ГЛИНТВЕЙН (1/1)
Колин вошел в квартиру и громко чихнул. Вытирая слезящиеся глаза, он с ужасом понял, что в доме кто-то есть. И этот кто-то вышел из комнаты в темную прихожую и произнес голосом Брэдли:— Твои фанаты не ошиблись: ты все-таки простудился.Морган облегченно выдохнул и закрыл глаза от ярко вспыхнувшего света:— Привет. Как ты попал сюда?— И тебе здравствуй,— сильные руки друга взяли сзади куртку Колина за шиворот и помогли вылезти из нее,— ты три месяца назад просил сделать тебе дубликат ключа, а я парень хозяйственный, сделал и себе.— Понятно,— Колин влез в тапочки и пошкандыбал в комнату.Квартира в кои-то веки казалась не холодным пристанищем холостяка, прилежно два раза в неделю убираемом приходящей экономкой, а уютным, теплым жильем. Везде, где-то ярко, где-то уютно-приглушенно, горел свет, из кухни очень вкусно пахло, стол в гостиной был красиво накрыт белой скатертью и сервирован на двоих. Колин расслабленно сел на диван и зажмурился. Он действительно чувствовал себя простуженным... Или это усталость после спектакля? Актер услышал, как Брэдли ушел на кухню и завозился там. Колин облизнулся и посмотрел на вошедшего с блюдом друга:— Ты же говорил во всех интервью, что не умеешь и не любишь готовить.— Ага. А еще я говорил, что прочитал всего семь книг. Иди, мой руки. И переоденься, кстати.Когда умытый и переодетый Колин вышел из ванной, на столе стояла еще и большая миска с салатом, что-то непонятное в креманочках и нарезанный крупными кусками хлеб. Морган счастливо улыбнулся:— Хозяюшка, кто же так хлеб режет?Брэдли пропустил колючку друга мимо ушей и с удовольствием посмотрел на хлеб:— У тебя в доме такая замечательная булочная! Такой свежий, такой вкусный хлеб! Ты только попробуй, и тебе даже этого куска покажется мало.Они сели за стол и Брэдли начал перечислять, указывая рукой на блюда:— Это тушеные овощи, это салат с морепродуктами, это грибное суфле, ой, хумус забыл!Джеймс быстро притащил из кухни квадратную тарелочку и подсунул ее Колину:— Приятного аппетита.Морган не хотел есть, но аппетит пришел во время еды. Он с удовольствием уплетал все, что незаметно подкладывал ему друг. Колин взялся за суфле и промычал:— Как удобно и спокойно с тобой, Брэд. Может, переберешься ко мне жить?— Ага, сейчас,— кивнул Брэдли,— что придумают поклонники, мне даже представить страшно, а что скажет твоя быстроглазая красавица? Где она, кстати?— В Дублине. У нее сейчас сессия, она даже выбраться не может. А что у Джорджии?— Работает без сна и отдыха. Осуществляет свой новый проект. Деньги собрать получилось, теперь она все воплощает в жизнь. Я ей сейчас не очень нужен, поэтому решил на недельку прилететь домой, всех проведать.Колин расправился со своей креманкой и утащил суфле, стоящее рядом с Брэдли.— Я видел тебя в театре, думал, зайдешь или подождешь, а ты пропал.— Решил не мешать тебе, не болтаться под ногами. Купил продуктов, приехал сюда...— И еще успел начитаться, что пишут обо мне поклонники.— Конечно,— ухмыльнулся Брэдли,— я всегда читаю и о себе, и о тебе. Они, между прочим, редко ошибаются. Вот и сейчас предположили, что ты простудился. И, мне кажется, снова не ошиблись. Я заранее позвонил знакомому доктору, он через полчасика придет.Колин застонал:— Вот я знал, что вся эта идиллия добром не кончится! Брэдли, зачем?Друг пожал плечами и начал убирать тарелки. Очистив стол, он немного повозился на кухне, чем-то погремел, побурчал, а потом принес вкусно пахнущий, немного дымящийся в прохладной комнате стакан. Колин восхищенно смотрел на эту красоту: жидкость была темно-красного цвета, в ней плавал кусочек яблочка, половинка от кружочка лимона. А запах! Колин снова с удовольствием потянул носом и спросил:— Это глинтвейн? А печеньки?Брэдли с улыбкой протянул руку с двумя галетками.— Пей. А то у моего доктора любимое лекарство — антибиотик. А после глинтвейна он даже прописать его тебе не сможет.Колин со вздохом покачал головой и с удовольствием взялся за горячий напиток.Покидая квартиру Моргана, доктор подробно рассказывал Брэдли, что нужно делать. Режим лечения, работы, питания был описан идеально, но Джеймс почему-то попросил все это расписать. Врач удивленно вскинул брови:— Ты не запомнил?— Запомнил, но я через неделю улетаю, нужно, чтобы он сам все это делал.Доктор кивнул и поинтересовался:— Командировка? Съемки?— Что-то вроде,— уклонился Джеймс от ответа.— И часто ты его так одного оставляешь?Теперь уже вверх поползли брови Брэдли. Увидев выражение его лица, врач стушевался:— Извини...Он быстро дописал свои рекомендации, попрощался и улизнул. Улыбающийся Джеймс вошел в комнату, где застал почти спящего на застеленной кровати друга. Брэдли стащил с него меховые тапочки, укрыл покрывалом с дивана и пошел на кухню мыть посуду. Выключив свет, он услышал сонный голос:— Оставайся, диван ведь есть... А у тебя квартира пустая и холодная. Ты же из аэропорта в театр...