Город иллюзий, часть 9 (1/1)

Ремис бросился наутёк. Он понятия не имел, куда именно бежать?— от страха казалось, что опасность здесь повсюду, грозит выпрыгнуть из-за каждого угла.Один грязный закоулок, другой… Они все были совершенно одинаковыми, запутанными и непонятными. Улицы словно менялись, перестраивались прямо перед ним, стоило ему обернуться.Ноющие ноги дрогнули, почти отказавшись подчиняться, и Ремис едва не полетел на остатки грязной брусчатки. Выругавшись, он рванул вперёд из последних сил. За ним гнались, он чувствовал?— уже слышал голоса позади, то ли выкрикивающие, то ли рыкающие слова на незнакомом языке. Грудь и лёгкие горели от нехватки воздуха, перед глазами плясали чёрные мушки. Ремис не знал, из каких резервов ещё умудрялся тянуть силы,?— давно бы рухнул мордой вниз, если бы не знал, что после не встанет.Он скорее почувствовал, чем увидел, как сверху на него падает тень. Тело сработало быстрее мозга?— попыталось откатиться в сторону, как на тренировках. Вот только на тренировках у Ремиса обычно оставались хоть какие-то силы. Перетруженные мышцы подвели, и Ремис растянулся на животе, больно ударившись плечом.Рядом с ним кто-то тяжело спрыгнул на землю, и в следующую секунду его резко рванули за шиворот. Ремис попытался дёрнуться вниз и вывернуться, но ворот его туники тут же скрутили в тугой ошейник, ткань больно впилась в горло.Хрипя и извиваясь, Ремис умудрился повернуть голову, и прямо ему в лицо пахнуло гнилью. Урод, державший его, был чем-то средним между человеком и самым отвратительным, опустившимся ситхом из всех, кого Ремис только встречал. Тупые жёлтые глаза щурились из-под тяжеленных надбровных дуг. Обвислые губы кривились, обнажая выступающие, как у хищников, бурые клыки. В сальные чёрные косы были вплетены костяные побрякушки и бусины, гремевшие при каждом движении.Урод торжествующе осклабился, и кожистые отростки вокруг его рта слегка зашевелились, как мерзкие щупальца. На секунду его хватка ослабла, но, не успел Ремис дёрнуться, как его схватили уже за шею.—?Zarmlezra. Giazi tave unstyr. —?Его речь походила на что-то среднее между змеиным шипением и птичьим щёлканьем.Запрокинув голову, он издал гортанный крик, и сразу несколько голосов подхватили его с разных сторон. Из одного переулка, другого, с крыши?— отовсюду слышался вой. И он надвигался.Ремис задёргался изо всех сил, бешено забил ногами, пытаясь пнуть урода по колену?— да хоть по чему-нибудь! —?но тот только хохотал, и казалось, что этот хохот и дикарский вой выдавили все звуки вокруг. Ничего не осталось?— только смех, вопли и стук собственного сердца.Кажется, он тоже заорал. Заскрёб по заскурозлым пальцам, пытаясь отцепить их, но только сорвал ногти до крови. Чувство собственной беспомощности захлестывало с головой; чем сильнее Ремис пытался вырваться, тем яснее становилось?— ничего не поможет. Он обречён. Бессилен. И сдохнет.Ремис словно тонул и мог только беспомощно погружаться всё глубже и глубже. Он никогда не считал себя слабаком?— наоборот, по сравнению с большинством пацанов даже в Академии Ремис был очень даже сильным и ловким,?— но сейчас почувствовал, что против взрослого мужика может он до смешного мало. Урод не реагировал на его пинки и удары; каменная лапища будто вообще не уставала. Ремис уже видел тёмные силуэты, выступающие из переулков, спрыгивающие с крыш, появляющиеся будто из ниоткуда. Их набралось уже не меньше десятка?— а на подходе наверняка было куда больше.И темнота, эта глубокая, бесконечная темнота вокруг… Ремис видел её, как она колышется за тонкой гранью реальности. Словно поверхность болота, под которой?— тысячи старых костей и гниющих трупов. В их мёртвых телах теплилась жизнь?— неправильная, ненастоящая, враждебная ко всему, что ещё дышало. Они буравили Ремиса взглядами и ждали, ждали когда он присоединится к ним. Древний мертвец тянул к нему истлевшие пальцы, Амадаар скалил окровавленный рот, пялясь в упор немигающими, остекленевшими глазами.Они хотели получить его жизнь, выпить её и растворить в себе без остатка… Но и Ремис мог отнять у них кое-что. Это что-то заставляло их оставаться здесь и алчно пожирать всё по-настоящему живое. Это была огромная сила?— отвратительная и донельзя злая, но Ремису не приходилось выбирать. Только брать то, что есть, и, собрав остатки воли, сконцентрировать и направить вовне…Зажмурившись, Ремис представил, как вырывает из Амадаара последние крупицы Силы, и они заполняют пустоту на месте его собственной. Тело сковало холодом, во рту разлился вкус гнили. Эта Сила не принадлежала ему и хотела переделать под себя?— задушить настоящую жизнь и заменить её подделкой,?— но Ремис и не собирался оставлять её себе. Закричав, он позволил Силе вырваться, пройдя через его тело в материальный мир тёмно-лиловой волной энергии.Державшего Ремиса дикаря отшвырнуло в сторону, оттолкнуло назад ещё нескольких; с ветхих стен посыпались штукатурка, мусор и куски грязи. Тот, кто поймал его, так и остался лежать, поскуливая и корчась от боли, но остальные уже поднимались?— пока ещё неуверенно, пошатываясь, но неотвратимо.?Бежать! Быстро, быстро, пока не очухались!?Попытавшись подняться, Ремис едва не задохнулся от ужаса. Он не мог шевельнуть и пальцем. Мышцы не слушались; он не чувствовал рук и ног. Будто паралитик. А дикари уже встали на ноги и перехватили поудобнее своё оружие. Среди них были взрослые мужчины и совсем мальчишки, ситхи и люди, уроды и те, кого ещё могли бы спасти ванна и приличная одежда, но объединяло их одно?— голодные, практически звериные глаза.От безысходности хотелось выть?— Ремис и взвыл бы, только голос тоже не слушался. Он больше не видел болота с мертвецами, не чувствовал Силы ни внутри, ни вокруг себя. Её будто… Не было. Будто он враз забыл всё, чему успел научиться… Или, того хуже, стал обычным. Слепым и глухим калекой.Ремис с трудом сглотнул ком в горле, сморгнул слёзы с ресниц. Вот и всё… пиздец ему. Полный. И ему, и Милли… Если мелкая вообще до сих пор жива…Он зажмурился?— не мог смотреть, как вокруг него сужается кольцо врагов,?— но тут же удивлённо распахнул глаза. Шаркающие, бряцающие худо-бедно приваренным металлом шаги каннибалов вдруг заглушил тяжёлый топот бронированных ног. Не успели дикари сообразить, что происходит, как крайних скосило бластерными очередями.Сердце Ремиса радостно зашлось. Даже откуда-то взялись силы приподнять голову и увидеть, как улочку стремительно берут в оцепление имперские солдаты. Оставшиеся каннибалы сбились спина к спине, ощетинились копьями и ножами. Один из них испуганно гаркнул что-то на своём языке, тыча копьём в переулок перед собой,?— откуда неторопливо выступила высокая сухощавая фигура в мантии.Повелитель Танатон даже не снял меч с пояса?— лишь вытянул руку, и вокруг его ладони начало искажаться пространство, будто втягиваясь в маленькую чёрную дыру. Миг, и она, полыхнув тёмно-лиловым, врезалась в дикарей шаровой молнией. Ремис зажмурился от яркой вспышки; почему-то ужасно заломило зубы и виски.Когда он смог открыть глаза, на месте каннибалов осталась груда чего-то. Ремис не сразу опознал в этом ?чём-то? груду сплавленных между собой тел. Странно, но его даже не замутило. Мозг вообще осознавал реальность с огромной задержкой.Он жив?! За ним пришли?! Ремис должен был радоваться, но всё никак не мог уместить в голове, что в самом деле видит Учителя и его солдат.И всё же он невольно сжался, когда Учитель подошёл ближе. В его холодном, непроницаемом лице вдруг почудилось больше угрозы, чем во всех каннибалах вместе взятых.—?Поднимайся, мальчик. Мы и так потеряли много времени.