8. (2/2)
- Видишь, я не страшен, - шепчет Пирс, щекоча Чарльзу ухо, - я не причиню тебе вреда.- Предлагаешь мне сделку с дьяволом?
- Предлагаю тебе себя, - жарко выдыхает Эдвард, ненароком задевая губами чужую мочку, отчего Рида прошивает током, - хотя моё сердце и без того твоё.
Чарльз слегка отстраняется и уже хочет сказать "какого чёрта?", когда встречается взглядом с Пирсом. В тёмных глазах занимается пламя - и Рид сгорает без остатка незадачливым мотыльком. Я видел отблеск огня у Грэма Карпентера - я вижу пожар в Эдварде Пирсе; теперь я знаю, какое чувство скрывается за ним... Ангел или дьявол? Но разве я уже не проклят богами?
Чарльз судорожно вздыхает.- Так что ты скажешь?Вместо ответа Рид рычит, подаваясь вперёд. Он кусает Пирса за губу, вовлекая в жаркий поцелуй. На языке взрывается солью и перцем нечеловеческое пламя......и Чарльз наконец просыпается - весь в поту, дрожащий от возбуждения. За окном робко занимается рассвет; Рид машинально облизывает губы, когда чувствует на них привкус нечеловеческого пламени.
Теперь я знаю, какое чувство скрывается за ним...- Господи боже, - потрясенно шепчет Чарльз, хватаясь за голову, - неужели это всё было... взаправду?...это - любовь.Грэм не может заснуть: под прикрытыми веками раз за разом вспыхивает искажённое мукой лицо Рида. Что я сделал не так? Детектив определённо что-то скрывает, возможно, какую-то боль из прошлого, которую не может себе простить, думает Карпентер, беспокойно ворочаясь в кровати, нужно дать понять ему, что не бывает непрощаемых грехов - ведь Кэй милосерден даже к закоренелым преступникам... не говоря уже о таком человеке, как Чарльз!Грэм полон решимости - но тревога не даёт уснуть, скручивая внутренности в тугой узел; хозяину дома всё кажется, что он что-то упустил... но что именно? В конце концов, Карпентер вынужден прибегнуть к снотворному. Именно поэтому он просыпается позже обычного:- Кэй милостивый, уже утро! - спохватывается Грэм, глядя, как за окном занимается день. - Нужно приступить к работе как можно скорее!Он торопливо приводит себя в порядок, шагает к кабинету - и застывает, увидев приоткрытую дверь: кто-то входил сюда до меня? Но кто? Помощник? Слуги? Грэм настороженно проскальзывает в комнату, невольно касаясь верного "Больта" на поясе, и несколько облегчённо выдыхает, не обнаружив на первый взгляд признаков того, что в кабинете побывали воры: ничего ценного не пропало. Карпентер привычно подходит к письменному столу, намереваясь проверить свои записи - и только здесь замечает беспорядок: кто-то откупорил чернильницу и оставил на деревянной поверхности кляксы, вдобавок распотрошив стопку чистых листов - торопился оставить записку? Грэм с возрастающей тревогой открывает по очереди все выдвижные ящички, пока наконец не находит искомое - слегка испачканный чернилами лист бумаги поверх молитвенника.Это письмо. Адресованное ему.
Руки Карпентера слегка дрожат, когда Грэм подносит бумагу на свет, пытаясь разобрать торопливые каракули:"Дорогой Грэм!Если так можно к Вам обращаться... но я не уверен. Впрочем, это не столь важно. Я много размышлял в эти дни; я безмерно благодарен, что Вы поверили мне и нашли в себе мужество солгать другу ради моего спасения - это дорогого стоит. Боюсь, я никогда не искуплю свою вину. Но всё это время я спрашивал себя: стоит ли оно того? Стоит ли убегать от предначертанного ценой несчастья другого человека?Дорогой Грэм, Вы наверняка сейчас задаётесь вопросом: что же этот детектив имеет в виду? Боюсь, что правда ужаснёт Вас. Я бы охотно поведал её - но некоторым тайнам лучше оставаться таковыми. Я забыл об этом и поплатился. Могу лишь сказать, что давно проклят - и это проклятье не снимет ни причастие, ни искренняя молитва (я поражён Вашей верой в лю... в меня); я обречён на сумасшествие и раннюю смерть. Хочу поблагодарить Вас за участие, но этого было недо... слишком мно... я не знаю, и попросить о последней услуге: НЕ ИЩИТЕ МЕНЯ. Если Вам дорога своя жизнь, и если Вам дорог я сам, то Вы прислушаетесь к просьбе. Поиски не принесут ничего, кроме боли; а Вы и без того страдали достаточно. Из-за меня в том числе. Я знаю о Ваших чувствах, но...Когда Вы прочитаете это письмо, я буду уже далеко отсюда; можете спокойно говорить господину ван дер Бергу, что не знаете, где я и что со мной. Ещё раз благодарю за помощь.
Искренне Ваш,
Чарльз В. РидP.S. Не ищите Эдварда Пирса в том числе - боюсь, это окончится плачевно. Ч. В. Р."
- Ох, Кэй милостивый, Чарльз, что же вы наделали... - шепчет Грэм и в отчаянии прикрывает лицо ладонями; письмо с тихим шорохом выпадает у него из рук. - Кэй, что же вы наделали...Лист бумаги предательски белеет на полу трупом неведомой птицы.
"Я знаю о Ваших чувствах, но..."
Маска на лице кажется погребальной, отзываясь могильным холодом; по здоровой щеке Грэма течёт одинокая слеза."...не могу на них ответить тем же" .
На рассвете Чарльз выскальзывает из особняка. Его пальцы перепачканы чернилами - довольно странно для рыбака - но Рид надеется, что в сумерках никто не будет разглядывать чужие руки. В Окмонте не любят болтунов.Впервые Чарльз искренне благодарен местным за стоическое равнодушие к чужим делам; никто не обращает ещё на одного рыбака внимание - мало ли подобных бедолаг в Гримхэйвен-бэй? Под прикрытием Риду не составляет труда затеряться среди завсегдатаев портового квартала. Он проталкивается к выходу, когда слышит краем уха разговор местных сплетников:- ...жуть, ведь в доках нашли...- ...глотка перерезана, а на стене - кровь...- ...не просто рисунок - надпись!..- ...наверняка дело рук психов из больницы - кто ж ещё такую бессмыслицу напишет...- ...а копам невдомёк...- ...ты Лайонса видел? Да он не раскроет дело, даже если сопрут его капитанский значок!..- ...странно всё это...Да уж, очень странно, размышляет Рид, взбираясь по тропе к особняку, зачем это понадобилось Эдварду? Когда он начал убивать - до или после нашего расставания? Чарльз неохотно признаётся, что, несмотря на все неприятности, он бы не хотел быть причиной гибели стольких людей. Впрочем, утешает себя Рид, совсем скоро он получит ответы на все вопросы - Эдварду не отвертеться....если, конечно, тот сон был не плодом его сознания, а реальностью...Чарльз отмечает, что некоторые знаки на стенах стёрлись - их никто не обновлял? Почему? Что-то случилось?Рид осторожно поднимается на второй этаж, держа руку на пистолете и напряжённо прислушиваясь к тишине в доме. К счастью, ничего подозрительного так и не попадается. Чарльз толкает одну из дверей - ту самую - и заглядывает внутрь.И замирает на пороге.
Во сне лицо Эдварда печально и устало, точно лик мученика из церкви; он бессвязно шепчет какие-то отдельные слова, и рука беспокойно тянется к груди, хватаясь за окровавленную одежду. Чарльз осторожно заходит внутрь, тихо прикрывая за собой дверь, не в силах оторвать взгляд от спящего Пирса. Рид садится на свою кровать и терпеливо ждёт пробуждения Эдварда; ему отчего-то не хочется нарушать чужой покой.Чарльз не знает, сколько проходит времени - минуты, час, несколько часов? Риду всё равно. Он с любопытством наблюдает за причудливой сменой эмоций на лице спящего Эдварда, по-новому впитывая его образ - посланника неведомого культа, безжалостного убийцы, человека, заключившего сделку с Древним богом. Рид отмечает брызги крови на одежде - те же, что и остались несколько дней после роковой встречи с ван дер Бергом: почему Пирс не сменил её? Более яркой приметы не сыскать. Настолько торопился? Но куда? И как его до сих пор не поймали? Чарльз всё ещё злится, но вместе с тем его снедает профессиональный интерес. Рид строит догадки, когда шевеление на соседней кровати отвлекает от размышлений: Пирс глубоко вздыхает и наконец открывает глаза, сонно оглядываясь вокруг.- Доброе утро, Спящая Красавица, - нарочито язвит Чарльз, хотя сердце в груди пускается вскачь. - На привалах ты был таким же чутким?Эдвард недоумённо хмурится, уставившись на Рида - а потом его глаза широко распахиваются, и в них словно встаёт солнце:- Всё-таки пришёл, - слабо улыбается Пирс (Рида накрывает при этом сильнейшее чувство дежавю), - и даже наяву, а не во сне.- Ты... видел? - ошарашенно произносит Чарльз, отчаянно краснея (Пирс откровенно любуется вспыхнувшим румянцем). - Это было... взаправду?- Что именно: то, что мы видели друг друга во сне, то, что ты рассказал о своих страхах, или то, что ты в конце поцеловал меня? - невозмутимо перечисляет Эдвард, отчего Риду хочется как следует тому врезать.- Я не... - возмущённо начинает красный от смущения Чарльз и заходится неловким кашлем.- ...не что? - поднимает бровь Пирс и тихонько смеётся. - Боже, Чарльз, ты бы видел себя сейчас. Просто душка. Между прочим, мне понравилось. Ты отлично целуешься... вот только кусаешься больно. Впрочем, ради такого дела я даже готов потерпеть.Если до этого у Рида оставались какие-то сомнения, то они рассеялись, словно сигаретный дым - на нижней губе Пирса красуется запекшаяся кровь, как раз в том месте, где Чарльз укусил его во сне. Детектив готов провалиться сквозь землю от смущения, когда обращает внимание на конец фразы:- "Готов потерпеть"? Это ещё к чему?- Ну, вдруг ты захочешь повторить, - спокойно отвечает Пирс, хотя в тёмных глазах пляшут чертята, - хотя я не настаиваю, можешь не сверлить меня убийственным взглядом.Убийства. Точно.
- Расскажи мне про эти убийства в городе, Эдвард, - просит Чарльз, и лицо Пирса становится серьёзным, - а ещё лучше - расскажи мне всё.- С самого начала?- С самого начала.Пирс рассказывает наконец свою подлинную историю: как он вернулся с войны, мучаясь кошмарами о неведомых существах; как его отправили расследовать смерть Сары Хокинс; как он шаг за шагом распутывал цепь странных событий, происходивших на острове; как оказался в ловушке и был принят в ряды культистов; как был послан за Семенем Спящего в забытый богами Окмонт... Сидящий напротив Чарльз внимательно слушает исповедь Эдварда, не перебивая, и в его глазах тот видит узнавание и принятие.- ...когда ты ушёл из особняка, я так или иначе не собирался оставлять тебя без защиты, - продолжает Пирс слегка севшим голосом, - поэтому последовал за тобой. В доме я столкнулся с Хастуром, нанёсшим мне ранение...- Прости, но ты сказал, что это был Хастур? - взволнованно восклицает Рид. - Ты уверен?- Абсолютно. Я узнал его. Во сне он пытался силой выведать моё настоящее имя - и нечаянно выдал своё."Моё имя... он хочет узнать моё имя..."- Значит, это правда, и Йоханнес ван дер Берг действительно не человек, - потерянно шепчет Рид, ероша волосы, - "Легенды Окмонта" не соврали.- Ты прочёл о Невыразимом в книге?- Да. Согласно "Легендам", его культ впервые появился в Окмонте в конце восемнадцатого века; секта то выходила на свет, то вела свои дела в тайне ото всех, но "никогда не переставала существовать, как и дьявольский покровитель их".- Впечатляет.- И ты... не боишься?- Нет. Ты защищён от его козней артефактом - ключ от Р'льеха защищает от любых магических воздействий, в том числе от призыва или проклятия, так что ван дер Берг представляет для тебя не большую угрозу, чем обычный человек, - ровно отвечает Пирс, и Чарльз невольно касается золотого амулета рукой. - А что касается меня... ну... будем считать, что я позаботился о том, чтобы Невыразимый как можно дольше был не в состоянии причинить мне вред.- Вот почему ты дал мне его и просил не снимать.- Совершенно верно.- И ты... убивал... тоже из-за этого?- Не совсем, - мрачнеет Эдвард; но Чарльз внимательно смотрит на него, и тот не может устоять, - ну, он ведь пытался убить меня в доме Карпентеров. У него почти получилось, но мне помогли вернуться обратно... с условием, что я убью семерых последователей Хастура и пожертвую их Великому Спящему в качестве расплаты за исцеление.- То есть, не уйди я тогда... - медленно произносит Рид.
- Нет, ты ни в чём не виноват, - торопливо возражает Пирс, - мы всё равно бы столкнулись с ним - так или иначе.Какое-то время оба молчат. Наконец Чарльз осторожно спрашивает:- Эдвард?- Да?- Я могу взглянуть на твои раны?- Если ты этого хочешь, - хрипло говорит Пирс, и Чарльз смущённо отводит взгляд, - то хоть сейчас.Эдвард плавно встаёт с постели: Рид заворожённо следит за неторопливыми движениями Пирса, неспешно расстающегося с предметами одежды, и слегка краснеет (боже, как он очарователен), когда тот снимает с себя заляпанную кровью рубашку и потягивается.- Прошу, - нахально подмигивает Эдвард; Чарльз возмущённо фыркает.- Выпендрёжник, - бурчит Рид и делает шаг вперёд.От Пирса не укрывается то, с каким пристальным вниманием Чарльз разглядывает перекатывающиеся под кожей мышцы: его словно ошпаривает кипятком. Только невероятным усилием воли Эдвард сохраняет маску невозмутимости. Рид наклоняет голову. Он слегка щурится, изучая старые боевые шрамы, и переводит взгляд на левую руку, где остался едва заметный след от кислотного плевка:- Зажило?- Да.
- Хорошо, - рассеянно отвечает Чарльз, сосредоточившись на свежей ране: подарке Хастура.
Пирс замечает, как его взгляд на какой-то момент затуманивается, - после чего Рид удивлённо хмыкает и неловко переступает с ноги на ногу.
- Что-то интересное?- Вроде того, - смущённо говорит Чарльз; на его лице явно происходит борьба между возрастающей неловкостью и извечным любопытством, - можно мне... потрогать?Хоть всего меня, хочется сказать Пирсу, но он сдерживается.- Пожалуйста.Чарльз заметно колеблется - это видно по тому, с какой осторожностью Рид приближается к нему. Пирс молча замирает, не желая спугнуть детектива. Наконец Рид шумно вздыхает, прикрывая глаза.И, протянув руку, касается раны.
Море внутри него радостно ревёт, бешено пенясь: это Провидец, это дитя Древнего пришло поприветствовать нас!
Пальцы Чарльза слегка дрожат, когда Эдвард накрывает их своей ладонью и прижимает к груди: слушать биение взволнованного сердца.- Там как будто дыра, а в ней - кусочек космической тьмы, - неожиданно говорит Рид. - Холодная. Неживая. А ты - тёплый...- Потому что живой, - шепчет Пирс, - слышишь, как бьётся сердце? Я всё ещё человек... и ничто человеческое мне не чуждо.- Например?- Могу ли я обнять тебя?Рид ёжится - и всё же кивает, утыкаясь лбом в плечо Пирсу. Эдвард свободной рукой осторожно притягивает к себе Провидца, вдыхая до боли знакомый запах и снова чувствуя себя единым целым; Чарльз тихо сопит и щекочет кожу своим дыханием.- Например, любовь.