Миссия и наследие (1/1)

—?Я же просила,?— подруга закатывает глаза.—?Извини,?— тут же исправляюсь я. —?Лора.Непривычно называть ее иначе, но Глория настаивает. Оказавшись на перепутье между адом и раем, она выбрала новое имя?— так легче разорвать связь с миром живых, не задаваться вопросами и не искать ответов.Меня же по-прежнему тянет назад любое напоминание о земном существовании. Я больше не человек и знаю, что надо смириться с этой мыслью. Отпустить прошлое и двигаться дальше, как будущий духовный наставник?— ангел или демон?— помогать людям принимать верные решения, чтобы они нашли свой путь. Какая тонкая издевка судьбы, я и себя-то найти не успела. И вряд ли смогу, если не перестану думать о смерти.—?Оставь ее,?— из-за спины Лоры выглядывает Мими.Такая же, какой была в баре, с ярким макияжем и провоцирующим декольте. И с крыльями чернее волос. Тогда я их не замечала, но теперь восприятие изменилось?— смерть рушит оковы разума?— я вижу и помню все. Даже то, что предпочла бы забыть навсегда.—?Идем, куколка,?— Мими игриво обнимает Лору за шею. —?Непризнанная нас догонит.Чем не еще одна шутка небес? Та, что погибла, и та, что способствовала ее гибели, стали лучшими подругами. Хотя вряд ли в подобном замешаны ангелы. Не иначе это проделки ада, учитывая, что и путь Лора выбрала во тьму.—?Эй, я ведь тоже непризнанная,?— она шутливо шлепает Мими по ладони.—?А вот и нет,?— с улыбкой возражает та.Я морщусь?— с первого дня меня раздражает всеобщая манера делить нас по происхождению. Элита?— урожденные ангелы и демоны. И низшая ?каста??— непризнанные?— те, кто когда-то был смертным.—?Идем, иначе опоздаем на занятия,?— поправив перекрутившуюся подвеску на чокере, Мими тянет Лору за собой.Издалека они выглядят как близнецы?— с похожими прическами и макияжем, в корсетах со шнуровкой, обтягивающих брюках и босоножках на шпильках. У них даже крылья одного цвета, в противоположность моим белым.На выходе Мими оборачивается и бросает через плечо:—?Поспеши, Вики, иначе зануда Мисселина снова назначит тебе отработку.Третьей насмешкой судьбы стала необходимость учиться. Снова. И неважно, что за плечами у меня уже был земной университет.—?О, нет,?— я со стоном откидываюсь на подушки и с тоской смотрю на плотную ткань балдахина.Она нависает над головой как искрящийся купол?— у того, кто оформлял спальни небесного замка, был весьма своеобразный взгляд на умиротворение. Первые пару недель мерцание звезд раздражало, но со временем я научилась воспринимать их как фон. Как и всю остальную обстановку академии?— яркие фрески на стенах, массивные статуи на лестницах, утопающий в вечной зелени сад и увитые плющом беседки во внутреннем дворике. Какая разница, что вокруг, если это лишь жалкое подобие земной жизни?Часть меня противится миссии. Я не готова отвечать за себя, а не то, что становиться наставником. Хочется накрыться крыльями и не подниматься с кровати. Оплакать свою участь и тех, кого пришлось оставить на земле?— отца и друзей. Если бы не угроза исключения за неуспеваемость, я бы продолжила хандрить, но мне все-таки приходится выцепить из шкафа первый попавшийся наряд и спуститься к учебному крылу.На лужайке у золоченых ворот собирается шумная компания?— демоны с энтузиазмом обсуждают предстоящий полет в библиотеку ада. Мими задорно хохочет над чьей-то шуткой, а Лора хоть и держит дистанцию, но явно не робеет. По ее гордо вздернутому подбородку заметно, что она считает себя частью темной ?тусовки?, даже являясь непризнанной.Я стараюсь проскочить мимо, и мне почти удается незамеченной обогнуть толпу. До входа учебное крыло остается меньше сотни ярдов, когда я натыкаюсь на пронизывающий взгляд знакомых красных глаз. Конечно же. Он тоже здесь. Мой персональный ад.—?Как вы уже знаете, наша первостепенная задача?— это сохранение гармонии,?— все занятие ангел Фенцио пристально смотрит на меня, словно в аудитории больше никого нет. Я почему-то ему не нравлюсь. Даже когда он наклоняется над столом, чтобы взять один из свитков, и седые пряди скрывают лицо, я все равно чувствую исходящую от него волну неприязни. —?Равновесие между небесами и адом величина неустойчивая. Чтобы его не нарушать, был введен запрет: ангелы не должны сближаться с демонами, а демоны с ангелами. Это правило касается и непризнанных, поэтому вы будете учиться отдельно, за исключением нескольких практических занятий.—?А тем, кто уже выбрал сторону? —?Лора нетерпеливо поднимает руку и спрашивает, не дождавшись разрешения. —?Им можно встречаться с себе подобными?—?Гордыня?— грех,?— со злостью осаживает ее Фенцио. Кажется, он недолюбливает всех непризнанных. —?И прежде, чем во всеуслышание заявлять о своей сущности, необходимо доказать, что вы достойны миссии наставников и хранителей.—?А люди… —?робко интересуюсь я. —?Они могут сблизиться с ангелом или демоном? —?и поспешно добавляю, когда ангел Фенцио хмурится:?— Чисто теоретически!—?Человек слишком слаб, чтобы принять ниспосланную ему благодать или адское пламя.—?То есть, он умрет? —?продолжаю допытываться я. —?Или… среди людей встречаются избранные?Фенцио снова уходит от ответа, пускаясь в долгие рассуждения о чуде благовещения и приводя примеры с Иосифом и Марией. К концу занятия Лора еле сдерживает зевоту, а я по-прежнему не понимаю, почему выжила после ночи с Люцифером.—?Для осуществления напутствий на земле вы будете принимать облики умерших людей,?— окончив проповедь, ангел Фенцио, наконец, возвращается к первоначальной теме. —?И кроме цвета глаз вас ничто не выдаст.Услышав о спуске на землю, я едва сдерживаюсь, чтобы не подскочить со скамьи. Неужели я смогу увидеть отца?—?Но даже под чужой личиной вы должны вести себя так, чтобы не вызвать подозрений,?— осаживает порыв Фенцио. —?Никто не должен узнать вашу истинную сущность.Однако Люцифер, забавляясь со мной, это правило проигнорировал.—?А что будет с тем, кто раскроет себя? —?снова встреваю я. —?Случайно или намеренно…Фенцио бросает на меня гневный взгляд?— я явно исчерпала его лимит терпения.—?Если это повлечет за собой изменение равновесия, нарушитель будет изгнан и канет в небытие,?— отрезает он. —?Ни рай, ни ад его не примут.Вот почему Мими тогда сбежала?— забава стоила бы ей крыльев.С надменным выражением лица и вечно ехидной ухмылкой Люцифер смотрит на меня, но не говорит ни слова. Это право берет на себя его постоянная пассия?— Ости?— и с пренебрежением бросает мне в лицо:—?Смотрите-ка, убогая торопится на занятия.Ярко накрашенные губы кривятся в язвительной улыбке. Поправив бретельку платья, на которое ушло ткани меньше, чем на мой пояс, она игриво придвигается к Люциферу и берет его под руку.—?Иди, иди, учись нести благую весть смертным. Большего непризнанным не доверят.—?Лучше быть непризнанной, чем урожденной без особых талантов,?— отбиваю я, ускоряя шаг.—?Надо же, у нее есть коготки,?— хохочет Ости, но в смехе слышится злость. —?Жаль, что даже они не помогут тебе склонить ад на свою сторону.—?Мне это и не нужно! —?гневно сжав кулаки, я оборачиваюсь. —?Я не собираюсь одеваться как шлюха и портить людям жизнь!—?Повтори,?— шипит Ости, рванувшись ко мне.—?Прекратите! —?во внутренний дворик выходит Мисселина, привычно закутанная в белое, словно это единственный способ подчеркнуть статус ангела.Простая атласная мантия?— без единого узора?— сливается с крыльями, а волосы скрывает массивный капюшон. Главная наставница непризнанных не допускает вольностей в одежде, и еще никому не удавалось увидеть ее с небрежной прической или в нескромном платье.—?Вики Уокер,?— подойдя ближе, она укоризненно качает головой. —?Я была лучшего мнения о тебе. Вот-вот начнется занятие. Почему ты еще не в учебном кабинете?Я открываю рот, чтобы возразить, но не успеваю из-за перешептываний в толпе.—?Уокер?—?Та самая?—?Думаете, они родственники?Пока демоны бурно обсуждают услышанное, Люцифер не сводит с меня задумчивого взгляда. Да, я Уокер. И что с этим не так?—?Тебе тоже следует поторопиться,?— Мисселина сурово смотрит на Лору. —?Отработки в случае прогулов никто не отменял.С недовольным лицом та плетется следом через главный холл. Ее тяготит необходимость проводить время с непризнанными?— в мечтах Лора уже давно видит себя на стороне ада. Я завидую ее уверенности, потому что до сих пор не могу определиться.—?Ты не должна провоцировать скандалы,?— Мисселина снова переключается на меня. —?Происхождение обязывает тебя взвешивать каждое слово и просчитывать каждое действие наперед. Иначе ты запятнаешь репутацию не только себе.Я пропускаю нравоучения мимо ушей?— все, кроме последней фразы. Чью репутацию она имела в виду?Заметив мой непонимающий взгляд, Мисселина останавливается и улыбается кончиками губ.—?Я объясню, когда мы закончим с теорией,?— добавляет она, жестом приглашая нас занять места за учебными столами.После такого обещания время тянется бесконечно. Подобно Фенцио, Мисселина долго рассказывает нам о миссии, и о том, как важно сохранять баланс. Ерзая от нетерпения, я запоминаю лишь часть лекции?— о смутных временах, когда ангелы и демоны боролись за единоличное влияние на смертных. Даже Лора выглядит более сосредоточенной и с энтузиазмом записывает о страшных катаклизмах, которые обрушились на небеса и ад.—?Только осознав, что нам нечего делить, мы вернулись к гармонии. Добро не существует без зла, а люди имеют право сделать собственный выбор. Становясь покровителями, вы будете направлять их, но решения они все равно будут принимать сами.Едва занятие заканчивается, я вскакиваю с места. Мисселина не спешит, и лишь дождавшись, когда все разойдутся, приводит меня в коридор с фресками. Они занимают пространство от пола до потолка, каждый квадратный дюйм стены. Светлые и мрачные?— все крыло пестрит сценами из истории небес и ада.На ближайшей фреске?— сотворение мира, в ярких, солнечных цветах. На следующей?— благовещение, приковывающее взгляд к единственной белой фигуре в центре. На третьей, черной, с всполохами пламени?— четыре всадника Апокалипсиса. А рядом снова светлая, но со скорбными лицами?— на ней успение Девы Марии. На курсе по церковной живописи, который нам читали в университете, я видела множество репродукций известных картин и икон, но ни одна из них не казалась такой насыщенной красками и такой… живой. Неудивительно, что с момента смерти совсем не хочется рисовать?— мои картины не будут столь совершенны.Пройдя до конца коридора, мы останавливаемся напротив самого дальнего изображения, с женщиной в одеянии архангела, с шестью крыльями вместо привычных двух. Она простирает руки к небесам, в которых парят младенцы с пестрыми крылышками, а из груди у нее вырывается луч света. На миг мне хочется зажмуриться?— настолько он яркий.—?Мы называем этот момент ?становлением?,?— поясняет Мисселина. —?Светлый миг, когда ангел становится серафимом.—?Но почему вы решили мне показать… О, Господи,?— я в изумлении отшатываюсь, узнав лицо на фреске:?— Мама!