Глава 17. Верни меня к жизни (Bring me to life) (1/2)

*** Раннее утро. США.Луизиана. Новый Орлеан. ***</p>

Как объяснить, что глупый Уолли повелся, попался в сети, приехал на заброшенные склады после сообщений отправленных с телефона Аланы, в руках бумажный пакет.

— Принес? — раздался голос, который молодой мужчина вовсе не ожидал услышать, кажется сердце пропустило удар.

Юноша вышел из — за угла. Не оставаться же Остину в стороне, освобождает путь, чтобы тот смог пройти вперед, увидеть лично зрелище явно не для ценителей морали и гуманных методов решения проблем. Шестеро детей лежали в ряд, накрытые прозрачной белой тканью, на лбах магический символ.

— И как я сразу не догадался. Эти дети… Тебе сколько?

— Во — первых мне девятнадцать через месяц. Я Остин Хьювер, учусь на первом курсе и по совместительству колдун. Во — вторых дети все еще живы, но это зависит от нас.Я знаю Алану несколько лет. Она книжный червь, который срывается, чтобы провести время с подругами в ночном клубе. Надевает касухи и разъезжает на байке умершего отца желая казаться сильной и независимой. Кажется она дала обед не встречаться с парнями после сметри отца. Я слал все те сообщения.

— Это я понял после просьбы купить сигары и перец.Представляешь, как на меня пялилась кассирша? Сперва все подумали, что меня бросила девушка, а после покупки сигар, что парень.Где она? Что происходит, черт подери!

— С ней все будет хорошо. У нее будут силы, чтобы победить, если все получится. А Лоа* и Предки ведьм сами разберутся между собой. Все, что грозит городу землетрясение или ливень.

— Я не верю, что она не понимает во что ввязалась и какое будущее ее ждет? Страшно подумать.

— Честно, я не знаю во сколько Майклсоны отправляют своих любовниц на пенсию. Предпочитаю не лезть в их семейные дела и разборки, как и она.Пусть будет в тридцать два. К Алане сперва отнеслись как девушке на одну ночь, не более. Но, на все слухи ей было наплевать. Кому бы она была нужна, пока не заключила сделку с Клаусом не желая, чтобы пострадала фракция за которую та ответственна? Наши не хотели принимать ее лидерство, хотя сами же и выбрали. Странная штука, правда? Оглянись вокруг, как с такими поступают? Денег дают и отправляют подальше, чтобы глаза не мозолила. Откупиться проще. Вот поселится где — нибудь на Лазурном берегу, нервы восстанавливать будет с бокалом хорошего шампанского на пляже. Я ей даже завидую в этом плане.

— Нервные клетки не восстанавливаются. Думаешь так и будет?

— Конечно, если она доживет.

— В смысле?

— Ну хуже может быть только обращение в вампира.

— Почему? У меня нет книги «Пособие по сверхъестественному миру Нового Орлеана для чайников».

— Ведьмы слуги природы, а вампир — ошибка. Итог — величайшей позор стать тем, кого презирают. От нее просто все публично отвернутся, как будто для городских ведьм и колдунов она никогда нерождалась. Оборотни более естественны, раньше их уважали, связь с луной, пусть с животной сущностью и личным проклятием, а мы защитники людей и хранители баланса.

— В этом городе остались нормальные люди?

— Да. Я например. Вряд ли мой отец будет рад тому, что я умру так не закончив университет, — снимает сережку из носа передавая ее Уолли.

— Это зачем? Умрешь? Стоп… Стоп… Я не подписывался под этим.

— Нужно подготовить все к ритуалу. Предки не особо сговорчивы и уступчивы, могут отнять жизнь любого из нас, Алане уже угрожали. Я прочитаю заклинание, а ты вырежешь на моем лбу символ. Дары для Барона Субботы** и Мамен Бриджет**, чтобы они нас защитили и не выдали остальным, они стражи миров, а жизнь связана со смертью, — опустившись на колене достает из пакета бутылки рома, пачку сигар, проливает алкоголь открыв бутылку, все дары аккуратно расставляет в двух кругах из соли, сыплет перец особым знаком.

— Это же ленегды Вуду.Барон Суббота.Кровавые ритуалы. Все эти Лоа…

— Вуду — моя религия, чувак. Так, ты будешь помогать? Особенно, когда на другой части города планируется другой ритуал жертвоприношения целью которого является регент.

Важно все сделать правильно и четко.

— Как это будет? Больно?

— Представь, что ты выключил из розетки ноутбук, который остался в спящем режиме.

За дело нужно браться, как можно скорее.

До какой точки отчаяния нужно было довести молодого парня, у которого все только начинается, чтобы он решился на это, доверился. Закрыв глаза шепчет заклинание на латыне, не дергается в момент касания холодного и острого клинка лба. Знал, что его ожидает на гране между двумя мирами.

Уолли выпускает нож из рук, удерживает от падения.

Важно не позабыть о правилах игры.

В офисе Зена Хьювера каждый занят своей работой, выполняет свою функцию. Босс не планирует расслабляться, тем более сегодня ожидается продуктивный и насыщенный день. Работает за компьютером. Сморщил лоб видя каплю крови упавшую на клавиатуру, кашляет надрывесто, падает на пол произнося: — Остин…

В Xavier University проходит занятие химии для студентов второго курса. В руках Уэлы пробирка с реактивом, которую она планирует передать напарнице.Сегодня практическое занятие, что очень радует ее, ведь это куда интереснее скучных лекций. За окном сгустились серые тучи, начинается дождь, что удивляет пожалуй только ведьму. Ох, не к добру это. Она даже помочь не в силах, сбежать на кладбище, разузнать, что же произошло.

В один момент пошевелится не может, внутри все сжалось, падая ударяется о край стола.

— Боже! Вызывайте скорую!

Собравшиеся вокруг студенты потрясены, растерялся даже взрослый преподаватель, пытается найти смартфон в кармане пиджака.

*** Раннее утро. США.Луизиана. Новый Орлеан. ***</p>

Еще не середина дня. Эван Майклсон очнулся в склепе из которого нет выхода. Очередная попытка выбраться заканчивается полным провалом.

Усевшись на пол пытается расслабиться, придумать как быть, в голове всплывает момент счастливого времяпровождения с семьей.

Огромное синее небо и ясная погода, только положительно сказывается на проведении Марди Гра. Эван уже был в Новом Орлеане и всегда рад вернуться ради семьи. Ему семнадцать и самое время задуматься о будущем. Причем реальном, а не том, о котором мечтает его мать. По ее просьбе Роман знакомит того с некоторыми из Неясытей. Сегодня решили устроить семейную прогулку по городу, жаль, что Надя еще не прилетела, но юноша счастлив времяпровождению с родителями. На Кетрин черная кожаная куртка, брючный комбинезон оттенка фрез, брендовые туфли.

Элайджа не изменил привычному стилю. Его родители вернулись к жизни несколько лет назад и теперь Эван желает только оправдать все их ожидания, а для них важнее не разочаровать его. Не Ангелы же. Зайдя в кофейню заказывают кофе и чизкейки. Пирс удивляет, что сын заказывает американо, как Элайджа. Решил брать пример и подражать отцу?

— Хочешь сказать, что я пью слишком много кофеина в свои семнадцать? — сев за стол, склонив голову смотрит на циферблат наручных часов подаренных отцом на праздник по случаю Рождества, права эксклюзивный аксессуар стоит дороже этого города.

— В кофе полезные для сердца калий и магний, — решил вмешаться Элайджа.

— Я просто люблю вас и возможно любуюсь, — тихим тембром словно боясь спугнуть.

Кетрин, как и Клаус, верят, что можно вернуть былую славу фамилии «Майклсон» Эта семья легенда, а теперь что с ними стало? У многих при упоминании любого члена Первородной семьи исчезала улыбка с лица. Даже никаких попыток не было против их за последние десятилетие.

Кетрин же обожает свой статус и наслаждается жизнью рядом с тем, кого любит. Все же в приоритете семья и сын, что несвойственно для такой, как она. Привыкшей к свободе и вольной жизни.

Неужели спустя столько столетий успокоилась и посвятила себя значимым вещам? Вечность проводишь именно с семьей, по крови. Любовь вещь сложная и довольно странная, особенно для вампиров. Сегодня один, потом второй и движешься дальше на протяжении веков. А семья — вечность. И если душа возвращается в родные места посте смерти, что смело называешь домом, то Кетрин вернется в старый дом семьи, к родителям и сесетре.Элайджа останется с любимым братом Клаусом, где-то в древнем поселении, которое служило их домом до обращения в вампиров. Привыкший все чинить строит дом, Клаус смешивает краски из ягод и не думает помогать, вскоре сестра позовет их на обед, а проказник Кол вместе с Хенриком бегают рядом.

Перегнянувшись поняли о чем думали в этот тихий момент, незаметно Кетрин положила руку поверх его. Рядом с ним женщина образования и воспитания, хитрый стратег, она демонстрировала свой уровень не один раз, и поговорить с ней есть о чем кроме постели и его ценит, напоминает, какой он был в их первую встречу: достойный, уверенный в себе, величественный, требующий должного уважения и подчинения к своей персоне. Он напоминает ей, что все же она была хрупкой девушкой верящей в любовь, только жизнь сломала ее, а он починит, будет рядом.

— Тсс…

Вампир моргает подходя к железной двери. Солнце обжигает наподобие раскаленной лавы.

— Хенрик, что ты здесь делаешь? Убирайся, пока можешь это дело моей семьи. Ты должен был уехать.

— Разве не понятно? Спасаю умного и надоедливого кореша. Сейчас я разберусь с этой чертовой дверью. Вряд ли дядюшка Клаус будет рад смерти любимого племянника.

— Так вот в чем дело, — ухмыляется. — Все еще желаешь заполучить расположение дяди Клауса?

— Ну я же не сын его любимого брата, так что приходиться крутиться, — бубнит Майклсон опуская руку на железные прутья, с силой вырывает одну половину двери.

— Все эти годы ты был зол на меня? Хенрик, я был не прав…

— Могу даже продемонстрировать насколько я зол.

Не стоит недооценивать разъяренного вампира почуявшего приближение людей. Их бы точно вот так просто не отпустили. Обножает клыки нападая на первого мужчину, вгрызается в горло. Эван еще не привык быть вампиром, но с легкостью удает головой об пол одну из ведьм преградившую ему дорогу. Непривычна ему вся эта кровавая баня.

Хенрик же наоборот давно смирился с сущностью хищника. Наслаждается расправой над невинными, запахам крови и ее видом, предсмертными хрипами жертв. Смотрит в глаза, потому что лицо монстра испачканное кровью — последнее, что запомнят. Все еще не погибли в этом ожившем кошмаре?

— Валим, я знаю один проход. Отец рассказал. Там разберемся.

*** Флешбек к главе 2 О том, как… ***</p>

На Ивони Роллод шелковая пижама, бежевого оттенка, состоящая из длинных брюк и майки украшенных темно — коричневым кружевом, на левой руке браслет из настоящего жемчуга. Восьмой час утра, а женщина проснулась в шесть, успела сделать комплекс упражнений, принять теплый расслабляющий душ, проверить социальные сети и ответить на несколько важных писем.Все же сфера моды и дизайна остаются востребованными.

Девушка нехотя открывает глаза, одергивает одеяло. В короткой пижаме: розовой с изображением кактусов, украшенной тонким кружевом. Майка на тонких бретелях, короткие шорты выгодно подчеркивающие достоинства фигуры.

— Доброе утро, солнышко, — пройдя к шкафу вешает на дверь платье в закрытом чехле. — Ты же помнишь, какой сегодня день?

— Ужин у самых настоящих вампиров, — сонно тянет ведьма. — Скажите мне это десять лет назад я бы добровольно сдалась психиатру. Оказалось, что я вообще настоящая ведьма.Регенство? Я ведь зажгла тот факел.

— Не простых, а Майкосонов — первых вампиров на Земле. Их мать Эстер была могущественной ведьмой, по сути создала черную магию. С регенством все просто: обучение молодых, уважение к старшему поколению и почившим Предкам, праздники и ритуалы. Ты справишься. Тебе во всем будут помогать.

— Они здесь типа королевской семьи. Я знаю, — кивок головой.

Встав с постели обувает тапки. Подойдя к туалетному столику берет ризинку, волосы собирает в хвост.

— Ты запомнила что говорить?

— У меня даже есть речь для каждого из этой семейки? Вот шок. С кого начать? С сестричек — стерв? С яко бы благородного Элайджи и комплимента в сторону его скучного костюма, за десять тысяч долларов? Вряд ли он станет слушать кого — то менее умного. Заучить что ли пару высказываний на французском. Альфы стаи Полумесяца Хейли Маршалл — Кеннер главной заслугой которой является пьяный залет от Клауса Майклсона и прыжки из постели в постель. Строит из себя всю такую особенную и все должны крутиться вокруг нее. А что до Клауса так он и вовсе самое омерзительное чудовище. О их дочери я мало чего разузнала, но учитывая гены она еще та штучка. Марсель все еще считающей себя королем? Кто там следующей по списку? Младший Кол плевать хотел на семью. Он выбрал любовь, что очень мило.

Если верить всему легко можно запутаться.

Алана не настроена враждебно, но выпускает свой словесный яд, пока никто не слышит. Прекрасно понимает, что за такие слова может расплатиться жизнью не только она, но все те, кто ей дороги.

Вокруг слишком много лицемеров.

— Я серьезно. Откуда ты все это знаешь? Ты же не думаешь высказать это прилюдно на ужине.

— Слухи… Ладно, о них же все говорят только так. Моя разведка работает лучше, мам. Я буду вежлива и тактична, для уровня своего воспитания.

Оставляет краткий поцелуй на щеке женщины.

— Да, с возвращением домой. Чем займёшься сегодня? У меня много работы, но я обещаю вернуться к ужину у Майклсонов. Мы идем вместе. Хорошо?

— Ну все же я не жалею, что потратила два года жизни на путешествия, работу и жизнь в Швейцарии. Мне понравилась деловая поездка в Японию на полгода.

— Чем планируешь заняться сегодня?

— Сперва кофе и завтрак.Ремонт в офисе требует контроля. Мы открываемся в конце следующей недели. Еще меня попросили заменить экскурсовода во время городской прогулки.

Ее сердце еще не изранено.

Как Ивони сохранить нервы, морщины не успели испортить ее лицо. Как пережить все происходящее? Сама же хотела видеть свою дочь регентом, теперь должна принять все последствия.

Что у нее есть, без финансовой поддержи матери. Власть? Свобода? Не имеет право идти против, разочаровывать ее, вести неправильный и разгульный образ жизни, зная, как женщина дорожит репутацией семьи.

Его сердце покрыто свинцом.

Вдохновительное буйство Клауса закончилось свежим пеплом и золой в камине, пустые бутылки от вчерашнего виски, на полу рядом. Элайджа минут пятнадцать стоит у постели брата, который даже не думает подниматься. На удивление в этот раз ведет себя спокойно для подобного состояния. Перешел разумные границы? На что тратит прожитые дни?

— Никлаус! — Элайджа тянет «и», что так действует на слух гибрида.

— Брат, — натянув одеяло отворачивается на другую сторону. — Чего тебе? Я даже ничего не успел натворить для твоего очередного осуждения. Просто спал тихо в своей постели, в полном одиночестве. Ничего не меняется.

В комнате стойкий запах алкоголя.

— Не забывай, какой сегодня день.

— Точно не мой День Рождения, не твой, или одной из наших сестер, не моей дочери. Годовщина свадьбы Кола и Давины, на которую нас не пригласили?

— Знакомство с регентом.

Поднимается с постели в одой синей майке и боксерах в тон. Подходит к зеркалу. Осматривает себя и сегодня его вид заставляет желать лучшего. Ну, а как же, если на протяжении десяти дней, каждый вечер проводить в каком — нибудь баре.

— Если твоя шлюха вернется и отвлечет твое внимание от меня мы договоримся?

— Нет. В конце недели подписание мирного договора. У нашей семьи обязанности.

— Отлично! Регент он или она?

— Это женщина.

— Жаль. Я уже скучаю по Винсенту.

— Семья Роллод. Недавно вернулась из Швейцарии. У меня не было времени для более детального анализа.

— Неужели тебе не доставит удовольствие покопаться в грязных семейных тайнах? Еще скажи, что она достойна королевского уважения.Я с радостью ей займусь. С учетом, что ей меньше тридцати, она хороша собой, иначе эта проблема очень быстро станет твоей Элайджа. Женщины постарше твой удел. Напиваться в баре с регентом было уделом Марселя.

— Привычным методом совокупления?

— Еще не решил. Не все сводится к этому удовольствию, брат. Можно много чего интересного предложить.

Вечером в особняке на ужин собираются исключительно приглашенные. Ивони вертя в руках мобильный, смотрит на светящейся экран и время. Ожидала появление дочери вместе с нескольками ведьми, Ортица, как представителя ковена, в который они входят.

Сняв черный шлем, встряхнула копной волос, незадумывалась о прическе, точнее времени не было думать о том, что от шлема волосы спутаются, сталкивается с суровым взглядом матери и улыбка как — то резко исчезает с лица.

— Ты же не ожидала, что я буду выглядить горячо и подобно принцессе Монако Грейс Келли? — подойдя к матери, замерла смотря на каменный герб висящей на стене. — Идем?

— Это званый ужин и по правилам ты явно должна была одеться не так, — отрицательно качая головой. — Помни, ты представляешь целую фракцию.

Спокойная с виду служанка готоворит разборчиво, пооводит в гостиную, где Алана впервые видит Майклсонов. Двое мужчин стоят спиной к вошедшим, о чем — то спорили.Элайджа оборачивается первым, подходит к собравшемся.

— Добрый вечер, Ивони, прошу проходите, — проводит до ее место, отодвигает стул, помогает присесть. — Рад лично познакомиться с регентом.

— Благодарю, Мистер Майклсон, только регент моя дочь, — доброжелательно, указала на Алану.

— Разрешите представить вам мою семью, — указывает на мужчину в белоснежном костюме. — Мой брат Никлаус.

После слов женщины, Клаус все же натягивает подобие улыбки, обернувшись сталкивается взглядом с удивленной, молодой и симпатичной девушкой, которая явно выбирала одежду не для важного ужина.Ожидал, что в этот раз регентом точно выберут опытную ведьму в возрасте. Замер на одном месте. В чем — то подобной, той одежде, что он предпочитал носить повседневно. Она явно ненадеялась увидеть того, кто проливает кровь и живет по личным принципам в дорогом, брендовом белоснежном костюме, коричневых туфлях.

На балконе прохладно. Алана за этот вечер совершила достаточно глупостей, начиная волнением во время речи, а заканчивая образом, чем вызвала недовольство матери. Женщина же еще утром принесла ей прекрасное платье.Кто остановит Майклсона от задуманного? Последовал на балкон, спустя несколько минут, как там скрылась ведьма: то ли от гостей, то ли пристального взгляда матери и внимание к своей персоне. Наблюдал за ней большую часть вечера. Присматривался. Появляется из неоткуда. Этим двоим явно неуютно находится среди всех тех людей приглашенных сюда. Клаус даже снял белоснежный пиджак, забросил за спину придерживает одним пальцем за петлю.

— Бунтарка? — осматривая девушку в кожаных лосинах, куртки, серой майке.

— Хороший мальчик, судя по тому, что тебя заставили напялить этот костюм? Вроде такая же бунтарка, как и ты. В офисе ремонт, а без вмешательства, в конце мне все не понравится. Поэтому день провела там контролирую все, устанавливали технику. Не поверишь, но я пробовала клеить обои. Не успела переодеться. Честно не представляю себя на байке в платье. Хуже было бы опоздать сюда, здесь мой вид транспорта побеждает среди способов передвижения.Слышала о тебе много интересного. Ты безжалостный. Ненавидишь, когда тобой пытаются манипулировать или предают. Не думала, что такие как ты ходят в белом.

— Разве так начинают знакомство? Со мной стоит быть повежливее, любовь моя.

— Хорошо. Можем начать все сначала и исправить.Алана Роллод.

— Зови меня Клаус. Так мотоцикл твой?

— Угу… Теперь мой… Долгая история.

— Сбежала? Решила подышать свежим воздухом?

— Красивая панорама на французский квартал.

— Горжусь, что много столетий назад лично помогал строить Новый Орлеан.

— Чем дальше от людей, тем лучше. Разве это не твой девиз?

— Чушь! Мне нравятся люди.

— Нравится убивать и кушать невинных людей? А клыки есть? Я читала о вампирах, как обезвредить детей ночи, в гремуаре прабабушке, но не знала, что эти истории окажутся правдой.

— Достаточно острые и смертоносные. Не все правда. Тебе страшно… Я слышу каждый удар твоего сердца.Думаешь, что тебе всего этого будет достаточно? Скучных будней жизни обычного города. Слушать нытье старейшин и организовывать праздники? Ритуалы на кладбище?

— Конечно же. Я всегда так существовала, пусть и пыталась вырваться.Не твою жизнь превращают в безумие.

— La vida es una lucha. (Жизнь — это борьба.) — на испанском произносит Клаус.

— El ganador se lo lleva todo. (Победитель получает всё.) — Монотонно отвечает девушка переходя на английский. — Я знаю испанский язык, французский, сейчас учу итальянский. Спасибо за вкусный ужин и внимание к ковенам. Знаю ты не фанат местных ведьм и колдунов, в отличие от младшего Кола всегда чтившего магию. Мне пора.

Неужели думал этим удивить ее? Заумным изречением на прекрасном испанском язык, а эта ведьма не так проста, как кажется. Удивительно, но он оборачивается, смотрит ей вслед. Глупая ведь поступила так же. Не забудет эту странную встречу. Она сразу же поставила жирную точку, а вот ухмыльнувшись Клаус Майклсон дорисовал еще две точки. Он просто возьмет, что ему хочется, не спрашивая разрешения. Любую женщину завоюет, чего бы ему это не стоило. По натуре волк, тот кто примет любой вызов.

Ох, не зря считает кучку городских ведьм занозой в заднице. Только эта ведьма вряд ли что — то потребует. Ей не до этого пока. Не осознает всей той власти и влияния, что имеет. Ей важнее начать новую жизнь и зацепиться за обыденность.

***

Все так быстро закончилось. Алана пытается упирается, пятится назад, а он же сильнее, не отпустит, тащит к одному из склепов на старинном кладбище Лафайетт.

Сколько у него было женщин, со сколькими проводил страстные ночи, скольких пытался любить, со сколькими жил и строил подобие семьи. Ему не впервые предать, пустить в расход ради выгоды, забыть, сделать больно.Если все сказанные им слова сущая правда и она была лишь одной из немногих несчастных посмевших отдать свое сердце такому, как он. Знала же кто он такой. Веками его терпели были рядом только семья. С ними он тоже не всегда обращался хорошо.Запрещал любить, угрожал, закалывал, укладывал в гробы, контролировал, держал в страхе и зависимости. Это невозможно оправдать, а уж наживать за тысячу лет новых врагов его точно никто не заставлял. Жестокость — второе имя Клауса Майклсона.И как он поступит сейчас? Утопит любимый город в крови, чтобы напомнить всем, какой он монстр, что именно он хозяин. Это нельзя назвать искуплением. Даже дочь и Элайлжа не смогли стать его искуплением, которого для такого и не должно быть. Ему нужна была Алана, свежий глоток воздуха, кто в нем не видит тьмы и сам не запятнан чернотой, кто готов заглянуть глубже, в самую душу и серые, серьезные, чем — то прекрасные, а порой грустные глаза.И может, тогда хоть что-то могло измениться, но не сейчас.

Плеймн выходит на встречу, а высыпанная солью линия не позволяет Клаусу подойти ближе. Конечно же подумал о своей безопасности, а Майклсон толкает перепуганную и обессиленную Алану в его сторону.

— Верное решение, мой друг.

— Где Элайджа?

— В безопасности.

— Я выполнил все условия. Просто скажи, где мой брат.

— Узнаешь, когда я пожелаю.А ты останешься здесь, чтобы наблюдать за шоу.

Попытка напасть заканчивает падение на асфальт и разрывающей изнутри болью.

В таких ситуациях говорят «Песенка спета».

Неизвестность пугает?

Колдун не подумал бы церемонится с ним или Аланой, которую схватил за волосы, но посчитал правильным объясниться.

— Меня вернули, как приверженца старых правил, кто вершит правосудие и восстановит нарушенный баланс природы и Вселенной.

Все просто в детских сказках, не реальной жизни.

— Чтобы ты окончательно ожил по воли ранимых и высокомерных Предков, точнее моей любимой мамочки Эстер, которая управляет всей этой сектой недовольных, — поднявшись на ноги говорит Клаус.

— Меня это не волнует. Ритуал жертвоприношение должен был состояться спустя долгие девять месяцев, а я решил ускорить этот процесс, как и усовершенствовать заклинание. Дитя должно умереть сейчас. Согласно писанию Регент отдавший духам Предков самое ценное восстановит баланс и обеспечит мир, спокойствие. Каждый твой предшественник чем — то жертвовал ради общего благо. Настал твой черед.

Насильно уводит Алану к своеобразному подготовленному алтарю, протягивает ей серебренную чашу.

Клаус достаточно безумен, а сейчас слышит о невинной душе, их общем ребенке, том, что его заставляют смотреть, на смерть, как она избавляется от плода таким способом, против ее воли и ради сомнительных перспектив давно умерших ведьм и колдунов, возомнивших себя Богами.

— Это блеф, Ник! Не верь ему! Не верь!

Верит, что это успокоит его этой ложью? Вразумит? Ярость и янтарный блеск глаз, руку ломает оказавшемуся сзади мужчине, в горло впивает женщине начавшей читать заклинание.Еще секунда и у них вышло бы обезвредить его. Такая участь ждет каждого посмевшего пойти против его и принявшего сторону врага, посмеет его разозлить и вывести из себя. Каким бы психом он не был стоит признать его ум и хитрость, вспыльчивость и жестокость ко всем, кроме семьи, которым тоже могло здорово достаться, посмей они разочаровать его.

— Если это все ложь, тогда выпей содержимое кубка и докажи это, в нем дурман, волчий аконит и вербена. Пей!

— Нет!

Отбрасывает чашу в стену каменное склепа, в наручниках сложно, а магический барьер не позволит ей покинуть отмеченную территорию. Каково наблюдать за криками и предсмертными хрипами представителей собственной фракции, которых клялась защищать, а вот Майклсон наслаждается, перепачкан кровью.

Упала на колени, протягивает руку к его, окровавленной, пытается взглянуть на измазанное лицо кровью.