Седьмая (1/1)

Артит проворочался без сна полночи. После этого неловкого рассказа Конгфоба о жарких, смущающих и неизменно связанных с ним снах, ему пришлось хорошенько постараться и разобрать своё отношение к сложившейся ситуации и к самому Конгу, чтобы не наломать ненароком дров. Была благодарность за заботу. Восхищение как характером и умением адаптироваться, так и всем этим парнем, буквально целиком. И симпатия, причём довольно сильная. Он успел испытать даже острое умиление от вида сердито насупленных бровей младшего, когда у того что-то не сразу получалось. Но самым главным сейчас, бесспорно ведущим в этой какофонии эмоций и чувств и практически перекрывающим всё остальное, было банальное влечение. Нет, на самом деле, как он мог не чувствовать возбуждения, когда его мозг окончательно понял, что этот лежащий позади него невероятно привлекательный молодой мужчина не далее как несколько часов назад признался, что его буквально преследуют сны о том, как они занимаются самым натуральным неприличным сексом? В голове неутомимым эхом проносились звуки, которые разбудили его несколько ночей назад и которые Артит принял за вестников ночных кошмаров. "А-а-ах, Артит... Да-а...". А ведь тогда Артит подумал, что Конгфобу снилось что-то плохое... Но плохим в этом сне, судя по всему, было только то, что в нём так никто и не успел кончить. Как там сказал Конгфоб? "Спать, прижимаясь к обнажённому тебе, намного сложнее, чем я думал"? И, что было даже несколько забавно, выглядел Конг донельзя виноватым, словно в смертном грехе признавался. Неужели он думал, что Артит не в курсе происходящего по утрам и, сказать откровенно, ночами, чувствуя ягодицами горячую твёрдую плоть, даже когда владелец этой самой плоти мирно посапывал в загривок Артита? Когда Конгфоб шевелился, прижимал его ближе к себе или — бывало и такое — немного дёргал бёдрами во сне, Артиту, часто просыпающемуся из-за чуткого сна, приходилось изо всех своих сил держать себя в руках, невзирая на дремоту, окутывающую разум и лишь стыдливо мечтать, чтобы Конг просто случайно, во сне, взял его. Этой ночью пришлось сохранять неподвижность в ответ на изредка потирающегося об него младшего и в то же время не позволить себе напрячься, чтобы ненароком не дать понять возможно лишь неглубоко дремлющему в эти моменты Конгфобу, что и сам он не спит. Очень хотелось поддаться желаниям тела, но, чёрт возьми, Конг не был даже бисексуалом и, насколько понял Артит, раньше не испытывал влечения к парням. Нельзя было пользоваться ситуацией, просто нельзя и вернее будет постараться держать самого себя в руках и не доводить младшего до срывов, подобных вчерашнему, хотя небеса свидетели — Артит даже не пытался хоть как-то соблазнять Конга. Придя к печальному решению не потворствовать собственным лишь частично низменным и несбыточным — просто потому что, как выходило из всех этих размышлений, Конгу хотелось не просто пару раз отдаться или взять его, следуя жажде плоти, но и, невзирая на столь малый срок знакомства, забрать себе этого мужчину полностью и никогда никому не отдавать — желаниям, Артит вздохнул и, с сожалением осторожно высвободившись из жарких объятий, поднялся на ноги едва стало понятно, что наступил рассвет. Хотелось подарить ему хоть одно спокойное утро — хотя бы только за всю его заботу и внимание Конг заслужил мирный сон. А вот со своим возбуждением Артиту сейчас нужно будет справиться собственноручно, не привлекая к этому Конгфоба и ни в коем случае не пользуясь тем, что его самого влечёт к старшему. Чистая физиология Артиту была не нужна и в этом и заключалась проблема... Твёрдо решив не провоцировать младшего, Артит, тем не менее, сразу же провалил собственный прекрасный план, доведя того чуть ли не до обморока своим видом после купания — лишь заметив потемневшие от затопивших радужку зрачков глаза, рваное дыхание и судорожно сжимаемые ноги, старший осознал, как он сейчас выглядит и что на самом деле натворил с Конгом, самообладание которого трещало по швам. В ужасе от своего поведения он отбросил банан в кусты и бросился натягивать на себя майку с рубашкой, пока Конгфоб приходил в себя. После довольно неловкого завтрака Артит взял себя в руки, наказав себе быть естественным, не позволять младшему закрыться в себе из-за случившегося и попытался разболтать Конга, спрашивая того о детстве и в ответ рассказывая о своем, и в довольно непринуждённой атмосфере они не торопясь проверили ещё одно направление, но снова предполагаемо потерпели неудачу, не обнаружив ни людей, ни строений, так что было решено пойти на пляж, чтобы обеспечить себя обедом и ужином и заодно посмотреть, не будет ли на горизонте хоть какого-нибудь судёнышка, но, к сожалению, мирное море сегодня было таким же одиноким, как и вчера. Зато обнаружился гордо лежащий на песке средних размеров чемодан. — Конгфоб, смотри! — Артит, ни на минуту не забывая о травмированной ноге, поскакал к находке и нагнулся, чтобы ухватиться за ручку, но Конгфоб опередил его, забрав увесистый чемодан, и недовольно цыкнул. — На одной ноге собираешься прыгать? Ненормальный... — Да ладно, Конг, он же не выглядит тяжёлым, тем более, что... – начал бурчать старший, но почти сразу же осёкся, увидев, что Конгфоб с трудом тащит чемодан под пальмы и шлёпнул себя по лбу. — Точно, он же мокрый! — Десять баллов команде с ямочками, — с сарказмом выдал Конгфоб и удивлённо обернулся, услышав звонкий смех. — Что? — У тебя тоже есть ямочки, – с готовностью ответил Артит и фыркнул, увидев недоумение младшего. — У тебя на пояснице. — Не знаю, я на свой зад не смотрел, честно говоря. Артит прикусил язык, чтобы не выпалить ненужное "Ну и зря, прекрасный зад". — Ладно, Пи, давай посмотрим, что тут у нас... – Конгфоб присел перед чемоданом, открыл молнию и уставился на ворох мокрой одежды. — Так, можно сказать, нам повезло — одежда мужская, — пробормотал Артит, присаживаясь рядом. — Надеюсь, здесь есть что-нибудь, что мы могли бы использовать. Конгфоб выуживал насквозь мокрые вещи по одной, тщательно отжимал, а Артит расправлял эти неясные комки, встряхивая их в воздухе, и раскладывал на песке. — К вечеру это всё просохнет и посмотрим, что нам пригодится, – деловито пояснял он очевидное, — Но уже сейчас ясно, что без трусов мы не останемся. — Ну и хорошо... – согласился Конгфоб и, радостно что-то воскликнув, позвал старшего: — Пи, иди сюда! Артит подскочил к Конгу и увидел в его руках прозрачный пластиковый пакет с — о, боги! — флаконами геля для душа и несколькими новыми кусками мыла. — Можно будет нормально помыться, Конг! — Артит радостно навалился на него со спины и начал тискать. — И стирать вещи, Конг! Стирать! Пока Артит висел на нём, Конг достал маленькую кожаную сумочку и старший стиснул его сильнее в крепких объятиях, а когда на свет божий были извлечены небольшая пилочка, кусачки и пинцет — Артит восторженно запищал ему на ухо, а потом отцепился и уселся рядом. — Я наконец-то подстригу ногти, — с чувством выдохнул Конг. — Повезло, что эту сумку выкинуло к нам.— Да, наверное... – улыбка медленно сползла с лица Артита и младший понимающе положил руку ему на плечо. — Скорее всего, этот чемодан принадлежал кому-то с нашего корабля, да? — Да, Пи, скорее всего, – Конг ободряюще погладил его по спине и грустно улыбнулся, — Но сейчас он у нас и нам нужно выживать, так что давай выжмем максимум из нашей находки, ладно? Не грусти, пожалуйста.В конце концов, Конг был прав — владельца этого чемодана, скорее всего, уже не было в живых, а им он явно пригодится.— Тут есть ещё кое-что, – сказал Конг, вытаскивая из бокового отделения сумку с леопардовым принтом, расстегнул молнию и достал небольшой серебристый предмет. Глаза Артита неверяще распахнулись. — Это что-то вроде пробки для бутылки? — Э-эм... Я так не думаю, Конг. — Может, это дверная ручка? – он осмотрел внимательнее это нечто в форме перевернутой капли с прикреплённой к ней основе, в которую был вплавлен переливающийся фиолетовый кристалл. Не успел Артит пискнуть, как он постучал непонятным предметом по зубам. — Хм... Кажется, действительно металл, – пробормотал Конг, а со стороны Артита раздался странный булькающий звук. — Что? — Конг. Это анальная пробка. — ЧТО?! – младший в ужасе перевёл взгляд со старшего, что уже откровенно ржал над ситуацией, на свою руку и, практически взвизгнув, резко отбросил пробку от себя и обиженно зарычал. — Блядь! Блядь, Артит! Ты не мог сказать? Я же в руках её держал! — В руках? Да ты её в рот потащил! – не разгибаясь, простонал Артит, не в силах справиться с приступом смеха, пока недовольный младший полоскал рот водой, осуждающе глядя на него. — О, боже... Это просто невероятно.. — Да-да, просто охренеть как невероятно, — Конг, скривившись, смотрел на чемодан. — Сам дальше разбирай это. — Ладно, не бурчи, нежный ты цветочек, – немного успокоившись, Артит вытер слёзы с покрасневшего лица и запустил руку в сумку с сюрпризами. — Пара наручников, – он вытащил на свет блестящие металлические наручники и Конг немного напрягся. — Плётка, – Конгфоб шумно сглотнул. Может, старший пожалеет его и не станет продолжать? — Огромная бутылка смазки, – покрасневшие от накатившей неловкости парни переглянулись и Артит снова запустил руку в сумку. — Ох, кляп, – он покачал в воздухе кожаным ремешком с прикреплённым к нему шариком и неловко хихикнул. — Вау, здесь так много всего... Интересное хобби было у этого парня. Такой ассортимент. — Будда, ты что, знаешь всё про эти штуковины? – шокированно пролепетал уже бордовый Конгфоб.— Я не пользуюсь этим в реальной жизни, – вскинулся Артит и почти сразу же стушевался. — Я вообще больше по теории, чем по практике, – он снова склонился над сумкой и, вскинув бровь, достал из неё средних размеров розовый дилдо. — Ага-а...— Так, всё, – едва выдавил из себя Конг и выругался сквозь зубы. — Пошли домой! — А что делать с этим всем? – нерешительно спросил Артит, глядя в спину удаляющегося младшего.— Не знаю! – крикнул тот, не оборачиваясь и взмахивая рукой с зажатыми в ней ножницами и пинцетом. — Просто возьми с собой! Будем наручниками связывать хворост или что мы ещё можем с ними делать? — он уже практически орал, успев отойти достаточно далеко.— Боже, неужели так сложно меня подождать? – пробормотал Артит, поднимаясь на ноги и подхватывая сумку. — Конг, подожди меня!Но Конгфоб не собирался его ждать. Единственное, чего он хотел — как можно быстрее скрыться от Артита и не дать понять, насколько он был близок к демонстрации своего возбуждения. Возбуждёния от того, что в своём воображении увидел на Артите эти грёбанные наручники. Возбуждения от того, что обрадовался этому подарку морей. Смазка. Теперь попытки держать своё воображение в руках будут ещё безрезультатнее.