Темное солнце Глава 6 (1/2)

Цуёши прибирается после обеда, когда Реборн заходит в ресторан. Мини-киллер не идёт к своему обычному табурету у стойки; вместо этого он направляется к стене сообщений и снимает разноцветную цветочную диаграмму. Достаёт желтый карандаш и заполняет последний лепесток. Потом кладёт рисунок на прилавок и смотрит на него.

— Поздравляю, Реборн-сан, — Цуёши улыбается.

— Ты это предвидел, — Реборн бросает на него мрачный взгляд.

— Несколько месяцев назад, — соглашается Цуёши с ослепительной улыбкой, которая, как он знает, раздражает Реборна. Он не может удержаться, чтобы не поддразнить его: величайший в мире киллер, сильнейшее Солнце, и он даже не заметил, что Тсуна-сама притягивает его.

— Мне даже в голову не приходило, что я имею на это право. Я всё ещё в шоке, — фыркает Реборн.

— Маа, мы не можем этого допустить, — Цуёши берет с полки две чашки и наливает саке. — За счёт заведения. Кампай!

— Saluti, — Реборн потягивает свой напиток. Цуёши возвращается к нарезке овощей и ждёт, когда тот снова заговорит. — Я всю свою карьеру был наёмником. И я старше остальных его хранителей, как же мне с ними ладить?

— Ха-ха, судя по тому, что я слышал, ты уже хорошо вписался. Доверься нашему Небу, Реборн-сан.

— Наше Небо, — повторяет Солнце с блеском в глазах.

— Звучит неплохо, да? — Цуёши кладет нарезанную морковь в корзину и берёт огурец. Как только об этом узнают остальные, у него в ресторане будет полный зал. Каждый пользователь пламени в Намимори будет праздновать полный круг Хранителей своего скрытого Неба. — Это большая адаптация, оседание. Но у него есть свои возможности. — Цуёши помнит, что он чувствовал шестнадцать лет назад, когда впервые открыл двери Такесуши.

— А? Например, что?

— Маа, перестань притворяться, что ты не тренируешь молодого Ламбо.

Когда Реборн ставит чашку на стол, наступает пауза.

— Ты, — он указывает на Цуёши, — гораздо умнее, чем кажешься.

— Ты уже говорил это раньше, — это очевидно; из всех наемных убийц, которым нужна голова Реборна, единственный, кто может выследить его до Намимори — это пятилетний мальчик? Реборн позволил Ламбо найти его. Открыто взять его в ученики означало сделать его мишенью, но пока Ламбо охотится за Реборном, тот может присматривать за ним. Пока он так поступает, Ламбо в безопасности от других мафиози.

В конце концов Реборн говорит:

— Я нянчился с ним не так сильно, как ты думаешь. У парня есть реальный потенциал охотника за головами, — ещё одна пауза. — И, может быть, мне нравится учить детей. Но если ты кому-нибудь скажешь, что я это сказал, я всажу тебе пулю в зад.

— Да, да.

***

Его Небо. От этой мысли у Реборна всё еще кружилась голова. Он сидел в кафе секретной базы среди хранителей Тсуны — его товарищей-хранителей — с рассеянным взглядом и расслабленной осанкой. Его окружал аромат жареного кофе и Небесное пламя. Его семья — не то сочетание слов, которое Реборн когда-либо думал, что будет использовать.

Хару рисовала эскизы костюмов и время от времени бросала на него оценивающий взгляд. Хром с сосредоточенным выражением лица расчесывала волосы И-пин. Хибари взгромоздился на подоконник, бросив на Реборна кровожадный взгляд. Если ему нужна битва, он должен работать ради него. Ламбо читал Такеши комикс про Лаки Люка, переводя в процессе. Хаято готовил кофе.

— Тяжёлые мысли? — спросил пушистик Тсуна, усаживаясь рядом с ним.

— Интересно, как Тимотео отреагирует на то, что я расторгну его контракт, — пушистик Тсуна не нуждается в деньгах Вонголы: дани, которую он получает от Намимори, более чем достаточно. Для Ноно это будет еще одним рычагом давления на Тсуну, когда придёт время захватить Семью. Кроме того, от одной мысли о том, чтобы стоять в стороне, пока Тсуна сражается, у него по коже бегут мурашки. Это его право стоять между Небом и тем, что ему угрожает, и проклинать контракт.

— Я по-прежнему рассчитываю на твоё обучение, — сказал Тсуна. — Хотя, может быть, теперь ты не сможешь нанять стаю тигров, чтобы преследовать меня, или что-то в этом роде.

Как будто он мог так поступить.

— Ты так думаешь, пушистик Тсуна?

— Я и мой большой рот, — простонал Тсуна, но глаза его смеялись. Верно, Реборн не мог просить лучшего ученика или лучшее Небо. Тот, кто спокойно воспринимает его выходки и одним своим присутствием облегчает его непрекращающуюся скуку. За это Реборн готов сражаться.