имеет характерный чесночный запах… смертельная доза 2мг/кг массы тела.Мгновенный перерасчет… на всю общину надо меньше четырех грамм.На следующий день ей приказали развести инсектицид водой и опрыскать поля, начиная с наиболее пострадавших. Так она и поступила, весь день провозившись с ведрами и опрыскивателем. Незначительные количества яда, поступающие в организм с дыханием, система детоксикации легко нейтрализовывала, пришлось только увеличить количество потребляемой воды. Результатом дня стали двадцать пять грамм тяжелой маслянистой жидкости в маленькой бутылочке из-под какого-то спиртного, подобранной на свалке. Бутылочку эту Глэйс стала всегда носить при себе, замотав в складки висящего платья, дожидаясь удобного случая.Она стала еще тщательней контролировать свое поведение, чтобы при неизбежной проверке при перепродаже исключить даже возможность подозрения на свою разумность. Только программа, только обязательные действия.Удобный случай предоставился очень скоро. Зашивавшиеся с прополкой женщины приказали ей набрать в котле мясной похлебки с чесноком и отнести бортнику на пасеку. Непроизвольный мышечный спазм?— столовая ложка жидкости из бутылочки бесследно растворилась в похлебке. Глэйс спокойно зачерпнула половником еду, наполнила судок, спокойно отнесла его бортнику, так же спокойно вернулась и не менее спокойно пронаблюдала корчащиеся в последних судорогах людские тела в общей столовой. Подошла к Благодетельному. Тот узнал ее, протянул руку и прохрипел: ?Помоги?. Глэйс каменным истуканом застыла возле него:—?Летальная интоксикация. Специализированная медицинская прошивка отсутствует. Для приобретения дополнительного программного обеспечения обращайтесь в ближайший офис ?DEX-компани?.Ей хотелось петь, кричать что-то несвязное, прыгать от радости, но она позволила себе только посмотреть на умирающего человека живыми человеческими глазами и нежно улыбнуться.Благодетельный захрипел в ужасе, закашлялся, слизистая пена потекла по его подбородку. Может быть, он еще что-то сказал, может быть, даже отдал приказ о самоликвидации, но Глэйс уже отвернулась, на всякий случай включив звуковой фильтр, настроенный на его голос. Повернулась она только тогда, когда за спиной стихли последние звуки судорог.—?Система готова к работе. Режим ожидания приказа.