первый день (1/1)

Как часто нормальные люди испытывают негативные эмоции? Будь то злость, негодование, тревога и так далее по списку. Эмоции, вообще, штука странная, потому что они только мешают. Они отвлекают, сбивают с толку. Они как дополнение к игре, которое легко можно найти в интернете, но, на самом деле, и без него можно жить. Без него даже лучше. Ты можешь сосредоточиться на деле, не переживая в себе ровным счётом ничего.Я чувствовал, как мои лёгкие обволакивал огонь, как горло сжимали чьи-то невидимые руки, а внутри всё гнило с невероятной скоростью. Мне не то чтобы страшно — я, честно, не знаю, как правильнее выразиться. Но мне больно. Кажется, это называется агонией? Такое люди чувствуют, когда умирают?Что-то затягивало меня всё глубже и глубже, и, кажется, у этого не было дна. Пустота меня душила, тишина — добивала. Но я не особо сопротивлялся. Вернее, не сопротивлялся совсем. Потому что мне плевать. Я просто хотел, чтобы это поскорее кончилось, чтобы боль отступила. Чтобы что-то затянуло меня на дно, откуда мне не выбраться, и откуда не достанет никто. Чтобы всё, наконец, кончилось, потому что испытывать эти муки — невыносимо.Я тонул. Я тонул прямиком в темноту, откуда не выбирался никто. Я не мог шевелиться. Я не мог дышать.Я смирился. Даже не так — я готов, и я хочу, чтобы это уже сожрало меня.Я слышал голос в голове. Я не понимаю, чей он — мой, или же я окончательно сошёл с ума и слышу кого-то постороннего. Да и плевать. Я плохо разбирал слова, да и не особо парился над этим, хоть мне и любопытно до жути. С другой стороны, какая разница, если я в любом случае умру?Но нет. Не умру. Я слышал, как он говорит, что я должен жить. Для чего? Для кого? Зачем? Чтобы вновь и вновь переживать этот ужас, эту боль, эти эмоции, эту жизнь?Я не получил ответов на собственные вопросы, поскольку, ну, разговаривать под водой невозможно. Никто не услышит и не захочет слышать. Прямо как и в жизни.Очнись.И я открыл глаза.Сел на кровать в попытках отдышаться и оглянулся. В комнате темно, за окном — тоже, толком ничего вокруг не разглядеть. Темнота пугала, хоть я и прекрасно знал, что ничего и никого там быть не могло, но всё-таки лёг обратно. Смотрел тупым взглядом куда-то в одну точку, что находилась, наверное, вне известного пространства.Это не первый раз, когда мне снилось что-то подобное. Бывало и в сто раз хуже, так что, можно сказать, я легко отделался. Ну, как легко... Когда во сне чувствуешь, как в тебе разгорается огонь и жаждет вырваться наружу, сжечь тебя дотла — это нелегко и ненормально. Но кого это волновало, правда? Пора бы и привыкнуть.Закрыл глаза с мыслью, что мозг мог бы сжалиться надо мной и не вытворять подобных фокусов, дав мне спокойно поспать хотя бы перед первым днём в колледже. Видимо, переезд никак не повлиял на меня — не лучше, не хуже. Но судить об этом рано. Посмотрим, что будет дальше, пусть уже я ничего и не жду.* * *Мать вызвалась подвезти меня и младшего брата в наши учебные заведения, за что я был ей благодарен, потому что самостоятельно топать за несколько кварталов от дома до колледжа я бы не смог. Я отвратительно спал и еле перетаскивал ноги, а кофе мне совсем не помогал. Что ж, можно меня поздравить — достиг нового уровня безнадёжности.Том оживлённо рассказывал, как успел с кем-то из местных подружиться, как он хотел познакомиться с кем-то ещё в новой школе и как у него бегали по рукам мурашки. Я всё это время молчал, надеясь, что в нас врежется машина, лишь бы он заткнулся минут на пять. Хоть мы и братья, но совершенно разные: он — экстраверт, нравящийся всем, я — задрот, который может послать любого человека нахуй. Не могу сказать, что я одинок — у меня остались друзья в прошлом городе, и мы обещали созваниваться, возможно, видеться, но я прекрасно понимаю, что это ненадолго. Как бы мне не хотелось продлить общение, придётся отпустить. Рано или поздно это бы произошло в любом случае. Говорят, что на смену одним людям приходят новые, но... Хочу ли я этого? Хочу ли я видеть кого-то ещё в своей жизни? Мне и одному неплохо. Будь у меня шанс и возможность, я бы съехал от семьи, но мне относительно недавно перешагнуло семнадцать, я не особо умею ладить с людьми, чтобы работать, а потому пока лучше потерпеть родителей и брата, пока я точно не буду готов. Я стараюсь работать над собой, но это не работа одного, даже двух месяцев. К сожалению.Кошмары, боль, тревога, утро, бессмысленный день и неспокойная ночь. И всё по новой. Так длится последние, наверное, года два. И я сам не знаю, в какой момент всё пошло по пизде. Но, думаю, это и не столь важно.Том, наконец, вышел из машины и потопал к школе, и мы поехали дальше. В тишине. Что ж, она, пожалуй, мой любимый звук. Непонятный мне, двоякий, но любимый. С одной стороны он внушал какое-то спокойствие, давал возможность прийти в себя. С другой же — цеплялся за ноги тяжёлым грузом и тянул, тянул, тянул дальше в пугающую неизвестность, и ты даже не можешь крикнуть, потому что никто не услышит, ведь ты — заложник самого себя. Кому захочется вмешиваться? Я имею в виду, кому действительно захочется вмешиваться и кого-то спасать, возможно, ценой своей жизни или хотя бы здоровья. Ответ, думаю, очевиден.Как и мне больше не хотелось спасать самого себя.— Приехали, сынок. — Голос матери вырвал меня из собственных мыслей и заставил отвернуться от вида за окном к ней. Взгляд женщины выражал беспокойство, но вместе с тем какую-то радость и, кажется, гордость. Колледж, куда я поступил, был не таким уж плохим, наоборот — очень даже ?крутым? среди остальных, что были поблизости, так что, наверное, повод гордиться мной был. — Ты же сам потом доберёшься домой?— Мне семнадцать, мам, — выдохнул я, поправив длинные, пушистые и вьющиеся волосы. — Хорошо, хорошо, — кивнула женщина. — Удачи. Я люблю тебя.— Спасибо.Я вышел из машины, не сказав ответного ?признания?, но мне как-то плевать. Мама прекрасно знала, что подобные нежности я не люблю, и всё равно продолжала говорить мне подобное. Что ж, может, я не такой уж плохой сын и заслужил это.Машина уехала, и я остался один среди серой безликой толпы студентов, сновавших туда-сюда, куривших, разговаривавших между собой. Я оглянул здание, кто-то прошёл мимо и чуть задел моё плечо. Посмотрел парню вслед, но ничего не сказал, лишь раздражённо выдохнул и, сматерившись у себя в голове, пошёл к главному входу. Меня встретили огромные коридоры, по которым бессмысленно слонялись студенты. Конечно, тут не помешал бы ремонт, в особенности слегка обшарпанным стенам. Но, судя по всему, всем плевать, хоть и вид не из приятных. Видел и хуже, когда выбирал, куда поступать. Но и, конечно, лучше тоже. Я прошёл мимо охранника и принялся за поиски нужной аудитории — первой парой у меня математика — или высшая математика, плевать, — фамилию преподавателя я, кажется, запомнил, а значит, найду. Тот, кто ищет — всегда найдёт, так ведь?И я нашёл. Остановился у двери и принялся ждать, когда же разрешат войти, но чувствовал, что произойдёт это не скоро — приехал я довольно рано, оставалось ещё около двадцати минут до начала пары. Поэтому я достал телефон, распутал длинный провод от наушников и включил музыку. Довольно тяжёлую, но она помогала хоть ненадолго заглушить роящиеся в голове мысли и отвлечься от внешнего мира. Студенты мельтешили рядом, но я не обращал внимание, а спокойно листал ленту новостей. Что-то пролистывал, что-то лайкал — ничего необычного, типичные современные реалии. Учебный день обещал быть таким же серым и скучным, как и остальные. Но даже к этому заново придётся привыкать.Человеческая природа удивительна, непонятна и непредсказуема, что сказать.* * *Что ж, прямо в первый день и на первой же паре я едва не заснул. Точнее, заснул, но, кажется, минут на пять. Случилось это из-за моего вечного недосыпа или из-за скучного трёпа преподавателя, а может из-за всего вместе — не знаю. Да и не важно.Зевнул, прикрыв рот, и осмотрелся. Кажется, никто не заметил заскучавшего сонного студента: кто-то что-то писал, кто-то играл в телефон, кто-то тихо болтал. Всё то же самое, как и в школе. Ничего не менялось. Грёбанный замкнутый круг.Телефон на столе коротко завибрировал, и я, убедившись, что никто меня не видел, взял его в руки. Миновав блокировку, открыл сообщения. Написал мой старый друг Джордан, с которым мы ещё с пелёнок дружили, и я на пару секунд ухмыльнулся. Наверное, это единственный человек, с кем мне не хотелось обрывать связь. Но время покажет. Как делишки, студент?Я быстро напечатал ответ:Всё также, Рыба*Ты?Конечно, стоило бы послушать лекцию, а точнее, как препод распинался насчёт знаменитых и великих математиков и прочая лабуда, но эта информация мне сейчас никак не нужна. И вряд ли вообще пригодится. Я понимаю, что математика и информатика, на которую я подписался, связаны, но первое не очень-то любил, хоть и неплохо соображал. Потихоньку живёмВообще, я перешёл на домашнее обучениеЯ удивлённо вскинул брови. Я знал, что он остался в школе и пошёл в старший, последний класс, но не думал, что родители разрешили бы ему учиться дома. Отец смог уговорить мать, и вот я сижу, ?учусь?Признаться честно, я всё ещё удивлён. Родители у него в разводе, и если у него очень даже неплохой, в том числе и в плане дохода, отец, то мать у него слегка двинутая. Приёбистая, скажем так. И вечно чем-то недовольная. Странная женщина, и я без понятия, почему Джордан ещё не свалил от неё к отцу.Чувак, поздравляюСпасибоМать кстати свалила по работе недельки на две, даже чуть большеТак что, если есть желание, могу пригнать к тебе в ближайшее времяА как же учёба, отличник ты наш?Да пошёл тыЯ усмехнулся.Так что?Если в ближайшее время не будет пиздеца, то напишуБез проблем, братишТвои же не будут против?Им плевать, сам знаешьЭто так. Отцу было давно глубоко похер на меня, ему не похер только на работу и алкоголь, а мать очень даже любила Джордана, поэтому никто из родни не был бы против. Том мог только повозмущаться, но мне на него и его мнение насрать.КрутоНапиши, как узнаешьОкейВыключил мобильник и взглянул на доску, на которой что-то писал преподаватель, но я не особо въезжал в то, что он говорил. Голова заполнилась мыслями о том, что, кажется, я не совсем уж и один. Может, этот день не так уж и плох.