3 (1/1)

— Я ушла! — традиционное прощание прозвучало несколько раньше обычного. Этим утром Айке пришлось менять привычный распорядок. Как правило ей как раз хватало времени дойти до класса и приготовиться к занятиям, но теперь требовалось успеть еще и в кабинет учсовета. Одавинг как-то помалкивал, но насколько успела понять его Айка — тот вообще был не очень склонен заводить разговоры сам. По крайней мере, из его обмолвки во время ночной беседы, она могла сделать вывод, что поговорить с ней он мог еще прошлым утром, но ни слова до вечера не произнес. — Эй, дракон, — мысли девушки так или иначе возвращались к “соседу”, в чем ее тяжело винить, так что она все же не выдержала и позвала его.— Что? — послышался какой-то усталый голос дова.— Чего это ты, — подозрительно спросила Айка, — Как будто всю ночь вместо сна над чем-то трудился.— Нет. Но чтобы отправить одну драконорожденную спать, мне пришлось приложить некоторые усилия. Которые оказались неожиданно большими.— Так ты можешь прямо влиять на меня как-то? — этот факт вызвал у девушки сильное негодование. Кажется вновь та часть ее естества, которую упоминал Одавинг, дала о себе знать.— Ты сама жаловалась, что не можешь уснуть. И, как видишь, даже такая мелочь выжала меня досуха. От моих былых сил остался лишь жалкий осколок, а ты забрала себе все остальное, — прозвучало это с некоторым недовольством, так что и ответ был произнесен достаточно ворчливо:— Сам говорил, что должен радоваться хотя бы тому немногому оставшемуся.— Знаю. И все равно неприятно. Но давай вернемся к тому, зачем ты меня позвала.— Ах да. Я же с тобой вслух общаюсь. Нельзя это как-то.. Ну, мысленно? А то в школе всегда много людей вокруг. — Подобное возможно. Но для этого тебе нужно будет научиться определенной магии. Как бы ты общалась мысленно с любым другим — так сможешь и со мной.— А ты меня научишь? — робко прозвучал вопрос, без особой надежды впрочем.— Мне никогда не была интересна магия смертных.— Так и знала, — вздохнув, девушка оставила дракона в покое. Пусть она вчера вслух и признала свою неправоту, сейчас он вновь подумала о том, что сосед ей попался бесполезный.Школа встретила ее совершенно обыденно. Разве что учеников во дворе было поболее обычного — не все еще разбрелись по классам. А у ворот, как и всегда, присутствовал человек от школьного совета:— Доброе утро, Кирю, президент просила напомнить тебе о документах.— Доброе, Кусака. Я помню, спасибо. Как у тебя тут? — улыбнувшись знакомому лицу, Айка ощутила едва уловимый запах, которому никак не могла подобрать иного определения кроме как “странный”.— Без происшествий, спасибо, — девушка слегка улыбнулась.— Ну, пусть так дальше и будет, до встречи тогда, — зашагав к учебному корпусу, девушка заметила, что при удалении от знакомой запах исчезает. “Духи у нее новые, что ли?” — мелькнула мысль, но особо смысла гадать Айка не видела, так что выбросила странность из головы.Однако вскоре пришлось вновь об этом задуматься, поскольку от заместителя главы самоуправления, которая и выдала документы о переводе, взяв взамен несколько подписей, веяло все тем же ароматом.“Странно… Не могли же они всем учсоветом надушиться? Или могли? А разве это вообще не запрещено правилами? Такие законопослушные-нейтральные как наше самоуправление ни за что не нарушили бы школьного устава”, — быть может Айка еще долго об этом думала бы, если б не вопрос, прервавший ход ее мыслей:— Что-то не так, Кирю?— А… Не то чтобы… У тебя новые духи? — все же решилась задать вопрос, и получила в ответ лишь недоуменно приподнятые брови:— Тебе ведь прекрасно известно, что ученикам не рекомендуется подобное.— Да-да, просто сначала Кусака, а теперь ты… Может у вас тут освежитель воздуха новый? — не удержавшись, Айка принюхалась, надеясь найти источник запаха, но кроме как от собеседницы, она ничего не почувствовала.— Не припомню ничего такого, Кирю. Ты уверена? — произнеся это, ученица нахмурилась, и придирчиво оглядела свою форму. — Наверное все же показалось. Прости, что отняла время, — неловко сжав меж пальцев кончик косички, Айка виновато улыбнулась, — Пойду я в класс, а то опоздаю.— Удачи. Надеюсь проблем с новым коллективом у тебя не будет.— Спасибо, я тоже.Покинув кабинет ученического совета, девушка недоверчиво принюхалась еще раз, убеждаясь что запах исчез.— Ты ведь помнишь, я говорил о том, что вижу твоими глазами? — неожиданно подал голос Одавинг. На что Айка почти и не вздрогнула, начав привыкать к его присутствию.— Угу. — только и сказала она в ответ, идя по коридору, полному учеников.— Это оказалось обоюдным явлением. Часть моих чувств передалась тебе, и то что ты ощущала от тех двух — магия, — девушка замерла посреди коридора, от чего ей в спину едва не врезалась позади идущая ученица.— Почему ты сразу не сказал? — достав из сумки телефон, возмущенно спросила она, изображая разговор.— Твоя реакция могла выдать твое знание. Что случилось бы, отреагируй ты так же, как сейчас, в том кабинете? Маги могут быть опасны даже дракону.— Значит… Драконы чувствуют запах магии? — едва слышно пробормотала она в телефон, но Одавинг услышал.— Нет. Мы ее просто.. чувствуем. В вашем языке нет слов, чтобы описать подобное. Запах — лишь то, как смог понять эти ощущения твой разум.— Ладно… Это немного выбивает из колеи, даже на твоем фоне, мне нужно подумать. Давай обсудим потом, — сделав вид, что завершает разговор, Айка поспешила в класс. Но мысли ее были вовсе не о предстоящем знакомстве с и так знакомыми, в большинстве своем учениками. “Подумать только, мало того, что в одной со мной школе, так еще и знакомые мне девушки как-то связаны с волшебством! Может они смогли бы чему-то научить и меня? Хотя Одавинг и отнесся к ним настороженно, но ведь уже год знакомы, и ничего плохого никогда от них я не видела. Но нет, сначала нужно хорошо подумать. Может магам зачем-то нужна печень дракона, а моя в замену как раз подойдет”, — хихикнув последней мысли, девушка окончательно решила отложить размышления об этом на потом. Сейчас ей предстоит несколько часов долгой, скучной, но такой необходимой, со слов родителей, учебы. ***— Меня зовут Кирю Айка. Рада учиться с вами.Большинство присутствующих, пусть и шапочно, но знали говорившую, а она их. Как-никак они учились на одной параллели. А значит все обошлось без традиционных рассказов о любимых и нелюбимых вещах, ограничившись формальным приветствием, после чего девушка поспешила занять пустовавшее место в среднем ряду.Занятия шли своим чередом. Для Айки изменилось немногое, даже расположение в классе было почти тем же. Разве что никто не пытался ее как-то задеть и сделать гадость. Задумавшись, она с удивлением поняла, что успела даже привыкнуть к противостоянию с Сацуки. Но как бы то ни было — ее отсутствие только радовало. Хотя все не могло быть настолько хорошо, ведь класс 3-В был известен группой учеников, которых не любили едва ли не всей академией. Так называемое “Извращенное трио” парней, все время только и обсуждающих всякие пошлости. И ладно бы они это делали сидя по домам, но эти идиоты, как уверенно думала о них Кирю, даже не пытались скрывать свои увлечения от общественности.Раньше ее это не особо волновало, но вот сейчас, сидя в одном классе с этими тремя, и фактически чувствуя пристальные взгляды похотливой троицы, девушка начала испытывать уже знакомую смесь раздражения со злостью. Кажется такое состояние вскоре станет для нее нормальным, и Айку это немного пугало. Она привыкла относиться ко всему вокруг со спокойствием и пониманием, отчего такие резкие перемены в характере не могли не остаться незамеченными. Пусть причина стала более-менее ясна для нее — совладать с непривычными чувствами от этого легче не становилось. — Ну и чего уставились? — а потому она вновь поддалась эмоциям, и поймав на последнем за этот учебный день перерыве очередные сопровождаемые перешептываниями взгляды этих троих, прямо подошла к ним, намереваясь закрыть этот вопрос.— А, привет еще раз, Кирю, мы просто удивлены. Не каждый день переводят девушку из другого класса, хе-хе, — неловко посмеиваясь, выдал единственный из этих троих, кто не выглядел в глазах девушки полным придурком. По крайней мере он обычно хотя бы пытался придумать оправдания, вот как сейчас, а не прямо заявлял о своих извращенных мыслишках, хотя и последнее случалось.— Именно поэтому, Хедо, ты с дружками не можешь наговориться уже весь день? Буду честна — мне уже порядком надоело чувствовать себя предметом обсуждения. Особенно вашего обсуждения, так что лучше найдите себе тему поинтереснее.— А правда что ты вчера с Сацуки дралась? — задал неожиданный вопрос один из парней, сверкнув лысиной.— Да, а это-то тут при чем? — не видя причин скрывать то, что и так уже широко известно, Айка все же оказалась несколько озадачена вопросом. Она ожидала от них ответной грубости или еще каких-нибудь лживых оправданий, но теперь девушка невольно задумалась о том, что слишком плохого мнения была о этих ребятах, если все, что их так интересовало в течении дня — вчерашняя драка, а не очередные извращения. Ей даже, на секунду, захотелось как-то сгладить ситуацию возникшую из-за такого недоразумения, но мгновением спустя, когда в разговор, поправив очки, вступил третий парень, она поняла как едва не ошиблась:— Я же говорил. Только представьте — две девы сцепились в схватке, пылая ненавистью друг к другу, но вот одна из них оказалась повалена наземь, — нарочито высокопарно прозвучали его слова, а Айка, по глупым улыбкам его друзей начав подозревать к чему все это идет, угрожающе произнесла:— Мотохама, остановись, — однако слова ее были проигнорированы.— И тут, взглянув в глаза поверженной противницы, одержавшая верх вздрогнула от пронзившего ее чувства. Оказалось вовсе не ненависть все это время влекла их друг к другу. Опустив лицо к проигравшей, она робко накрыла ее уста свои… — Договорить парню было не суждено. Стоило лишь дойти до той части, ради которой все и затевалось, как промеж глаз ему прилетел тяжелый том брошенной Айкой книги, за которой она даже не поленилась сходить к своей сумке.Увлеченные рассказом приятели Мотохамы даже не сразу осознали произошедшее, со все теми же улыбками продолжая смотреть на потерявшего равновесие друга и Айку, вернувшуюся к ним чтобы брежно поднять раскрывшуюся книгу.— Ты что творишь!? — послышался возмущенный голос пришедшего в себя пострадавшего, с испугом рассматривающего только чудом не разбившиеся очки.— Я просила тебя остановиться, но ты не слушал, — Айка даже не взглянула на него, аккуратно, словно прося прощения за грубое обращение, оттирая от переплета попавшую на него грязь.— Но ведь я всего лишь говорил о прекрасней сцене, которой должно было закончиться вчерашнее противосто…. — закончив оттирать грязь, девушка взялась за том двумя руками, демонстративно примериваясь для нанесения удара.— Кажется, одного попадания было мало? Ты только скажи — я могу повторить столько раз, сколько нуж….— Айка! — послышался возмущено-испуганный голос от дверей кабинета. Девушки, присутствовавшие в классе, были достаточно привычны к подобным сценам, и даже полностью одобрительно относились к действиям новой товарки по несчастью, чего нельзя было сказать о заглянувшей в класс представительние ученического совета. — Кирю, — поправилась, вернув самообладание, Кусака, а это была именно она, — президент просит тебя зайти после занятий. Нужно взять еще одну подпись, — не дожидаясь ответа, девушка развернулась на пятках и покинула класс.Айка не была из тех людей, что используют в быту ругательства, но кино, литература и игры давали достаточно опыта чтобы понять — сейчас из ее уст должно было прозвучать слово покрепче.Со вздохом огорчения, девушка оставила “извращенное трио” в покое, вернувшись за свой стол. Ей было крайне неловко от того, что свидетелем произошедшего оказалась именно Кусака. С ней у Айки сложились дружеские отношения и, вероятнее всего, именно эта девушка активнее всего выступала в ее защиту при обсуждении вчерашнего случая. А сегодня, прямо на ее глазах, Кирю вновь пошла на конфликт. Размышляя об этом, девушка все больше понимала как некрасиво это выглядит. “После того, как зайду к ним, обязательно нужно извиниться”, — преодолев некоторое внутреннее противление такому решению, убедила себя она, успокаиваясь и возвращаясь вниманием к начавшемуся уроку.***— Мне понятны твои мотивы. От этих трех бывают подобные проблемы. И в ином случае ничего бы не было... Но все же, учитывая, что тебя увидел член ученического совета, мы не можем оставить это происшествие без реакции.— Будет выглядеть довольно абсурдно, если меня исключат из бывшей женской академии из-за фантазий извращена, Ситори, — ответила Айка, сидя напротив президента ученического совета, и борясь с отчаянным желанием чихнуть. Все помещение пропахло тем, что Одавинг назвал магией, и особенно этим “запахом” веяло от девушки с лиловыми глазами за стеклами очков, что едва заметно улыбнулась, оценив иронию озвученной ситуации.— Ты права. К счастью — случай не настолько серьезный, чтобы дошло до подобного. Как уже упомянула — случись иначе, и все бы сделали вид, что никто ничего не заметил. Но в текущих условиях наказать мы тебя обязаны, пусть и чисто символически. Особенно после произошедшего вчера.— Поняла я, поняла. Такая у вас работа. И какое наказание? — более-менее привыкнув к ощущениям, сопровождавшим нахождение в этой компании, Айка осторожно потерла переносицу, окончательно избавляясь от зуда, и по старой привычке стала мять меж пальцев кончик косички.— Раз уж ты все равно зачастила в наш кабинет, — враз ставшую холодной улыбку главы ученического совета можно было принять за признак чего угодно, но не веселья, — в течении двух недель после школьных занятий будешь помогать нам разбираться с бумагами и прочей работой. Крайне удачно, что ты не состоишь ни в одном клубе, и времени у тебя будет достаточно.Айка краем глаза заметила как удивленно вскинулось несколько членов самоуправления после этих слов, и почувствовав направленное на себя внимание, невольно чуть выпрямила сутулившуюся спину, прежде чем ответить:— Справедливо. Я добавила работы вам — вы добавили работы мне. Надеюсь прямо сейчас приступать не надо будет?— Нет, ты можешь быть свободна на сегодня. Завтра придется кого-нибудь освободить от большей части работы, чтобы ввести тебя в курс дел. Для этого потребуется время.— Понятно, — произнесла Айка, вставая на ноги, — тогда до завтра, Ситори?— До завтра, Кирю.Девушке очень хотелось незамедлительно уйти, ведь на остаток дня были большие планы, но она понимала, что это сделало бы только хуже. Перешагнув через вновь всколыхнувшееся неприятие, Айка подошла к столу за которым сидела, перебирая бумаги, и демонстративно не глядя на нее, Кусака.— Рея, — увлекшись борьбой со взыгравшей гордостью, девушка сама не заметила как обратилась к приятельнице по имени, — мне жаль, что тебе пришлось это сегодня видеть.Не зная что еще добавить, Кирю неловко переступила с ноги на ногу. К счастью, для девушки отдаленно внешне похожей на саму Айку, это хватило. Оторвав взгляд от бумаг, она улыбнулась, и едва заметно кивнула, блеснув удерживающим каштановые волосы голубым ободком.Большего Кирю и не требовалось, так что споро распрощавшись со всеми оставшимися, она в приподнятом настроении покинула сначала кабинет, а вскоре территорию школы. Вновь не застав родителей дома, она привычно переоделась в отстиранный после вчерашнего приключения спортивный костюм, и отправилась на привычную пробежку. Этот день ничем не отличался бы от череды таких же, если бы смыслом в этот раз был далеко не бег как таковой.***— Возможно тебе стоит попытаться начертать это слово. Той, что я знал до тебя, всегда легче было понимать, видя его перед глазами, — Одавинг говорил достаточно уверенно, так что Айка послушно подобрала веточку, сделав зарубку в памяти о том, что в следующий раз ей понадобятся блокнот и ручка. Забираясь в глухую часть парка, где почти никогда не было людей, она не рассчитывала, что ей понадобится что-то такое. По-правде, сейчас, после часа бесплодных попыток, она поняла, что было несколько оптимистично надеяться постичь что-то похожее на магию сразу. А значит и прятаться от людей было бессмысленно. Но какая-то детская вера в чудо заставляла ее отринуть голос разума и поверить что сейчас, стоит только чуть-чуть постараться, и неведомая сила подчинится.— Одавинг…. Я бы рада попробовать, но мне неизвестен твой язык.— Это просто! Дова не нужна была письменность. Ее придумали смертные, чтобы сохранить нашу мудрость для себя. У тебя нет нужды высекать слова в камне, как делали они, так что все должно получиться, — голос дракона был полон насмешливого превосходства, — Проведи вертикальную черту. Теперь еще одну, справа, но меньше...Девушка усердно следовала инструкциям слышимого только ей голоса, чтобы по завершении трудов услышать неутешительный вердикт:— Совершенно непохоже. — Эй, я ведь делала все как ты говорил! — возмутилась она, когда все ее старания были объявлены бессмысленными.— И говорил я правильно! — голос дракона в мыслях девушки был полон негодования от того, что кто-то смел усомниться в верности его слов, — А значит ты недостаточно точно исполнила мои указания. — Если я где-то ошиблась — значит сразу надо было так и сказать, а не заставлять меня заниматься этой ерундой! — Айка также не стеснялась в голос выражать свое недовольство, мельком подумав, что выбрать удаленное от людей место было хорошей идеей, пусть и по куда менее приятной причине.Дракон не стал отвечать что-либо на это. Не пожелала говорить с ним далее и девушка. Присев на корточки, она еще раз оглядела результат, и была вынуждена признать, но только мысленно, что Одавинг был прав. Получившееся “слово” напоминало нервную мазню малолетнего ребенка. Смотреть на него, осознавая всю неправильность, было едва ли не физически больно. И хотя Айке стала чуть понятнее досада дракона, который невольно принял участие в написании чего-то столь чуждого его языку, она все еще была сердита на него. Как и он, по ее предположению, испытывал схожие эмоции. А значит пытаться наладить диалог пока было бессмысленным.“FUS”, — разглядывая свое творение, вернулась мыслями к первопричине всего этого Кирю, — “По словам Одавинга, это слово должно олицетворять силу. Одним своим звучанием оно должно высвобождать заложенную в нем идею на свободу. Но сколько я не пыталась…” — очередной раз девушка одними губами, под насмешливый фырк дова, произнесла “fus” без всякого видимого результата, — “... толку нет”.Вся эта ситуация вызывала у нее глухое раздражение. Она понимала Одавинга, ощущала правоту и силу его слов. Но упорно не могла почувствовать чего-то очень важного. Той самой недостающей частички, что позволила бы ей самой понять это слово в той же мере, в какой оно было доступно дракону.Зло взглянув на дело рук своих, он поднялась на ноги, и носком кроссовка стерла крайнюю черточку, что отстояла от прочих слишком далеко, и была изображена под небольшим углом. Твердо зажав в руке пруток, которым ранее и выводила слово в земле, Кирю попыталась изобразить все ровнее. И через пару секунд вновь стерла и начала заново. Еще несколько попыток спустя, она довольно кивнула, разглядывая эту черту, но при взгляде на слово в целом у нее вновь едва не начался приступ головной боли.И прежде чем успела понять что делает, девушка широким движением ноги стирает большую часть из начертанного, а еще несколькими спустя оставляет на месте своего неудачного творчества чуть взрыхленный дерн. Увлеченно взявшись за дело заново, она как-то не задумалась о том, что досконально запомнить достаточно сложную группу символов было бы тяжело. Как и не пришла ей в голову мысль о том, что правильное начертание ей неизвестно, ведь первая и единственная пока попытка была неудачной. Кирю просто делала то, что подсказывали ее чувства, раз за разом стирая неудачные черты и выводя на их месте новые до тех пор, пока не чувствовала удовлетворение от увиденного. Совершенно уйдя в работу, и закончив к тому моменту, когда солнце уже почти закатилось за горизонт, девушка наконец нашла для себя то сравнение, что позволило с пониманием взглянуть на свою недавнюю деятельность. “Даже если ты не знаешь как должен звучать музыкальный инструмент — ты все еще слышишь когда он расстроен”, — подумала она, без прежнего раздражения разглядывая высеченное в земле слово. Напротив, чем дольше она разглядывала его, тем большее чувство удовлетворения испытывала.— Вижу ты начала идти по верному пути, — подал, наконец, голос Одавинг, но девушка его уже не слышала. Разглядывая слово силы, она все глубже уходила в свои размышления, перестав обращать вскоре внимание на что бы то ни было вокруг. Весь ее мир сузился до замерших перед глазами черт, что, казалось, даже полыхнули потусторонним светом. Ощущение законченности и правильности сменилось глубоким пониманием и осознанием. На секунду ее затопил поток чувств и эмоций, невнятных образов и идей, что никогда ей не принадлежали, но в то же время были полностью ее собственными. И сколь быстро это случилось, так же и закончилось, не успела Кирю сделать и вдоха.Мир перед глазами вновь заиграл красками, что, впрочем, быстро уходили, уступая место предночной сумеречной серости. А Айка так и стояла, не в силах совладать с теми чувствами, что мгновения тому испытала.— Кажется теперь я понимаю! — восторженно прошептала она. Испытав это, девушка не понимала как раньше жила без подобного ощущения правильности и... законченности. Словно рухнула последняя преграда между той девушкой, что была до этого, и той, которой ей предначертано быть собственным естеством. — Это так прекрасно! — радостный крик разнесся по парку, и Кирю было совершенно неважно мог ли услышать ее кто-нибудь.— Сделай это, драконорожденная. Покажи, что ты достойна так зваться! — кажется, часть ее радостного восхищения передалась и Одавингу, иначе девушка не видела причин для такого воодушевления в его голосе. И дракон был прав. Настал момент сделать то, ради чего она и пришла этим вечером сюда. В груди теплилась уверенность в успехе, и ни капли не колеблясь, она во всю мощь голоса произнесла: — “FUS!” — волна бушующей силы прокатилась вперед, вздымая с земли ветки и прочий мусор, а достигнув дерева в десятке шагов далее, хорошо его тряхнула, заставив сбросить часть листьев куда раньше срока.Айка уже хотела радостно воскликнуть, знаменуя свой успех, но вдруг горло обожгло сильной болью, враз сбивая ее с восторженного настроя. Попытавшись сказать хоть слово, она со страхом услышала только слабый сип. Уже начав тихо паниковать, девушка услышала успокаивающий голос Одавинга:— Не пугайся. Твой голос еще слаб. То что ты испытываешь — нормально для вас. Вскоре возможность разговаривать вернется.Чуть придя в себя, девушка решила довериться тому, кто знал о происходящем больше нее, мысленно успокаиваясь. И даже приобретая недавнюю бодрость духа, ведь сейчас она окончательно убедилась, что все происходящее — не бред ее воспаленного сознания. Не верила она в это уже с прошлого вечера, приняв за истину звучавшие в голове слова, но Кирю было важно убедиться.Еще раз окинув удовлетворенным взглядом частично оголенное дерево, Айка трусцой побежала к выходу из парка. Этим вечером она надеялась все же успеть приготовить ужин.***— Как у тебя настроение в сравнении со вчерашним днем переменилось, — заботливо улыбаясь, мать девушки наблюдала как та уплетает за обе щеки свежеприготовленный карри.— Угу, — было ей ответом. Айка не отрываясь продолжала есть уже вторую порцию. Можно было бы предположить, что причиной этому было истощение от использования крика, но нет. Все оказалось куда банальнее — девушка так загорелась идеей опробовать обещанные драконом волшебство, что в течении дня совершенно забыла о еде. Так что, по возвращению домой, она успела пожалеть о решении готовить самой, а не купить что-то готовое, но ела теперь с истинным наслаждением.— И что тебя так обрадовало? Неужели подружилась с кем-то в новом классе? Может познакомилась с милым мальчиком?Вспомнив трех “милых мальчиков”, с которыми сегодня пришлось общаться, Айка вздрогнула.— Нет, вовсе нет, в школе почти все как обычно, — поспешно заверила она, отодвигая опустевшую тарелку, — и с новым классом все нормально. Мы же и так почти все друг друга знали.— Это-то меня и тревожит. — Не переживай, мам, — девушка тепло улыбнулась, — тем более меня попросили помочь школьному совету. А портить отношения с ними никто не захочет— Айка предпочла не уточнять причины такой к ней “просьбы”.— Значит есть надежда, что с тобой они, наконец, начнут выполнять свою работу как и положено? — мать была предвзята как всегда, но Айка знала, что та больше играет недовольство, потому шутливо возмутилась:— Ну ма-а-ам! Они хорошие, сколько повторять?— Сколько не повторяй , а пока не увижу — веры нет.— Так вот же, результат — меня перевели и больше никаких конфликтов с Сацуки.— Рано пока говорить об этом. Всего день прошел… — отведя взгляд, женщина уже тише закончила, — И мне страшно оставлять тебя одну, когда тебе может быть нелегко.Айка враз погрустнела, поняв куда клонит мать, и взглянула ну пустующее место главы семейства, что так и не вернулся пока домой.— Вы снова уезжаете, да? — голос предательски дрогнул, но Кирю постаралась сдержать подступивший к горлу ком.— Айка… Ты ведь все и так понимаешь. Мы не первый раз об этом говорим.— … — молчание было ответом. Поразглядывав несколько секунд пустую тарелку, девушка все же постаралась взять себя в руки. Ведь ее мать была права, такое происходит уже не впервые.— Когда и на сколько?— Билетов еще нет, но скорее всего завтра. А вернуться должны через пару месяцев, — на эти слова Айка чуть успокоилась. По крайней мере, в этот раз командировка продлится не полгода, как уже не раз бывало.— Тогда не переживай. Ничего со мной не случится за это время.— Может я все же попрошу бабушку приехать?— Нет, не нужно. Давай лучше к ней сами съездим когда вы вернетесь?— Хорошо, родная. Пойдешь отдыхать? — уточнила женщина, глядя на то, как дочь поднялась из-за стола.— Да, только посуду помою.— Оставь. Я сама. Все же нескоро мне еще удастся помочь тебе с этим.Сделав несколько шагов навстречу к матери, Айка обняла ее, и простояв так несколько секунд, разорвала объятия.— Тогда доброй ночи, мам,— Сладких снов, родная.***Устроившись поверх одеяла, Кирю разглядывала хорошо видимое из окна звездное небо. В такие моменты она радовалась, что живет не в самом крупном городе, и хотя засветка присутствовала, мерцающие в небе огоньки были все еще хорошо различимы. Взгляд на звезды всегда успокаивал, помогал привести мысли в порядок.Родители постоянно уезжали в командировки, оставляя девушку на попечительстве родственников, а с недавних пор и вовсе предоставленной самой себе. Иной подросток мог бы быть рад такому положению вещей, но Айка не понимала этого. Каждый раз, когда ей приходилось наблюдать за очередным отъездом, в душе бился страх о том что там, далеко, с ними что-то случиться, а она ничем не сможет помочь. Послышался усталый вздох. Девушка осознавала всю наивность подобных рассуждений, но ничего не могла с собой поделать, возвращаясь и возвращаясь мыслями к беспокоящей ее теме. Она знала, что если не отвлечется сейчас — так всю ночь и будет бодрствовать, как бывало не раз прежде. Но в отличие от прошлого — сейчас у нее был прекрасный способ занять мысли чем-то отвлеченным.— Одавинг, — шепнула Кирю, — ты обещал рассказать о своем мире. — Я сказал, что в одну ночь мне не поведать тебе обо всем.— А ты хотя бы начни. Пожалуйста… — дова, молчал долго. Прежде, чем он все же ответил, девушка успела даже почувствовала легкую обиду, посчитав молчание за отказ.— Выбирай о чем хочешь узнать, — когда Айка поняла смысл прозвучавших в голове слов, на лицо сама собой выползла широкая улыбка. Однако вскоре девушка осознала свою растерянность, не зная что именно спросить, ведь узнать хотелось решительно обо всем. — Расскажи мне о драконах. Ты говорил, что вы зовете себя дова? — в конечном итоге, она выбрала самое очевидное, но ни разу не жалела. Кто еще мог бы похвастаться тем, что узнает о драконах из уст самого представителя этого вида?— Верно. Мы — первые существа появившиеся в материальном мире после того как Аэдра, вы бы назвали их богами, держали совет в Адамантиновой башне, — Айка уже ничуть не удивилась той гордости, что стояла за этими словами. Даже чуть улыбнулась, понимая как приятно ее “соседу” упомянуть о чем-то таком.— Значит, вас создали эти боги? — Один из них. Большая часть его аспектов связана со временем.— Аспектов?— Разные смертные народы веруют в одни и те же сущности по-разному. Ваша вера, порой, бывает достаточно сильна, чтобы изменить не только сам Мундус, сотворенный план, но и его творцов. Многие Аэдра стали из-за этого… Изменчивыми. Проявляясь разными версиями одного существа — аспектами.— Звучит довольно странно.— Ты даже не представляешь насколько странным оно и есть.— А что насчет драконов?— Насчет нас?— Да, вы тоже верите в этих богов и можете их менять? — кажется, вопрос озадачил дова, ведь ответил он далеко не сразу, и произнес крайне задумчиво,— Нет.— Нет? Но почему? Вы же первые, по твоим словам, с момента сотворения мира. Кому как не вам было определять сущность божеств, пока других существ не появилось?— Мы знаем, драконорожденная. Не верим, — ответ заставил Айку задуматься столь сильно, что она едва не заснула, уйдя в размышления, так что девушка поспешила спросить о чем-то еще, пока сон не взял свое,— Хорошо, а других существ тоже сделали боги?— В каком-то смысле они создали себя сами, — что-то в этом предположении развеселило Одавинга,— Я не совсем понимаю.— Неважно. Слишком много времени займет объяснение. Просто задумайся — стали бы Аэдра давать смертным такую власть над собой, если бы на самом деле создавали их?Еще долго шла эта беседа. Звучали все новые и новые вопросы, ответы на которые терпеливо озвучивал Одавинг. Удивительно, но выглядело так, будто дова и сам получил удовольствие, взглянув, благодаря незнанию собеседницы, на некоторые вещи по-новому. И еще долго он размышлял над своими выводами, уже после того, как на полуслове девушка прервала очередной вопрос, наконец заснув.