Часть 6 (1/1)

POV Алексей Воробьев Я простыл и совсем расклеился, валяясь целый день в кровати. Голова гудела, жар не спадал, Аня все время сидела со мной. Я и забыл, когда мне в последний раз удавалось отдыхать во время болезни. Ночь тоже была ужасной: температура била рекорды, а от кашля ужасно болели ребра. Девушка и глаза не сомкнула. Я чувствовал себя ужасно, ведь причинял неудобства гостье, начиная тем ужасным походом в клуб и заканчивая простудой. Аня, усевшись у меня в ногах, задремала, а я старался не шевелиться, чтобы ее не разбудить. Девушка ужасно устала, и я боялся, как бы она чего не подхватила. Я больше не мог терпеть и аккуратно уложил девушку рядом с собой. Та даже не проснулась, лишь что-то прошептала во сне. Мне так было куда спокойнее, и я почувствовал, что начинаю расслабляться, а температура снижается. Я прикрыл глаза и шумно выдохнул. Наслаждаться спокойствием нам выдалось недолго: у девушки зазвонил телефон, и она проснулась, резко распахнув глаза и напугав меня. Аня минут десять не могла понять, кто ей звонит, и постоянно переспрашивала имя звонящего. Когда разговор наконец закончился, девушка приняла душ и начала куда-то собираться. —?Тебе нужны лекарства,?— Аня чмокнула меня в макушку. —?Я мигом. —?Хорошо,?— слабо улыбнулся я. —?Отдохни. Ты совсем устала. —?Да брось,?— отмахнулась девушка. —?Все нормально. Мне не сложно. Дверь захлопнулась, а я, преодолевая слабость во всем теле, поплелся к окну, из которого прекрасно было видно выход из подъезда. Недалеко стояла черная Ламборгини, но я даже не взял ее во внимание, пока в эту машину не села Аня. У меня были предположения, кто сидел на водительском сидении, но я старался отбросить догадки. Уже через минуту я сгорал от желания позвонить девушке и попросить вернуться обратно, остаться со мной, но понял, что это было бы ужасно глупо, и откинул телефон в дальний угол. Элвис-Мэлвис жалобно поскуливал, свернувшись рядом со мной.POV Анна Баринова Не использовать лекарства уже было невозможно, но я не нашла ни одной баночки в квартире у Леши. Я боялась, что могут возникнуть осложнения, поэтому все-таки решила съездить в аптеку. Города я не знала совершенно. Все маршруты, по которым меня возил Леша, вылетали из головы моментально. Я боялась заблудиться, и звонок Егора был для меня спасительным. Певец согласился повозить меня по нужным местам.Я решила не говорить про Крида своему ?возлюбленному?, ведь мы все еще играли пару. Точнее, он играл, а я только терпела его старания. Как типичная девушка, я стала питать теплые чувства, ведь Леши в моей жизни за последние несколько месяцев было слишком много, и я не устояла. Но мне, естественно, казалось, что это не взаимно, а попыток выяснить я даже не делала. Мне совершенно не хотелось портить ни наш отдых, ни отношения, ведь после такого признания все могло рухнуть до основания. И я старательно делала вид, что ничего не происходит. Не знаю, что нашло на Воробьева в ту ночь в баре, но я ужасно за него перепугалась. Когда мы добрались до квартиры, ему стало ужасно плохо, и пришлось вызывать медиков. Они привели его в чувства и велели поливать ледяной водой и хорошо проветрить комнаты, чтобы восстановить ясность ума. Я ужасно продрогла благодаря сквозняку и проточной воде, пока помогала Леше, но бросить все на самотек я тоже не могла. На меня уже накатывала истерика, когда я перестала чувствовать пальцы рук, но приходилось держаться. Воробьеву это помогло, но довело до ужасной простуды, и весь день я опять сидела у его ног. Крид встретил меня с теплой улыбкой, и я поняла, чего мне не хватало все это время. Вся эта привязанность к Леше ужасно утомляла, и я сходила с ума, когда певец целовал меня или заманивал в кровать. Порой мне хотелось закричать о своих чувствах, но я сдерживалась, по ночам воя в подушку и обманывая Лешу, что мне просто приснился страшный сон. Машина рычала, но скорость совсем не чувствовалась. Я не могла спокойно сидеть, ведь все мои мысли были заняты самочувствием Воробьева. Я боялась, что задержусь, и с ним может что-нибудь случиться, хотя, казалось бы, Лешу поразила всего лишь простуда. —?Ты совсем не похожа на ту жизнерадостную девушку, которую я знаю,?— сказал вдруг Егор, отчего я вздрогнула. —?Просто,?— было начала я. —?Забей. Женские загоны. —?Понятно,?— ответил певец. —?Мы в аптеку за лекарствами для Лехи или за таблетками экстренной контрацепции? Крид подмигнул, а я закатила глаза, ударив его ладонью по коленке. Егор рассмеялся и поднял руки, сказав, что сдается. —?Очень смешная шутка,?— проворчала я. —?Чтобы твоя девушка за ними ездила! Мы завернули в огромный торговый центр. Егор отвел меня в аптеку, где помог выбрать нужные медикаменты. Певец постоянно шутил, пытаясь рассмешить меня, и у него это неплохо выходило. Мне становилось на порядок легче и спокойнее. На кассе нас ждал неприятный сюрприз в виде отсутствующего банковского терминала. Я была неприятно удивлена, но у меня совсем не было сил, ни желания что-то выяснять. Я уже была готова разложить все обратно по полкам и поехать в другое место, но Егор остановил меня, положив перед продавцом стодолларовую купюру. —?Не надо, пожалуйста,?— отдала ему я деньги. —?Найдем другую аптеку, с терминалом. А я ведь даже не подумала сходить в обменный пункт. —?Тебе нужно скорее вылечить Воробьева и отдохнуть самой,?— ответил Егор. Он убрал выбившуюся прядку моих волос за ухо и легонько коснулся щеки. —?Ты ужасно выглядишь. —?Ну спасибо,?— обидчиво сказала я. —?Хорошо. Я отдам тебе все до копейки при следующей встрече, договорились? —?Если ты наконец успокоишься, то да. Крид победно улыбнулся и рассчитался с аптекаршей. Когда мы вернулись в машину, я старательно прятала глаза от певца. Возможно (хотя я на девяносто процентов была уверена в обратном), мне показалось, что Егор не специально так нежно дотронулся до меня. Какая-то часть меня жаждила ласки, особенно после терзаний Воробьевым, но здравый смысл твердил, что мне просто показалось, потому что я ужасно устала. Во мне боролись две противоположности, и я мысленно металась от одной стороны к другой. Я была настолько напряжена, что не заметила, как мы приехали к дому Леши. Егор завернул за угол и остановился. —?А то вдруг Алексей не то подумает,?— развел руками он. —?Давай, беги. —?Спасибо,?— на выдохе ответила я. Парень улыбнулся и приобнял меня, а мне совершенно не хотелось выходить из машины. Где-то ждал Леша, но вместе с ним наша ?игра? и наигранные чувства. С Кридом мне было в разы спокойнее. Я улыбнулась в ответ и уже открыла дверь машины, но певец меня остановил. —?Ладно, уговорила,?— рассмеялся тот,?— забирай. Я недоумевающе подняла бровь, а парень протянул мне браслет из светлой кожи с железными буквами, собирающимися в слово ?ГОЛЛИВУД?. —?Я видел, как ты на него смотрела,?— ответил он на мой немой вопрос. —?Бери. Я вышла из машины в ступоре, даже не поблагодарив Крида. Он был действительно наблюдателен, раз заметил это. Я действительно хотела этот браслет, но, когда мы с Лешей подошли к лотку с сувенирной продукцией, не нашли продавца и не смогли приобрести себе браслеты. Только когда машина Егора отъехала, меня немного отпустило, и я заулыбалась. Я не решилась надевать браслет, ведь Воробьев мог спросить, откуда он у меня, поэтому запрятала его во внутренний карман джинсовой куртки. Я тихо открыла дверь и прошла в квартиру на цыпочках, чтобы не дай Бог не разбудить Лешу. Но певец сидел за ноутбуком и совсем не думал отдыхать. В наушниках играла громкая музыка, и он никак не мог услышать, как я пришла. Я скинула кроссовки и, попросив Элвиса не выдавать меня, закрыла Леше глаза. —?Почему ты так долго? —?хрипло спросил он. —?Я не знаю города,?— ответила я и не соврала. Усевшись рядом с певцом, я коснулась губами его лба и приобняла за плечи. Температуры, как мне казалось, не было, и я облегченно вздохнула. Блеск в глазах Воробьева совсем исчез, и я сослалась на его простуду. —?Жить буду? —?прошептал парень о потерся носом о мой весок. —?У тебя нет выбора, Воробьев,?— выдохнула я. —?Самая красивая,?— тихо пропел он. —?Глаза, как небо, синие. Я была готова разрыдаться от безысходности, ведь Леша был так нежен, а я все еще уверяла себя, что мы продолжаем играть, и в конце я останусь ни с чем. Я с трудом держалась, сминая дрожащими руками простынь, но не показывала своих эмоций. —?Заказал билеты,?— нарушил идиллию Воробьев. —?Через пять часов мы должны быть в аэропорту. —?Ты сможешь лететь? Вдруг поднимется температура,?— засуетилась я. —?Мы могли бы отложить Чикаго до полного твоего восстановления. —?Причем тут Чикаго? Мы летим в Москву,?— сухо кинул парень. —?Пора бы тебе начать собирать вещи. Я все сложил, пока ты… —?осекся он. —?Покупала лекарства. Мне была не понятна смена его настроения, и даже на простуду его озлобленные взгляды списать нельзя было. Но противиться и расспрашивать я не стала, а открыла чемодан и стала доставать вещи из шкафа. Леша все так же сидел за ноутбуком, все так же в наушниках, а я поглядывала на него через плечо, ожидая, что певец захочет хотя бы объясниться. Но ничего к этому не привело, и мы, как говорил Воробьев, прилетели в Москву. Столица только начала просыпаться, а я уже валилась с ног и удивлялась, как держится Леша. Он был спокоен и совсем безэмоционален, и это меня пугало.Когда мы добрались до квартиры певца, Воробьев, даже не разобрав вещи и не попив кофе, уселся за ноутбук. Он снова надел наушники и закрылся от меня. Я простояла на пороге минут десять, так и не решаясь пройти, но все же сделала шаг, поставила сумку и уселась на пороге, облокотившись на полку для обуви. Я уже представила, как беру билеты обратно в Пензу и больше никогда не возвращаюсь в Москву. После этих нескольких месяцев я просто не могла вернуться в пустую квартиру и влиться в привычный рабочий ритм. Мне было ужасно больно осознавать то, что придется расстаться с Лешей навсегда, но выхода другого не было. Я решила рассказать ему обо всем за час или два до рейса, когда я буду в аэропорту и не смогу увидеть его разочарованных глаз. Москва вконец оживилась, сопровождая пробуждение радостными гудками автомобилей. Я наконец заставила себя раздеться и отправилась к полюбившемуся мне панорамному окну. Стянув с кровати певца подушку и плед, я укуталась и прижалась к холодному стеклу. Воробьев же, даже не повернулся.