Глава 12. (1/1)

От протяжного ветра каждая шаткая железка в Аркадии, казалось, начинала скрипеть. Незакрепленные швы в заборе. Металлические покрытия импровизированных столов на улице. Части самой Аркадии, требующие починки.Порыв ветра. Скрип. Стук. Скрип.Когда Октавия с землянкой выбралась к тяжелому осеннему воздуху, не осталось никаких других звуков.С тех пор, как Октавия потратила дни на изучение коридоров Аркадии, их лазеек и оказалась предсказуемо в этом хороша, единственную проблему составили охранники. Они двигались в противоположную сторону, но риск всегда остается, да?Индра позаботилась о проблеме.На самом стыке между спальным блоком и узким проходом к медблоку лежало тело. Или еще не тело?—?Он?.. —?Октавия сглотнула, не в силах закончить предложение. Мужчине было на вид лет тридцать, не больше. Смуглая кожа. Небольшой старый шрам над бровью.—?Жив,?— отрезала Индра прежде, чем продолжить идти.Октавия знала, что они должны идти, если не хотели быть пойманными, если хотели выжить. Идти дальше было необходимо.Поэтому, она пошла дальше.После приземления Ковчега на землю, всего в паре метрах от спального блока образовалась объемная трещина в металле, которой, Октавия знала, раньше не было. Трещина была размером примерно с обычного подростка, и тут даже Октавии пришлось пригнуться, чтобы пролезть. С недовольным взглядом и некоторыми негодованиями, Индра последовала за ней, протиснувшись боком между рваными металлическими краями.За лазейкой скрывался какой-то технический отсек, но Октавия не была уверена.Провода, датчики, странно звучащие приборы и трубы, предназначение которых было крайне туманным. Здесь не было окон, не было никаких человеческих следов и, судя по густому слою пыли, сюда едва ли кто-то заходил.Здесь было, однако, что-то отдаленно напоминающее шлюз.И, как выяснилось во время предыдущих обследований Ковчега в определенные скучные дни у Октавии, шлюз вел к северной части Аркадии, где располагался только пустырь и высокий забор с незакрепленными металлическими пластинами.—?Пойдем,?— выдохнула с облегчением Октавия. —?Нам надо…И повернулась, когда не услышала за собой шагов землянки и не услышала ответа.Индра стояла чуть позади, глубоко дыша и неловко держа правую руку вдоль тела. Каждый вдох сопровождался пожатыми губами и нахмуренными бровями. Она не предпринимала никаких попыток двигаться дальше.—?Что ты делаешь? —?прошипела Октавия, делая пару шагов в сторону землянки и почти с усердием параноика оглядываясь по сторонам.—?Я не сбегаю отсюда,?— выплюнула Индра в ответ, но что-то было в ее голосе. Что-то неправильное.—?Все твои люди мертвы,?— поставила ее перед фактом Октавия, слишком жестко, но в их хрупком положении она была обязана действовать эффективно. —?Некому осталось бороться. Тебе же лучше, если ты сейчас пойдешь со мной.Индра резко выдохнула и поморщилась, поведя правым плечом.И тогда, Октавия поняла. Скорее из жизненного опыта, чем из практических знаний.—?Ты ранена,?— и тогда, увидев еще один рычаг давления, Октавия без зазрения совести им воспользовалась. —?Ты совершенно не в форме помочь никому, даже себе. Просто позволь мне…Октавия протянула руку, едва успев прикоснуться к локтю Индры, который та неловко и почти неестественно держала. Но прежде, Индра смерила ее взглядом, и Октавия уронила руку, едва подавляя желание отступить на пару шагов назад и приготовиться к атаке.?Я не боюсь. Я не боюсь?Ветер не приносил никаких звуков, кроме скрежета металла с южной части территории Аркадии. Ропот человеческих голосов стих?— и это никак не могло быть хорошим знаком.—?Просто дай мне взглянуть,?— предложила Октавия почти примирительным голосом. —?Может, я могу помочь.И Октавия действительно могла иметь представление, о чем говорит.Ей было лет девять. Беллу пятнадцать. Едва возвращаясь с занятий, он погружался в свои учебники с головой. С сильным чувством вины за то, что не уделяет столько времени сестре, сколько раньше, но Октавия не жаловалась. В большинство вечеров она сама брала один из его учебников и пыталась разобраться в листах непонятного, но интригующего и интересного текста, особенно связанного с историей и биологией.Тем вечером, однако, Белл закончил со своими конспектами быстрее, чем обычно. В приподнятом настроении, в приближении выходных, он предложил поиграть, как раньше. Октавия была чуть тяжелее, чем в шесть лет, и Беллами устал после занятий, но едва ли их это остановило. Октавии отчаянно не хватало времени с братом?— и можно ли ее за это винить? Она не жалела пропустить ни единой возможности.Не жалела и когда потеряла равновесие. И когда приземлилась плечом о безжалостно жесткую поверхность пола?— и когда на секунду в глазах потемнело.Этот отрывок выпал из ее памяти совершенно.Потом ее посадили на стол, за которым работала ее мать?— Октавия могла чувствовать мягкий материал и измерительный метр под рукой, которой она хваталась за стол.Сама Аврора была в абсолютной панике. Октавия и по сей день не понимала, как такая сдержанная женщина, как Аврора, могла составлять такие ругательства. Она металась из угла в угол, ладонь в аккуратных волосах, губы яростно поджаты.Беллами же оставался, по какой-то причине, образцом спокойствия. Вспыльчивый, эмоциональный Белл только пальцем смахнул слезы с щек Октавии, которые она даже не заметила, что там появились, и сказал ей глубоко дышать и считать до десяти, пока он осматривает ее плечо. Слишком зрело и рационально для пятнадцатилетнего мальчика, чья незаконнорожденная сестра только что сломала ключицу без возможности обратиться за профессиональной помощью. Так по-взрослому, что это было почти больно.Поэтому Октавия послушала.—?Один… —?брат аккуратно оттянул ворот ее изношенной футболки, доставшейся ей от матери в прошлом месяце.—?Два… —?он случайно дотронулся до ее ключицы, и О вздрогнула со всхлипом прежде, чем закусить губу. Она не могла издавать ни звука.—?Три… —?лицо Беллами побледнело.—?Слушай,?— прервал он ее и натянул на лицо улыбку, почти убедительную, но она позволила себе быть одураченной его наигранным спокойствием. —?Это небольшой вывих ключицы. Я могу это поправить. Это будет больно, но тебе придется потерпеть. Ты сможешь сделать это ради меня?Октавия невольно всхлипнула, но уже не от тупой боли, распространяющейся по плечу к ее ключице, а от слов Белла. Он понимал это, она могла сказать по проблеску вины и сожаления на его лице, которые он не мог скрыть, сколько бы ни старался.Особой жестокостью было сказать ребенку, чтобы он молчал, пока ему вправляют гребаную кость, но какой выбор у них еще оставался? Если рядом проходили соседи в этот момент, или, скажем, патруль, они могли бы сказать, что это Аврора ударилась. Укололась иглой.Они часто использовали это?— чтобы скрыть существование Октавии, они списывали все на Аврору.Но какова вероятность, что они не услышали бы во вскрике детский голос?Аврора приостановилась на полушаге.—?Может все-таки…—?Что? Отведем ее к врачу? —?выплюнул Белл, как будто это было самой абсурдной вещью на свете, которую он мог сказать.И тогда маленький, девятилетний разум Октавии осознал, насколько же они все облажались. Это было так неправильно, что даже смешно.Беллами наклонился, чтобы оказаться на одном уровне с Октавией.—?Мне нужно, чтобы ты посчитала до десяти, хорошо? —?он выглядел почти виноватым, говоря это.Все его знания по медицине брались из библиотечных справочников и курсов земных навыков, на которые давным-давно всем стало глубоко плевать. Если бы не Октавия и их коллективное понимание того, что она не сможет пойти к нормальному врачу, вероятно, никогда, Белл никогда бы даже взгляд не кинул в сторону медицины.Октавия дернула головой в подобие кивка прежде, чем смогла хотя бы подумать спрыгнуть со стола и сбежать.—?Один… —?Белл положил одну руку ей на плечо и вторую на кость ключицы. Октавия зашипела, но продолжила считать.—?Два… —?хватка Белла чуть усилилась, но Октавия только сделала глубокий вдох.—?Три…Октавия закричала.Ненамеренно. Но в глазах потемнело и разноцветные круги поплыли перед глазами, и ее руку словно охватило огнем, и остальные конечности онемели, и ее тело больше не чувствовалось ее?— откуда тогда ей взять контроль над собственными голосовыми связками?Октавия не винила брата?— в отличие от него самого и, возможно, их матери, но вслух она никогда ничего не говорила. Тогда им повезло, и коридор оказался пустым. Остаток дня прошел в каком-то болезненном ознобе, и девятилетняя Октавия смело записала этот день в число самых худших.Тем не менее, горький опыт, как оказалось, должен был помочь ей с землянкой перед ней, семь лет спустя, на пустыре между диким лесом и Ковчегом.—?Дай мне попробовать,?— снова предложила Октавия, в этот раз просто протягивая руку.Ожидающе, терпеливо?— и почти не оглядываясь по сторонам, ожидая увидеть толпу охранников в любой момент. Что-то подсказывало ей, что она начнет очевидно нервничать и дергаться, и все приблизится к неизбежному провалу.Земляне уважают стойкость и упрямость. Этот урок она усвоила.Октавия держала руку вытянутой в немом предложении. Индра смерила ее взглядом, и только моменты и моменты спустя кивнула, едва заметно и с выражением почти заинтересованности на лице. По Индре, честно, всегда было трудно сказать.Только позволяя себе испустить дрожащий выдох?— господи боже, они все еще здесь, за что все земляне такие сложные?— Октавия ступила еще шаг вперед, подходя вплотную к правому боку Индры.—?Будет больно. Если тебе так легче, то можешь считать вдохи,?— в ответ Индра посмотрела на нее как на умалишенную, и Октавия едва подавила порыв закатить глаза.Сама Октавия, тем не менее, фокусировалась на дыхании, как учила мать. Что угодно, чтобы заглушить болезненную пульсацию в висках и собственное порывистое сердцебиение. Под пасмурным полуденным небом, на пустыре без единого места для укрытия в округе, она чувствовала себя практически голой.?Если я это переживу,?— думала она,?— я беру отпуск?Октавия положила одну руку на плечо Индры, на неестественно выпирающую из него кость, вторую на кость ключицы, копируя позу Белла годы назад. Могла бы она сейчас скопировать и его железную уверенность в том, что все будет хорошо…С резким выдохом, Октавия дернула рукой. Послышался влажный хруст, до того мерзкий, что Октавия поморщилась?— но не отпустила.Индра едва испустила резкий выдох, что-то между шипением и ворчанием. Брови Октавии пораженно взметнулись прежде, чем она смогла себя остановить, но ничего не сказала. Ясное дело, земляне не знали простой доброй человеческой боли.—?Нам надо идти.И в этот раз, Индра согласилась без возражений.Даже слишком легко, по сравнению с тем, что Октавия ожидала. Может, что-то это все-таки значит, но стоит признать, что сама Октавия ожидала, что их просто придут и пристрелят как дворовых собак.Отсюда они выбрались через одну из смещаемых пластин в заборе и отдалились на приличное расстояние от Аркадии, чтобы не слышать переговоры охранников, решивших прочесать территорию.Как бы Октавия не ненавидела это признавать, но она была совершенно не подготовлена к сильным физическим нагрузкам. Шестнадцать лет под полом, потом месяцы в тесной тюремной камере с кучкой таких же неразговорчивых неудачников?— чего еще ожидать? Те едва ли несколько недель едва ли ее закалили.Так что она смело отнесла хождение по лесу в список худшего опыта, что она получила на Земле. После бесчисленных склонов, выпирающих корней, луж и кочек ее икры горели, отдаваясь глухой пульсацией в коленях и ноющих бедрах.Отдельным разговором была, собственно, та икра, которую она разодрала до жалкого еще в первые дни пребывания на Земле. Ту, которую она попросила Эбби осмотреть, и которая к тому моменту была уже зашита.—?Можем мы устроить привал? —?наконец сдалась Октавия спустя пару часов молчаливого похода. Индра, может, и посмотрела на нее несколько снисходительно, но не возразила.—?Три минуты,?— отрезала она и немедленно рухнула у ближайшего дуба. Октавия тихо усмехнулась. Может, эта женщина все-таки не была железной.Сев под какое-то хилое деревце, что, возможно, до радиации было кленом, Октавия позволила плечам расслабиться и опереться спиной о жесткую кору.Пальцы сами невольно потянулись к краю штанины. Не сопротивляясь, Октавия приподняла изношенную ткань в пятнах еще невысохшей грязи, чтобы получить полный взгляд на свежий шрам. Эбби успела снять швы, и рана зажила достаточно хорошо, чтобы не нуждаться больше в повязках, оставляя только насыщенно-розовую полосу с небольшими фиолетовыми пятнами, похожими на синяки тут и здесь по всей длине шрама.Сам шрам, Октавия знала, отличался от тех, что есть у обычных обывателей Ковчега, которых зашивали врачи Аркадии. Ее же швы были больше небрежными рубцами, говорящими скорее не о некомпетентности зашивающего, но о том, как он работает. Была в грубых краях история о какой-то странной грубой эффективности, почти такая же, как у военных врачей в полевых условиях.Октавия задумчиво водила указательным пальцем по самому контуру, после длительного полу-бега окрасившимся яростным ярко-малиновым, почти красным. Икра горела так, будто сейчас снова могла начать кровоточить.—?Знакомые швы,?— неожиданно подала голос Индра, и у Октавии сжалось горло. —?Давно получила?—?Около пары недель,?— ответила она холодно, и затем почти с вызовом:?— Много шрамов в своей жизни видела?И только когда слова сорвались с губ, Октавия поняла насколько до смешного глупо они звучали, но по возможности не подала виду. Ее попытки общения с землянкой было похоже на одно крушение поезда за другим, но по какой-то причине, неизвестной самой Октавии, она не планировала сдаваться. Может, дело было в этом маленьком горделивом огоньке, который загорался каждый раз, когда Индра проявляла даже крошечные знаки уважения, даже если молчаливые. А может, дело было в простом любопытстве.—?Там, в камере,?— Октавия сменила тему разговора. —?Ты назвала Кларк…Октавия запнулась и взглянула на Индру, ожидая, что та продолжит, но женщина молчала. Вздохнув, Октавия снова продолжила:—?Откуда вы знаете друг друга?На секунду на лице Индры почти была видна внутренняя борьба, род которой был совершенно непонятен для Октавии. Она ждала. Индра неловко повела здоровым плечом. Это все напоминало какой-то странный, двусмысленный танец, выпады и наступления, замирания на месте и ожидание следующего хода.—?Кларк лидер первых небесных людей, спустившихся на территорию Командующей. Мы вели переговоры о перемирии. Потом она была послом от Флоукру. Так или иначе, пересечение с Ванхедой было неизбежно.Не зная, за что цепляться, Октавия сболтнула:—??Была? послом?—?До того, как выпустила пленника, а потом бросила тех своих людей, которых еще могла защитить. Те подростки под опекой Луны без нее вряд ли продержатся долго, хотя сама Кларк вряд ли рассчитывала просто уйти. Скорее всего, в ней снова проснулось желание получить все или ничего, и преступники и люди с Ковчега, хотя в обстоятельствах… она должна была брать то, что есть.Октавия не успела засыпать ее вопросами?— их прервал отдаленный шум. Ропот, вскрики, грохот оружия. Октавия подскочила на ноги и только слегка поморщилась от тянущей боли в икре.—?Остальная армия,?— выдохнула она. —?Они начинают блокаду.***Луна замерла перед тем, как постучать в дверь. Поджала губы, мысленно перебирая слова, с которыми может зайти.Комната была все той же, в какой содержали Рейвен раньше. За исключением, что сейчас, Луна знает, внутри по обеим сторонам от двери стоят двое стражей. Бессмысленно, потому что Рейвен все равно бежать в этом месте некуда, но Полис охватила паника, и чего еще ожидать от толпы, пребывающей в ужасе и понятия не имеющей, что делать дальше?В итоге Луна зашла без стука, ступая тихо, но уверенно по вмятинам на бывшем бордовом ковре.Она мгновенно почувствовала тяжелый взгляд Рейвен на плечах, говоривший даже без слов все, что Рейвен думала. Что, признать честно, было почти талантом. Луна никогда бы этого не признала, но под сверлящим взглядом Рейвен она чувствовала себя некомфортно, хотелось виновато отвести взгляд в пол и признать, насколько она ужасный человек.Но Луна выдержала взгляд Рейвен с натренированной холодностью. Помедлила на секунду прежде, чем выслать охранников за дверь. Те не ушли?— просто встали в позиции с другой стороны двери. Даже если они не слушали…Луна сделала пару шагов внутрь помещения. Вблизи смогла обратить внимание на то, как здоровая нога Рейвен отбивает рваный ритм по голому бетону. Луна знала, что пару минут назад девушка наворачивала круги по комнате до тех пор, пока больная нога не начала навязчиво гудеть.Стук-стук. Пауза. Стук-стук-стук. Пауза. Стук.Рейвен не сводила с нее взгляда.—?Мне нужно, чтобы ты продержалась немного дольше,?— в лоб сказала Луна. Справедливости, Рейвен знала, что Луна не из тех, кто ходит вокруг да около.Рейвен заметно нахмурилась, сбитая столку.—?Что?—?Сиди тихо. Не высовывайся, не борись со стражами, не повышай голос. Просто подыграй им, будто ты жертва ситуации и весь контроль у них.Уже молча, Рейвен смотрела на нее ожидающе. ?У них??. Возможно, она ждала объяснения, даже извинений за то, что помогла арестовать Рейвен.Луна только бросила:—?Притворись до тех пор, пока весь Совет снова не соберется в полном составе. Твой вердикт выносят этим вечером.Рейвен ответила ей звенящей тишиной.