БОГ ВОЙНЫ (1/1)

— Бернард! Я так переживаю за него. Наш мальчик такой ранимый, такой... нежный. Его могут обидеть. А этот его напарник, он такой решительный и... и такой, такой сильный. Я очень-очень переживаю.Маленькая черноволосая женщина быстро убирала посуду и, время от времени пожимая плечами, обращалась к высокому поджарому мужчине, пьющему чай. Мужчина поднял брови: ?Нежный и ранимый?!?, однако произнес спокойным голосом:— Не волнуйся, Берни, он справится.— Нет. Ты не понимаешь! — Женщина села за стол. — Съезди к нему, поживи там немножко, пообщайся с этим Брэдли. Поддержи Колина.— Думаешь, он нуждается в моей поддержке? — Мужчина изогнул бровь. — И под каким предлогом я там появлюсь, да еще и ?поживу немножко?? Папочка приехал пасти сыночка?Когда мужчина решил, что разговор исчерпан, и спокойно читал газету, сидя на диване, жена радостно вбежала в комнату и воскликнула:— Помнишь, ты восхищался его лицом?! Подбородок, нос, скулы... Вот и напиши его портрет!— Чего хочет твой отец?! — Брэдли не верил своим ушам.— Дубль два для особо одаренных и понятливых. — Колин вздохнул. — Отец пишет картину ?Юный Марс? и хочет, чтобы ты позировал ему в качестве Марса.Джеймс сидел в гримерном кресле еще в кольчуге и в гриме. Колин стоял уже умытый и переодетый, нетерпеливо постукивая кроссовкой по колесику кресла.Дверь открылась, но вместо долгожданного гримера вошел мистер Бернард Морган. Брэдли встал и протянул руку. Ответив на приветствие, мужчина руку не выпустил, а, приоткрыв рот, восхищенно уставился на актера. Боясь показаться невежливым отцу своего друга, Брэдли замер.— Это великолепно, мистер Джеймс! — Наконец выдохнул художник. — Ваше лицо! Природа вас так одарила... Ох, простите. Колин рассказал вам о моей просьбе?— Да, но я не знаю, что и ответить.— Брэдли, не ломайся! — Заговорил Колин. — Отец хороший художник, к тому же он в полном восторге от твоей внешности.— Ведь ничего не случится, если я подумаю до завтра? — Улыбнулся Джеймс.Мужчина с удивительно знакомо оттопыренными ушами кивнул, рассматривая актера, словно ощупывая его лицо взглядом. Когда вошел гример, Брэдли облегченно выдохнул.Колин посмотрел на коллегу:— Ты на машине?— Нет.— Тогда придется вызывать такси. Мы с отцом поедем поужинаем, а автобус с нашими уже уехал.— Да без проблем.— Бывай! До завтра.Сев в машину, мистер Морган поинтересовался:— Так мы не будем его ждать?— Нет, он прекрасно доберется на такси.Брэдли согласился позировать и через два дня свой редкий выходной провел с отцом Колина. День прошел в молчании, потому что Брэдли говорить и вообще двигаться было нельзя, а мистер Морган увлеченно работал и даже не задумывался, что говорить коллеге сына. Когда они решили закончить, пришел Колин:— Хватит отдыхать. У нас завтрашний эпизод не проговорен. Пойдем!— Колин! Я хочу в бассейн, у меня все тело затекло. Давай завтра на площадке все и проговорим.— Нет. Завтра на площадке ты снова половину реплик забудешь. Замени бассейн умыванием и приходи! — Колин смущенно улыбнулся отцу: — Прости, пап, работа.Когда он вышел, Джеймс вздохнул и посмотрел на мистера Моргана:— У вас не сын, а просто танк какой-то. Не остановить, не обойти, не спрятаться.Отец Колина пробыл в гостинице еще неделю. Он работал над своей картиной, а заодно присматривался к сыну и его коллегам. К счастью мистера Моргана все обстояло именно так, как предполагал он, а не волнующаяся мать.Вернувшись в Арму, Бернард Морган поставил картину перед женой и собрался слушать восхищенные похвалы в свой адрес. Но женщина только выдохнула:— Ох... Какой же он... стальной. Он командует нашим мальчиком, да? Как они сейчас говорят? Строит его, да?Мужчина сгреб в охапку готовую расплакаться женщину и прошептал ей на ушко:— И командует, и строит! Только не он нашего мальчика, а наш мальчик его.— Ты шутишь? Или вот этим вот специально меня успокаиваешь?— Нет, конечно! Знаешь, как Брэдли назвал нашего Колина?— Как?— Танком! Не остановить, не обойти, не спрятаться.