Есть овсянку? Незачто! (1/1)

Ольга приходила в себя очень медленно, как после болезни. Ее разум был затуманен, мысли ворочились медленно и не сосредотачивались не над чем. Постепенно она выплывала из этого состояния " Думаю я проспала рассвет- тягучая мысль- нужно вставать и позвонить Володе чтоб не приезжал за мной, похоже я где-то подхватила грипп- анализируя своё состояние", вдруг приходит осознание что с телом что что-то не так. Медленно разлепляя один глаз Ольга поднимает руку к нему, рассматривает спокойно, с интересом , потом поднимает другую расматривает ее неторопясь, лениво. И резко садиться стараясь унять сердце и протолкнуть воздух в лёгкие. Это не ее руки , не ее ноги, и не ее спальня.Что происходит? Вдруг перед мысленным взором предстаёт она сама. На ней любимое пальто, новые ботильоны, и шея , под невозможным углом. Она вспомнила утро и осознала что умерла.Чушь! Она не хотела этого осознавать, не хотела верить, не хотела думать. Но мысли отключить не получалось. Но разум и природная стойкость уже брали вверх. Она стала спокойнее дышать, отвлекая себя на рассматривоние обстановки в комнате в которой очнулась. Она лежала на большой кровати с балдохином, стоял большой шкаф, стол, ширма, за которой проглядывался тазик и полотенца. И было зеркало, она боялась подойти к нему, не знала чего больше боялась ? Увидеть себя снова маленькой, или вовсе не увидеть своего лица? Сколько она так просидела, Оля не знала, она то порывалась встать, то натягивала одеяла на голову, задыхалась, плакала и тут же успокаивалась , одевая маску холодности. Да ее маска холодности, которую первый муж Павел прозвал маска " Леди Эйс".В совокупности с ее светлыми глазами она вымороживала, любого кто посмел разозлить ее. Но сейчас она не помогала ей взять себя в руки. Вскоре стали раздаваться голоса и шорохи, дом просыпался. Вдруг в комнату зашла дородная негритянка, при виде которой Оля впала в ступор, не то что бы она была рассисткой или не видела африканцев, просто женщина заговорила с ней как с ребёнком, обращаясь к ягненочку Скарлетт, радовалась что она идёт на поправку , и что сейчас подойдёт Мисс Эллин. Владения английским Ольги хватало понимать, но говорила она не очень, поэтому предпочла промолчать. Вдруг она услышала шорох , и в комнату вплыла ( по-другому не скажешь) молодая девушка, она была красива и притягательна, не яркой а какой-то тихой , спокойной красотой истинной леди. Эта мысль словно ударила ее по голове, и только сейчас она заметила что мебель старинная( позже стала понятно что она вообще-то новая), что платье в таком стиле носят только на бал маскарад, но не как ни дома, и не так привычно. На нее посмотрели обеспокоенно две пары глаз, и проверили температуру, а негретянка стала пречитать что она должна поесть чтобы не быть такой бледной, и чтобы были силы хоть поздороваться с матерью. Перед ней оказался столик с короткими ножками, для кровати. На нем стояла кружка чая, хлеб(еще теплый), и тарелка овсянки! Удивительно но именно овсянка ненавидимая ею привела ее в чувства. Она ненавидела овсянку, когда у нее почти не было денег она покупала сухари, сахар, чай, масло и овсянку, этот набор помогал ей выжить. Но она поклялась себе что никогда больше не возьмёт в рот и ложки этой каши. Элин наблюдающая за дочерью увидела как медленно опускается ее взгляд в тарелку, как хмуряться брови , а в глазах загорается знакомый ей огонёк бешенства, миг и тарелка улетела на ковёр. Тихий , злой голос малышки разорвал тишину, повисшую в комнате-Если мне ещё хоть раз подадут овсянку, то тарелка с ее содержимом окажется не на ковре, а на чьей то голове.