*** (1/1)

Братья Элрики сидят кровати Эдварда пьяные и негромко поют под гитарные переборы. Шрам не знает эту песню. На его вопросительный взгляд Эдвард пожимает плечами: — Домашний фольклор.

Шрам со вздохом убирает пустые бутылки. Он не любит беспорядок. Братья следят за ним одинаковыми золотыми глазами, только выражение у них разное. У Эдварда — рассеянно-нежное. У Альфонса — настороженно-хищное. Шрам помнит, что раньше бывало наоборот. Братья словно поменялись местами. Он выходит на улицу, чтобы умыться перед сном, и Альфонс неспешно следует за ним. — Ему и так в жизни досталось, — говорит Альфонс словно бы в никуда. Шрам молча оборачивается к нему. Он все еще помнит, как пытался убить их и Эдвард выторговывал жизнь Альфонса ценой своей. Сейчас от этой памяти ноет что-то в груди. — Не давай ему поводов для слез. — Я думал, он не плачет, — Шрам хмурится. Ему решительно не нравится разговор. — Я тоже так думал когда-то, — Альфонс закусывает губу. — Он сильный, мой брат. Но даже самые сильные не могут иногда с чем-то справится. Ты обещаешь? — Я постараюсь, — сдается Шрам. Видит Ишвара: он действительно не хочет стать причиной слез Эдварда.