Ссора (1/1)

Дождь накрыл собой улицы Будапешта, тяжёлые капли грохотали по крыше летнего дворца. Небо было затянуто серыми тучами, не позволяя ни одному солнечному лучу упасть на землю.В огромном зале, в большом чёрном кожаном кресле, сидел ни кто иной, как хозяин замка - граф Дракула. Он обдумывал провалившийся план по доставке монстра Франкенштейна в Будапешт и то, как это можно было исправить. Подле кресла стояла рыжеволосая невеста - Алира, единственная виновница, оставшаяся после провалившегося плана. Она стояла, потупив взор, опасаясь реакции своего господина. По другую сторону, на подлокотнике сидела его дочь - шестнадцатилетняя Беатрис. Девочка необыкновенной красоты. Смешав в себе черты матери и отца, она была просто неотразима. Ее чёрные вьющиеся волосы спадали на грудь, голубые и очень глубокие глаза сверками в темноте. Кожа была бледная, но имела человеческий, живой румянец, который не выдавал в девочке дочь Дракулы. Она очень волновалась из-за случившейся ситуации и хотела чем-то помочь отцу:— Что можно сделать? — тихо сама у себя спросила Беатрис.— Остынь, не твоего ума дело, милочка, — Наполняя каждое слово ядом говорила невеста, ехидно улыбаясь.— Почему я не должна думать о решении проблемы?— Потому, что это не твоего ума дело, не лезь туда, куда не просят.— Почему я вообще должна тебя слушать? Ты мне не мать, — юная графиня начала вскипать от такой наглости со стороны невесты.— Как минимум, я тебя старше. В конце концов, я твоя мачеха.— Я не должна слушать тебя только из-за того, что ты спишь с моим отцом, — с этими словами она сильно ударила по спинке кресла. Это не вырвало графа из раздумий (как минимум, они так думали), а Алиру начало бесить такое наглое поведение своей падчерицы. По сказкам, мачеха всегда издевалась над своей падчерицей, а в ее ситуации, все было наоборот. Сделаешь что-то не то этой чертовке и все.— Знаешь, ты ещё ребёнок для таких вопросов!— Ты не смогла привести даже монстра, — с полным равнодушием сказал граф, но в его голосе всё же иногда проскакивали нотки злости. Алира потупила взор, прекрасно понимая, что ей может достаться. Она его очень разозлила, так ещё и дочь.— А почему ты меня не отправил за монстром Франкенштейна? Если это, - кинув пренебрежительный взгляд на Алиру, она продолжила, — даже не смогло привести монстра. Алиру просто выводило из себя такое пренебрежительное к ней отношение этой малявки. Как она смеет так о ней говорить? Глаза невесты просто метали молнии от невозможности чего-либо сделать.— Я много раз говорил тебе об этом. Беатрис, ты всё знаешь не хуже меня.— Ты просто издеваешься! — Сильно ударив ногой по креслу, девушка потеряла равновесие и начала падать. Граф схватил дочь за руку и вернул в исходное положение.— Вот, по этому я тебя и не пускаю, а теперь прошу мне не мешать, - и с этими словами он облокотился на спинку кресла, погружаясь в порочный круг бренных мыслей, совсем не обращая внимания на назревающий конфликт.— Видишь, ты просто ребёнок, несмышлёное дитя. Тебя, с твоими силами, даже не пускают на задания. Потому, что ты безответственная и через-чур эмоциональная, — она-то знала все больные места Беатрис и очень хорошо на них играла. Единственное, про что она не сказала, так это про мать. Бедная женщина так любила дочь, что отдала за неё жизнь, а маленькая девочка всегда винила себя в смерти матери, до сих пор не отпуская эти мысли. Хотя, это было уже лишнее. Она и так хорошо сыграла на нервах падчерицы. Алира, единственная из трёх невест, ненавидела Беатрис. Верона, прожив несколько сотен лет, давно мечтала о дочери и приняла падчерицу, как родную, и ценила каждую возможность побыть рядом с маленькой девочкой. Беатрис тоже очень любила Верону, не как мать, конечно, скорее, как добрую тётю, и очень ей дорожила. Маришка, при похожих обстоятельствах, тоже потеряла мать в детстве, прекрасно ее понимала и могла поддержать или дать хороший совет. Маришка была для нее старшей сестрой и родной душой. И лишь Алира ненавидела девочку и её мать. Считай, что они обе стали между ней и графом. Когда появилась эта Элизабет, Влад почти всё своё время уделял ей и, если с Элизабет была надежда на то, что она ему надоест или умрёт, то когда появилась Беатрис, граф каждую свободную минуту уделял дочери. В этой ситуации уже не было надежды на то, что подобное случится с его дочерью. Это проклятие Алиры будет жить вечно. Беатрис еще минуту приходила в себя от такой наглости невесты.— Как минимум, за меня волнуешься, а за тебя - нет. В этот момент принцесса Тьмы будто осеклась: она вспомнила разговор, который смогла подслушать. Не обращая внимания на невесту, она обратилась к отцу:— Пап, папа.— Что? Не втягивайте меня в ваши склоки.— Я не об этом, - отмахнувшись от невесты, она обратилась к отцу, — Помнишь, ты учил меня подслушивать разговоры?— Ближе к делу.— Я подслушала разговор в Ордене. Влад взглянул на неё вопросительно.— Что там говорили? Она пристально посмотрела ему в глаза, передавая всё, что там услышала, утаив лишь момент про Дашу. Как ни странно, девочка очень волновала юную графиню. Даша была ее ровесницей с густыми волнистыми волосами рыжего цвета и зелёными глазами. Эта девочка из знатного рода, который уже четыре века пытался убить её отца, из-за чего она пережила много бед. Даша имела весьма интересный и взрывной нрав. Её ровесница за свои не долгие семнадцать с лишним лет столько пережила и не сломалась. оставаясь очень жизнерадостной. Что-то манило её к Даше. Беатрис, как ни странно, хотела с ней подружиться. Они обе не имели подруг. У вампиров не бывает детей, вот простой ответ на ее одиночество. А Даша не имела времени на дружбу, погруженная в постоянные тренировки и попытки выжить. Они могли бы понять друг друга и стать лучшими друзьями, но между ними стояла многовековая война, не позволяющая им сблизиться. Однажды они виделись, но Дарья даже не подозревала о личности таинственной незнакомки, являющейся к ней во снах и наяву.— Они знают слишком много, — заключил граф и, облокотившись, он продолжил обдумывать план действий.— Знаешь, твоя мать была прекрасной женщиной, она отдала жизнь за тебя, а ты, — она окинула девушку оценивающим взглядом, — ты ее полная противополо… Не успев дослушать рассказ невесты, Беатрис не выдержала и накинулась на нее, теряя человеческие черты. Опрокинув соперницу на пол, она взгромоздилась сверху, но и Алира была не пальцем деланная. Собрав силы, она скинула с себя девушку и уже сама пригвоздила её к полу, предусмотрительно прижав руки под коленями. Беатрис же, дождавшись хорошего момента, одним рывком освободила руки и начала бить невесту по лицу, а затем, освободившись, опять перевернулась и уже намертво пригвоздила Алиру к полу.— Остановитесь, — холодно и жёстко сказал Влад, стоя рядом с дерущимися. Его холодный взгляд говорил больше, чем тысяча слов. Беатрис ослабила хватку, разрешая невесте дышать, и слезла с неё и, встав на ноги, попыталась хоть чуть-чуть прибрать волосы в порядок и прикрыть места, где одежда была разорвана. Щёки горели красным, а рваные раны быстро затягивались, не оставляя и следа на мраморной коже. А вот Алира… Её одежда была практически вся разорвана. У неё тоже была быстрая регенерация, но травмы были очень серьёзные. Лица у невесты практически не было, а на руках было множество ран. Девушки встали перед графом и потупили взор. Даже Беатрис была похожа на грустного щенка, просящего прощения за содеянное. Что же говорить о невесте, она просто содрогалась от каждого движения графа, прекрасно понимая, что сегодня натворила очень много.— Прости, — оборвала тишину Беатрис, не в силах сдержать слёзы.— Прости, что значит прости?! У нас война назревает, а вы скоро друг друга поубиваете, — немного помедлив, он добавил, - Мне только этого ещё не хватало. Видя, что Беатрис чуть ли не рыдает, он немного умерил пыл. Как бы не вела себя его дочь, он всё равно очень её любил. В этом и была проблема того, что он очень её разбаловал, никогда не наказывал, дарил всё, что она хотела и разрешал почти всё, но по другому он не мог. Он любил её не только, как единственную дочь и наследницу, но и как напоминание о любимой женщине. Женщине ангельской красоты. Сильной, умной,но рядом с ним становилась нежной и ласковой, а Беатрис была так на неё похожа. Не выдержав слёз дочери, граф подошло и обнял её, а она обхватила руками его шею, совсем как в детстве, уткнувшись в его плечо.— Почему я не такая, как мама? — говорила девушка, захлёбываясь в слезах.— Тише, ты на неё очень похожа.Влад сразу понял откуда у нее появились эту размышления. Он метнул яростный взгляд на невесту, отчего та буквально вжалась в стену и тихо покинула комнату, зная крутой нрав хозяина.А Беатрис продолжила:— Если бы не я, мама была бы жива.— Это был её выбор, на её месте я поступил бы так же, - он старался успокоить дочь, в счетной попытке согреть, обнимал ещё крепче, невольно согреваясь о тепло её кожи. Именно в таки моменты он начинал жалеть о том, что он вампир. Он чувствовал биение сердца в ее груди, пульсацию крови в ее в венах, отчего она еще сильнее напоминала Элизабет.— Мама отдала за меня жизнь, ты меня так любишь. Мне кажется, что я не заслуживаю этого.— Выброси это из своей говоры и не слушай Алиру. Беатрис отстранилась от отца и посмотрела на него таким взглядом: ещё опухшие щёки, красные глаза, под которыми ещё дрожали слёзы, но ее губы расплылись в улыбке. Даже этим она была похожа на мать.— А можно я пойду гулять? — с надеждой в голосе спросила она. Граф, промедлив, добавил:— Только будь аккуратна и не лезь на рожон, люди не должны знать кто ты.— Конечно. С этими словами она ещё шире улыбнулась и, прильнув к отцу, поцеловала его в щёку. Не снимая улыбки и прикрывая места, где была разорвана одежда, она побежала к себе в комнату. Эти мрачные коридоры для многих были настоящим кошмаром и предвестниками смерти, но для нее они были родным домом. Комната принцессы Тьмы была по истине великолепна. Ее стиль очень отличался от обличия замка, ведь комната с балконом была выполнена в белых тонах. Огромная кровать, накрытая белым балдахином, журнальный столик около дивана и туалетный столик около кровати, ворсистый коврик и камин по истине исполинских размеров, который можно было рассматривать часами, а также пристроенная ванная и гардероб, наполненный разнообразной одеждой. Но Беатрис это не трогало. Она стащила с себя рваную и залитую кровью одежду и кинула её в камин и пошла в ванную для того, чтобы отмыться от крови и ненавистного ей запаха Алиры. Приведя волосы в порядок, она нашла в гардеробе рубашку и штаны, а на плечи накинула плащ. Именно от отца она переняла любовь к этому атрибуту гардероба.Выйдя на балкон, она подставила лицо холодному ветру. Вдруг, что-то почувствовав, она раскрыла крылья и спрыгнула вниз. В отличии от отца и других вампиров, она не обращалась в фурию.