Пророчество и совпадение (2/2)

— Не знаю, но я уверен, что она опасна, — твердо сказал он, помечая дверь огненным крестом. Еще раз закружились и замерли стены. Я наугад выбрал третью дверь и толкнул ее. Она не поддалась.

— В чем дело? — спросил Сол. — Здесь заперто, — ответил я и налег на дверь всем своим весом, но безрезультатно. Направив палочку на то место, где у обычной двери был бы замок, я сказал:

— Алохомора!

Ничего не произошло.Я вдруг ощутил сильное желание туда зайти. Там должно быть что-то, что касается Юли, я это чувствовал. Сол тоже рвался, уверяя, однако, что там что-то связанное с Гермионой.- Интересно, как ее открыть, - протянул он.

- Нет, Сол, не надо, - одернул его я, - когда возникает такое вот сильное желание зайти, или взять, или надеть, это, скорей всего, или ловушка, или проклятие. И вместо Юли с Гермионой нас там встретит что-то гораздо хуже. Пойдем-ка подальше от этой двери.

- Но может, так охраняют пророчество...- Пророчество про меня, а не про Юлю и не про Гермиону, - напомнил я. - Пошли.Я пометил дверь и мы пошли дальше.Стены замерли, и я распахнул следующую дверь.

Когда глаза привыкли к блеску, я увидел, что со всех сторон на нас смотрят циферблаты часов — большие и маленькие, стоячие и настенные, они висели между книжных полок и покоились на столах, расставленных вдоль всей комнаты, так что их деловое неумолимое тиканье наполняло ее, точно звуки шагов крохотной марширующей армии. Танцующий, переливчатый свет исходил от высокого стеклянного сосуда куполообразной формы, стоявшего в дальнем конце комнаты.

— О, смотри! — воскликнул Сол, когда мы приблизились к нему, и показал в самый центр хрустального сосуда. Там, в искристом потоке, мерцало крошечное яйцо, сверкающее, как драгоценный камень. Постепенно всплывая, оно раскололось, и из него появился колибри, который вознесся на самый верх; но потом воздушные течения понесли птичку вниз, и ее перышки снова обвисли и стали мокрыми, а у самого дна сосуда она вновь исчезла в яйце.

А за ним была еще одна дверь.

- Давай посмотрим, - предложил я. - Тут всего одна...Я повернулся к двери и толкнул ее. Дверь открылась. Там был зал, с высокими потолками, как здании Конгресса, и там не было ничего, кроме бесконечных стеллажей с маленькими, пыльными стеклянными шариками. Маленькое и хрупкое - а что, вполне подходит... Кое-где к полкам были прикреплены зажженные канделябры, и шарики тускло блестели в их лучах. Здесь, как и в круглой комнате, свечи тоже горели синим пламенем. В зале было очень холодно. Я осторожно шагнул вперед и заглянул в один из сумрачных проходов между стеллажами. Я ничего не услышал и не заметил ни малейшего движения.

— Они говорили, нужен девяносто седьмой, — прошептал я и поглядел на крайний стеллаж в ближнем ряду. Там, под канделябром с горящими синим огнем свечами, поблескивали серебряные цифры — пятьдесят три.

— Давай вправо, — прошептал Сол, вглядываясь в полумрак. — Да... вон пятьдесят четвертый ряд...

Мы двинулись вперед, по дороге загляды?вая в длинные проходы между рядами стеллажей, дальние концы которых тонули в кромешной тьме. Под каждым стеклянным шариком, лежащим на полке, был приклеен крохотный пожелтевший ярлычок. Некоторые шарики испускали зловещее красноватое сияние, другие были темны и безжизненны, как перегоревшие лампочки. Мы уже миновали восемьдесят четвертый ряд... потом восемьдесят пятый...

— Девяносто семь! — прошептал Сол.

И мы пошли мимо высоченных стеллажей со стеклянными шариками — некоторые из этих шариков провожали нас своим неярким сиянием...

— Оно должно быть где-то здесь, — прошептал я. — Вот-вот дойдем... мы уже совсем близко...— Иди сюда! — позвал Сол.

- Что?

— Ты видел это?

Я подбежал к концу девяносто седьмого ряда, и увидел там Сола, взгляд которого был прикован к одному из пыльных стеклянных шариков на полке.

— Тут... тут твое имя, — сказал Сол. Я придвинулся ближе. Он указывал на маленький шарик, тускло светящийся изнутри и покрытый толстым слоем пыли — похоже, никто не трогал его уже много лет.

— Мое имя? — озадаченно переспросил я. Я сделал еще шаг вперед. Поскольку Сол был выше меня ростом, мне пришлось вытянуть шею, чтобы прочесть надпись на пожелтевшем ярлычке, приклеенном к полке точно под стеклянным шариком. На нем тонким, почти неразборчивым почерком была написана дата — чуть больше пятнадцати лет тому назад, — а под ней стояло: С. П. Т.- А. П. В. Б. Д. Темный Лорд и (?)Гарри Поттер. Я уставился на ярлычок.

— Что это значит? — спросил Сол.

Я сомкнул пальцы на пыльной поверхности шарика. Я думал, что она будет холодной, но это оказалось не так Наоборот, впечатление было такое, будто шарик много часов пролежал на солнце, точно внутреннее свечение согревало его. Ожидая чего-то необычного и даже надеясь на то, что сейчас произойдет какое-нибудь эффектное, волнующее событие, я снял стеклянный шарик с полки и вгляделся в него. Но ровным счетом ничего не произошло.- И что теперь? - спросил Сол.- Забираем и пошли. Потом разберемся. Интересно, почему там знак вопроса?- Так Невилл у нас тоже родился в конце июля - тридцатого. А настоящий Сол Маркинсон родился двадцать девятого. Да и я сам... "родился" за пару-тройку дней до конца нашего седьмого месяца. Пророчество подходит нам всем троим. Вот такое совпадение.