14.02.1997 (1/1)

Гарри Поттер находился в Выручай-комнате: стоял и смотрел на своё отражение в зеркале. Он был, как и почти всегда в последнее время, в весьма скверном расположении духа. Да ещё этот дурацкий праздник для влюблённых — с раннего утра окружающие давили на нервы своей чрезмерной радостной суетливостью, и Гарри поспешил от них скрыться, выбрав единственное место в котором ему уж точно никто не помешает предаваться унынию, как он думал. Поток тягостных депрессивных мыслей был прерван весьма неожиданно — появлением сначала зеленоватого облачка, а затем и двух девушек откровенно маггловского вида прямо посреди комнаты. После всего, пережитого в мире магии, Гарри даже не особо удивился и совсем не испугался. Даже не насторожился — на пожирателей смерти они походили меньше, чем он сам. Одна из них — блондинка — весьма экспрессивно высказалась, Гарри не понял, что именно она говорит, но догадался, что ничего хорошего, и на всякий случай вежливо поздоровался. Девушка моргнула и перешла на вполне понятный и не вполне приличный английский. Она поздоровалась в ответ, извинилась за вторжение, представилась сама — Ольга — и представила спутницу — Азиль. Гарри тоже назвался, ожидая обычной и уже опостылевшей реакции, но Ольга и бровью не повела, объяснила, что они с подругой направлялись на прием и, как видно, не туда попали, заверила, что их будут искать и непременно найдут, просто нужно немного времени. Попросила позволения подождать здесь и ещё некоторое время ругалась в адрес эльфа Толика, который потерял их при перемещении, и Гарри стало жаль беднягу домовика, которому, если и не перепадёт трёпка от хозяйки, то придётся наказать себя самому и как бы даже не строже. И тут в голову Гарри пришла несомненно гениальная мысль — он поделился с неожиданными гостьями тем фактом, что знаком с эльфом Добби, и предложил попросить того доставить их куда надо. Ольга радостно согласилась. Реакция на появление домовика была странная — он удостоился долгого молчаливого взгляда, затем Ольга, почему-то возмущенно помянув фиалки, уточнила: уверен ли Гарри, что вот это — эльф. После утвердительного ответа её английский вновь стал не вполне приличным, а под конец прочувствованной речи, героями которой были разгильдяй Толик, эльфы в принципе и много кто и что ещё, она пожелала выпить, а Добби, видимо, испугавшись напора, исчез. Гарри начал было объяснять, что они находятся в школе и алкоголь здесь достать, конечно, можно, однако довольно сложно и... Но тут эльф-домовик вернулся с парой пузатых бутылей. Это оказалась медовуха. Ольга удивилась столь быстрому и качественному исполнению своего пожелания, пробормотав что-то про неправильных пчёл, а Гарри, потихоньку обалдевая от сюрреализма происходящего, скромно попросил у Добби ещё чего-нибудь перекусить, если можно. Так они разжились огромным подносом с закуской. Поначалу Гарри стеснялся, но Ольга была очень живой и внимательной собеседницей, а Азиль, пусть и не понимала английский, но смотрела со столь мягким сочувствием, казалось, прямо в душу, что он постепенно оттаял и не просто начал вполне непринуждённо общаться, между делом активно прикладываясь к кубку, но и рассказал им практически всю свою жизнь. Ольга возмущалась поведению Дурслей и в ужасе ахала во время рассказа о столкновении с троллем, а Гарри никак не мог поверить, что эдакое чудище можно победить голыми руками и её друг это однажды проделал, сломав тому хребет. Она нервно сжимала пальцы и поминала недобрым словом некромантов, съехавших с катушек на почве жажды власти и бессмертия, при описании встреч с Волдемортом не соглашалась с тем, что Гарри — не герой. Быть им — одно, а то, что думают о героях обычные люди — совсем другое. Звучит всегда намного намного круче, чем было на самом деле. Ольга рассказала о собственном столкновении с драконом-извращенцем. Они некоторое время делились опытом на эту тему, и Гарри сокрушался, что не догадался попробовать поговорить с хвосторогой, живописал Турнир Трёх Волшебников и его мрачный конец. Они пили за Седрика, а потом и за Сириуса, Ольга уверяла, что она, как человек незаинтересованный, считает, что винить тут надо или всех вообще, начиная с самого погибшего, или одного только гада Волдеморта, Гарри плакал и Азиль гладила его по голове. Он жаловался на Дамблдора с его умолчаниями, а Ольга смеялась, рассказывала про Его Величество и называла великого волшебника дилетантом, приводя в пример бесславный конец комиссии по Отбору, и Гарри невольно соглашался, понимая беднягу Жака, как, наверное, мало кто мог бы. Он делился страхами и неуверенностью в будущем и собственных силах, и становилось легче. А потом Азиль начала танцевать, и просто невозможно было отвести взгляд от развевающихся черных кудрей, пламенеющей гриффиндорской расцветкой юбки и нечеловечески прекрасного лица. Да ведь она и не была человеком. Гарри не всё понял о нимфах и их особенностях, но когда его шею обвили тонкие руки он знал, что так нужно и так правильно. Уснул Гарри с мыслью, что Ортан — волшебное место, населённое интересными людьми и другими замечательными существами. Ему, по большей части, не снилось ничего определённого, только смутные приятные образы. Правда, уже под утро, привиделся полноватый господин неопределённого возраста с зеленой кожей и острыми ушами-лопухами. Он недовольно поминал подкрадывающегося незаметно, темную канцелярию и некоего Раэла, а Гарри почему-то казалось, что этот господин и есть эльф Толик.